Авторы:
Таэ Серая Птица и
Тай ВэрденЖанр: фэнтези
Тип: слэш, гет и черт-в-ступе
Рейтинг: R
Предупреждение: да пока нет, но вы же нас знаете)))
От авторов: Мы продолжаем работу над историей Двуликого и Доминико. Как всегда большая и настоятельная просьба - уважаемые наши ПЧ! Пожалуйста, комментируйте, обсуждайте, нам важно ваше мнение, оно помогает работать над текстом! Все найденные ляпы, ошибки и нестыковки несите нам, мы поправим! И, конечно же, заранее спасибо вам!Глава семнадцатаяА дальше все просто завертелось с бешеной скоростью: примерки, мучения приглашенного куафера и Кристины, снова примерки, изучение придворного этикета Сагранзы под руководством донны Изабеллы, привыкание к климату в женском облике. Но каждую ночь Кристиан, словно заправский вор, пробирался в комнату Доминико, которого всерьез посадили под домашний арест, лишив всех возможных развлечений. Хотя он спокойно мог выйти через дверь на террасу, но не делал этого, воспринимая наказание вполне серьезно. Следы от плети на его спине, кстати, заживали гораздо быстрее, чем даже мог надеяться Кристиан.
- Один из даров моей крови, - пояснил юноша, заметив удивление жениха. - Я же говорил - и следов не останется.
- Это хорошо, дай посмотрю, как идет заживление. Неплохо, да. Все еще болит?
- Чешется, - поежившись, жалобно протянул Нико.
Кристиан принялся почесывать ему спину:
- Нет, ты точно что-то кошачье.
- Пур-р-р-р-пур-р-р, - заурчал юноша, удивительно похоже подражая тому, как урчит большой кот.
Кристиан засмеялся, принимаясь нежно чесать Нико уже двумя руками. Ночи принадлежали им с момента, когда засыпала вилла - и до первого луча рассвета. Конечно, они спали, но получалось тревожно и неглубоко. Днем Кристине то и дело приходилось прикрываться веером, зевая, и завидовать Доминико. Но лишь пока она не узнала, что тому тоже не приходилось наверстывать время сна: юного маркиза крепко загрузили делами маркизата, и не только его.
Кристиан пожалел любимого:
- Этой ночью спим каждый у себя, нужно выспаться, иначе я в обморок рухну. И ты тоже.
- Завтра меня выпустят, а послезавтра наш с тобой первый бал, - кивнул Нико. - Нам в самом деле нужно выспаться, любимый.
- Спокойной ночи, - Кристиан медлил.
- Поцелуй на ночь? - Доминико притянул его к себе, уже не подчиняясь, а подчиняя, целуя жарко и жадно, как всегда, когда не желал отдавать главенство. Кристиан забыл обо всем, отдаваясь этой ласке. Время теряло свой смысл, когда его так целовали, останавливалось. Но, к сожалению, лишь для них двоих, а не для мира. Часы в гостиной мелодично отзвонили полночь, заставив их прерваться.
- Иди, Кристо. Нужно выспаться, - с огромным сожалением Доминико подтолкнул жениха к двери на террасу. - Доброй ночи, любимый.
- Доброй ночи, любовь моя, - Кристиан поспешил к себе.
Итак, вот он и наступил - день примерок и выбора наряда на первый бал. Конечно, было сшито не одно платье. Донне Кристине предложили пять, на выбор: нежно-зеленое, с золотыми цветами лилий и вышивкой мелкими изумрудами по лифу, то самое чайное, тоже затканное золотом, без излишеств, кремово-бежевое, с серебром и отделкой из жемчуга, лазурное, из переливающегося, словно море под солнцем, шелка, с серебряным узором, будто бы спрятанным внутри ткани и вышитым серебром и аквамаринами лифом. И белоснежное, с вышивкой золотом и просто невероятными узорами из настоящих бриллиантов по корсажу и лифу - свадебное.
Свадебное Кристина рассматривала долго, улыбалась, любуясь. А вот с платьем для бала дело обстояло сложнее, бледная, как мел, от переживаний, леди от зеленого отказалась сразу же:
- Я в нем напоминаю свежий труп утопленницы, нужно немного загореть. Синее... Как несвежий труп утопленницы. Думаю, что чайное... Да. Бекки, тебе нравится это чайное платье? Мне кажется, будет неплохо смотреться и немного спрячет высыпавшие веснушки.
С этим проклятьем в виде золотистых крохотных точек, словно на кожу брызнули медовой водой, они пытались бороться с самого возвращения из "побега". Ха-ха трижды! Солнце Сагранзы отказывалось лишать своего покровительства и знака бледную дочь Островов. Пришлось смириться. К счастью, веснушки оказались не медными, что хоть немного примирило с ними Кристину.
- Украшения. Туфли. Проклятье, вот сейчас мне как никогда хочется отсюда сбежать, - Кристина натягивала чулки.
- Утром, пока вы еще спали, милорд принес шкатулки, предупредил, что возвращать не нужно, это дар семьи Саматти невесте, - сказала Бекки, внося в комнату поднос с широкими плоскими футлярами. Их было пять, видимо, драгоценности подбирались под наряды.
Кристина принялась открывать их, залюбовалась искусной работой ювелира, так тонко сумевшего исполнить вещи. Изумруды уже почти примирили ее с зеленым платьем, но все-таки Кристина отвергла эту мысль - утопленница, ужас же. Дядя с тетей привезли ее фамильные драгоценности, и то, что вместе с изумрудами там использовались и бриллианты, делало возможным надеть их на свадьбу... Но Кристина открыла самый большой футляр и замерла, словно завороженная, разглядывая гарнитур из светлого золота, украшенный лишь шестью крупными, каплевидными зелеными камнями, которые совершенно точно изумрудами не были. Их окружало искристое великолепие бриллиантов, подчеркивающих строгую красоту центральных камней колье, диадемы, браслета, кольца и серег.
- Бекки, ты только взгляни... - Кристина прикладывала серьги к ушам. - Мне идет?
- Просто глазам больно от такой красоты, - всплеснула руками девушка, во все глаза рассматривая хозяйку. - Чудесно-то как!
- На свадьбе я буду самой красивой, это уж точно, - Кристина все никак не могла расстаться с украшениями, нацепила кольца, пристроила диадему, затем все-таки переключилась на более скромные изумруды. - Бекки... Неси зеленое платье. И первого, кто посмеет отметить легкую зелень моего лица, я нанижу на фамильную шпагу.
- И ничего у вас лицо не зеленое, миледи! - возмутилась Бекки, неся выбранное платье. - Вот выпьете чаю с мятой, успокоитесь, повеселеете - и еще краше станете. Особенно, рядом с женихом, - девушка лукаво склонила голову, пряча улыбку.
- А ты уже думала о собственной свадьбе? - Кристина вдевала в уши небольшие изумрудные серьги, решив, что нужно быть элегантной и скромной.
- Думала, миледи, - вздохнула Бекки. - Через две недели после вашей, если позволите.
- Разумеется, позволю. Так, платье и туфли... и посмотрим, как я буду выглядеть.
В зеркале, огромном и удивительно-чистом, отразилась юная девушка, такой Кристина помнила себя на первых балах в Савентуме. Никакого сравнения с утонченной светской дамой, которой она стала... Странно!
- Ну что ж, неплохо, да, неплохо, - Кристина с восторгом подумала, что на балу она произведет впечатление. - А теперь чаю с мятой.
То ли чай здесь был таким же удивительным, как воздух, то ли мята - колдовской, но удалось успокоиться быстро и качественно, не осталось внутренней дрожи, только предвкушение и желание ощутить свою руку в сильной руке Доминико.
- Ну что ж, я почти готова. Осталось взять веер...
В дверь постучали: явилась хозяйка дома, узнать, все ли в порядке и не нужна ли помощь. Последнее все-таки требовалось: ни Бекки, ни Кристина не умели закреплять мантилью.
- Буду весьма признательна вам за помощь, леди Саматти, - Кристина присела в легком реверансе.
Легчайшая золотая паутинка, с теми же лилиями, что и на платье, опустилась на ее голову, укрыв волосы и плечи. Донна Изабелла сама аккуратно закрепила мантилью шпильками и взяла из шкатулки украшенный изумрудами позолоченный гребень, подколов край кружева через специальные петельки к прическе. Теперь ни ветер, ни случайное движение не дадут Кристине потерять мантилью, ее последний оплот целомудрия. Кружево, конечно, было прозрачным, но, тем не менее, скрывало слишком, по мнению островитянки, обнаженные плечи и грудь.
