Авторы: Таэ Серая Птица и Тай Вэрден
Жанр: Фентези
Тип: слэш
Рейтинг: R
Предупреждения: Пока нет
Глава перваяБатюшка додумался вместо оруженосца, как полагалось бы юному рыцарю, выделить Кордису этого… Кем назвать хмурого, по-воински жилистого мужика, носившего вместо коротко, до плеч, стриженых волос длинную косу по островному обычаю, юноша не понимал. Ни телохранитель, ни слуга, ни оруженосец, хотя и исполнял Дрейк обязанности всех трех, чем бесил несказанно. Да и имя это, тоже по-островному краткое, резкое, однако совсем не крестьянское. И взгляд… Слуге не полагалось смотреть на господина так, как смотрел Дрейк, будто говорил этим взглядом: «Ну, давай, что еще придумаешь, недоросль?» Телохранитель не стал бы выполнять работу слуги и оруженосца. Оруженосец не посмел бы пререкаться со своим сеньором по поводу места для привала или лишней кружки пива в кабаке. Впрочем, Дрейк и не пререкался, просто неуловимым движением выхватил кружку из-под самого носа и надпил.
— Что-ты-себе-позволяешь! — скороговоркой хмуро вопросил Кордис, понимая, что ответа, как всегда, не воспоследует, а пиво ему никто не вернет.
Иногда он думал, что начинает понемногу привыкать к Дрейку и его поведению, но этот проклятый Тьмой — тут юный рыцарь сделал обережный знак — мужлан неизменно выкидывал что-нибудь еще.
— Нет, — сразу ответил отец, когда Кордис явился к нему.
— Что «нет»?
— Дрейк остается с тобой. Это не обсуждается.
Пришлось повиноваться, скрипнув зубами. И попытаться найти хоть что-то полезное в этом слуге. Если думать непредвзято, то Дрейк был ему намного полезнее оруженосца. Он мог не только почистить латы, но и починить их. Когда три месяца назад они заехали в Энрагс на местный турнир, и Кордису основательно помяли нагрудник, — хвала Свету, не пробили! — Дрейк не стал дожидаться, пока освободится кузнец, только одолжил у него молот, и сам все выправил, поставил и приклепал новые ремни взамен порванных. Да и ребра, тем же ударом помятые, он вылечил. Правда, как именно — Кордис сейчас вспомнить не мог. Лег спать он в тугой повязке, напился принесенного слугой снотворного зелья — очень уж болело все, без него не уснуть было. А проснулся совершенно здоровым, только желтоватый синяк на полгруди — и все.
— Верни пиво, — проныл рыцарь.
И разозлился: в конце концов, он уже взрослый, он рыцарь, выступающий на турнирах, причем успешно. У него есть все шансы победить на королевском турнире в честь совершеннолетия принцессы, быть отмеченным рукой короля. Может, он даже какую-нибудь нечисть победит, не очень крупную, чтобы на подвиг хватило. А приходится выпрашивать пиво у собственного оруженосца.
— Двух кружек господину достаточно, — сказал, как отрезал, Дрейк, еще и глазами своими змеиными, белесыми так зыркнул, что, останься у Кордиса в кружке хоть глоток пива, оно бы не то, что прокисло — испарилось бы!
— Да чтоб на тебя балка рухнула, — от всей души пожелал рыцарь.
Чувство было такое, что этот Дрейк лет восемнадцать назад спас отцу жизнь, затребовав то, что тот дома не знает, как в сказке. А сейчас глумится вовсю над отданным ребенком. Вот какая разница ему, сколько Кордис выпьет?
— Комната. Мытье. Сон.
Иногда Дрейк изъяснялся и вовсе жестами, иногда расщедривался на осмысленные фразы. Но чаще всего — такими вот рублеными предложениями в одно слово, каждое из которых весило, как наковальня. И попробуй только ослушаться — потащит за шкирку. Пока ни разу не тащил, но проверять Кордису почему-то не хотелось.
Пришлось подниматься и идти в выделенную им комнату, куда уже успели притащить лохань с горячей водой. Кордис бы с удовольствием вместе этой тесной посудины нырнул в лесной ручей, пускай он и не такой теплый, зато простора больше. Но ближайший водоем был в трех часах неспешной рыси от города, пришлось раздеваться и плюхаться в эту посудину, как рыбе в котелок. Блаженное тепло охватило тело, Кордис прикрыл глаза, наслаждаясь. Ну и еще для того, чтоб не видеть Дрейка, тот ведь непременно следом притащится.
Стукнула дверь, громыхнуло-звякнуло: Дрейк приволок почищенные от пыли латы, щит и оружие. Сейчас вот разложит, проверит, все ли в порядке. Кордис давно заметил за ним эту особенность: доспех и оружие слуга держал просто в идеальном состоянии, маниакально проверяя каждый раз, когда выдавалась возможность. Ни у кого из знакомых рыцарей меч и секира не содержались в такой чистоте, как у рыцаря Саттерли, не были так остро отточены. Впрочем, ни у кого из них оруженосец не носил на бедрах два длинных кинжала, которые можно было бы с полным правом поименовать короткими мечами. И никто не владел ими так, как Дрейк.
