Авторы:
Таэ Серая Птица и
Тай ВэрденЖанр: фэнтези
Тип: слэш, гет и черт-в-ступе
Рейтинг: NC-17
Предупреждение: да пока нет, но вы же нас знаете)))
От авторов: Это вторая часть "Двойного отражения", но теперь история Доминико и Кристиана будет фоном для истории других героев. Хотя и о полюбившихся персонажах вы еще многое узнаете, все те ниточки, что протянулись из первой части, будут сплетены в единое полотно.
Как всегда большая и настоятельная просьба - уважаемые наши ПЧ! Пожалуйста, комментируйте, обсуждайте, нам важно ваше мнение, оно помогает работать над текстом! Все найденные ляпы, ошибки и нестыковки несите нам, мы поправим! И, конечно же, заранее спасибо вам!Глава втораяАлександр Дамайн, капитан королевского фрегата, сидел за столом в своей каюте и несколько мрачно посматривал на запечатанный сургучом с оттиском Малой Печати конверт, буквально полчаса появившийся на подставке магического передатчика. Такие были на всех крупных судах Его Величества для экстренной связи. Значит, стряслось что-то очень серьезное, если пришло послание. Но почему конверт, а не обычная полоска пергамента с сообщением?
Тянуть время было глупо, капитан взял конверт и сломал печать. Если вести дурные, лучше узнать их быстрее. Если они хорошие... В конверте были два письма и приказ канцелярии флота Его Величества. Приказ предписывал закончить маневры и следовать в порт приписки корабля, а затем, передав командование заместителю, незамедлительно явиться в Савентум.
- Что такое? - это было уже очень подозрительно.
Впрочем, письма все прояснили. Одно было от родителей, его Александр оставил на потом. А вот второе заставило сперва нахмуриться, потом расхохотаться.
"Дорогой мой брат Александр, пишет тебе сие письмо внезапно замужняя твоя сестра Кристина. Прости, что не пригласила на свадьбу, но до Сагранзы ты вряд ли добрался бы скоро. Но с Кристианом вы еще пропустите по бутылке за сие событие. Мой дом отныне твой, и это не фигура речи. Подробности в Савентуме".
Далее шли обязательные расспросы и пожелания, их Лекси, как всегда, пропустил. Распечатал второе письмо и снова нахмурился. Родители, судя по тому, что и как писала матушка, собирались объявить легальную охоту на редкостного зверя: Александра Эрика Дамайна. И результат этой «охоты» должен был быть объявлен не позднее Весеннего бала во дворце Его Величества. Судя по письму, матушка заручилась даже одобрением Его Величества. Это уже был даже не ультиматум, а констатация факта. Александр долго и витиевато ругался, перечитывая письмо леди Маргарет. Пришел старпом, осведомиться, все ли в порядке. Рычать на подчиненных капитан позволял себе только в случае доказанной их вины. Так что просто мотнул головой и приказал:
- Налей два бокала, Вик. Выпьем за твое скорое назначение капитаном старушки "Уэлли".
- Капитан, что такое? - два бокала были налиты тут же. - Вы, что, внезапно собрались в отставку?
- Меня собрали, - мрачно опустил сжатые до белизны кулаки на стол Александр. - Скорее всего, в бессрочный отпуск, но кто его знает. Справишься с моими чертями?
- Постараюсь, - бокал подвинули ближе.
- Придется, - капитан вздохнул, взял бокал и отсалютовал им помощнику. - Твое здоровье, Вик.
Пили не вино, как можно было подумать, а вовсе даже ядреный ром. Вик заглотил его, не морщась, ошарашенный новостью. Это был даже не гром среди ясного неба - это был шторм из ниоткуда. Капитан Дамайн уходит в отставку. "Стальной Лекс", "Гроза пиратов", "Непобедимый Сокол", как его только не звали на флоте, несмотря на очевидную молодость. Но... но чтоб Его Величество отозвал одного из лучших своих капитанов, которому пророчили адмиральскую перевязь буквально вот-вот? Да что ж такое должно было произойти?
