Часть пятая, от лица Евгения ЛанжеЯ в жизни так не ненавидел, даже когда друзей терял в Грозном и Беслане. Понимал - война, или мы их, или они нас. А тут... До самых печенок, до кишок пробрало такой дикой ненавистью, когда Сашку, мою принцессу, увидел в этом доме, избитого, измученного... Как я тогда не сорвался - ума не приложу. Просто он за меня уцепился, и я не смог его отпустить, чтоб пойти и покрошить на фарш всех тех, кто его... насиловал, да, скажи уже себе, Женечка - твоего парня поимели во всех смыслах, порвали на британский флаг. Сам-то в первый раз поступил не лучше.
Вышли из дома. Красивый, домишко-то. Богатый. Жаль, у меня «мухи» нет, разнес бы к чертям собачьим. Посадил я Сашку в машину, еле пальчики его от камуфла отцепил. Он, бедный мой, чуть не сомлел. Надо в больницу, но я его никаким эскулапам в руки не дам. Знаю я их порядки. Менты, психологи, следствие... Нет уж, я сам, са-а-ам с тобой, Валера, разберусь. Подонок!
Пока ехали домой, я извелся весь, чуть в столб не вмазался, на Сашку глядя, все приступ караулил, будет или нет? Принцесска мой спал, умаявшись, тихо стонал во сне. Успокоился, вцепившись в мою куртку, затих. Олег только зашипел сквозь зубы, когда нас узрел на пороге. Когда надо, этот богемный фигляр становится удивительно собранным, за что и люблю я брата. На тумбочке у дивана выстроилась батарея банок с лекарствами, Сашку мы с ним вдвоем осторожно обтерли, он даже не проснулся.
- Ну, что, герой, делать будем? - зашивая мне порезанное плечо, спросил брат. Вот так, с разгону - «мы». Не хочу я его впутывать... А что делать? Если Валерий до него доберется, я не знаю, кого выберу. Вернее, знаю, и это нихрена не радует. Потому что предавать брата ради любовника - это гнусно. Но Сашка мне дороже, потому что... потому, что.
- Ну, выхода два. Либо драпать, либо нападать первыми. Выбирай.
Олег налил нам по стопке коньяку, сел, серьезно глядя мне в глаза.
- Куда драпать, друг мой ситцевый? К бабушке в Залесское? Картошку сажать и в избушке жить? У меня разрешение на ствол еще не просрочено.
Вот и все сказано этим. Да, братишка у меня не так прост, как кажется. Мы с ним армию прошли, только я на сверхсрочку остался, а Олег решил мечту свою в жизнь претворить, и в «Щепку» подался. И поступил, и выучился. Но он парень не промах. И разрешение а ствол у него и впрямь есть, и ствол этот есть, глок, не фуфло какое-то. А значок за снайперскую стрельбу Олегу не за красивые глазки выдали, да.
- А сам ствол как раз в Залесском прикопан? - съязвил я, оглядываясь на диван, где обнимал мою куртку Сашка.
- Почему - в Залесском? - хмыкнул брат. Встал, открыл шкафчик с крупами. И тут я начал ржать, зажимая рот обеими руками, чтоб Сашку не разбудить, потому что Олег невозмутимо отрыл в жестянке с гречкой завернутый в пакет пистолет, а в банке с рисом - коробку патронов.
- Мы, актеры, народ боязливый, - прокомментировал брат, разворачивая пакеты и промасленную ветошь.
- Уебок, а если б тебя грабить полезли?
- Самооборона, брат, никакого превышения.
В этом весь Олег. Ладно, шутки в сторону.
- Хор-р-рошо, у тебя с работой как?
- А никак, перерыв летний. Могу заяву на отпуск накатать, на сколько? - деловито проверяя пистолет, отозвался Олег.
- Мне б только эту тварь выцепить, - я кровожадно хрустнул кулаками и скривился: это с Сашкой, принцессой моей, я мог выпендриваться, на руках его таскать и Рембо изображать. А на деле - против шести охранников я только чудом выстоял, они тоже не пальцем деланные были. И прилетело мне знатно. Выбитые пальцы отозвались болью, плечо тоже, рожа опухала просто на глазах, вернее, на глазу - левый уже почти не открывался.
- Выцепим. Умойся, красавец, грим наложу, станешь похож на человека, а не на пугало.
Пока я умывался, пока Олег меня какими-то своими примочками в божеский вид приводил - проснулся Сашка. Или не проснулся, я с дивана тихий скулеж услышал, кинулся к нему, а он мечется, из-под ресниц слезы текут, мордашка вся в синяках, губы аж черные: искусанные и разбитые.
- Саш, Сашенька, принцесса моя, тише, - сел рядом, по щеке погладил.
- Н-не н-надо, - всхлипнул Сашка.