Вода начинала понемногу остывать, пришлось наскоро споласкивать волосы, обрезанные так коротко, как это было возможно — Кордис не любил возиться с утренним расчесыванием спутанных лохм.
— А спать будешь на полу, — заявил он.
Чем руководствовался хозяин, отдавая им комнату с одной кроватью, было неясно. Нет, рыцари, конечно, порой смазливых оруженосцев в каком только качестве не использовали, но заподозрить в таком Кордиса? Да морда Дрейка кому угодно наведет тоску пониже пояса.
Тот только глянул, пожал плечами и вышел. Трактирные служки вынесли бадью. Дрейк вернулся через полчаса со скатанным в рулон матрасом, явно набитым не сеном, как тот, что был на кровати рыцаря, а шерстяными очесами. Раскатал у двери, бросил сверху свой плащ и свернутую куртку под голову, затушил свечу и лег. Теперь мимо него вообще не пройти, даже если на двор приспичит… У-у-у, псина сторожевая!
И пиво, конечно же, запросилось наружу, стоило Кордису устроиться на матрасе, отыскав наиболее удобную выемку. Пришлось впотьмах натягивать штаны и двигаться к двери, надеясь, что получится на Дрейка наступить так, чтобы самому не сверзиться. Прыгать через слугу, как козел через преграду, Кордис считал ниже своего достоинства.
— Горшок. Под кроватью.
И голос совсем не сонный, что ты будешь делать. Но это уж и вовсе ни в какие ворота не лезет! Чтобы он, как малолетка, в горшок!
— Уборная. На улице, — прошипел Кордис.
В ответ только вздохнули, Дрейк поднялся со своего лежбища, а спал полностью одетый, если вообще спал, и со своими кинжалами не расстался, сдвинул матрас в сторону и вышел первым.
— Без сопровождения, — добавил Кордис. — Вряд ли в уборной сидит десяток наемных убийц.
— Возчики. Сидят. Внизу, — соизволил открыть рот и пояснить Дрейк.
Возчики — это серьезные ребята, могут и побуянить. Да Кордис и сам уже слышал пьяные голоса снизу, и припомнил, что как раз когда он заказал себе третью кружку, нагло отобранную слугой, в трактир ввалилась целая толпа здоровых мужиков, но он, разозленный самоуправством Дрейка, не обратил внимания.
— Отлично. Тогда ты меня еще за руку возьми, а то вдруг кто из них решит деточку обидеть…
До двери от лестницы было не так уж и долго, за полминуты можно прошмыгнуть, так что Кордис не особо волновался. Дрейк ничего не ответил, но отстать и не подумал, так и проследовал за ним, как тень. Юноша понадеялся, что он отлипнет хоть в самый щепетильный момент. Как-то нужду справлять под пристальным наблюдением еще не доводилось.
В дощатую будочку за ним, хвала Свету, Дрейк не поперся, остался за хлипкой дверцей с прорезанным в оной окошечком. Ну и то хлеб. И что его так переклинило сегодня? Хотя, стоило отдать должное интуиции Дрейка, тот не раз вытаскивал своего слишком юного и неопытного хозяина из разных глупых переделок. И ведь даже если спросить, что он такое почуял, не скажет. Это Кордис знал доподлинно. Так что пришлось возвращаться в комнату и надеяться, что удастся выспаться хотя б сегодня.
Обошлось без приключений и на обратном пути, а вот в комнате, когда Кордис скинул штаны и лег, завернувшись в одеяло, Дрейк безмерно удивил его тем, что подошел и поправил завернувшийся край, прикрыв высунувшуюся пятку.
— Добрых снов господину.
— И тебе, — Кордис удержал рвущееся с языка «ты еще колыбельную спой».
Уснул он на удивление быстро, даже комковатый и колющийся сухими стеблями сена через ветхую простыню матрас не помешал. А клопов, сколько он путешествовал с Дрейком, ни разу не встречал. То ли проклятущий островитянин так умело выбирал постоялые дворы, то ли каким-то неведомым образом изгонял постельных кровопийц.
Снилось что-то такое, теплое, как комок пуха. То ли Кордис с кем-то любви предавался, то ли душевно выпивал. Как это и бывает, сон поутру истаял из памяти, оставив только чувство, что было в нем что-то хорошее. После умывания и завтрака, заказанного проснувшимся гораздо раньше Дрейком, юный рыцарь задумался, куда бы двинуться теперь. На столбах к утру не прибавилось объявлений о турнирах, хозяин таверны ничего не сказал о том, есть ли в округе нечисть, возвращаться домой после почти месяца отсутствия не хотелось — батюшка снова будет требовать заниматься с учителями. Собственно, именно от них Кордис и сбегал так рьяно. Вот к чему благородному рыцарю нужно искусство ведения учетных хозяйственных книг, например? На привале свои долги в трактирах подсчитывать? Или вот, умение разбираться во всевозможных картах. Очень полезно, но как же занудно.