- Капитан, вы ведь к нам вернетесь?
- Женят меня, Вик, - с еще более тяжким вздохом сказал Александр, не отводя взгляда от кромки бокала.
Помощник тут же налил еще. Да уж... Кто-кто, а он прекрасно знал, что так удручает капитана. Вернее, скорая потеря чего. И даже не "чего", а "кого". Была в порту Ставрос, куда чаще всего заходил их фрегат, одна девушка... Всего лишь простая булочница, ничем не примечательная, кроме, пожалуй, огненно-рыжих волос.
- На ком женят-то хоть?
Знал Вик этих дамочек высшего света, похожих на барракуд. Вцепятся - и не оторвешь.
- Понятия не имею. Вот, не поверишь, ни малейшего. Объявят "охоту" на меня.
- Будут загонять по всем правилам, с собаками и веселым пиром после?
- Боюсь, что так. И мне, дружище, от загонщиков не уйти.
Виктор Авенбрайт, дослужившийся до звания старпома только благодаря таланту и смекалке, сын мелкопоместного барончика, подумал и хмыкнул:
- Да ладно, капитан! Где наша не пропадала!
- Угу, - еще мрачнее согласился с ним Александр, - наша пропадала везде. Ну?
- А что, ежели сокол прилетит в гнездо уже того...?
- Чего? - не понял капитан.
- Окольцованным.
- Кто ж меня околь.... Да ну... Ну...
Идея захватила целиком и полностью. Конечно, матушка сгоряча может и родового имени лишить, а то еще и проклясть. Но ведь может и просто порадоваться? А жена точно здоровьем пышет, внуки славные будут. Как всегда при воспоминания о милейшей нежной пышечке, которую так сладко было целовать и тискать на ее скромной постели, на лице Александра возникла мечтательная улыбка. Вик тихонько поднялся и покинул каюту, оставив своего друга и капитана наедине с мыслями. Он не сомневался, что скоро услышит приказ сменить курс.
- Курс на порт Ставрос!
Вик ухмыльнулся - недолго капитан мечтал. Ну и правильно, действовать нужно, решительно и быстро.
- «Капитан, капитан, улыбнитесь,
Ведь улыбка – это флаг корабля…»
Амелия Стеббинг замешивала тесто для пирожков, тихонько напевая себе под нос песенку, которой ей всегда удавалось прогнать хандру своего любовника. Редкого гостя, но такого... такого... О! Нет, она даже не мечтала однажды стать "леди Дамайн", до таких пределов ее фантазия не распространялась. Просто ждала каждого его захода в порт, радуясь этим редким встречам. И отказывала многочисленным женихающимся купцам, которые желали прибрать к рукам и симпатичную девушку, и ее булочную, процветающую несмотря на то, что Амалия сама вела все дела. Нонсенс, конечно, женщина-владелец!
- Амалия, в порт входит корабль, - весело окликнул ее вбежавший подмастерье, зубоскал и балагур Джек. - А он такой мне знакомый отчего-то.
- "Уэлли Стар"? - уточнила девушка, гадая, успеет ли она разделаться с тестом и поставить пироги в печь. Если бы она была глупой соплюшкой, бросила бы дело на половине. И не было бы у нее за душой ни гроша с таким поведением. Нет, Амалия Стеббинг не такая дура. Да и швартовка, отчет для портового начальства, переговоры с карго - все это занимает время. Успеет.
- Именно. Ну, что мне надо сделать? Я все смогу, не волнуйся.
- Готовь начинку, Джек, да противни смазывай. Сам все знаешь, не маленький, - царственно кивнула ему хозяйка пекарни, продолжая вымешивать тесто, делить его и раскатывать в пласты.