Вот же, горе мое луковое, как в жизни парню везет - как утопленнику. То я нарисовался, то брат - гнидой оказался. Кстати, о птичках. Надо будет к Семину в РУБОП заехать, пусть покопает, что там на этого красавца можно наскрести. Не просто же так Валерий за безделушками своей матушки гоняется. В обычный ломбард такое сдавать - себя не уважать. Скорее всего, вышел где-то на дельцов с черного рынка. А это уже легче - спихнуть дело на компетентные органы и не разводить самодеятельность.
- Так, Олег, вы тут забаррикадируйтесь - и сидите тихо, как мыши. А я в Москву смотаюсь, с нужными людьми перетереть.
- Постараемся, конечно. Ты быстрей только.
- Олег, - я сел за стол, собираясь с мыслями. Вот как ему сказать, чтоб с Сашки глаз не спускал? - Ты за принцессой моей посмотри, хорошо? У него уже не первое попадалово...
- А то я не понял, - и глаза у брата такие вдруг злые-злые, как сквозь прицел. - Езжай, герой-любовник, проснется Саша, буду с ним разговаривать. Ничего он с собой не сделает. Понял?
Да понял, что ж тут непонятного. Вернусь - будет у нас с Олегом разговорчик тоже тот еще, чует моя задница.
- Я...
Хотя так оправдаться я и не смог, ушел. Пошуршим с ним позже, когда время будет. Не наскоряк такие разговоры разговаривают.
Из Светловитска я выехал нормально, а вот дальше начались приключовывания. Через пару километров я заметил джип, выруливший за мной из какого-то леска. Прибавил газу, благо, уже началась трасса. Этот хмырь тоже не отстал, шел в десяти метрах от меня, внаглую, не скрываясь. А потом их стало трое, и я понял, что до Москвы они мне добраться не дадут: возьмут в «коробочку», ототрут куда-нибудь на проселок, и привет, Женя Ланже, дурья башка. Ну, ладно, сами напросились... Машина у меня только внешне старая. А еще я ее помять не боюсь, да и вожу получше некоторых.
Мотор взревывает раненым бизоном. Хор-р-роший мотор, до трех сотен развивает за двенадцать секунд. Выворачиваю рулевое, всем телом чувствуя, как визжат покрышки по асфальту, как сминается металл, когда моя машина таранит боком один из джипов. В зеркало заднего вида вижу, как он вылетает на обочину, идет боком и переворачивается, замирая на крыше. А я еще и не так умею. Учили, знаете ли.
Один из оставшихся преследователей притормозил - видимо, узнать, что там с пострадавшими. А второй еще прибавил газу. Ну и я вжал в пол, наслаждаясь тем, как идет моя зверюга. Пусть на ней и шкурка обычной тойоты, зато под капотом такое сердечко, что даст фору любой гонке из F1.
Они отставали, я это видел. И видел, как со стороны пассажира кто-то высунулся со стволом. Ох, еб вашу мать через тын-колоду! Первая пуля прошила заднее стекло и лобовуху в опасной близости от моей башки, и я понял, что если раньше меня хотели живьем взять, то сейчас явно получили другой приказ. Едущий по встречке «КамАЗ» мигнул фарами, я еще успел заметить ошалевшие глаза водилы, когда он понял, что я не от хорошей жизни едва ему под колеса не вильнул. А вот за подсказку спасибо, братуха. Если встречный тебе мигает - значит, скоро пост ДПС. Дотянуть бы. И кто там такой меткий, с-с-сука? Иду на взлет, мать вашу!
К посту я вылетел, оттормозился, подождал, пока эти придурки выскочат... Ну, то, что меня мордой в капот впечатали - это ладно. Отбрешусь. А то, что эти долбодятлы джип упустили, это херово, господа, херово.
- Вы что, не понимаете, м-мать, они меня преследовали, стреляли не по колесам - на поражение!
- Что тут происходит? - рявкнул сзади сочный басок, который я с закрытыми глазами и даже с заткнутыми ушами узнаю - всем телом, мать его так и переэдак!
- Майор Стрельников? - я даже из захвата вывернулся, - Товарищ майор!
- Ланже? Твою мать, Ланже...
А вот сейчас всех заложу.
- Так точно, товарищ майор! Разрешите доложить?
И чего это старого вояку, гонявшего нас в учебке, как лиса кур, понесло в ДПС? Неисповедимы пути погонных, как говаривал наш капитан.
- Ну, докладай, лейтенант. Или кто ты там уже?
- Старший лейтенант, товарищ майор. В запас по ранению уволен три года назад.
- Итить-колотить, ветеран, значит. Ну, что стряслось?
Судя по неформальности речи, от меня требовалось того же, и я стал рассказывать. Стрельников - мужик хороший, надежный. По крайней мере, был таким на моей памяти. Впрочем, и остался, судя по тому, как быстро все забегали, когда он стал командовать. Права мне вернули, джип в перехват объявили, к месту аварии второго отправили наряд патрульных. А я сел под бдительным оком майора звонить капитану Семину. К которому Стрельников обещал меня сопроводить лично: «Чтоб твоя задница, Ланже, снова на горячую сковородку не влезла!» - цитирую дословно.