— Надо срочно что-то придумать…
Дрейк сидел рядом, молчал, как пень. Народу было мало, все сонные. И ведь поднял же в такую рань… Впрочем, Кордис выспался, поэтому встал легко, а не как обычно. И голова не болела. Пожалуй, в этом даже была заслуга Дрейка, не позволившего рыцарю напиться вкусного, но весьма коварного пива.
— Может, в соседнем городе больше повезет. И вообще, надо ехать в столицу, до королевского турнира, конечно, еще половина лета, но по пути можно и приключений найти. Подвиги какие-нибудь, — размечтался Кордис. — Чтобы принцессу поразить.
Дрейк отчетливо фыркнул.
— Мечом или копьем?
— А? Что — мечом или копьем?
— Принцессу. Поражать, — теперь в голосе Дрейка смех слышался еще явственнее, да и глаза… Светлые, невразумительно серые в обычное время, сейчас его глаза смеялись, искрились, словно пепельный искровик, магический камень для амулетов.
— Принцессу поражать подвигами, — уязвленно буркнул Кордис. — Это же традиция: рыцарь должен завоевать любовь принцессы и доказать свое мужество.
— Угу. Она одна. Рыцарей — полсотни. И безземельных столько же, — расщедрился на длинную речь Дрейк. — Где же подвигов на всех набрать?
— Вот поэтому и надо успевать совершать подвиги и истреблять нечисть. Жалко, что драконов нет. Сразиться с драконом — это великий подвиг. С каким-нибудь не особенно древним…
— И не жаль? Дракона.
— Не знаю, я ни одного не видел. По книгам они коварные и злобные, таких жалеть не следует. С другой стороны, были бы они милые и кроткие, не вымерли бы.
— Они не вымерли, — бросил Дрейк, поднимаясь. — Седлать коня господину?
— Седлать, — рассеянно сказал Кордис. — Погоди. Что значит «не вымерли»? Драконы существуют?
— Да.
И намертво замолчал, да еще и вышел на конюшню, явно чтобы не отвечать на вопросы рыцаря. Глаза у Кордиса разгорелись. Драконы… Настоящие. Надо будет вцепиться в Дрейка и разведать все обстоятельно. Интересно, Дрейк их сам видел? Или так просто ляпнул.
Как и полагалось рыцарю, хоть немного знакомому с тактикой и стратегией, он выждал, пока не отъехали от постоялого двора. Дрейк молчал, ехал за ним, отставая на своей лошади — не хуже, кстати, чем рыцарский конь Кордиса статью! — на полкорпуса, как и следовало оруженосцу. А вот в лесу он сразу же показал, что иные рыцари в любопытстве своем ничуть не уступают целому мешку кошек.
— Так что там про драконов? А ты их видел? А они, правда, такие, как в книгах? Они разумные? Они дышат огнем?
— Видел. Разумные. Дышат.
Дрейк дернул плечом, закидывая за спину свою рыжую косу, сумрачно глянул на то и дело оборачивающегося на него рыцаря.
— Не стоит трогать драконов.
Глаза у Кордиса горели как у ребенка, углядевшего оставленную без присмотра лавку сладостей.
— А они большие?
— Да. Нет. Не знаю.
— Это как? — запутался рыцарь. — И «да» и «нет» разом?
— Они… разные, — пожал плечами Дрейк. — Есть большие, старые, размером с дом. Они сидят в самых глубоких пещерах и не вылетают на свет дня уже долгие столетия. Есть средние, есть мелкие — детеныши. Рыцари их и убивали. Раньше.
Это была просто феноменально долгая речь для Дрейка.
— Д-детеныши? — глаза у рыцаря стали круглыми. — Вот эта «тварь крылата и огнем дышаща, размерами подобная утесу, коей в пасть целиком помещается рыцарский конь со всадником» — это детеныш?
Дрейк отчетливо фыркнул:
— У страха глаза велики.
— А где ты видел драконов? А ты не врешь, ты их вправду видел?
— Мне поклясться? — еще насмешливее спросил оруженосец.
— А почему никто не видел драконов уже много лет?
— А зачем? Драконы скрыли свои земли. Магия.
Кордис покосился на него, потом заявил:
— Ты просто шутишь. Никаких драконов не бывает, ты все выдумал. Последнего дракона сразил еще далекий предок нашего короля. И никто больше не видел ни одного крылатого ящера.
Дрейк пожал плечами и снова замолчал, не желая вступать в спор или продолжать говорить о драконах. Упрямый островной дикарь! Кордису так и хотелось запустить в него чем-нибудь. Расшевелить, ведь умеет же говорить, и складно. Почему же отмалчивается вечно, как будто разговаривать с господином — выше его достоинства?