Джек взялся за работу, весело напевая. Он вообще все делал с шутками, всегда был улыбчив и смешлив, мечтал стать совладельцем этой булочной когда-то. А не повезет с этой - открыть свою. Но это потом, когда уже и остепенится, и опыта наберется, и хозяйку своей булочной присмотрит. Правда, с совладением промашка вышла: три года назад встретился Амалии великолепный красавец, капитан Дамайн, с первого взгляда, злодей, покорил сердце девушки. Так что нынче Джек мечтал только о собственной пекарне, ну, еще о том, чтоб та, которую он присмотрит себе в жены, была хотя бы вполовину похожа на Амалию и верностью, и смекалкой. А пока он учился выпекать хрустящие булочки и нежные пироги, делать хлеб пышным, в меру сладким. И беззлобно дразнил Амалию ее красавцем-капитаном, понятливо беря на себя большую часть работы, когда в порту бросал якорь "Уэлли Стар".
Наконец, тесто было раскатано, завернуть в него начинку он и сам сумеет, а вот отпустить Амалию умыться, причесаться и переодеться надо. Уж на что-что, а на это его понимания хватало.
- Амалия, ты иди, я сам все доделаю.
- Не забудь, угли надо отгрести, прежде чем ставить.
- Амалия, я тут три года уже учусь и пеку. Ступай уже к своему капитану.
Девушка фыркнула и выплыла из пекарни королевой. Правда, он услышал, как ее каблучки очень быстро простучали наверх по лестнице в жилую часть дома. Помчалась прихорашиваться, с усмешкой подумал Джек. И тут же отвлекся на выпечку, нужно было работать, ставить пироги, следить за готовностью.
Амалия распахнула шкаф, застыв перед ним в одной тонкой сорочке.
"Мой Бог! И ведь даже нечего надеть такого... этакого. В синем платье он меня уже видел", - мысль сбилась на воспоминание о том, как сильные руки бережно, но непреклонно это синее платье с нее снимали, Амалия закусила губу, прогоняя неуместное сейчас желание. - "Желтое? Соседки заклюют ведь. Даже если я плащ сверху надену, подол увидят - и судачить будут год..."
Дверной колокольчик зазвонил, раздался развеселый вопль Джека:
- А ваша пышка еще румянится, капитан, могу предложить пирожок. Свежий, муха не сидела.
- Иди к морскому дьяволу, Джек! А впрочем, давай, если горячий. Я голоден, как акула! - ответно прогрохотал привыкший перекрывать вой шторма и залпы орудий голос.
У Амалии подкосились ноги и сладко зашлось сердце. Дальше все смолкло, видимо, Джек принялся кормить капитана. Горячими пирожками. И даже молча.
На самом деле, меж ними велась тихая, но очень важная беседа.
- Ты парень умный, - говорил капитан, одним могучим укусом ополовинив и прожевав в самом деле горячий еще пирожок с мясом. - К тому же, хороший ученик, как я погляжу. Пироги не подгорают, хлеб поднимается.
- Вы это к чему, капитан? - насторожился Джек.
- К тому, что ты ж, если что, один тут со всем справишься? - подмигнул ему Александр.
Челюсть у подмастерья упала, он едва не уронил поднос со свежими булочками, которые собрался выставить на витрину.
- Так вы...
- Тс-с-с! Это сюрприз. И ты это... того... если что, где нюхательные соли, или уксус там, знаешь?
- Знаю, уксус завсегда на кухне, - растерянно кивнул Джек.
- Принесешь, если понадобится.
Тут дробно простучали каблуки на лестнице, и в торговый зал булочной словно солнышко сошло. Амалия все-таки надела желтое платье. Материю для него - дорогущий, как черт знает что, чиньский атлас - подарил ей сам Александр. Платье взялась шить давняя подруга даже не за деньги, а за остаток отреза. Лежало оно почти полгода, дожидаясь своего часа. Очень уж шел к ярким голубым глазам и медово-рыжим волосам Амалии этот наряд.
- Амалия, да ты у нас сегодня просто медовый коржик. Ладно, молчу-молчу, я пирожок, я молчу, - Джек убрался в угол. И оттуда уже любопытно сверкал глазами, глядя, как капитан, скинув свой тяжелый штормовой плащ, становится на одно колено, протягивая девушке открытый футляр с колечком, и грохочет на всю лавку, да и на всю улицу, наверное:
- Амалия Стеббинг, ты станешь моей женой?