- Я выгляжу в необходимой мере достойно для появления на балу, леди Саматти?
- Милая, вы прекрасны, поверьте, роду Саматти сегодня снова припомнят легенды о крови малефис и о том, что издревле предки Альери крали себе самых красивых девушек.
Кристина улыбнулась, снова присела в реверансе.
- Бекки, идем, нужно получить одобрение тети Маргарет на мой внешний вид.
Островной леди мода Сагранзы категорически не нравилась. Да, честно признаться, ей все здесь не нравилось с того момента, как она узнала в донне Изабелле свою наперсницу Элизабет, сбежавшую из-под венца с сагранзским проходимцем. Маргарет злилась, и чем дальше, тем больше, прекрасно понимая, что ее злость - это всего лишь обида на посмевшую поступить по-своему, наперекор желаниям родителей, девчонку. Пусть сама Маргарет была полностью довольно и мужем, и браком, и своей судьбой, иррациональная обида оставалась, оказывается, глубоко внутри все эти годы. Но вид племянницы произвел на нее впечатление. Пожалуй, Острова Кристина сегодня представит достойно.
- Ты очаровательна, дорогая, просто очаровательна. Поклонники слетятся со всего зала. Рекомендую дополнить наряд фамильным топором, палашом или чем-то вроде того.
- Увы, тетя, придется отбиваться веером и острым языком, - "Это если мой язык там вообще знают, а то ведь придется молчать, как рыба!"
- Не думаю, что тут многие оценят остроту твоего язычка, так что полагайся лишь на веер.
- Самое ужасное - то, что я даже не смогу узнать, кто и что обо мне говорит, - призналась Кристина, нервно сжимая в руке свое единственное "оружие".
- Ничего, думаю, тебе переведет твой будущий супруг. Или ты догадаешься по взглядам и интонации.
Сама Маргарет оделась со всей строгостью законов островного этикета: ни клочка обнаженной кожи, кроме кистей рук и шеи, прикрытое кружевами декольте, никаких мантилий и корсажей - строгий корсет, пусть и не слишком сильно стянутый, тяжелые нижние юбки и фижмы.
- Тетушка, вам не станет плохо?
- Мне? - Маргарет усмехнулась. - Нет, вот уж мне точно не станет.
Судя по всему, тетя собиралась и вести себя демонстративно-холодно, как полагается знатной даме Островов, при этом зорко наблюдая и делая выводы. Кристина же вдруг решила для себя, что на этом балу она будет радоваться жизни, и катись оно все в бездну! В конце концов, она пока что молода, она невеста, когда ж и радоваться жизни, как не сейчас?
Самым странным, на взгляд леди Сент-Клер, было то, что бал устраивался не в палаццо ди Сан-Вичензо, королевском дворце в Сагранзе, а на загородной вилле, принадлежащей императорскому семейству. Донна Изабелла поведала, что вилла Сан-Марко раза в четыре меньше этого огромного комплекса, куда они отправятся. И там есть парк для отдыха, куда можно будет сбежать, если гостья устанет от внимания придворных, почти такой же, как привычные ей парки на Островах.
- Хорошо, это радует. Я люблю парки, там, как правило, легко скрыться от излишнего внимания. Но не думаю, что это понадобится.
Ехать дамам предстояло в легких ландо, мужчины же прибывали туда верхом, такие уж правила. Кристина, когда всех пригласили вниз, в экипажи, успела полюбоваться на облаченного в темно-серый шелковый костюм и короткий плащ Доминико. Жених показался ей воплощением всех тайных дамских грез.
"И он только мой", - улыбку пришлось прятать за веером.
Мужчины следовали рядом с экипажами дам, похожие на гордые конные статуи героев-конквистадоров, завоевателей, сумевших покорить земли от границ Балтии до империи Османов. Впрочем, насколько знала историю сама Кристина, Сагранза и с Османской империей успешно воевала до заключения мирного договора в Истане. Леди Сент-Клер украдкой бросала взгляды на жениха, но тут же отводила глаза, только усилием воли не краснея. Ну, это же невозможно - так влюбиться в своего жениха. Дурновкусие. Впрочем, нет, в такого красавца, галантного кавалера, и в то же время, в столь открытого и честного юношу просто нельзя не влюбиться. Интересно будет посмотреть, сколько дам будет бросать в ее сторону убийственные взгляды за то, что островная ледышка отобрала у них столь лакомый кусочек? Ну, что-что, а взглядами убивать умела и сама Кристина. Посмотрим еще, у кого они окажутся тяжелее и острее.
Путь занял около часа, в противоположном направлении тем городкам, где побывали они с Доминико. К концу пути Кристина успела уже и понервничать, и успокоиться до состояния каменной невозмутимости. И вот, наконец, они въехали через огромные величественные врата на территорию виллы. Если бы не это состояние спокойствия, Кристина вскочила бы, чтобы рассмотреть приближающийся дворцовый комплекс, как девчонка. Но вместо этого лишь осмотрела с интересом и дальше погрузилась в состояние отрешенности от всего. Да, до сих пор подобного она не видела. Сагранза недаром славилась своими зодчими. Построить такое из мрамора, чтобы дворец казался не просто легким, а будто бы парящим над землей - это нужно уметь. Кристине захотелось поскорей увидеть, что там внутри, у этой прекрасной каменной шкатулки.
У широкой пологой лестницы мужчины спешились и отдали поводья лошадей подбежавшим слугам, замерли, чтобы дождаться дам. Доминико помог выйти из ландо своей спутнице на этом балу, улыбнулся:
- Вы сегодня затмите само солнце, моя драгоценная донна.
- Благодарю вас за любезность, лорд Саматти, - Кристина вознаградила его улыбкой. - Но вы ослепительней любого солнца.
Так забавно было наблюдать, как у него порозовели уши, потом и скулы, а в глазах зажегся огонек удовольствия. Лесть! Мужчины это любят, хотя и не признаются. Кристина оперлась на его руку, вздохнув - ну что ж, теперь главное выдержать первую половину бала. Потом ей стало не до мыслей: внутри дворец был, пожалуй, похож на сказку. Да, определенно, она попала в сказку! Фрески, которые хотелось разглядывать вечно, изображали вроде бы простые картины жизни, но дышали таким спокойствием, светом, что казались почти реальными. Огромные окна, хрустальные люстры с сотнями свечей, сдержанное мерцание позолоты и похожий на лед полированный мрамор пола, по которому приходилось идти осторожно, чтобы не скользить, словно по настоящему льду.
На губах застыла привычная вежливая улыбка, Кристина приготовилась к встрече со здешней знатью. В конце концов, она же леди Сент-Клер... И справится со всем. Где-то впереди прозвучали гулкие удары о камень и зычный голос распорядителя бала произнес титулы и имена герцога Саматти и его супруги. Значит, следующими будут лорд и леди Дамайн, а после - они с Доминико.
-... Дамайн.
Кристина вздохнула поглубже, словно перед прыжком в море со скалы, улыбка стала еще дружелюбнее.
"Ладно, я готова".
- Сэр Кристина Сент-Клер, Восемнадцатый рыцарь Островов.
- Забавно звучит, - Доминико подмигнул ей, чуть сжав кончики пальцев. - Идем?
- Я же говорила, что у меня нет дворянского титула, - шепнула Кристина. - Наш брак - жуткий мезальянс, - глаза засмеялись. - Какой-то там наследник побочной ветви одного из титулов и Рыцарь Островов.
- Какой позор, но почему я тогда так горд и счастлив? - тихо рассмеялся Доминико.
- Например, потому, что мы любим друг друга? - Кристина встретила всех ослепительной улыбкой, входя в зал рядом с самым красивым юношей Сагранзы.
На них скрестились, словно клинки, взгляды всех присутствующих в зале людей: именование Кристины все же прозвучало достаточно странно. Впрочем, здесь, вероятно, знали, кто такие Двуликие, или же после умело запущенных герцогом слухов узнали. Доминико вел ее к тронному возвышению, пришла пора представить невесту наследника герцогской фамилии самому императору Сагранзы. Кристина рассылала улыбки налево и направо, взгляды, быстрая реакция на орденские ленты и пышность костюмов, чуть больше изогнуть губы, взгляд на полсекунды дольше. Игры придворных, ну что ж, она сыграет.
