Авторы: Таэ Серая Птица и Тай Вэрден
Жанр: АУ, псевдоисторический роман, мистика
Тип: слэш
Рейтинг: R
Предупреждение: здесь инквизиция соседствует с вампирами, охотники на нечисть - с монахами и нефилимами, а еще здесь есть демон-святой, да-да. Не ищите привязки к определенным временам и местности. ТЕКСТ НЕ ИМЕЕТ ЦЕЛЬЮ РАЗЖИГАНИЕ РЕЛИГИОЗНОЙ РОЗНИ!
Предупреждение 2: Римская Католическая Церковь здесь имеет прямое влияние на Греческую Католическую Церковь, как на собственную ветвь. Захвата Болгарского царства османами не произошло, и вообще здесь влияние востока невелико.
Предупреждение 3: Крещения Руси не было!
Предупреждение 4: таймлайн 15 лет после эпилога "Янтаря"
От авторов: Как всегда большая и настоятельная просьба - пожалуйста, комментируйте, обсуждайте, нам важно ваше мнение, оно помогает работать над текстом! Все найденные ляпы, ошибки и нестыковки несите нам, мы поправим! И, конечно же, заранее спасибо вам!
Глава четвертаяУтро тоже не принесло спокойствия: пришлось снимать напряжение, прежде чем появляться перед спутниками. Однако к ним Лоренс вышел уже спокойным и как всегда собранным.
Костас смущался, видимо, догадался, кто его раздевал и мыл, или спросил у слуг, незаметными тенями скользивших по дому. К ним вышел хозяин поместья, представился Ликитом и спросил, не требуется ли дорогим гостям чего-то еще, кроме отдыха, лошадей и припасов. Лоренсу лично ничего больше не требовалось, так что он просто ждал, пока они отправятся далее. Хотелось убраться подальше от благочестивых братьев. Все же за вечер они не успели отъехать очень уж далеко, и при свете дня охотник узнал местность. Попрощались с гостеприимным хозяином, вскочили в седла, и путь продолжился. Они направлялись в Скопье, затем в Шталев и Софию.
- Сколько времени займет путь? - Лоренс покосился на Савла.
- Недели две, если погода продержится более-менее ясная, и дороги не развезет. Но это лишь до Софии, а там выправим подорожные до Херсонеса. И, если повезет, то будем путешествовать с одним из последних чумацких караванов.
- Ну, очень надеюсь, что нам повезет. Не хотелось бы, чтобы нас догнали.
- Не думаю, что братьям-инквизиторам есть дело до какого-то охотника. Или вы наследили?
- До охотника - нет, а вот до вампира, которого увез охотник, найдется.
- Значит, все же наследили. И кому ты расквасил нос и помял ребра за своего вышивальщика? - беззлобно усмехнулся Савл.
- Да так... одному... и не ребра помял, а смазливое личико в несмазливое превратил.
Костас благоразумно уткнулся в конскую гриву и не отсвечивал, хотя даже по спине его было ясно, что он страшно смущен. Мальчишку переодели в обычное дорожное платье, сразу давшее понять, насколько же он все же худ, и что лето в монастыре святого Петра ситуацию не выправило до конца. В штанах и шерстяной котте поверх сорочки Костас напоминал Савлу незабвенной памяти Хосе. К сожалению, священник совсем недавно почил, сгорев от инфлюэнцы.
Лоренс засмеялся, погладил вампиреныша по спине:
- Утащил из двух монастырей.
- Да ты злодей и похититель малолетних вампиров, брат Лоренцо! - восхитился Андре.
- Я одного и украл... Всего-то...
- Но как вовремя, и, главное, какого!
Костас придушенно пискнул, он бы с радостью провалился под землю от смущения на всем скаку. Но его крепко и бережно обнимала рука Лоренса, и не было совершенно никакой возможности никуда сгинуть от каких-то ласково-понимающих и сострадательных взглядов Андре и Савла.
- Нормальный вампиреныш. Тощеват, но откормится.
- Уж не тобой ли, Лоренцо? - оба проклятущих странных монаха заливисто хохотали, будто и не было за спиной никакой опасности. Да еще и в переглядки играли.
- Мной не получится, я невкусный и ядовитый.
- Неправда... Ой... - мальчишка закрыл себе рот ладонью.
- Постойте-ка. Лоренцо, ты что, давал ему свою кровь? - Савл придержал коня.
- Ну, я немного, чтобы подкормить.
Савл с размаху стукнул себя в лоб кулаком, Андре перехватил его руку на повторном замахе.
- Я идиот. Надо было еще тогда предупредить.
- Кто же знал? Да и ты, и я видели, что так будет.
- Оба идиоты, значит, - жестко припечатал брат Савл. - Ты же понимаешь...
- Ты и сам понимаешь, Эмбер, - голос Андре, наоборот, стал мягче. - Это судьба, и не тебе, и уж тем более не мне ей противостоять. Вспомни нас.
- А теперь для тех, кто не совсем понимает... - нахмурился Лоренс.
Андре, чуть прикрыв глаза и подставив лицо еще теплому осеннему солнцу, нараспев продекламировал:
- «Кровь же, данная добровольно и принятая не в час смертной нужды, свяжет их, яко же супругов, и будет так, пока не встанет смертное дитя на последнем пороге, и не сделает выбор».
- Чего-о-о? - Лоренс опешил. - Какой порог? Какой выбор?
- Проще говоря, - Савл метнул на усмехающегося Андре недовольный взгляд, - тот, кто добровольно дал вампиру свою кровь, не для того, чтоб спасти его от гибели, становится... эм-м-м... - он вздохнул, пожал плечами и закончил фразу: - ...становится ему супругом до тех пор, пока не будет при смерти. Что там насчет выбора? Ах, да... Донор не сможет умереть сам.
- Волк, у тебя разум помутился? - охотник покрутил пальцем у виска. - Беготня за ведьмами и валяние их на сеновале тебя совсем с ума свели.
- При чем тут я? Да и не инквизитор я уже давно, - возмутился Савл. И прикусил язык, но поздно.
- Так-так-так... - Лоренс нехорошо прищурился. - Значит, от чумы умер? Так вот почему ты от братьев бегаешь...
- От чумы не я умирал, - несколько смутился досточтимый брат.
- Ах да, от чумы ж у нас не Волк помер, а вовсе даже Пес. А то, может, и не совсем помер... То-то я смотрю, выучка знакомая.