Рыцарь поддался настрою, запустил в лоб оруженосцу подвернувшейся шишкой, очень уж удобно оказавшейся поблизости на ветке. Не попал, вернее, шишку перехватили в воздухе перед самым лицом. Дрейк невозмутимо обнюхал ее и уронил на землю.
— Если тебя благородный рыцарь чем-то жалует, нужно принимать с благодарностью, — сварливо заметил Кордис. — И хранить для потомков.
— Благодарю. Прошу прощения, что потерял дар господина, — с мелькнувшей на краткий миг усмешкой ответил оруженосец.
— Ничего, я тебе еще пожалую, — буркнул Кордис. — Что-нибудь посущественней.
Лесная дорога постепенно начинала расширяться, где-то неподалеку была деревня. Кордис задумался, не сунуться ли туда, уж если кого нечисть и осаждает, так это такие вот небольшие поселения, отделенные от больших трактов. Пора бы уже хоть какой-то подвиг совершить, ну? Ведь пора! Уже полтора года он по королевству мотается, и одни только турниры пока за плечами, а вот подвига, даже завалященького, все никак не находится.
Дрейк вдруг выслал свою лошадь вперед, свернул с дороги ближе к деревьям, даже в стременах привстал, рассматривая что-то на стволе вековой ели, опустившей ветви шатром к земле.
— Что там? Бешеная белка? — Кордис тоже уставился на дерево.
— Сокорат. Следы когтей.
Сокоратом местный люд прозвал химеру, помесь кабана и крысы, если бы крысы могли достигать кабаньих размеров. Эти твари были живучими, опасными и мерзкими. Питались всем, что можно найти: падалью, гнилыми фруктами, овощами с огородов, орехами и желудями. Могли сожрать и змею, и ящерицу, и попавшееся на пути птичье яйцо или выпавшего птенца. Кордис оживился. Такую тварь вполне можно было засчитать за мелкий, но подвиг.
— Свежие следы?
— Свежие, — Дрейк явно был этим фактом раздосадован.
— Нам надо его выследить и уничтожить. Думаю, местные жители будут благодарны.
Дрейк тяжело вздохнул:
— Нужна кольчуга. И копье.
— Я рыцарь. У меня латы и меч, думаешь, этого не хватит?
— В лесу не охотятся в латах. На сокората не ходят с мечом.
— Где я тебе посреди леса возьму кольчугу и копье? — обиделся Кордис.
— Там, — Дрейк махнул рукой, — деревня. Кузница есть наверняка.
Кордис решил, что оруженосец прав. Разжиться оружием и броней — и вперед, охотиться. Может быть, повезет, удастся еще кого-нибудь изловить или прикончить.
— Кольчуга есть, — тем временем продолжил Дрейк. — Копье нужно. Два.
— Зачем два, мне и одного вполне хватит.
— Мне, — обронил оруженосец.
Кордис оскорбленно посмотрел на него.
— Я справлюсь и сам.
Дрейк вздохнул, помолчал и все же сказал:
— Господин справится и сам. Но я все равно должен быть рядом с оружием.
Рыцарь подумал немного и согласился, что помощь не помешает.
— Но прикончить эту тварь должен я.
— Как прикажет господин, — согласно наклонил голову оруженосец.
Только почему-то Кордис ни капли не поверил в то, что Дрейк вот так запросто позволит ему схватиться с опасной тварью. Он все чаще думал о том, что батюшка не иначе как приказал рыжекосому оберегать единственного наследника от любых опасностей, вплоть до клопов. А тот и оберегал, причем так, будто он был рыцарем, а Кордис — между прочим, физически вполне даже развитый юноша — нервной девицей в кружевах. Это злило. Поэтому он решил во что бы то ни стало найти сокората и убить его самостоятельно. Чтоб этот… мужлан понял, что он уже не ребенок и, тем более, не девица. И прекратил трястись над ним, как наседка! Тоже еще, нашел, кого оберегать! Сказочки рассказывал о драконах, зубы заговаривал. А Дрейка… А в погребе его запереть, чтобы не путался под ногами, и все.
Кордис покосился на оруженосца и хищно оскалился. Вообще-то, хотелось не просто в погреб спихнуть, а двинуть по голове, связать и скинуть в старый колодец, но так уж и быть, хватит с него и посидеть немного взаперти. Когда въехали в деревню и отыскали там трактир, он даже погреб присмотрел, тот самый, в котором хозяин трактира хранил пиво и копченья-соленья. С крепкой такой дверью, запирающейся на внушительный замок. Осталось только договориться с самим хозяином трактира об «аренде» этого погреба на время, что понадобится рыцарю для охоты на сокората.