Мужчина на троне походил на герцога лишь статью и волосами - такой же пышной гривой антрацитовых кудрей, стянутых на затылке лентой. Вместо короны на нем был весьма скромный венец, украшенный темно-синими камнями, под цвет его глаз. Да, в императоре Сагранзы текла толика крови малефис, но внешне это было не так заметно, как в герцоге Саматти. Видимо, Судьба наградила колдовскими глазами младшую ветвь рода. Реверанс Кристины был четко регламентирован - за титул императора чуть глубже, за свой титул чуть короче по времени, за будущее родство чуть теплее улыбка, впустить ее в глаза вместе с уважением. И этот человек ее удивил. Не гнушаясь проявить заинтересованность и радушие, он поднялся с трона и сошел вниз.
- Приятно видеть потомка Первого Рыцаря здесь, на благословенной земле Сагранзы. Еще более приятно мне будет объявить вашу помолвку с моим племянником, - говорил на родном Кристине языке он с заметным акцентом, но весьма чисто.
- Благодарю вас за столь радушные слова, ваше императорское величество. Земля Сагранзы потеряла бы львиную долю тепла, не озаряй вы ее лучами своего правления, - Кристиана снова присела в реверансе.
- Доминико, - император повернулся к юноше, улыбаясь, - ты несносный мальчишка, посмевший сорвать прекраснейший цветок в чужом саду!
- Да, дядя, - маркиз с наигранным раскаянием склонил голову. - И, клянусь честью, я его никому не отдам.
- Ваш необычный тривиум уже всколыхнул целую лавину слухов и даже заставил поволноваться отцов церкви.
Кристина взглянула с удивлением:
- Разве тривиумы в Сагранзе запрещены, ваше императорское величество?
- Нет, конечно. Но до сих пор никто из Двуликих, насколько мне известно, не раскрывал своей сути и того, что их браки так же можно отнести к этой категории союзов. Впрочем, это частности. Подойдите ко мне, - император поднялся на три ступени возвышения.
Доминико последовал за ним, ведя Кристину, но остался на первой ступени. Постепенно в зале воцарилась тишина, все глаза снова были устремлены на них. Кристина смотрела спокойно, больше изучая и подмечая какие-то мелочи. Что ж, общее настроение скорее было выжидающим.
- Autoridad investida en mí por Dios y el pueblo, anunciando la venida unión de estas personas! Domenico, hijo de género Samatti Marqués Darkmayr desea concluir trivium con dos caras tipo de San-Clair.
Доминико тихо перевел, почти не шевеля губами:
- "Властью, данной мне Всевышним и людьми, объявляю о грядущем союзе этих людей! Доминико, сын рода Саматти, маркиз Даркмайр желает заключить тривиум с Двуликим из рода Сент-Клер".
- И что, мне так и улыбаться? - также отозвалась Кристина.
- Можете возразить, если не согласны, моя драгоценная донна, - еще тише ответил юноша.
- Ну уж нет, мой львенок, рыбка прочно вцепилась в ваш любопытный нос.
Радость Доминико можно было видеть невооруженным глазом. Тем временем, голос императора Альфонсо продолжал звучать в тишине:
- Hay alguien que conoce las razones por las que esta unión no se puede concluir?
И снова молчание. Причин, по которым этот союз не может быть заключен, не было ни у кого. Вернее, многие незамужние донны могли бы сейчас сказать, что племянник императора мог выбрать кандидатуру и получше, в родной стране. Но молчали. Кристина про себя радовалась - брак одобрен. Ну, мало ли, вдруг бы Император был против.
- La boda se llevará a cabo en cinco días en la Catedral de la Santísima Virgen en Sagranze, - заключил император.
- Нам дали пять дней на подготовку к венчанию, - казалось, Доминико был ошарашен, как и все присутствующие в зале. Всего лишь пять дней? Это было неслыханно скоро.
- Придется очень постараться, чтобы успеть. К счастью, почти все готово, - Кристина тоже была шокирована, но скрывала это за улыбкой.
Доминико свел ее в зал, повинуясь жесту императора, и к ним тут же подошли герцог с супругой и родственники Кристины.
- Даже не знаю, что сказать, - Кристина не прекращала улыбаться.
- Поздравляю, милая, - герцогиня Изабелла взяла ее руки в свои, искренне улыбаясь. - А о свадебных хлопотах не волнуйтесь, мы все успеем и сделаем сами.
- Но пять дней... Впрочем, я даже рада, - Кристина украдкой покосилась в сторону двора. - Мне нужно быть представленной кому-то важному?
- Я проведу вас, дорогая, - донна Изабелла взяла ее под руку и повела, вполголоса рассказывая, кто есть кто в этом людском улье.
Кристина внимательно запоминала, улыбалась и мечтала уже потанцевать с женихом. Наконец, когда первые пересуды утихли, император кивнул, и распорядитель объявил первый танец. Открывали его, по негласной традиции, члены правящего семейства с супругами. Невольно все взгляды следили за тем, как император и герцог Саматти вывели своих жен в первые фигуры старинного церемонного танца. Пальцы Кристины в руке Доминико чуть подрагивали, еле заметно.
- Теперь наша очередь, - шепнул Доминико, делая два шага вперед и отпуская руку невесты, чтобы поклониться ей.
Кристина прогнала страх: это просто танец, красивый, старинный, с возлюбленным в паре. Он был похожим на те, что были приняты при дворе в Савентуме: строгие, четкие движения, полупоклоны и реверансы, медленные шаги. Церемониал, а не танец. К счастью, он был единственным обязательным, после него можно было удалиться в угол. Вопреки опасениям Кристины, к ним никто не бросился, знакомиться в толчее бала, быть одним из длинной ленты лиц? Нет, такое себе позволить не мог никто. Только личные приглашения в особняк и неспешное знакомство за легким ужином. Они еще будут, эти приглашения, все пять дней до венчания придется провести в визитах и раутах. Но сейчас нужно собраться и закончить танец. А потом сбежать подальше, выдохнуть сковавшее все тело напряжение.
Кристина склонилась в последней фигуре, затем шепнула:
- Прогуляемся, лорд Саматти?
- С радостью, - Доминико ловко увел ее из толпы придворных к выходу на одну из террас. - В парк?
- Да, будьте столь любезны. Хотелось бы взглянуть поближе на это произведение искусства.
Тот, кто проектировал парк на вилле Сан-Вичензо, был гением. Там были и прямые широкие аллеи, вымощенные мрамором и ярко освещенные фонарями, и узкие дорожки среди высоких розовых кустов, ведущие к уютным площадкам с обязательными фонтанчиками и бассейнами, и еще более узкие тропинки, усыпанные белым песком, почти темные, с беседками и портиками в их конце.
- Оставаться наедине нам не стоит, потому будем прогуливаться на виду у всех.
Бал продолжался, но он сейчас был совершенно неважен двум мужчинам, выскользнувшим прочь из ярко освещенного зала в полутемный коридор за тронным возвышением.
- Что случилось, Альфонсо? Почему всего лишь пять дней?
Император сорвал с головы венец и ожесточенно потер лоб.
- Помнишь, мы разбирали архив Алехандро Красивого?
- Да, конечно. И что ты там нашел такое?
- Я нашел копию договора, брачного договора рода Сент-Клер с родом Пьяццони.
Герцог нахмурился:
- Так-так. И что же в нем написано?
- Что в случае, если в роду Сент-Клер народится девочка, будет заключен брак с представителем рода Пьяццони. Ты же знаешь, что Сент-Клеры славились тем, что у них всегда рождались только мальчики. Теперь-то ясно, что рождались Двуликие, и, если бы правда вскрылась, такого наследника могли обязать выйти замуж. При этом заперев его в одной ипостаси. Ритуалы для этого варварства есть, сам видел. А усиление фамилии Пьяццони автоматически ведет к тому, что церковь получит больше свобод, и даже мне не под силу будет этому помешать.
- Нужно предупредить... Хотя слишком поздно. Ну что ж, через пять дней договор потеряет силу, - герцог хмурился, новость не радовала, усиление рода Пьяццони было последним, чего б хотелось его семье.
- Я услал Энрико из Сагранзы в Брест сразу же, как только Георг сообщил мне о помолвке Сент-Клера с твоим сыном, иначе скандал поднялся бы до небес. Удивительно, как Пьяццони и его ручные святоши не пронюхали о Кристине раньше? Видимо, их копия договора затерялась в архивах.