- Помер. Но Господь отпустил мою грешную душу обратно в сию обитель порока и радости, - Андре кивнул, улыбаясь. Лоренс на него смотрел не так радостно, коня тронул, отъезжая подальше.
- Ну, и надо было тебе докапываться до сути того, кто мы такие? - Савл покачал головой и снова подогнал коня.
Вопрос с цитатой остался непроясненным, и Костас осмелился повернуть голову и спросить:
- А... про кровь... это не правда?
- Правда, - вздохнул Андре.
Лоренс глухо и невнятно выругался сквозь зубы, но вздумавшего отодвигаться мальчишку прижал к себе еще крепче. А вот от инквизиторов, наоборот, отъехал. Не любил охотник дознавателей. А уж этих двоих, с их славой... Правда, следовало признать, слава эта гремела более тридцати лет назад, затем Пес был арестован, но выпущен из казематов Инквизиции в Генуе с последним заданием, на котором и погиб при невыясненных обстоятельствах. Как сказал брат Савл, тогда еще носивший звучное прозвище Волк практически открыто, брат Андре умер от скоротечной чумы в одной из зараженных деревень, и был там же похоронен. Но все-таки во избежание… ну их к дьяволу!
- Костас, я тебя не слишком сильно прижимаю? Что-то ты дышишь через раз.
- Н-немного, - с трудом выдохнул вампиреныш.
Лоренс ослабил хватку:
- Так лучше?
Костас кивнул, взамен уже сам прижался спиной к груди охотника, вспомнив, как ехали от монастыря святого Андрона в монастырь святого Петра. Прикрыл глаза, чуть откидывая голову на плечо Лоренсу. Охотник разулыбался, только что не засветился. Сколько ни пытался одернуть себя, дурацкая улыбка все равно выползала на лицо, словно он разом утратил контроль над своими эмоциями. Но такое ж чудо в объятиях!
Савл и Андре переглянулись, взглядами продолжая давний спор, не имевший особого смысла и длящийся лишь как развлечение.
«Вот видишь? Я говорил тебе, против предначертанного Его волей никто не в силах идти, ни ты, ни я, ни смертный или вампир»
Савл еле заметно улыбнулся, блеснув глазами. Андре возвел очи к небу, такому же голубому. Ну, да, в свое время он пытался сопротивляться взаимному влечению, лишь умирая, позволив себе и возлюбленному несколько часов отравленного горем счастья. И Савлу пришлось ждать еще семнадцать лет прежде, чем их снова свели пути Господни. Лишь бы охотник не испортил ничего. Впрочем, Андре не сомневался, что Лоренс, которого и он, и Савл называли Лоренцо на италийский манер, скорее отгрызет себе руки, чем позволит лишнего по отношению к мальчику. Обнимал он вампира очень нежно и бережно. И тот, было видно, доверял охотнику, как никому другому. Даже Андре он не доверялся столь безоглядно, постоянно отыскивая взглядом своего Лоренцо.
Лоренс ничего про мысли инквизиторов не знал, просто обнимал вампира.
На обед остановились на каком-то холме, поросшем высокими красноствольными соснами, хотя проехали мимо какой-то деревушки, в которой совершенно точно был постоялый двор. Но лучше было пока что никому на глаза не попадаться. Да и природа была прекрасна. Мягкая осень позволяла наслаждаться теплыми солнечными днями в пути, не заботясь особо о пристанище. Все трое взрослых прекрасно понимали, что чем дальше на север будет лежать их путь, тем холоднее и суровее будет погода.
- На этот счет я позаботился, кров до самой Софии у нас будет, равно как и лошади, и провизия. Но вот дальше - увы - мои связи обрывочны, и нам придется справляться самостоятельно, - посетовал Савл, вгрызаясь в индюшачью ляжку, запеченную в орехах.
- Думаю, что справимся. В конце концов, мы трое привыкли к походным тяготам. А уж одного Костаса я как-нибудь и согрею, и накормлю.
Мужчины синхронно повернули головы и посмотрели туда, где вампиреныш, пригнувшись и выставив руки с растопыренными пальцами, как орлиные когти, бесшумно подкрадывался к какому-то неосторожному зверьку. Прыгнул он молниеносно, и вот уже в его руках дрыгался толстый и сонный суслик, неосторожно выбравшийся из норы погреться на солнышке.
- Лоренс! А кто это? - Костас подскочил к охотнику и потряс добычей.
- А это суслик, осторожней. Он может начать кусаться от страха. И кусается он неприятно.
- Нет, он не будет кусаться. Жаль его, такой симпатичный... - вампиреныш вздохнул, погладил обмякшего в его руках зверька и... отпустил его.
- Но ты же есть хочешь, Костас. А эти зверьки, между прочим, разрывают поля крестьян, оставляя их без еды. И разносят на резцах болезни.
Вампиреныш явно колебался, суслик даже не думал убегать, сидел столбиком у его ноги, как зачарованный. Впрочем, почему - как? Он, наверняка, и в самом деле был зачарован вампиром.
- Поверь, этот милый толстенький зверек своей смертью спасет парочку крестьянских детей.
- Как это? - удивился Костас, но суслика подобрал, принимаясь гладить его, как котенка. Зверь явно балдел от подобного внимания, не вырываясь и не скаля зубы. Его глазки были совершенно сонными.
- Не сожрет зерно на полях.
Мальчишка кивнул и отошел за деревья, лишая мужчин возможности наблюдать не самое аппетитное в мире зрелище - трапезу вампира. Вернулся он довольно скоро, облизывая еще более яркие губки.
- Ну вот, наелся, - Лоренс кивнул ему на плащ рядом с собой. - Садись.
Костас угнездился у него под боком, прильнул к плечу, зачарованно слушая снова рассказывающего о предстоящем путешествии Савла.
- У тех из руссов, что живут на юге, у Маре Негро, есть особая... как же это назвать?.. группа людей... Они не торговцы в полном смысле слова, или же больше, чем торговцы. Эти люди - чумаки, - Савл старательно выговаривал странное слово, - собираются большими караванами и едут через многие земли. У них странные повозки, схожие с арбами цыган, и буйволы, которых они называют «волы». Медлительное средство передвижения, но удивительно надежное.
- А они согласятся нам помочь?
- В прошлый раз я путешествовал с ними, и никаких препятствий к этому мне не чинили, даже были рады еще одному воину в охране каравана. Дело в том, что на такие караваны, те, что поменьше, зачастую нападают летучие отряды татар.