С его милостью рыцарем спорить не решились, к тому же, звонкие монеты помогли хозяину трактира принять верное решение. Оставалось только закинуть в погреб Дрейка. Застать врасплох его было нереально, Кордисом проверялось неоднократно. Оставалось одно средство: подсунуть оруженосцу кружку пива со снотворным зельем, благо, такое в дорожных мешках рыцаря водилось, он знал. Опять же, благодаря запасливости Дрейка. У того много что в чересседельных сумках водилось. Например, та же кольчуга. Кто бы сказал, зачем он ее возил все это время? Главное, завернутая в промасленную холстину, в идеальном состоянии и точно по размеру рыцарю. Оставалось две сущие малости — отыскать это самое средство и каким-то образом напоить этим пивом Дрейка. А вдруг у него еще и нюх как у собаки?
Копья уже были приобретены, зелье тоже нашлось, аккуратно подписанное, а Кордис все еще мучился мыслью о том, как бы устранить с пути Дрейка и всласть поохотиться без присмотра, надзора и мудрых советов. А в итоге вышло все как-то очень быстро и до странного гладко. Он просто передал пузырек трактирщику, тот влил зелье в какой-то жуткий горлодер и принес лично:
— Говорят, могучие воины Острова Черных Камней умеют пить горящее вино. Не покажет ли ваш оруженосец, господин рыцарь, как они это умудряются делать?
— Это он-то могучий? — подначил оруженосца Кордис.
Дрейк только нахмурился, глядя странно потемневшими глазами на него.
— Господин приказывает?
— Господин приказывает, — кивнул Кордис, уже предвкушая лесную тропу и славную охоту.
Трактирщик ловко зажег над кружкой синеватое пламя с помощью лучины. Посетители замерли, уставившись на Дрейка, который, хмурясь еще сильнее, сгреб кружку, выдохнул и поднялся. Поднял кружку, запрокинул голову, широко открывая рот, и жидкое пламя потекло в его глотку.
Зелье должно было подействовать через минуту, так что Кордис просто полюбовался тем, как Дрейк потребляет горящее вино, а затем поднялся.
— Ладно, пойду на охоту. Принесу голову сокората. А тебе — добрых снов.
Пошатнувшийся Дрейк посмотрел с недоумением, тяжело осел на лавку, потом в его глазах сверкнуло понимание и ярость, да еще какая! Глаза просто полыхнули ею, как белым огнем, но подняться он уже не сумел. Сонное зелье вообще-то разводили по каплям, а тут — весь пузырек.
— Присмотрите за ним… — распорядился рыцарь.
— Не извольте беспокоиться, господин рыцарь, присмотрим, а как же. В погребе-то запирать?
— Обязательно, — кивнул Кордис.
Кто его знает, вдруг, на Дрейка зелье не так сильно действует, как на обычного человека? Он, все-таки, островитянин, они там… впрямь могучие воины, и все такое.
Глава втораяВ лес юный рыцарь шел почему-то с чувством, что нашкодил. Глупое чувство, если подумать.
— Так-так. И где ты, зверушка.
Следы — зачесы на коре, глубокие, с лохматыми краями — попадались часто, да и люди в деревне сказали, что тварь приходит шкодить на огороды чуть ли не каждую неделю, надоела — сил нет, разоряет. Умная тварь сокорат, в ловчие ямы не попадается, обходит стороной. Лежки устраивает в оврагах или под выворотнями. Интересно, в какой овраг придется сунуться.
— Где ж ты… тварь.
Чем дальше он забредал в лес, тем больше понимал, насколько глупо поступил, усыпив Дрейка. Хотя бы потому, что, оглянувшись, не увидел за сомкнувшимися стволами ни опушки, ни деревни, а вернувшись на добрую сотню шагов, понял, что не знает, туда ли вообще идет. С Дрейком такого бы не случилось, почему-то в этом он был уверен. Следов сокората теперь он тоже отыскать не мог, то ли тварь не метила деревья в глубине своей территории, то ли он отошел от нее довольно далеко.
— Хорошо, я идиот…
Только здоровая самокритика ничуть не помогала в обнаружении пути. Кордис вертелся как собака с прищемленным хвостом, ища дорогу. Когда в лесу стало темно настолько, что он потерял способность видеть, куда идет, пришлось пристроиться под ближайшую ель, потому что ночью по лесу шастают только полные идиоты и… сокораты. Встретиться в темноте с последним как-то совсем не хотелось.
— Дрейк, я по тебе даже скучаю.
Спать рыцарь не собирался, мало ли, кто тут решит поживиться одиноким странником. Если сокорат, это одно дело, по нему Кордис не промахнется. А вот если тут покрупнее что-то водится… Ничего, с рассветом дорога отыщется, надо будет просто забраться на дерево и осмотреться.