- Тогда я поспешу, сделаю, что возможно, за пять дней. Прием должен быть императорским...
- Обижаешь, Альери, неужели ты думаешь, я не подготовил все, что возможно, за эти месяцы? - усмехнулся император с толикой облегчения во взгляде.
- Тогда я сам подготовлюсь. Я все еще... не одобряю этот брак, но поделать ничего не могу. Эта легкомысленная особа умудрилась сманить Доминико на побег.
- В мужском обличьи, - укоризненно заметил Альфонсо. - И я уже наслышан о том, что эти двое сумасшедших юнцов умудрились устроить Дьявольские Пляски в Марсии.
- Вдвоем. В стране, где один каждый день теряет сознание, а второй - просто мальчишка.
- Твой сын уже не мальчик, Альери, смирись. Не сомневаюсь, ты наказал его со всей отцовской строгостью?
Герцог кивнул:
- Именно так. За что меня со всей островной рыцарственностью обливали льдом презрения целую неделю.
Император совершенно неимператорски заржал.
- Как же ты стерпел, брат?
- С трудом. Мне казалось, что я завтракаю, обедаю и ужинаю в леднике. И вдобавок, эта унылая рыбешка умудрялась каждое утро вылезать из окна комнаты моего сына.
Альфонсо аж присвистнул:
- Несмотря на запрет? И на своего цербера в юбке?
- Боюсь, если бы я закрыл окно, он прокопал бы туннель под домом, обрушив его, как наглая землеройка. Да что там окно, если б я посадил Доминико в башню без дверей и окон, эта островная змея утащила бы моего сына в закат вместе с башней. Утешает только то, что они лишь спали.
- А ты приходил и любовался, - отсмеявшись, фыркнул Альфонсо, хлопнув брата по плечу.
- Я почти склоняюсь к тому, чтобы договор был осуществлен. Эта угрюмая рыба мигом заморозит весь род Пьяццони, после чего уже ничто не помешает ее счастью - затопчет и не заметит. Ну как? Чем она умудрилась так привлечь Доминико?
- А чем тебя в свое время привлекла еще одна островная змейка? - император открыл потайную дверь в свой кабинет и жестом предложил брату располагаться. Извлек из секретера бутылку вина и разлил по бокалам. - Помнится, наш отец тоже был не в восторге от твоего желания наплодить детей от юной гордячки из рода Даркмайр, да еще и той, от которой отреклась ее семья.
- Белла была горячей, как камни в полдень, а эта... От нее же в жилах кровь стынет, а от ее взгляда молоко сворачивается даже у коров в деревушке в горах.
- Ошибаешься, Альери. Под ледяной броней этой тварюшки скрыт вулкан, и помоги нам Пречистая Дева, когда Нико разбудит его.
Герцог махнул рукой, взял бокал:
- За удачный союз.
- А Георг был рад, что удалось спихнуть "сразу обоих Сент-Клеров" нам, - словно невзначай, заметил император.
- Он не в курсе или пытался делать вид?
- В курсе, но ему надоели проблемы с Двуликим. Сент-Клер - игрок, и притом весьма удачливый.
- О, Дева Пресвятая, он еще и картежник! - герцог залпом выпил.
Альфонсо хмыкнул и налил еще вина.
- Мне побеседовать с ним о недопустимости подобного здесь? Впрочем, не думаю, что твоя невестка, даже в мужской ипостаси, отважится играть со здешними идальго.
- Он отважится, так что лучше поговори, - герцог покачал головой. - Если б только он не был так дорог Доминико...
- Любовь нынче так редка, что нельзя лишать влюбленных счастья. Не знаю лишь, продлится ли она так же долго, как твоя? - задумчиво изрек монарх, разглядывая свой бокал.
- Это сможет показать только время, - герцог вперил взгляд в вино. - Только время.
- Я верю в племянника, - заключил император. - Твое здоровье, Альери.
- Твое здоровье, Альфонсо.
В парке побыть в одиночестве не вышло, да они и не рассчитывали на это. Но когда прямо перед ними на дорожку через кусты вырвался взмыленный конь, которого осадил не менее взмыленный всадник, Кристина испугалась. Мужчина, спрыгнувший с седла, усмехался весьма неприятно, а рука Доминико, будто сама собой, легла на рукоять шпаги.
Кристина отступила ему за спину, догадываясь, что происходит нечто не вполне приятное.
- Чем обязаны, дон Энрико? - холодно осведомился юноша.
- А сами вы не догадываетесь, дон Доминико? Это низко - украсть мою невесту. Мою по закону.
- Простите? С чего это я - ваша невеста? - возмутилась Кристина.
- С этого, - мужчина полез за пазуху и достал свернутый в трубку пергамент, протянул ей. - Ознакомьтесь, раз уж вы, в самом деле, не знаете.
Кристина развернула свиток, пробежала глазами:
- Увы, договор не имеет силы.
- Имеет, так как вы, донна, открыто заявили о том, что принадлежите к потомкам Первого Рыцаря островов.
- Здесь указано "народится девочка", в моей семье родился мальчик, увы.
- Это не проблема, есть ритуал, чтоб сделать вас такой навсегда, - самодовольно усмехнулся Энрико Пьяццони.
- Вы плохо слышите? Не передергивайте договор. Не "родится тот, кто может приобретать женскую ипостась", а "родится девочка". К несчастью для вас, слишком много свидетелей того, что родился мальчик... - Кристина отшвырнула свиток.
- Да плевать мне на договор! - взъярился сагранзец. - Моя семья слишком долго ждала его исполнения, и ты, островная шлюха, будешь моей!
Звук оплеухи показался оглушительным во внезапно наступившей тишине. Доминико, бледный от бешенства, отшвырнул невежду на два шага и потянул шпагу из ножен.
- Ты, недостойный называться мужчиной отброс, посмел оскорбить мою невесту, - шипел он, наступая. Затем последовала тирада на родном языке, звучавшая так, словно заговорили все змеи Сагранзы. Глаза потомка малефис просто полыхали едва сдерживаемой силой и ненавистью.
Кристина отступила еще на пару шагов назад, чтобы не мешать дуэли. Внутри кипела ненависть... Если б только под рукой оказалась шпага... Но сейчас она была в слабой и потому нелюбимой женской ипостаси, и придется смотреть, как за нее дерется ее мужчина. Доминико дал противнику время вытащить свое оружие, и Кристине совсем не понравилось то, что шпага Энрико была на добрых пять дюймов длиннее и казалась более мощной, чем та, что была в руках у жениха. Ничего, Нико справится, она была в этом уверена. Хотя все внутри восставало - отправить подростка драться за себя? Прикрыться младшим? Его противник был старше, явно более опытен, возможно, и более силен.
Доминико скинул камзол, отшвырнул в кусты роз. Он не обольщался: Энрико Пьяццони слыл заядлым бретером, не гнушающимся грязных трюков. На его счету было минимум десять убитых на дуэлях врагов.
Кристина нервно кусала губы. Сменить ипостась? Платье, даже если и не разлетится в клочья, будет сковывать движения, а фамильная шпага далеко. Да и поздно вмешиваться, дуэлянты уже кружили по маленькому пятачку, вымощенному плитами мрамора, возле очередного фонтанчика. Нужно было позвать кого-нибудь, а парк будто вымер! Как назло, никого поблизости, хотя только что, до того, как этот сумасшедший выломился из кустов, они на каждом шагу раскланивались с гуляющими придворными!
Это что, такая особенность местной знати? Похоже, что именно так, и в дуэль чести вмешиваться никто не станет. Но он же убьет Доминико!
Зазвенели, скрестившись, клинки. Кристина нервно стиснула веер, наконец, рявкнула:
- Перестаньте!
Дон Пьяццони по-волчьи ухмыльнулся:
- Если пойдешь со мной, я, так и быть, пощажу этого щенка.
Доминико вспыхнул, но промолчал, стараясь успокоиться. Разозлившись, он потеряет концентрацию и допустит ошибку, которая может стоить, да, скорее всего, и будет стоить ему жизни, а Кристине - свободы. Энрико вряд ли остановится перед насилием.
- Нет уж, - веер она о щеку Энрико сломала с превеликим удовольствием. - Дуэль завтра в девять утра, и только рискни отказаться. Посмотрим, какого цвета у тебя кишки, ублюдок.