- Ну что ж, в охране я смогу пригодиться.
Савл кивнул.
- Все сыты? Пора в путь. До ночи нужно успеть добраться до Ловари, там нас ждут.
- Надеюсь, что успеем, - Лоренс поднялся, поднял Костаса. Сытый вампиреныш был немного сонным, и снова прижался к нему в седле, прикрывая глаза от ветра.
- Поспи, я тебя подержу.
- Спасибо, - пробормотал мальчишка, устраивая голову на плече охотника поудобнее. Каштановые кудри лезли Лоренсу в рот, щекотали шею, но это было скорее приятно, чем нет. Охотник все-таки осмелился поцеловать вампира в макушку. Неужели, те слова Андре были правдой? И что теперь ему делать? Он вздохнул. Сколько времени пройдет прежде, чем... Нет, нельзя о таком даже думать. Ну и что, что хочется запустить руки под котту и гладить тоненькое тело вампиреныша, не отрываясь, все время? О, Мадонна! И что теперь делать с упирающимся в задницу этого вампиреныша стояком?
Лоренс стрельнул глазами по сторонам. Ну, хоть какой-то ручей бы найти. Как назло, они проезжали виноградники, оливковые, сосновые рощи, но никаких ручьев. Охотник принялся молиться про себя. Конь шел мягкой рысью, и каждое покачивание в седле приносило Лоренсу новую волну «страданий», слова молитв вылетали из памяти, да и не был он никогда особо ретив в благочестивом деле чтения молитв. Охотник стискивал зубы и шипел время от времени. И почему он не взял второго коня, когда настоятель предлагал? Впрочем, ответ прост: Костас один в седле бы не удержался.
- Думаю, что нам надо остановиться...
- Что-то случилось? - Савл огляделся, привстав на стременах. Вечерело, а до намеченной цели было еще не меньше трех часов пути.
- Кое-что случилос-сь... - Лоренс скрипнул зубами.
- О. Десяти минут хватит? - понимающе сощурился проклятый Волк.
- Надеюсь, - Лоренс препоручил Андре поддерживать вампира и сгинул за ближайшей сосной.
Бывшие инквизиторы переглянулись.
- Неделя, - промурлыкал Андре, бережно придерживая спящего Костаса за плечи.
- Две, - одними губами возразил Эмбер.
- Увидим, - завершил Андре.
- Но на что спорим, мой святой? - не унялся демон, лукаво блестя глазами.
- На то же, что и всегда, мой демон.
- М-м-м, с радостью, - облизнулся Эмбер, заставляя Андре с тихим негодующим возгласом поерзать в седле.
Лоренс вернулся, снова обнял вампира.
- Поспешим.
К обещанному приюту они успели доехать до десяти часов вечера. И снова их ждали уютные комнатки, правда, их было всего две, дом небогатого землевладельца большим количеством просто не располагал. Но спать рядом было совсем не то же, что обнимать, не имея возможности никуда деться. А странная сонливость вампиреныша начала Лоренса волновать. С момента отъезда из монастыря Костас провел во сне больше времени, чем бодрствуя.
- Ты в порядке, малыш? - шепотом поинтересовался он.
Сонный мальчишка что-то невразумительно бормотнул, прильнул к мужчине, обнимая бессильными тонкими руками. Лоренс тронул губами его лоб. Лоб был прохладный, как и обычно. И вампиреныш в его руках тоже был прохладным и терпко пах травами, которые здесь добавляли в воду.
- Растет, наверное. В древнего вампира превращается.
Предположение было смехотворно, но что еще предположить, Лоренс не знал. Оставалось только обнимать вампиреныша и надеяться, что все нормально. Утром, правда, Костас проснулся, как ни в чем не бывало. Причем раньше охотника, и Лоренс потерял возможность насладиться очевидным смущением своего подопечного, обнаружившего, что ночью спал в крепких объятиях мужчины.
- Ты в порядке? - охотник потянулся.
Костас закивал.
- Тут воду принесли, она еще теплая, помочь вам умыться?
- Давай. Просто ты спишь все время, я волнуюсь.
- Я и сам не понимаю, что со мной, - пожал тонкими плечами мальчишка. - Но я, правда, хорошо себя чувствую.
- Ладно тогда, - Лоренс поднялся. Спал он, не раздеваясь, и вид являл собой помятый и пожеванный, но Костас все равно смотрел на него, стараясь делать это незаметно, изучал, словно в первый раз.
Лоренс был непривлекателен внешне, может, чуть симпатичней своего коня - лягушачий рот, перебитый некогда и неверно сросшийся нос, светлые сонные глаза. Точно не чья-то мечта всей жизни. Однако же, когда вставала нужда, никогда не оставался без теплой девки на сеновале, да и вниманием горожанок обижен не был. При том ему не обязательно было покупать себе ночь в "веселом доме", когда хотелось просто потрахаться - достаточно было пройтись по улице, обязательно находилась или веселая вдовушка, или симпатичная простушка, покоренная высоченным, в кожаной одежде и броне, с мечом, охотником. Вот фигура с лихвой все искупала, девицы млели, парни завидовали. В профиль и со спины Лоренс был идеален. Если поставить их рядом - его и вампиреныша, картинка получалась почти гротескной. Костас был тоненьким, хрупким на вид, узкоплечим, с идеальным ангельским личиком, наряди его девчонкой и прикрой отсутствие груди рюшами или кружевами - и никто не скажет, что это мальчишка. Губки не нуждались в кармине, а глаза - в угольной подрисовке, свои ресницы у вампиреныша были такие, что позавидовала бы первая красотка Афин.
Лоренс решил все-таки ополоснуть бренное тело. Свое. Костас без слов понял, приволок здоровенное ведро, оставленное хозяевами у входа в комнату. Вода еще парила, небольшая бадья нашлась в закутке за расшитой занавеской. Лоренс пошел к ней, красивый, как блик на лезвии меча. Вампиреныш скинул рубашку, закатал штанины, чтоб не облиться, набрал воды в ковш.
- Волосы мыть? Тогда садитесь, что ли, а то я не достану.
Лоренс ощупал голову. Решил, что скоро ему шлем не будет нужен. И сел. В том же закутке нашлось и мыло в горшочке - тягучая субстанция с острым запахом дегтя и каких-то трав, опознать которые Костас не смог, но понадеялся, что от оных волосы охотника не вылезут совсем. Полил и принялся намыливать, старательно и аккуратно. Лоренс блаженствовал, как кот, которого гладят и чешут.