Он не рассчитывал, что придется провозиться целый день, потому не взял с собой ни пищи, ни воды. Желудок напомнил о себе, когда он пристроился спиной к смолистому стволу, плюнув на то, что потом Дрейк будет долго оттирать кольчугу и смотреть на него укоряюще. Впрочем, вряд ли, скорее, он просто возьмет своевольного рыцаря за шкирку и отвезет в родной замок. Кордис тоскливо вздохнул, живот недовольно буркнул. В ответ что-то заурчало в тишине леса. И очень недружелюбно. Кордис очень надеялся, что это лягушка. Но на всякий случай подтянул к себе поближе копье и вжался в необъятный ствол спиной сильнее. Глаза привыкли к темноте, но здесь, под ветвями ели, царил кромешный мрак, а выбраться из-под дерева… было страшно. Хотя там, за черным пологом, было светлее.
— …ис! Ко-о-орди-ис! — донеслось откуда-то издалека.
— Знаю я ваши штучки, сперва «Кордис». А потом, когда выберусь, сожрете, — с места юноша не двинулся.
Голос то приближался, то отдалялся. Как будто звавший его шел по следу, как охотничий пес. То, что урчало, теперь то ли рявкнуло, то ли хрюкнуло и куда-то потрусило, судя по треску сухих веток и хвои.
— Кордис! — голос прозвучал совсем близко, и теперь рыцарь его узнал: Дрейк.
— Да, мой дражайший Дрейк? — небрежно отозвался рыцарь.
— Ага, — сказали по ту сторону еловой завесы. Ничего хорошего это «ага» рыцарю не сулило, но тут разом случилось несколько событий. Рычащее хрюканье раздалось совсем близко, ему в ответ кто-то рявкнул хриплым басом, затрещали сучья под сапогами и лапами. Кордис отлип от ствола и подобрался в бреши между ветвей ели, чтобы увидеть, как приземистая, ростом с пони, тварь несется навстречу замершему, застывшему в странной позе Дрейку. Только потом он сообразил: оруженосец просто упер древко копья в землю и приготовился встретить сокората. Откормленного сокората… Кордис стал энергично выбираться наружу, горя желанием поучаствовать.
— Не смей, тебя он снесет, — рыкнул Дрейк таким голосом, что у Кордиса по хребту промаршировала целая армия ледяных мурашек.
Рыцарь почему-то послушно убрался обратно. Пришлось наблюдать сшибку с безопасного расстояния. Дрейк никогда не казался ему особо крупным или мускулистым. Скорее, просто широкоплечим и жилистым, как плетеный из ремней кнут. Но от удара массивной туши он даже не покачнулся, наоборот, прянул вперед, вгоняя в тварь копье по самую крестовину рогатины. И стоял, пока сокорат корчился и бился на нем, хрипя и рыча, раскидывая во все стороны прелую слежавшуюся хвою.
— Вот и совершай подвиги во имя Прекрасной Дамы, — грустно решил рыцарь и поспешил обползти ель. Дрейк точно будет недоволен. И это мягко сказано.
Когда визг издыхающей твари утих, Дрейк позвал его:
— Господин может выйти и добить, — голос его звучал теперь привычно глухо и как-то устало.
«Господин» выбрался, для порядка потыкал копьем сокората. На Дрейка он старался не смотреть. Голову твари тот рубил сам, вернее, отрезал — одним из своих клинков, которые проходили сквозь плоть твари, как сквозь мягкое масло. Отрезал, с хрустом переломил позвонки, сунул в мешок.
— Идемте, господин, вам нужно поесть и отдохнуть.
— А до деревни далеко?
Надо было говорить о чем-то. Молчание угнетало.
— Три длинных лиги по прямой, — откликнулся Дрейк.
Топал впереди, как будто ничего не произошло, а вокруг — белый день. И ни о какие корни и ветки не спотыкался. Кордису было куда хуже, казалось, ему под ноги бросаются все сплетения ветвей, вывороченные корни и вздыбленные коряги. Когда он в очередной раз споткнулся и едва не вспахал носом землю, его подхватила твердая рука. И не отпустила уже больше. Дрейк ничего не сказал, просто крепко держал под локоть и вел, как ребенка, обходя ямы, колдобины и кочки. Кордис не протестовал, только возле самой деревни отстранился.
— Я дойду, здесь уже нет леса.
Дрейк отпустил его, склонил голову, предлагая идти впереди, как и подобает рыцарю. И пошел следом, безмолвный, как тень. В деревню Кордис вступал отнюдь не победителем, однако старательно держал лицо, хотя уши от стыда пылали. Хорошо, что темно, никто не видит. К вящему ужасу, в таверне не спали, и, стоило ему сделать шаг внутрь, загомонили все разом: мужиков туда набилось чуть ли не со всей деревни. Вопрос был один, и на него ответил Дрейк:
— Да, мой господин прикончил тварь, — и на пол перед ними полетел окровавленный мешок. — Бадью, горячую воду и ужин в комнату.
Кордис быстро сбежал, ни с кем не заговаривая, дождался, пока принесут воду, и нырнул в бадью, отмокать. Глаза он снова закрыл, теперь Дрейка видеть было невыносимо стыдно. Поздний ужин тот принес в комнату сам, поставил поднос на стол, сел на пол, скрестив по островному обычаю ноги, и принялся оттирать от крови твари свой кинжал, а потом — кольчугу, сброшенную рыцарем вместе с пропотевшей одеждой и поддоспешной стеганой курткой. Одежду унесла служанка, пообещав, что все будет выстирано и высушено в лучшем виде.