- Вот только уберу мешающуюся под ногами мелочь, крошка.
- Кристо, отойди, Пречистой Девой прошу, - Доминико оттеснил ее снова к краю площадки.
Кристина отшвырнула обломки веера. И заорала так, словно на нее уже падали стены дворца. Все оперные певицы немедленно позеленели бы от зависти к этой пронзительной ноте, пробившей пространство, с легкостью перекрывшей музыку. А дальше все завертелось с головокружительной скоростью: на ее крик сбежалась стража (где они были раньше, спрашивается?), гости и сам император, Кристину под руки подхватили тетя Маргарет и донна Изабелла, отводя к скамье. И, черт возьми, никто! совершенно никто! не вмешался в набирающую обороты дуэль! Оставалось лишь смотреть, как бешено сверкают летящие с клинков искры и закручивается смертельный танец.
- Если он убьет Доминико, я объявлю вендетту всему семейству Пьяццони, что бы ты ни сказал, Альфонсо, - спокойным тоном, стоившим ему дорого, сказал герцог.
- Я от него завтра оставлю только бездыханное тело в его же кишках, - Кристина вырвала руки.
- Успокойтесь, донна, - император опустил руку ей на плечо, поправив сбившуюся мантилью. - Все будет хорошо, я знаю Доминико.
- И знали о договоре, как я понимаю, после чего решили разыграть все втихую, привязав род Сент-Клер к Сагранзе, пока не всплывет старая договоренность? - в Кристине проснулся дух предка, рубившего в свое время головы и мятежным дворянам, и свергнутому королю.
- Договор недействителен в вашем случае, не так ли? - Альфонсо усмехнулся, глядя на изящную девушку, готовую и на него кинуться с веером наперевес.
- Если с Доминико что-то случится из-за вашего молчания...
- Вызовете и меня на дуэль, дон Кристо? - чуть наклонившись к ней, тихо проговорил император, а в синих глазах разлилось жемчужное мерцание полной луны, завораживая и успокаивая. - А теперь возьмите себя в руки и помолчите. Вопли не помогут вашему жениху, дорогая.
- Мое положение вполне позволяет вызывать на дуэль правителей чужой страны, так что да, - Кристина отвернулась. Смотреть туда, где все еще звенели шпаги, было совсем по-девичьи страшно. Собственное малодушие разозлило. Но звон слегка успокоил - по крайней мере, оба живы.
Доминико видел в чужих глазах насмешливое превосходство, но не поддавался эмоциям. Он больше парировал, чем нападал, стараясь заметить хоть одну ошибку, хоть что-то, что помогло бы ему победить. Энрико словно издевался, он уже нанес сопернику несколько болезненных, но неопасных уколов, сорочка на левом плече, под ребрами на правом боку и на правом рукаве пропиталась кровью, прилипнув к ранам. Пот заливал глаза, через миг к нему прибавилась кровь - Нико не успел вовремя увернуться или закрыться, и самый кончик шпаги Энрико рассек ему бровь.
"Сейчас или никогда".
Юноша собрался, заметив, что в после удара в первой терции его противник слишком отводит руку вбок, открывая грудь. Эта ошибка повторялась несколько раз и, скорее всего, не являлась ловушкой. Так что он сделал вид, что споткнулся и ударил, едва поймав момент. Ему повезло: шпага не наткнулась на ребро, пройдя точно в цель.
Когда Энрико рухнул, Кристина едва удержала вопль облегчения, затем метнулась к Доминико:
- Нико!
Юношу шатало от усталости, он вбросил шпагу в ножны и едва не упал, разворачиваясь к невесте.
- Все хорошо, Кристо. Я жив.
- Идем, нужно тебя осмотреть, - Кристина подставила ему плечо. - Он же мог тебя убить...
- Мог, - не стал отрицать Доминико. - Но сейчас ему будет не до дуэли с тобой, пока не оправится от раны. К сожалению, я не убил его, и мой клинок не был отравлен, - он усмехнулся.
- Ничего не знаю, или он появится завтра на дуэли, или его имя будет покрыто позором. Ты свидетель вызова, я произвела его по всем правилам, в присутствии свидетеля из числа дворянства. То, сколько дуэлей у него случилось или случится до завтра, меня не волнует. Все слышали, - Кристина обвела бешеным взглядом толпу знати. - Если завтра Энрико Пьяцонни не появится на площадке для дуэлей, я не завидую его фамилии.
- Тс-с-с, тише, успокойся, - Доминико развернул ее к себе, склонив голову, чтобы кровь из рассеченной брови не заливала глаз. - Кристо, это будет завтра. Сегодня же... поможешь мне умыться?
- Разумеется. Идемте, лорд Саматти, нам нужно очень серьезно пообщаться наедине о вашем поведении. Герцог, дама Изабелла, ваше императорское величество, прием мне надолго запомнится, а теперь позвольте откланяться, - Кристина присела на мгновение. - Надеюсь, гостеприимство дворца распространится на предоставление нам комнаты, где я смогу оказать лорду Саматти необходимую помощь?
- Вас проводят, - кивнул император. - Герцог, граф Дамайн, останьтесь. Донны, покиньте нас, вас так же проводят в комнаты для отдыха.
Собравшиеся после крика Кристины свидетели стали расходиться, бурно обсуждая происшествие. Доминико и его невесту проводили во дворец, но наедине оставлять их никто не собирался: дуэль и прочие неожиданности - не повод для нарушения этикета. Кристина внимания на безмолвно застывших свидетелей не обращала, промывая рану Доминико:
- О чем ты только думал, Нико? О чем? Он мог тебя убить...
Он не оправдывался, лишь улыбался ее сердитым и обеспокоенным словам, прикрыв глаза и отдавшись на волю ее рук. Признаться честно, то ни о чем, кроме желания стереть наглеца, посмевшего оскорбить любимую женщину, с лица земли, он не думал, начиная поединок.
Кристина закончила промывать рану, оглянулась на сопровождение:
- А врач у вас есть?
- Sólo un segundo, Donna! Quién será venir, - заверили ее.
Через пару минут в комнату вошел мужчина в монашеской сутане с белым крестом на груди, поклонился:
- Я есть врач, донна, позвольте.
Кристина отошла в сторону, присела в кресло. Руки мелко дрожали. Да уж, с чего она вдруг решила, что самым страшным испытанием станет пара танцев на балу? Самое страшное для нее - это потерять Нико. Стоит признаться в этом хотя бы самой себе. Потерять того, кто принял ее такой, как есть, со всеми ее странностями и ипостасями, снова остаться одной... и одному. Ничего, завтра придется разобраться. Либо шпагой, либо дипломатией. Но уничтожить, смешать с землей всех, кто рискнул встать между ними и их счастьем.
Пока врач приводил Доминико в порядок, накладывая повязки на раны, длинные, но, хвала Мадонне, неглубокие, Кристине предложили пройти в будуар, сменить испачканное кровью платье и тоже умыться. Она отправилась по указанному направлению. Умыться было просто необходимо, привести в порядок и руки, и лицо. И мысли заодно. И хорошо, что она захватила, по настоянию донны Изабеллы, второе платье и украшения к нему. Можно переодеться и проверить, что там местный эскулап сотворил с ее Нико. И, кстати, судя по музыке, бал продолжается. Если они не выйдут, это может быть сочтено признаком слабости. Скорее всего, Нико будет рваться на подвиги, несмотря на усталость.
К счастью, здешние служанки помогли зашнуровать все, как было нужно, привести в порядок прическу и освежить лицо.
- Вперед, танцевать...
Доминико, перевязанный, напоенный лекарствами и переодетый, уже ждал ее, сияя улыбкой. Словно ничего не случилось!
- Еще один танец? - Кристина тоже умела быть безмятежной и улыбающейся. - Поразим всех элегантностью, грацией и красотой, мой лорд.
- Несомненно, моя драгоценная донна.
И был танец, и еще один, и еще... Опомнилась Кристина, только заметив расширенные зрачки жениха и разливающуюся по его лицу бледность, хотя держался Доминико превосходно, не показывая слабости.
- Я устала... и снова эта жара. Может быть, стоит вернуться? Хотелось бы выспаться перед завтрашним... событием, - просяще взглянула Кристина.
- Конечно, Кристо, - согласился юноша, - я сейчас найду твоих родственников, и отправимся домой. Родители, скорее всего, останутся здесь.