В комнату постучался хозяин, и вампиреныш попросил его нагреть еще воды. Пожилой грек кивнул и удалился, на кухне загремели чем-то тяжелым, из приоткрытой двери тянуло сытным завтраком, доносились разговоры гостей и хозяина, петушиный крик и прочие звуки, которые возможны в обычном сельском доме. Что интересно, с закрытой дверью их не было слышно.
- Так хорошо... Ты не представляешь, какое блаженство... - Лоренс счастливо вздохнул.
- И почему это я не представляю? - удивился мальчишка. - Я люблю мыться, меня за это настоятель часто отчитывал и епитимьи назначал, а я грязным не могу ходить, чешется ж все.
- Мытье - это полезно, на самом деле. Чувствуешь себя лучше.
- Угу. А брат Анастасий говорил, что если мыться, благословение божье смоешь. А потом махнул на меня рукой и сказал, что я и без того Богом не благословлен, так что могу мыться, сколько влезет. Ну, я и... вот. Правда, все больше в холодной воде и с песочком.
- Ничего, теперь будешь в теплой мыться. С нормальным мылом.
- Глаза закройте, я солью на голову, - скомандовал Костас, набирая еще кувшин.
Лоренс послушно зажмурился, не хотелось потом мыло вымывать. Ему прополоскали волосы, потом Костас намылил ветошку и взялся за его плечи, спину и грудь, отмывая и массируя.
- Шрамов многовато, да, малыш?
- Ну, вы же охотник, - протянул вампиреныш, обходя бадью и опускаясь на коленки, чтобы удобнее было намыливать Лоренсу грудь и живот. - Они не уродуют, если вы об этом.
- Приятно слышать, - охотник улыбнулся.
- А еще у вас улыбка красивая, - Костас даже кивнул, словно реплику требовалось подтвердить.
Тут охотник отвел глаза:
- Э... Ну, рад, что нравится.
Не то, что бы не поверил... Пары зубов на левой стороне нижней челюсти недоставало, но остальные были на удивление крепкими и здоровыми, он никогда не жаловался на них.
- Правда, - Костас ополоснул руку и провел по губам Лоренса кончиком пальца, - красивая улыбка, и губы красивые. Если бы я умел рисовать - нарисовал бы обязательно. Но я только вышивать умею.
- Да ладно тебе, малыш. Вот ты красивый… А я так.
- Ну почему малыш? Я уже взрослый! - возмутился вампиреныш.
- Ага, сколько тебе лет?
- Пятнадцать!
- А мне тридцать семь.
- А.. А ну и что? - Костас воинственно вскинул голову, с мочалки капала пена, штаны и грудь были мокрые от брызг, капли воды приковывали взгляд к острым ключицам и маленьким соскам вампиреныша.
- Ничего, - Лоренс поспешил уставиться на стену.
Костас вздохнул, но продолжил свое занятие. Охотника следовало домыть, и, раз уж он взялся за эту работу, то выполнить ее нужно качественно и до конца.
- Приподнимитесь чуть-чуть, - попросил он.
Охотник приподнялся, встав на колени. И тут же пожалел об этом: Костас без капли смущения принялся намывать его... везде, в общем. После тех дней, что ухаживал за ним в монастыре, обнаженного тела Лоренса он не стеснялся касаться никак и нигде. Но в монастыре сил ни на что не было. А тут... ладно, может, мальчишка и не сбежит? Не сбежал и даже не слишком удивился изменениям, происходящим с тем, что в данный момент держал в руках. Только движения стали аккуратнее и мягче. Глаза Лоренса расширились от нахлынувших чувств. Тонкие пальчики в мыльной пене гладили, иначе и не скажешь, оттягивали крайнюю плоть, добираясь до основания и возвращались к головке, с трудом сходясь кольцом.
- Кстс-с-с-с-с-с-с... - Лоренс аж задохнулся.
Вторая ладошка скользнула вниз, намыливая поджавшиеся яйца, еще аккуратнее и нежнее.
- Что такое? Больно? - вампиреныш встревоженно заглянул в глаза мужчине.
- Н-нет, наоборо-о-о-от.
- О... мгм... - кроме этих многозначительных междометий, Костас не отреагировал никак. Ну, разве что ладошки задвигались чуть быстрее.
Лоренс сцепил зубы, время от времени вздыхая. Мальчишка не отрывал взгляда от его лица, и в том, что творил, по всей видимости, полагался на реакцию охотника и на звук его сердцебиения. Вся эта ситуация вообще не располагала к особо долгому наслаждению. При оргазме охотник забавно выглядел, словно его что-то до крайности изумило. Костас тоже изумился, но больше тому, что семя Лоренса забрызгало ему лицо и грудь, чем чему-то другому.
- Ой... Извини, иди сюда, умою.
Костас покорно дал себя обмыть, как зачарованный волшебным зельем ребенок, не отшатнулся, когда Лоренс, умыв его, погладил подушечкой большого пальца его губы, словно проверял, от природы ли они такие яркие. Мужчина снова улыбнулся, рискнул поцеловать его в щеку. Нежная, как персик, кожа под губами была прохладной.
- Что вы... зачем? - прозвучал еле слышный вопрос.
- Целую? Мне нравится касаться тебя.
- Это же грех? - Костас повернул голову, требовательно уставившись своими глазищами в глаза охотнику. Лоренс, с такого расстояния, видел, что они вовсе не карие: цвет мореного дуба мешался с темным гранатом, и, когда зрачки у мальчишки расширялись, как сейчас, глаза казались гранатовыми, а не карими.
- Ну, с точки зрения Церкви вообще многое является грехом.
Вампиреныш вздохнул и спросил:
- А можно... я тоже?
- Можно, - согласился охотник.
Костас осторожно прижался губами к его рту, но это его, видимо, не удовлетворило, и по губам Лоренса скользнул язычок, пробуя человека на вкус. Охотник аккуратно прижал вампира к себе. Костас закрыл глаза и затаил дыхание, пробуя проникнуть языком между губ Лоренса, выронил мочалку и положил ладони на бедра мужчине. Ему безропотно позволяли все исследовать и пробовать.
Дверь распахнулась:
- Лорен...цо, хм, простите, - сунувшийся, было, в комнату Савл попятился и вышел.