Кордис старался вести себя так, словно ничего не случилось, выбрался из воды, решив, что та уже остывает, принялся растираться куском полотна. Кровать в комнате снова была одна, но Дрейк в ее сторону даже не глянул. Дочистил кольчугу, свернул, замотал в полотно и кожу, убрал в мешок и вышел. Вернулся он нескоро, с мокрыми и - о, чудо, — распущенными волосами.
— Где прикажет спать господин?
— Можешь спать на кровати, — Кордис все еще чувствовал вину, а кровать была достаточно широкой.
Дрейк поклонился, без слов благодаря рыцаря за оказанную милость, вытер волосы тем же полотном, которым вытирался Кордис, и вытянулся на своем краю постели, погасив масляный светильничек. Одеяло он оставил юноше, портки так и не снял, а укрывался своим плащом, как и всегда.
Кордис завернулся в одеяло, повозился, устраиваясь поудобнее. То ли конь сегодня шел тряско, то ли накопилось усталости, но спину слегка потягивало, так что приходилось искать для сна позу поуютней. Когда на спину между лопаток легла горячая ладонь, он вздрогнул. Но почему-то не отстранился. Тепло было приятным, и от него тянущая боль словно таяла, отпускала. Взамен пришел сон.
Ночь была теплой, ставни плотными, а комната не такой уж большой. К середине ночи Кордис скинул одеяло на оруженосца и разлегся по кровати во всем, так сказать, великолепии. Если бы он проснулся, возможно, испугался бы, увидев, что Дрейк не спит, полулежит, опираясь на локоть, и неотрывно смотрит на него, а его глаза сияют во мраке, как две белые звезды. Однако он спал и не проснулся ни когда на заднем дворе заорали петухи, ни когда заходили по коридору постояльцы, а внизу загрохотали сковороды и чаны в кухне таверны. Разбудил его только упоительный аромат травяного настоя, свежего хлеба и жареной свинины.
На такой призыв молодой голодный организм отозвался сразу же. Поесть Кордис любил, справедливо полагая, что для таскания доспехов и орудования мечом на турнирах нужны силы и немалые, а где их взять, кроме как из еды? Похоже, то же самое полагал и Дрейк, потому что кормить своего господина он всегда старался сытно и просто. Мясо, хлеб, каши, овощи. За полтора года он приучил Кордиса к пище воинов и крестьян, дающей много сил и не отяжеляющей тело. Так же питался и сам.
— Еда… — почти молитвенно пробормотал Кордис.
Сейчас, при свете дня, ночное происшествие казалось даже забавным. До тех пор, пока он не бросил взгляд на Дрейка. Кусок застрял в горле: его несгибаемый оруженосец выглядел уставшим и осунувшимся, под раскосыми глазами залегли тени, а губы были сухими и потрескавшимися. И он не ел, только пил травник мелкими глотками.
— Как ты себя чувствуешь? — тревога в голосе прозвучала отчетливо.
— Благодарю господина, хорошо, — бесстрастно ответил Дрейк, отставил кружку и убрался от стола вовсе. Добыл из мешка гребень и принялся расчесывать свою огненную гриву, спутанную, как шерсть на прялке.
— Ты ничего не ел. И выглядишь неважно. Может, тебе стоит поспать хотя бы до обеда?
— Милостью господина я проспал целый день, — хмыкнул Дрейк. — Больше не хочется.
— Тогда что? Ты простудился? Отравился? Тебя ранила та тварь в лесу?
— Снотворное зелье. Слишком много.
Кордис задумался, потом уточнил:
— То есть, ты отравился? Надо спросить у здешней травницы, может, у нее найдется что-то.
— Для меня у нее не найдется ничего, — отрезал Дрейк. — Не стоит беспокойства. Отрава скоро покинет мою кровь. Просто нужно двигаться.
И это снова была непривычно длинная речь для оруженосца.
— Ладно, тогда выдвигаемся. Надо потихоньку добираться до столицы. Неплохо будет послушать, кто собирается на королевский турнир, чтобы прикинуть свои шансы на завоевание принцессы.
Дрейк кивнул, собрал посуду, дождавшись, когда рыцарь доест, унес ее на кухню и рассчитался за постой. Точнее, получил собранную крестьянами награду за убийство сокората за вычетом платы за комнату, еду и припасы в дорогу. Обратно он вернулся лишь затем, чтобы забрать дорожные мешки и плащи, и спустился вниз, седлать лошадей. Кордис присоединился к нему чуть погодя, взобрался на верного коня. Все мысли юноши уже были в столице.
— У меня ведь есть шанс завоевать благосклонность принцессы? Я красивый, зубы все на месте.