Хорошо, когда рядом хорошие люди. Даже веришь, что жизнь не так паршива. Вплоть до Москвы, даже до кабинета Семина, я в это верил. А когда старый друг поднял на меня от бумаг глаза, в которых так и читалось желание пожать мое мужественное горло, верить стало проблематично.
- Я всегда знал, что ты - пиздец, Женя, - поприветствовал меня Стас, - но даже не подозревал, насколько ты отожрался в последнее время, толстая ты полярная лиса.
- Я тоже рад тебя видеть, а теперь о моих проблемах...
Семин меня выслушал. И даже не перебивал, только пару раз задал уточняющие вопросы. Записал все от и до.
- Ненавижу тебя, Ланже. У меня и так в разработке куча дел, вон, - Семин повел по кабинету рукой, показывая громоздящиеся на столах и стульях, даже на подоконниках папки и подшивки, - ты еще подкидываешь. У меня людей нет, техники нет, нет даже стажеров! - Ладно, не бухти, Стас. Я тебе вместо техники поработаю, только недолго. Я тебе даже встречу с продавцом устрою, неким Валерием Сергеевичем Веснянским, владельцем модельного агентства.
- Я ему, что людей нет, а он мне оперативную работу...
- Я тебе и за людей поработаю. С Легичем на пару.
- Ну, ты и жук, Женька, брата тоже в историю впутал? - Стас только рукой махнул. - Ты учти, что я вас прикрыть не смогу, если что, сами выкручиваться будете.
- Нивапрос, - я улыбнулся во все клыки, Семин всегда так говорит, но если припечет - как миленький и людей, и технику найдет. Ему раскрываемость нужна.
- Короче, работай, и мне отзванивайся. Я твоего Веснянского в разработку запущу, но сам понимаешь - это не мафия, и не наркобароны, чтоб под него махом копать начали. Мелочь же.
Угу, мелочь. Вот только интересно мне, откуда у мелочи деньги на такую охрану, особняки и слежку? Мне за «ограбление» брата он отвалил немало, в свое время. Да и чувствует моя жопа, что агентство это - просто отмывание денег, не самое лучшее в Москве, далеко не самое. Но как-то на плаву же держалось?
Попрощался с Семиным и поехал в свое агентство. Там меня ждали. Нет, вы не поняли, я не в «Лазурит» Веснянского поехал, а в свое, с которым работаю. Я же из города не просто так рванул, меня подменил наш новый парень, Серега Шумской. А вообще, как говаривал еще мой отец, фотографа ноги кормят. Если и есть у мастера выходные - то только когда он уже настолько дохлый, что камеру в руках не удержит. Пока ты работаешь - ты в струе. Как только имя со слуха ушло - поезд ушел, клиенты разбежались. Так что не только модели у нас впахивают по двенадцать часов в сутки. Фотографы иногда и больше в студиях да на пленэре проводят.
Шеф наш, баба со стальными яйцами, Алевтина Кондратьевна Шмульц. Страшно звучит, правда? А на вид - блондинка блондинкой, эфемерное создание с незамутненными интеллектом голубыми глазками. Представляется всегда «Аленькой», и голосок у нее такой нежный, ласковый, заговорит, зачарует… А потом - бац! - и понимаешь, что лоханулся, поимели тебя без вазелина по полной программе. За то ее ненавидят, но и любят тоже.
- И где пропадал, Эжен Ланже?
Я сразу вытянулся в струнку и сделал самый невинный вид, на какой был способен:
- Любовь...
Домой надо, бля. Нахрена я сюда поехал?
- Любо-о-овь! - протянула Аленька, со своими у нее совсем не кукольный взгляд появляется, как два сверла алмазных - вжжик, насквозь тебя. - Это любовь тебя так раскрасила, панда ты недоделанная?
- Спасал прекрасную принцессу от рыцарей, - я непроизвольно потер скулу. - Успешно, вроде... Хочу отпуск.
- Так ты драконом заделался? - Аленька хмыкнула, а меня мороз продрал по коже: если откажет - я затрахаюсь и работу работать, и за Веснянским следить. И Сашку не видеть - это ж вообще, как серпом по яйцам!
- Что-то вроде того... Ну... отпуск?
- Ай-яй-яй, Эжен, - вот есть у нее выбешивающая меня манера называть всех на французский манер! Стерва! - ты заставляешь меня нервничать.
И тут же сменила манеру разговора. Слава те, Господи!
- На сколько? Недели хватит?
- Пока что да. Аленька, вы спасли три жизни.
- Смотри, Ланже, Шумской с твоими клиентами работать не может вечно, у него своя клиентура простаивать не будет. И учти, - острый ноготок с френчем уперся мне прямо в синяк на груди, я еле сдержал готовый вырваться мат, - не опаздывай на работу. Свободен.
Я по-уставному повернулся и прошагал к двери. Ура, есть время на занятие семьей!