Лоренс обнял вампира покрепче. Костас не видел и не слышал ничего: весь его мир заполняла темнота, пронизанная алыми пульсирующими ниточками и сгустками, вкус чужого рта, сосредоточенный на языке, горячее тело под ладонями, жесткое, но такое податливое, не способное защитить человека от его когтей, грохот чужого и своего сердец, желание укусить и снова напиться чужой крови... Нет, не чужой - крови Лоренса. Он мог вызвать в памяти ее вкус, словно бы снова ощущал ее во рту.
Вампиреныш сжал клыки, прокусывая нижнюю губу охотнику, так же безболезненно, как кусал его в запястье. Лоренс только прижал его к себе еще крепче, почти до хруста костей. Эйфория снова туманила разум, застилала все вокруг багровой жаркой пеленой. Он умудрился добраться до кровати, держа вампира на весу. И веса этого практически не ощутил. Просто не осталось никаких сил, никаких слов молитвы в голове, только желание - взять, сделать своим, отметить, чтобы больше никто не посмел протянуть к нему руку. Правда, вампир явно будет против. Наверное. Или не будет.
Костас только рвано выдохнул, когда его прижали к постели тяжелым телом, но не стал вырываться. Губы у него были в крови, он жадно облизнулся и снова прильнул ко рту Лоренса, вылизывая его, собирая выступающую из ранок кровь. Охотника вампирской эйфорией захватило полностью, руки творили все сами, без участия разума. Содрали с мальчишки штаны, огладили, обласкали шелковое, прохладное, гибко льнущее к ладоням тело. Костас послушно раздвинул ноги, повинуясь рукам охотника. Он тоже был возбужден, хотя вряд ли понимал, что с ним происходит. А может, и понимал.
В эти мгновения охотника даже можно было назвать красивым. Остановиться он не смог бы и под страхом смертной казни. Однако пытался действовать как-то мягче, не напугать вампиреныша. Хуже всего (или лучше? он и сам не мог решить) было то, что Костас был уже девственницы, и, хоть не зажимался совершенно, но соитие обещало быть болезненным для обоих. Да и под рукой ничего, смягчившего бы боль расстающегося с невинностью вампира, не было. Разве что кровь?
- Укуси, - приказал Лоренс, просунув в рот Костасу два пальца. - Кусай, ну!
Вампиреныш покорно сжал челюсти, пальцы обожгло вспышкой боли. Но с кровью дело сразу пошло веселее. Остановился Лоренс, только вжав мальчишку в постель. Костас открыл рот, но так и не закричал, только глаза стали черными и заполнились слезами.
- Потерпи, малыш, скоро станет легче... потерпи...
Мальчишка дышал поверхностно и быстро. По спине Лоренса словно провели теплыми влажными перьями - бока прочертили капли крови из-под когтей вампира, непроизвольно впившихся в спину. Костас не рвал, он словно держался за него, как кот за ветку. Охотник двинулся, плавно, еще плавней, пытаясь приспособиться. Безумно... и все. Просто безумно. Только то, что он уже раз кончил, помогало сдержаться. Ему казалось, что мир точно сошел с ума. Начисто. Он же недавно бегал по кладбищам, не думал ни о какой любви. Тем более, о такой. К вампиру. К мальчишке. Который младше него, больше чем в два раза!
- Ло-о-оренс... - тихо выдохнул Костас, и мир снова утонул в тумане, не оставив ни клочка тверди, за которую уцепиться.
Кажется, Лоренс ему все-таки в любви признался. Или только подумал об этом? Охотник так и не понял. Скрипела кровать, Костас запрокинул голову, словно предлагал укусить его тоже, надрывно стонал, подаваясь навстречу каждому движению. Потом между ними плеснуло теплым, Лоренса сжало так, словно засасывало в неумолимую трясину. Кусать он не стал, просто взвыл и распластался на вампире, чувствуя себя так, словно из него выплеснулась душа. Прошло какое-то время прежде, чем до его сознания дошел тот факт, что он, взрослый, тренированный, сильный и весьма тяжелый мужик, лежит на тщедушном мальчишке, и дыхания оного уже почти не слышит. Лоренс поспешно с него сполз, переложил вампира на себя. Костас раздышался, потом открыл глаза, все еще совершенно мутные от пережитого.
- Ну, как ты?
- Я?.. Я... - вампиреныш уронил голову, которую, было, приподнял. Сил у него не было совершенно, словно его выжали, как тряпочку. И он не понимал, что ответить. Ему было... странно. Не больно - но стоило пошевелиться, все тело пронизывала острая белая вспышка. А в грудь словно кто-то напихал теплого пуха, в котором слабо трепыхается сердце. - Я твой?
- Мой, - Лоренс обнял его, подумал и поцеловал.
Мыть, одевать Костаса и выносить его из комнаты пришлось ему самому. При осмотре выяснилось, что вампиреныша он все же порвал, и весьма серьезно, и сидеть в седле Костас не сможет, пока его регенерация не справится с этими повреждениями - пару часов точно.
- У нас есть пара часов? - поинтересовался Лоренс у Савла.
- Боюсь, что все время, что мы могли потратить, мы уже про... потратили. К сожалению, вампиру мои умения ничем не помогут. Костасу придется потерпеть. Или держи его на руках.
- Боюсь, что только это и остается.
Вампир выдержал, справившись со своим недугом за час, пересел нормально, и они снова помчались вперед, стараясь миновать деревни стороной, не выезжать на дороги.
Предосторожности были нелишними: на следующее утро, после отъезда четверых всадников из монастыря, в его ворота постучался отряд из пятнадцати солдат и двух монахов-доминиканцев. Настоятель, в лучших традициях брата Анастасия, предложил отпить, откушать, отоспать, отгулять. Визитеры потребовали явить им пред ясные очи брата Никоса. Оного брата тут же явили. Опознавался он исключительно по ушам и голосу. Впрочем, нет, еще и по жалобам. Первым делом доложил братьям во Христе о вампире, которого тут, в богомерзком гнезде порока и разврата, ошибочно именуемом монастырем, привечали и обхаживали, и об охотнике, оного вампира привезшем и всячески защищавшем. Настоятель подумал и разразился скорбной речью о богомерзейшем и подлейшем создании в лице брата Никоса, от которого даже вампира спасать пришлось. Братья-доминиканцы тоже подумали. Аккуратно упаковали брата Никоса в колодки и заперли в том самом подвале, откуда его выволокли какой-то час назад. И помчались, наскоро перекусив и накормив лошадей, следом за охотником. Решать, кто там прав, а кто виноват, следует, собрав всех участников истории вместе. Желательно, с вампиром, но можно и без оного. Если будет сопротивляться - проще привязать его к сосне посмолистее и устроить очищение прямо на месте.