- Хорошо, я подожду тебя здесь, - Кристина присела на скамью, обмахиваясь веером.
Нужно успокоиться, выспаться. Завтра ее ждет важное выступление на публику, так что придется выпить ромашкового чаю, тетя наверняка привезла с собой свои травяные сборы. И проверить шпагу на всякий случай. И вообще, просто подержать ее в руке. Тоже для успокоения. А Нико строго-настрого уложить спать. Пусть поскорее заживают его раны. Мысли перескочили на жениха, которого, будь ее воля, она бы... нет, не выпорола - зацеловала до обморока. К счастью, всю дорогу до виллы Сан-Марко родственники молчали и не делали попыток как-то обсудить произошедшее, что Кристину вполне устраивало. Даже чай тетушка принесла молча. А вот когда Кристиан, уже в привычной ипостаси, выпил половину чашки, леди Маргарет прорвало:
- Крис, ты ведь не собираешься в самом деле устраивать дуэль?
- Почему же? Я один из лучших клинков Савентума, что мне мешает? А подонков нужно ставить на место, вы же сами уверяли меня в этом.
- Доминико уже сделал это, не так ли?
- Недостаточно. И завтра я поставлю окончательную точку.
- Но вызывать мерзавца на дуэль в женской ипостаси было... неразумно.
- Император всем объявил, что я - Двуликий. Или мне нужно было сменить ипостась, порвать платье и выглядеть глупо, раскидывая серьги по аллее?
Леди Маргарет поджала губы, сухо пожелала доброй ночи и ушла к себе. Кристиан завалился спать. Все, никаких тревог до самого утра, только спокойный сон.Глава восемнадцатаяСреди ночи его потревожил скрип двери на террасу и шуршание занавеси, прикрывающей проем, потом на лицо опустилась резко пахнущая тряпка, а руки прижали к постели. Кристиан успел лишь наугад брыкнуться, сбив что-то на пол, и провалиться обратно в черноту.
Пробуждение было самым мерзким и тяжелым за все его двадцать два года жизни. Голова раскалывалась, в горле пересохло, губы потрескались, а глаза отказывались открываться. Когда же ему удалось разлепить склеившиеся ресницы, потолок перед глазами почему-то принялся вращаться, вызывая тошноту.
- Остановите... стены... и потолок... - просипел Кристиан.
Кто-то, закутанный в черную ткань по самые глаза, обтер ему лицо мокрой тряпкой.
- Спасибо...
Стало действительно полегче, удалось даже разглядеть каменные своды и понять, что под спиной камень.
- Где я?
В ответ - молчание. То же закутанное существо, не понять, мужчина или женщина, снова смочило тряпку и принялось по капле выдавливать на его губы воду. Видимо, после той гадости, которой его усыпили, нормально пить было нельзя. Кристиан нахмурился, не понимая, что вообще происходит. Руки и ноги не слушались. Позже к ним начала возвращаться чувствительность, и он понял, что привязан к чему-то, да еще и в отвратительно-беспомощной позе морской звезды.
- Да что вообще происходит?
Наконец, эта темная тень соизволила заговорить. Голос был хриплый, старческий, с сильным акцентом:
- Договор должэн быть исполнэн. Сэгоднье ночэ ты станэшь дэвой и жэной моэго правнука.
- Еще чего, - Кристиан бешено задергался, пытаясь разорвать веревки.
Его пребольно ткнули в низ живота, словно острым когтем.
- Лэжи смирнэ.
Кристиан затих, все равно, пока сделать он ничего не мог. Только бешено билось сердце, и мысли метались в голове, как вспугнутые мотыльки: Нико! Нико его обязательно найдет! Не может не найти... главное, чтоб не стало поздно. Сколько же времени он проспал? Ничего... главное - чтобы отвязали, а там Кристиан разберется. Сколько можно уже унижения? Он мужчина, а не нежная дева, чтобы его спасал подросток. Тем более, сюда, где неизвестно, сколько врагов, ему соваться совсем не стоит. Только бы освободить руки. И плевал он тогда на все законы и правила. Никто не уйдет обиженным невниманием Рыцаря.
- Зачем вам это все? Брак недействителен без венчания, а венчание - без моего согласия.
- Роду нужна свэжая кровь, - прокаркала старуха. - Твоя кровь, dos caras . А обвэнчают вас и бэз твоэго согласия. Нэ впэрвой.
- Да вы что? Будете держать все время тут, пока меня ищут по всей Сагранзе? - Кристиан снова задергал веревки.
- И на цэпи, - хрипло расхохоталась старуха. - Пока нэ народишь пятерых.
- Я не собираюсь менять облик.
На это ему не ответили ничего. Старая ведьма куда-то ушла, судя по эху ее шагов, это было или подземелье, или пещера, или... храм? Кристиан принялся выпутываться еще энергичней, сидеть на цепи и рожать совершенно не хотелось. Руки были привязаны весьма умело, не передавливая запястья, но и не давая растянуть веревки, чтобы выскользнуть из них. Он только заработал несколько ссадин. Пришлось набраться терпения и ждать. Удручало, что неизвестно чего.
Постепенно в помещении становилось темнее, из чего он заключил, что свет сюда все же проникает снаружи. Значит, он не под землей. Какие-то старинные развалины. Выбраться будет не так уж и сложно. Темнело слишком быстро, как ему казалось. Старуха вернулась с кувшином и маленькой чашкой, налила чего-то, пахнущего вином и травами.
- Выпэй.
- И не подумаю, - прошипел Кристиан.
- Ты слишком упряма, мой внук научит тэбя подчиняться, - ухмыльнулась старуха. - Пэй, или я волью в тэбя вэсь этот кувшин силой.
- Упрям, я мужчина, старая ведьма, или ты не видишь?
С неожиданной ловкостью ведьма влила в него свою отраву, воспользовавшись тем, что он вообще открыл рот. Кристиан подавился, закашлялся, отплевываясь. Хотя б вкус ничего, терпим, мелькнула глупая мысль. Потом по телу побежали легионы мурашек, руки и ноги похолодели, потом наоборот, стали горячими. Тело непроизвольно задрожало, выгибаясь и подергиваясь. Началась медленная, насильственная, а потому весьма болезненная трансформация. Кристиан закричал, пытаясь хотя бы так избавиться от этой боли. Никогда за всю его жизнь ему не приходилось испытывать подобного. Будто его выкручивал, как белье, великан. Или растягивали на дыбе. Он даже не сразу понял, что все закончилось, еще несколько минут содрогаясь и мало что соображая от боли. Не заметил, когда в зале стало светлее и многолюднее: двое закутанных, как и старуха, людей внесли свечи на шандалах, еще трое - какой-то столик, накрытый тканью.
- Какого... кх-х-ха... дьявола?
Голос был женский, скосив глаза, он увидел собственную грудь, вызывающе торчащую вверх, со съежившимися от прохлады камня и всего помещения сосками. Кристиан - он упрямо думал о себе в мужском роде, выругался вслух. Полегчало. Вокруг него поднялась какая-то суета. Старухе поднесли плошку и тонкую кисть, она, склонившись над Кристианом, принялась выписывать на его теле какие-то символы и знаки, запахло кровью. Кристиан зашипел, дернулся, кисть соскользнула. Ведьма зашипела не хуже него, ей пришлось стереть с его живота большую часть рисунка. Потом его просто ткнули куда-то в шею, отчего все тело онемело. Он принялся ругаться, отводя душу. Ему не мешали. Старуха занималась нательной росписью, ее подельники расставляли свечи, пока еще не зажженные, вокруг алтарного камня, на котором и лежало тело будущей жертвы преступления, рисовали углем и мелом полиграммы.
Кристиан умолк. Было интересно, что они собираются сделать? Тот ритуал, который, якобы, должен запечатать его навеки в одной ипостаси? Ерунда, перевертыши изменчивы по своей природе, какой-то росписью никогда не закрепить ипостась. Но холодок все равно пробежал по телу: он ведь не знал, до чего могли додуматься местные колдуны в седой древности? Провести всю жизнь в одной ипостаси, даже не той, в которой родился? Нет уж, это слишком кошмарно, чтобы быть явью. Если вся эта чушь, варварский ритуал сработает, ему останется только удавиться. Остается надеяться, что это всего лишь глупые предрассудки.