Дрейк промолчал, да рыцарю и не требовались его ответы, ему хотелось выговориться. Поэтому оруженосец только чуть подогнал свою лошадь, поравнявшись с Кордисом, и временами поглядывал на него искоса, поощряя говорить.
— Я, конечно, люблю родной замок и эти три деревни, но всю жизнь проводить там я не хочу. Там и жены приличной не отыскать, окрестные дворянки с рождения уже просватаны, да и на лицо они мне не очень-то нравятся. А принцесса… — Кордис мечтательно улыбнулся. — Она же принцесса. Красавица.
— Господин видел принцессу Анели? — усмехнулся чему-то Дрейк.
— Нет, конечно, я впервые буду принимать участие в королевском турнире.
— Принцессе шестнадцать, но она еще дитя, — Дрейк улыбался, уже не скрываясь. Улыбка преображала его некрасивое на взгляд жителя королевства, скуластое лицо, заставляла искриться глаза. — Пухлощекое дитя, которому интересны наряды, балы. И женихи.
— Ничего страшного, скоро повзрослеет. Хотя… Посмотрим. Надо еще на турнире за ребра рассчитаться.
— Рыцарь Коверли там будет, — заметил Дрейк.
Кордис злобно прищурился. С Коверли у них было давнее соперничество, переросшее в откровенную вражду. Причину не помнили оба, зато при виде соперника огнем плевались почище стаи драконов. Это именно сэр Коверли, который был старше Кордиса на четыре года, и, соответственно, опытнее, помял его латы и ребра. Юноша намеревался в этот раз повалять его в пыли под хохот толпы.
— Вернусь домой с венком победителя, отец будет мной гордиться.
Дрейк фыркнул, но промолчал. Это разозлило Кордиса.
— Что? Думаешь, не будет?
— Думаю, сэр Лантис будет счастлив тем, что вы вернетесь живым и здоровым.
— Я всегда возвращаюсь живым и здоровым, ему об этом известно. Я хочу побеждать не только на мелких турнирах, которые проводятся чуть ли не в загонах для свиней. Я хочу совершать подвиги!
Дрейк вздохнул и отвернулся, придерживая свою лошадь. Разговор закончен, значит? Оруженосцу не по нраву беседа с господином?
— А что тебе не нравится? — повысил голос Кордис.
— Господин волен творить все, что ему угодно, — смиренно проговорил Дрейк, но Кордиса уже понесло.
— Если тебе настолько не нравится со мной разговаривать и меня слушать, ты вообще волен убираться на все четыре стороны, я тебя не держу и не удерживаю, если ты не заметил.
Дрейк усмехнулся, покачал головой.
— Что?! Что ты хотел этим сказать? — почти проорал Кордис.
— Мне трудно разговаривать, господин.
— Вот как? А корчить из себя благородного дворянина, которому зачем-то навязали мальчишку-рыцаря, тебе нетрудно, спесивая тварь?
— Не трудно, — пожал плечами Дрейк. — Мой род древнее ваших королей.
— Пошел вон, — выговорил рыцарь сквозь зубы. — Это приказ. На глаза мне больше не попадайся.
— Я не могу исполнить этот приказ господина, — оруженосец не изменился в лице, разве что глаза снова потемнели.
— Можешь, вполне себе можешь. Просто езжай вперед, а на ближайшем перекрестке сверни направо. И больше никогда не показывайся мне, — голос Кордиса был обманчиво спокоен и почти ласков.
— Нет.
— Значит, приказов ты не слушаешь? Отлично… Можешь делать, что тебе угодно, я просто найду себе нового оруженосца.
Дрейк подбил каблуками, высылая свою лошадь вперед, преградил дорогу Кордису. Но, вместо того, чтобы отчитать его или сделать что-то столь же ожидаемое, просто отстегнул от седла тюки с латами рыцаря, его щит и меч, снял с пояса кошель, бросив туда же, после чего развернул лошадь и направил ее шагом по той же дороге, что и прежде. Кордису пришлось спешиться, чтобы водрузить оружие и броню на спину своего коня. Придется искать оруженосца в столице, ну, там этого добра навалом, младшие сыновья младших сыновей, мечтающие стать рыцарями, не переводятся. Это вам не драконы. Деньги рыцарь разделил, отсчитав плату за сокората. После чего подогнал коня.
— Подачки не принимаю, — уведомил он Дрейка, перебрасывая тому отощавший кошель. — Ты честно эти деньги отработал.
Тот пожал плечами, но спорить не стал. Кошель занял свое место на поясе.
Код для Обзоров
Не время для драконов - 1
Авторы: Таэ Серая Птица и Тай Вэрден
Жанр: Фентези
Тип: слэш
Рейтинг: R
Предупреждения: Пока нет
Глава первая
Глава вторая
Код для Обзоров
Жанр: Фентези
Тип: слэш
Рейтинг: R
Предупреждения: Пока нет
Глава первая
Глава вторая
Код для Обзоров