Правда, куда отправился охотник, гадать пришлось на ближайшей же развилке. К сожалению, окрестные виноградники и совы помогать не спешили. Ловцы разделились, а потом еще... И еще. Кажется, гоняться за охотником, которого даже вампиры учуять не могли, задачей было нелегкой изначально. Упорства Псам Господа было не занимать, отчет следовало представить, а для отчета требовалось признание. И, желательно, не одно. В монастырь к брату Анастасию они тоже заехали, отчаявшись отыскать следы неуловимого охотника.
- У нас такой чесночок... откушайте. И яблочки откушайте.
- А, говорят, у вас обитал вампир, - незваные гости, не отказавшись от угощения, от вопросов не отступились.
- Хороший был вампир. Какой алтарный покров вышил! Сядет, бывало, под осинкой, иглы свои серебряные возьмет и вышивает на солнышке. У нас там осина растет посреди чесночной грядки, вот там он и сидел обычно.
- Дневной вампир? - доминиканцы переглянулись: подобную редкость вообще нельзя было убивать. Доставить в Рим первым же кораблем! - А питался он чем?
- Ну, так... Пост соблюдал строжайший. Хлеб и вода. Пару капель мышиной крови иногда брал, но моли-ился.
- Девственник?
Вопрос поверг несчастного брата Анастасия в ступор. Его едва удар не хватил от возмущения.
- Конечно!
Доминиканцы сорвались в поиски, не окончив трапезы. Такое чудо - чистого, никем не отмеченного дневного вампира - следовало непременно привезти... тому, кто больше заплатит. Гарант бессмертия, стоит один раз напоить вампира кровью и стать его супругом или супругой - и будешь жить вечно, пока не умрет вампир, а эти твари - долгожители. Вот только где теперь его искать. Куда может увезти ненормальный, подавшийся в бега охотник на вампиров пойманного вампира? И зачем вообще увез?
Пока инквизиторы метались от монастыря к монастырю, выискивая след пропажи, четверо всадников со всей доступной скоростью двигались к границам страны. Лоренс все больше хмурился:
- Чую, что они скоро возьмут след, эти псы никогда не отстают.
- Даже если и так, в Скопье они нас потеряют. Или в Софии. Хотя есть у меня идея... - Эмбер покосился на дремлющего в руках охотника вампиреныша. - Можно переодеть мальчика в женское платье. И тебе стоит сменить наряд тоже. А мы, так и быть, изобразим охранников счастливой четы.
- Ну... Можно попытаться провернуть такой трюк.
- Андре?
- Я заеду на ближайший торг и куплю все необходимое, - кивнул Пес.
- Хорошо... попробуем побыстрей разобраться с преследователями. Надеюсь, что они все-таки немного поплутают.
- Если только никто из учеников не сболтнет о том, что в монастыре были и мы - поплутают. А если сболтнет... К сожалению, в ордене были в курсе того, что мы с Андре собирались к болгарам.
- Надеюсь, настоятель не допустит этого.
- Это дети, а Амврос уже стар и не за всем может уследить.
Лоренс вздохнул, развел руками:
- У нас нет выбора, только бежать и пытаться потеряться.
У них была небольшая фора - три дня. Но, как и предсказывал Савл, инквизиторы узнали о визите в монастырь Пса и Волка, о которых в ордене ходили легенды, и которые были попросту неуловимы. Правда, узнали не от воспитанников монастыря, а от того же Никоса, который прекрасно понимал, что ему больше нечего терять. Красоты не осталось: загноившиеся царапины грозили стать грубыми шрамами на некогда смазливой мордашке. А дальнейшие расспросы сразу дали пищу для размышлений.
- К болгарам, значит. Отправляемся.
На рассвете шестого дня путешественники проехали перевал, и перед ними открылась панорама реки Вардар и города Скопье. Ярко блестели в холодном осеннем воздухе купола храмов, но ниже улицы еще покрывал утренний туман.
- Интересно, - оценил Лоренс.
- Едем, поторопимся. Нужно сменить лошадей, передохнуть и отправляться дальше.
Охотник согласно кивнул, тронул коня. В городе, на постоялом дворе, который держал сын того самого старого еврея Йозефа, некогда жившего в Генуе и перебравшегося в Болгарское царство по наущению Савла, Волк узнал неприятные новости.
- Из Кьеррато вчера прилетел голубь. Инквизиторы встали на наш след, фора у нас от силы в полтора дня.
- Нужно еще больше торопиться, - Лоренс задумался. - Насколько мы можем ускориться?
- Возьмем еще три лошади, и не будем останавливаться на ночь, - Савл перебросил Андре кошель, тот кивнул и отправился покупать все необходимое. Лоренса с Костасом, совместными усилиями превращенным в симпатичную девушку, и Савла Хайм, сын Йозефа, с поклонами проводил в комнаты, пообещав скорый сытный завтрак, купальню и припасы в дорогу.
- А красивая получилась из тебя девушка, - Лоренс любовался вампиром.
Мальчишка смущенно опустил голову, рассматривая изгвазданный в грязи подол юбки.
- Ну, знаешь, ряса от платья мало отличается, так что мне не слишком непривычно. Но в Софии я переоденусь, хорошо?
- Хорошо, дорогая... э-э-э... Как же тебя зовут-то, невеста?
- Стасия, - усмехнулся Костас.
- Отлично, дорогая Стасия. А когда у нас свадьба?
Если бы Костас был человеком, он полыхал бы от смущения ярче маков, украшающих ворот его сорочки.
- А когда скажет мой жених, - еще и поклонился.
- Завтра?
- Ты так торопишься? - вампиреныш шагнул вперед, прижался щекой к груди охотника. Он и хотел, и боялся повторения того утра, и не знал, что в нем сильнее - страх или это желание снова ощутить себя маленьким и бессильным, и испытать удивительно сладостную агонию, как насаженному на толстую иглу мотыльку.
- Да. Чтобы поскорей целовать тебя на законных основаниях.
- Это все равно будет незаконно, - Костас поднял голову, потянулся вверх, - целуй сейчас.