Где-то глубоко в мыслях его женская сущность кричала, что ее - сейчас - здесь - обнаженной видят чужаки, позор, ужас! Кристиан затолкал ее поглубже. Ничего, это будет последнее, что они вообще увидят. Другая мысль, всплывшая так же непрошенно, заталкиваться отказывалась: "Знает ли хоть кто-нибудь, что это не я сбежал, а меня похитили?". Но, с другой стороны, был бы повод сбегать? Все ведь отлично. Однако вернуться надо как можно скорее. А хуже всего стало, когда в зал вошел, опираясь на плечо закутанного, тот самый Энрико Пьяццони. Мерзко ухмыльнулся, окинув взглядом "жертву".
- Я же говорил, шлюшка, что ты будешь моей.
- Держи язык за зубами, ублюдок. И вообще, если твоя тупая голова не соображает, то эта старая сука должна знать, что от лежания на холодном камне ничего хорошего с женщиной не случается. Может, меня уже отвяжут? Тут, знаешь ли, не нагретые солнцем скалы.
- Ничего, тебе недолго лежать, сучка. После того, как пройдет ритуал и я тебя трахну, отвяжут.
- Приятно видеть учтивого аристократа. Давай, подойди сюда, сын помойной шлюхи, - тело постепенно начинало ощущаться, как и то, что натяжение веревок ослабело.
- Энрико, un paso al costado. Empezando! - прокаркала старуха.
Ее помощники зажгли свечи и убрались в стороны. Ведьма же встала прямо между раскинутых ног Кристины, начиная читать что-то, кажется, на древне-эмерском, языке, ставшем основой языка Островов. Кристиана затрясло - язык он узнал. Именно им заклинала некогда королева своих детей. И если это одно из тех заклинаний. И если ведьма прочитает все верно, ни разу не сбившись и не перепутав ударения. Он навеки останется в женском теле. "Споткнись, споткнись, перепутай", - его трясло. Но судя по тому, что в голове как-то странно все плыло, как при быстрой смене ипостаси туда и обратно - пока что она все читала верно. Ровным, каким-то удивительно-звучным голосом, так непохожим на ее карканье. Не сбиваясь и не меняя темпа. Становилось светлее - огоньки свечей вытягивались вверх, словно острые лучи, сплетающиеся вокруг него в клетку. Кристиан прислушивался, на глазах бледнея. Кажется, она сбилась, да точно, не то слово, не так. Но почему тогда эта клетка растет? Огненные лучики, как показалось ему, загнулись, соединяясь над ним, вспыхнули с торжествующим выкриком ведьмы:
- For avor!
И в это же мгновение в зал ворвались несколько мужчин с оружием наголо.
- Todos de pie! No se mueva!
Кристина задергалась с утроенной силой, веревки, наконец-то, поддались. И первый же пинок пришелся в живот старухе, со всей яростной силой, прямиком в каменную стену, следом настала очередь Энрико, на голову которого опустился кувшин, брызнувший пополам черепками, вином и кровью. И приходить вооруженным ублюдку сюда явно не следовало, его шпага в руках Кристины была смертоносным оружием. И проводила Сент-Клер любимый прием предка – ювелирно чертила прямо по горлу противника. Не тронула бешеная фурия лишь Энрико, потому как отдалилась от него, а новоприбывшие показались угрозой куда более весомой, чем полуживая тварь.
- Кристо, Кристо!! - в поднявшейся суматохе к ней подскочил кто-то, кого она опознала только по голосу - остальное скрывала черная ткань, которую Доминико яростно сдернул с лица. - Кристо!
- Да, Нико? - Кристина грациозно оперлась на шпагу Пьяцонни. - Подай мне вон ту черную тряпку, изобразит мой доспех.
Юноша содрал с кого-то, уже поверженного, плащ, шагнул к ней и укутал, прижимая к себе.
- Я боялся опоздать, Кристо. Боялся, что эти твари что-то с тобой сделают, пока ищейки отца отыщут их нору.
- Я рад, что ты меня все-таки разыскал, - смена ипостаси не прошла. И снова. И снова. - Дьявол... Эта старая ведьма... Она все же заперла меня в этой ипостаси... - Кристина даже зарычала от ярости. - Черт! Черт! Ненавижу!
- Тихо, тише, Кристо, - Доминико крепче обнял ее, прижимая к груди. - Успокойся. Она не могла навредить тебе.
- Она и не навредила физически, она всего лишь заперла меня в этом теле! Я не могу принять истинный облик.
- Тс-с-с, послушай... Давай уйдем отсюда. Мы искали тебя трое суток, днем и ночью. Идем, Кристо, или лучше, давай, я отнесу тебя на руках. Ты босиком, а там холодные камни...
- Не надо делать из меня хрупкую леди, - скривилась Кристина. - Я вполне нормальный взрослый здоровый мужчина, который не умрет от прогулки босиком.
- Я знаю. Кристо, посмотри на меня, - Доминико встряхнул ее за плечи. - Люди дяди разберутся, что она сделала. Все можно исправить. Ты веришь мне?
- Конечно. Дай мне ремень, а лучше два, я перевяжу эту обертку, чтобы она не распахивалась, мне неудобно одной рукой держать плащ, а второй - тащить боевой трофей, - Кристина, похоже, не собиралась расставаться со шпагой. - Она чудесно впишется в коллекцию оружия над камином. Голова этого сукиного сына была бы еще лучше, но меня ведь не варвары в горах воспитывали, чтобы собирать такие трофеи.
На самом деле, конечно, именно варвары с точки зрения островной знати, Кристиана и воспитывали, и собирание вражеских голов среди хайлендеров было сродни спорту... Но Доминико это знать ни к чему. А она с радостью прибила бы голову Энрико к воротам дома, в назидание. Но не поймут.
Ремень и какую-то веревку Нико ей раздобыл, постоял рядом, тактично отводя взгляд от то и дело мелькающей между полами плаща груди. Наконец, плащ был закреплен надежно, можно было выдвигаться.
- А вот теперь, когда ты ворвался сюда, узрев меня в непотребном виде, еще и уединившись со мной в углу, ты обязан на мне жениться...
- А венчание завтра, - улыбнулся Нико. - Идем. У меня в седельной сумке есть одежда. Мужская.
- А сказать ДО того, как я начал мучиться с ремнями? Начала... Черт, не могу поверить, что застрял в этом облике. Но ты не обольщайся, сердце мое, фехтовать я не разучился. Да и шпага у меня теперь есть.
Энрико Пьяццони застонал, показывая, что еще жив.
- Он жив? Ты можешь убить его сейчас, - Доминико снова взялся за эфес шпаги. - Я не уверен, что правосудие восторжествует, хотя дядя обещал повесить мерзавца. У его семьи слишком много влияния.
- Этот сын гнойного осла обещал меня изнасиловать, а потом посадить на цепь, пока я не рожу ему пятерых детей. Догадайся, насколько я сейчас миролюбива и полна всепрощения и желания предать его правосудию?
- Тогда что тебя останавливает? - Доминико отошел, прикрывая ее собой от глаз своих помощников, которые как раз занимались допросом связанных подельников ведьмы.
Раздалось два чавкающих звука:
- Уже ничего, - Кристина вытерла шпагу об одежду мертвого Энрико, вместо глаз у которого были две кровавые дыры.
- Теперь идем. До лошадей, кстати, еще нужно добраться, потому я и искал тебе ремни. Здесь настоящий лабиринт развалин, это старый храмовый комплекс, разрушенный при извержении вулкана лет сто назад. И много острых камней. Кристо, если ты поранишь ноги... Не думай, что я... Кристо, просто позволь понести тебя?
- Хорошо. Но шпагу я все равно возьму с собой, она мне нравится, это же настоящая аледарская сталь, на Островах таких шпаг почти нет, это настоящая драгоценность, взгляни на переплетение... Молчу-молчу, неси нас.
Доминико подхватил ее на руки, бережно, как и в тот раз, в саду поместья Даркмайров. И понес по низким переходам, осторожно пробираясь между кусков обрушившихся стен и перекрытий. Идти в самом деле пришлось порядочно, понятно было, почему спасатели не сумели подобраться верхом поближе, оставив лошадей у самого подножия холма, на котором, как оказалось, и располагались развалины. Спустил он свою ношу с рук, только дойдя до тревожно всхрапывающих kamarades. Молча добыл из сумки штаны и сорочку, свернутый плащ и даже короткие мягкие сапожки.