Лоренс с удовольствием сгреб его, поцеловал и увлек к кровати.
- Только не напускай снова свой туман вампирий, слышишь? Я не хочу опять сделать тебе больно.
- Мне было не больно, - Костас шало улыбался, облизывал горящие огнем от поцелуев губы.
- Все равно, не напускай, я хочу запомнить.
Юбки упали на пол, открывая длинные тонкие ноги, едва прикрытые до середины бедер сорочкой. Гладенькие и почти безволосые, только в нежном пушке. Лоренс не упустил случая расцеловать их от колена и выше. Костас переминался с ноги на ногу, запускал в жесткие русые, изрядно побитые сединой волосы охотника пальцы, не решаясь притянуть выше, только лаская. Лоренс, впрочем, выше и сам поднимался.
- Нет-нет, не... что ты... ах! - Костас аж покачнулся, вцепился в волосы от полноты чувств. Охотник придержал его за бедра. - Не на... Боже!
Дальше вампиреныш просто поплыл, выгибаясь и не понимая, что с ним. Это было гораздо, гораздо лучше всего, ранее испытанного, и надолго его не хватило. Лоренс довольно улыбался.
- Так не честно, - заявил мальчишка, проморгавшись. И завалил "жениха" на кровать, легко и непринужденно, усаживаясь ему сверху на колени и принимаясь развязывать пояс и шнуровку штанов.
- Почему нечестно?
- Потому что я... - голос вампиреныша сорвался, он закончил шепотом: - я тоже хочу... попробовать.
- Попробуй, малыш.
И Костас попробовал. Очень осторожно, опасаясь поранить хоть и мелкими, но острыми клыками, больше вылизывая, нежа тонкими пальчиками и мягкими губами. Лоренс купался в этих ощущениях, наслаждаясь ими. Конечно, если сравнивать их с Костасом и там, соотношение было примерно такое же, как и в росте и внешности. Костас с трудом мог обхватить его губами, но старание возымело свои плоды. Лоренс был счастлив. Любимый вампир под боком, хороший секс - ну что еще надо? Только свобода и безопасность. Впрочем, он не сомневался, что рано или поздно так и будет. Надо только немного побегать для этого.
Уставший и счастливый Костас задремал, трогательно обнимая его руку, как ребенок обнимает игрушку. В чем-то он был очень наивен, совсем не на свои пятнадцать, а в чем-то не по-детски мудр. Его хотелось защищать и оберегать. Несмотря на то, что силой Костас мог сравниться со взрослым человеком, пользоваться ею он не умел.
"Ничего, малыш, я тебя научу. Всему научу", - думал охотник, поглядывая на чуть улыбающегося во сне вампира.
- Ну что, мерзкая демоническая тварь, ты мне долг отдашь или нет? - напирал в другой комнате Андре на Савла, хищно облизываясь.
- Долг? Какой долг, побойся Бога, мой святой! - но действия Савла противоречили его словам на сто процентов. Эмбер раздевал Андре, жадно запуская руки под полустянутую котту и сорочку, царапал, прижимал его к себе, словно мог снова потерять. Нефилим светил нимбом и глазами и явно намеревался продемонстрировать превосходство света над силами морали. Савл сдавался на милость победителя после непродолжительной и не слишком бурной борьбы, снова оказываясь распятым на постели сильными руками своего возлюбленного святого.
- Инкуб ты мой неправильный.
- Я не... инку-у-уб... Андре! Не смей оста-а-а... да!
Хайм смущенно краснел в коридоре и делал вид, что вовсе не пытался подойти к комнате. Ему, уже пятый десяток живущему на свете, и третий - знакомому с Савлом, все было невдомек, как могут быть вместе такие разные люди? О том, что оба - мужчины, он уже даже мысленно не заикался. Просто помнил Савла-Эмбера тридцать лет назад, когда тот, потеряв Андрэ, вернулся в Геную похожим на живой труп, и его же пятнадцать лет назад, когда он неожиданно встретил юношу, как две капли воды, похожего на потерянного возлюбленного, носящего его имя. А потом в Андре проснулась память души нефилима.
Хайм качал головой и шел молиться за души обоих. Вернее, четверых: наметанный глаз содержателя постоялого двора и харчевни легко определил в хорошенькой девушке, прибывшей с третьим мужчиной в компании, не менее хорошенького парнишку. А звуки из соседней комнаты недвусмысленно показывали, что эта парочка тоже не благочестивыми молитвами занята. И молился Хайм за всех разом.
Беспокойные постояльцы надолго не остались. Уже к обеду, собрав все, что могло понадобиться для гонки с остановками лишь на быстрый перекус и короткий сон, они щедро заплатили хозяину.
- Боюсь, друг мой, мы можем больше не увидеться, - прощаясь, сказал Хаиму Савл.
- Что ж, как будет угодно Ему.
- А Его пути, как известно, неисповедимы, - усмехнулся демон. - Но, на всякий случай, я оставлю тебе вот это, - на стойку с легким звоном опустился увесистый мешочек.
Хозяин постоялого двора лишь кивнул. Что ж, жаль, если они не увидятся больше. Но у этоих пар все обязательно будет хорошо. Хаим будет за них молиться. В незатихающем гомоне городских улиц растаял перестук копыт, а старый еврей стоял у ворот и смотрел туда, где исчезли за поворотом всадники, пока его не позвала в дом дочь.
Путь до Софии в памяти Лоренса отложился как-то отрывочно. Ночевки на лесных полянах, однажды - в какой-то пещере, жадные, торопливые ласки под покровом темноты и плащей, чуть подгоревшее на костре варево - ложками, из одного на четверых котелка. Дожди, первый ледок на лужах. И - город, распахнувшийся перед ними, словно сказка, выплывающая из вязкого тумана.
- Он прекрасен. Я никогда ничего подобного не видел, - ахнул Лоренс.
Древний город, основанный еще фракийцами, затем присвоенный римлянами, сердце Болгарского царства, окруженный горами, на снежных вершинах которых нежно алел румянец зари, красовался перед ними, как невеста перед женихом.
- Я никогда не забуду такой красоты, - решил охотник.
- О, это ты не видел Куяв, или как там его правильно... - фыркнул Савл. - Но София и впрямь прекрасна в своей древности.
- И куда мы направимся дальше?
- Нам во-о-он туда, - указал рукой Савл. - Там располагается русская слобода. Оттуда же уходят караваны чумаков.