Кристина быстро оделась, заслонившись конем, надела сапожки:
- Что? Погоди... Венчание завтра? НИКО!!! Я грязная, в крови, отлежала спину, у меня под глазами синяки, а ты тут мнешься? Быстрей в поместье, мне придется отмокать в ванне, сводить следы и приводить в порядок волосы до самого утра.
- Отсюда до виллы Сан-Марко, ты не поверишь, два часа на рысях. Эти твари спрятались у нас под носом, - прорычал юноша, помогая даме сесть в седло и взвиваясь на спину своего коня. - Галопом мы доберемся за час-полтора.
- Ну так вперед, - Кристина пустила коня галопом, очень хотелось облегчить желудок покаянием, но не перед женихом же? Потом, все будет потом, дома. С каких это пор она стала называть виллу Сан-Марко домом? Это неважно, все чушь, кроме завтрашней свадьбы. И того, что сменить ипостась теперь невозможно... Нет, об этом она не будет думать сейчас.
- Бекки! - виллу вопль Кристины потревожил, та сразу стала напоминать улей. - Ванну! Еду! Мятного чая! Средство от синяков! И пустое ведро, - это прозвучало уже гораздо тише.
В комнату никого, кроме Ребекки, не пустили, и даже дверь на террасу заперли, чтобы всякие женихи не бродили под окнами. Впрочем, Доминико и не бродил, сразу же умчавшись докладывать отцу и императору о результатах рейда.
- Эта ведьма, Эсмэрита, кажется... она успела провести ритуал, и теперь Кристо не может сменить ипостась, - сжав кулаки, юноша нервно ходил их угла в угол кабинета.
- И как он на это реагирует? Свадьба состоится, я надеюсь? - герцог огорчения не понимал. - Или твоя невеста желает плакать и метать сервизы в стену?
- Свадьба состоится. И мой жених не станет вести себя, как истеричка. Но неужели, отец, вы не понимаете, какой это удар по психике для того, кто родился мужчиной?
- Ритуал обратим, я в этом уверен. Ступай к себе, готовься к свадьбе.
Пришлось уйти. Спать в эту ночь Доминико не смог бы, как ему казалось. Но на самом деле он, измотанный трехдневными поисками и бешеной скачкой к развалинам и оттуда, искупавшись, лег и уснул, едва коснувшись головой подушки.
Кристине пришлось куда хуже - ей велели расслабиться, ни о чем не думать. И принялись купать, расчесывать волосы, наносить на лицо маски из грязи, какие-то травяные бальзамы на волосы. Ногти пришлось обрезать, она обломала их о камни. Девушка временами тихо хныкала, получала от Бекки и леди Маргарет уверения, что все хорошо. И мучения продолжались. Вымыть, вытереть, нанести крем, мазь, втереть, растереть, убрать синяки тут и ссадины там.
Все закончилось под утро, вернее, часа за два до рассвета. Четыре часа на сон, но из них два Кристина пролежала, глядя сухими глазами в потолок и ни о чем не думая. Блаженная черная пустота в голове была благословением свыше, иначе она рехнулась бы прямиком перед свадьбой.
Стоило только задремать, как ее разбудил запах кофе:
- Миледи, проснитесь, уже пора.
- Что? О не-е-ет! - Кристина малодушно попыталась зарыться головой под подушку.
- О да, вставайте же, вот ваш любимый напиток, а еще миндальные пирожные от Уолтера и десерт от здешнего повара.
- В Бездну! Хочу еще поспать, - поверх подушки натянули тонкое одеяло лебяжьего пуха.
- Нельзя, пора умываться и завтракать. Ну же, леди Кристина, кофе остывает.
- О-о-о! Бекки, ты тиран... тиранка? Тиранша? - леди Кристина села, покачиваясь с закрытыми глазами, протянула руку за чашкой с кофе. - Как я выгляжу? Кошмар?
- Через час прибудет куафер, - сообщила Бекки. - А выглядите вы чудесно.
- Не лей мне чай с сахаром в уши - я выгляжу как старая жаба на болоте. О-о-о, умыться... Упасть в прохладное море, уйти на глубину....
Бекки только фыркнула и ушла разложить полотенца и приготовить для любимой хозяйки мыло с запахом миндаля, которое та очень любила. Кристина отправилась умываться, затем пить кофе. Потом словно придавило камнем, видимо, слишком много всего случилось. Ни чувств, ни мыслей. Она уселась в кресло, уставилась в стену и перестала реагировать на то, что ее облили по счастью теплым кофе, попытались скормить пирожное, трясли, протирали мокрой губкой. Бекки перепугалась, побежала звать врача к безучастной леди.
Дон Алехандро явился тотчас, осмотрел, подсунул под нос девушке флакон с чем-то едким и мерзко-вонючим, удовлетворенно выслушал несколько предложений, которые леди знать не полагалось, не то, что употреблять, и кивнул:
- Нервное переутомление. Пройдет. После свадьбы советую отправиться на побережье или в горную виллу Саматти, и никаких шумных балов.
Бекки, пока ее леди ошарашенно моргала и беззвучно загибала длиннейшие предложения, отходя от запаха, скормила Кристине пирожные, выпоила кофе. После чего пришли еще три служанки, присланные в помощь, закружились возле Кристины, наряжая ее в белье. Бекки прихватила из шкафа нечто тонкое - Кристина поделилась с Бекки идеей сорочки из одних широких кружев, а та излишней моралью не страдала никогда, - и пошла выяснять, где будет проходить первая брачная ночь, потому как нужно же подготовить для новобрачной то, в чем она выйдет к супругу, когда Бекки снимет с нее платье и расправит прическу.
К полудню невеста была готова к тому, чтобы ехать в собор. Планировалось, конечно, что последние дни перед венчанием все они проведут в столичном особняке Саматти. Но уж как получилось. Придется потерпеть и приехать в столицу сейчас. Как раз ко времени венчания. Благо, от виллы Сан-Марко до, собственно, Сагранзы недалеко, хотя близость столицы совершенно не чувствуется.
- Вы.... Вы прекрасны... вы божественны, миледи. Да ваш супруг онемеет, - лепетала Бекки.
Первым делом онемела сама Кристина, созерцая прекраснейшее видение в зеркале.
Белое платье совсем не казалось насмешкой над ее возрастом, скорей уж наоборот, оно подчеркнуло хрупкость и нежную юность невесты. Никто не дал бы ей сейчас ее двадцать два года. Максимум - семнадцать. Аккуратная, изысканная прическа, над которой маэстро шпилек и расчесок трудился, не покладая рук и инструментов, два часа, подчеркивала точеную шею и плечи. Драгоценности - она все же надела подарок Саматти - лишь придавали ей очарования. Зеленые глаза сверкали и искрились, спасибо чудесным каплям донны Изабеллы.
- Это... я? Мне срочно надо выпить чего-нибудь покрепче.
- Леди, но уже пора. Вас ожидают.
Кристина направилась к двери, чувствуя, что парит над полом.
Продолжение в комментарииКод для обзоров
Вопрос: Мы мерс-с-ские Кош-ш-шики! На самом интересном месте!
| 1. Да, вы такие! Но мы все равно вас обожаем! |
|
91 |
(100%) |
|
|
|
| Всего: |
91 |
@темы:
слэш,
фэнтези,
закончено,
Игра отражений,
гет
-
-
17.01.2015 в 06:12-
-
17.01.2015 в 06:13-
-
17.01.2015 в 08:12Аааай! Кошики! Такой щелчок по любопытному носу - это больно!
-
-
17.01.2015 в 10:06-
-
17.01.2015 в 13:52-
-
17.01.2015 в 15:13новые главы просто замечательные!
а еще подумалось что ошибки при чтении заклинания могли породить временный эффект, только к чему привязать... главное чтоб не к 5 детям! тогда я за близнецов и тройняшек))))
надеюсь что таких переживательных моментов в их жизни больше не будет)
а еще было бы интересно увидеть леди Сент-Клер в мужском наряде наперекор всему считающую себя хоть и не имеющей возможности сменить
ипостась, одеться и вести себя как мужчина... как то так)
-
-
17.01.2015 в 15:281чирик1, мурррррррк)))
KosharikWildCat, в следующей главе все узнаете)))
KiSa_cool, там все проще))) Магия - это замечательно простая штука. Не надо никаких закидонов, хотя ритуалы - да, ритуалы быть должны)))
-
-
17.01.2015 в 17:49