- Веди, - Лоренс глубоко вздохнул.
Было немного страшно. Они, практически, делали шаг в совершенную неизвестность. И не было ли поздно это делать в конце четвертого десятка лет? Он покрепче обнял вампира. Ничего, вдвоем справятся. Костас и сам прижимался к нему, глядя вокруг широко распахнутыми глазами. Уже не млел от новых впечатлений, но сердце замирало, а потом начинало быстро-быстро колотиться где-то в горле.
Савл первым тронул коня, направляясь куда-то в северо-восточную часть города. Там не сияли золотые купола церквей и храмов: в русской слободе их не строили. Лоренс направил коня следом. Первым, что бросилось в глаза путешественникам, были высокие каменные идолы, грубо вытесанные из цельных гранитных глыб, стражами стоявшие на въезде в слободу.
- А что это? - Лоренс внимательно их разглядывал.
- Руссы называют это "обережью", - старательно выговаривая чужое слово, ответил Савл.
- Оберегами, - поправил какой-то человек, проходя мимо замерших на месте всадников. - Здравы будьте, чужеземцы.
- И тебе поздорову, - перешел на русский Савл. - Не подскажешь, есть ли нынче караван в городе?
- Как не быть, есть покуда один.
- Благодарствуем! - и уже на привычном Костасу и Лоренсу греческом добавил: - Едем. Нам повезло, и один караван чумаков в Софии задержался.
- Едем, - согласился Лоренс.
Караванный двор занимал огромную площадь. По одну сторону там были каменные стойла для тягловой силы - волов, по вторую - склады, огромные амбары для товаров. По третью громоздились сначала принятые путешественниками за какие-то леса или грубо сколоченные клетки разобранные на просушку и осмоление остовы повозок. Четвертая открывалась на торжище, длинные и удивительно ровные ряды торговых лотков, над которым уже сейчас гудели человеческие голоса и звуки, сопровождающие любой торг: крики животных, шум тысяч ног, перезвон и стук.
- Основательно готовятся, - отметил охотник.
- Это вообще очень основательный народ, - усмехнулся Савл и повел их к какому-то строению, как и все здесь, сложенному из камня, но украшенному резными ставнями, наличниками, тесаной кровлей и какими-то еще немыслимыми деревянными кружевами, потемневшими от времени и непогоды. Строение оказалось чем-то вроде администрации местного торга и караванного двора, а так же общежития для караванщиков и охраны. Глядя на суровых, продубленных всеми ветрами, прожаренных солнцем мужиков, иные из которых были раза в полтора шире в плечах и крупнее даже него, Лоренс понимал, что это - совсем иная нация. И придется привыкать к другим условиям жизни.
Савл о чем-то беседовал с одним таким человеком-горой, временами оглядываясь на своих спутников. Наконец, русс кивнул, и Волк с явно написанным на лице облегчением сказал:
- Уважаемый Чорновый согласен взять нас в караван. Они выходят через три дня.
Лоренс выдохнул. Вот пускай теперь преследователи их разыскивают, сколько влезет.
Они поселились в странноприимном доме, неподалеку от караванного двора, и Лоренс повел внезапно загоревшегося купить чего-нибудь на память о более-менее знакомой земле Костаса на торг. А там мальчишка ожидаемо заметался у лавок с нитками и тканями, так что с торга они ушли с увесистой берестяной коробушкой с нитками, и отрезом канвы, немного непривычной, с чуть более крупными ячеями.
- По крайней мере, будет, чем заняться в пути. Да и дальше, - решил Лоренс.
А через три дня, рано утром, из северных врат Софии выходил караван руссов, в то время, как в южные въезжала кавалькада инквизиторов. Лоренс ухмылялся - сбежали. Их впереди ждали бескрайние степи, встреча с татарскими разъездами, горячая схватка, очередные раны... Новая жизнь. Но ни о чем этом ни один из путешественников пока не знал. За спиной оставалось прошлое, и они надеялись, что оно не дотянется до них жадными руками братьев-доминиканцев. Никогда. Amen.
Код для Обзоров
Искушение - 4
Авторы: Таэ Серая Птица и Тай Вэрден
Жанр: АУ, псевдоисторический роман, мистика
Тип: слэш
Рейтинг: R
Предупреждение: здесь инквизиция соседствует с вампирами, охотники на нечисть - с монахами и нефилимами, а еще здесь есть демон-святой, да-да. Не ищите привязки к определенным временам и местности. ТЕКСТ НЕ ИМЕЕТ ЦЕЛЬЮ РАЗЖИГАНИЕ РЕЛИГИОЗНОЙ РОЗНИ!
Предупреждение 2: Римская Католическая Церковь здесь имеет прямое влияние на Греческую Католическую Церковь, как на собственную ветвь. Захвата Болгарского царства османами не произошло, и вообще здесь влияние востока невелико.
Предупреждение 3: Крещения Руси не было!
Предупреждение 4: таймлайн 15 лет после эпилога "Янтаря"
От авторов: Как всегда большая и настоятельная просьба - пожалуйста, комментируйте, обсуждайте, нам важно ваше мнение, оно помогает работать над текстом! Все найденные ляпы, ошибки и нестыковки несите нам, мы поправим! И, конечно же, заранее спасибо вам!
Глава четвертая
Код для Обзоров
Жанр: АУ, псевдоисторический роман, мистика
Тип: слэш
Рейтинг: R
Предупреждение: здесь инквизиция соседствует с вампирами, охотники на нечисть - с монахами и нефилимами, а еще здесь есть демон-святой, да-да. Не ищите привязки к определенным временам и местности. ТЕКСТ НЕ ИМЕЕТ ЦЕЛЬЮ РАЗЖИГАНИЕ РЕЛИГИОЗНОЙ РОЗНИ!
Предупреждение 2: Римская Католическая Церковь здесь имеет прямое влияние на Греческую Католическую Церковь, как на собственную ветвь. Захвата Болгарского царства османами не произошло, и вообще здесь влияние востока невелико.
Предупреждение 3: Крещения Руси не было!
Предупреждение 4: таймлайн 15 лет после эпилога "Янтаря"
От авторов: Как всегда большая и настоятельная просьба - пожалуйста, комментируйте, обсуждайте, нам важно ваше мнение, оно помогает работать над текстом! Все найденные ляпы, ошибки и нестыковки несите нам, мы поправим! И, конечно же, заранее спасибо вам!
Глава четвертая
Код для Обзоров