Уксус, к счастью, не понадобился, понадобилась скамья, на которую Амалия села, молча закивав.
- Если что - я против, - не преминул заявить Джек. - А как же булочная? А пирожки? Я не хочу тут один оставаться.
- А ты - пирожок, так что молчи, - рявкнул капитан. Потом снял с пояса кошель, кинул его на колени Джеку: - В общем, так. Выкупишь у Амалии дело. И быстро. Сегодня же. А мы... в магистрат и в собор.
Джек вздохнул, погасил печь и побежал становиться владельцем собственной булочной. Расставаться с Амалией было немножко жаль, но она же уедет со своим возлюбленным? А Джеку останется налаженное дело. Да и доход должен повыситься, как-никак, не всем нравилось то, что пекарней заведует женщина. А тут все правильно будет, по старинке.
Александр надел на пальчик невесты кольцо, галантно поцеловал ее в руку, а потом просто сгреб, усаживая себе на колени. И минут десять занимался тем, что целовал ее, наслаждаясь и заставляя мысли девушки переключиться с такого потрясения на что-то более приятное. Джек, по счастью, дверь запер и ставни закрыть догадался. Может, недовольные покупатели и были, но ушли, не тревожа никого. А потом Амалия опомнилась:
- Но... Но твои родители. Что они скажут?
- Что бы они ни сказали, а дом у меня есть, со службы выгонять никто не станет. Если лишат родового имени... Ну, что мы, без него не проживем? - Александр посмотрел ей в глаза и замолчал. Он и так уже наговорился сегодня на месяц вперед. Обычно, учтивые речи в его исполнении звучали больше как приказы. Коротко и по делу.
- Проживем, - решительно кивнула Амалия.
Александр был нужен ей сам по себе, а вовсе не из-за какого-то там имени. Хорошая булочница не пропадет и в столице, свое дело здесь она тоже начала не сразу. Капитан расцвел улыбкой, за которую она его, кажется, и полюбила. Ну как устоять? Невозможно же!
- Плащ, сапожки. Нас ждут сани, и, скорее всего, уже ждут в магистрате. Я послал туда Вика.
Амалия поспешно накинула плащ, сунула ноги в мягкие теплые сапоги, все еще до конца не веря, что это правда. Сани их ждали, впрямь, по легкому морозцу и свежевыпавшему с утра снегу, еще не превращенному в грязное месиво повозками, копытами и ногами, до магистрата домчались в считанные минуты. Там Амалии оставалось только заверить передачу пекарни и лавки Джеку. А оттуда капитан приказал отправляться прямиком в городской собор святого Андрея. Венчаться.
- Амалия, ты и вправду замуж выйдешь? Не верится. И уедешь аж в самую столицу, - печалился Джек.
Александр только посмеивался. Все мысли парня по поводу Амалии читались по лицу. Джек сожалел об упущенном шансе, но за хозяйку, вернее, уже бывшую хозяйку искренне радовался. А еще удивлялся тому, что сказки, оказывается, иногда и былью становятся. Надо же... Жила себе простая девушка, неглупая, работящая, с зарей вставала и тесто месила, пироги пекла. И вдруг принца встретила. Ну, не совсем принца, но птицу высокого полета однозначно.
Священник обряд затягивать не стал, обвенчал пару, привычно пробубнив положенные слова и выслушав положенные ответы. Получил богатое вознаграждение и скрылся в ризнице, оставив молодых целоваться посреди храма. Капитанская форма жениха, верней, уже мужа, заставила его скептически хмыкать, а неподдельное счастье в глазах жены - вздыхать.
- А, может, мы пойдем? Съедим по пирогу вроде как брачного обеда? - намекнул Джек.
Александр кивнул, подхватил Амалию на руки и понес в сани.
- Ну, корми, хозяин, ха.
Джек только фыркнул:
- А вот и накормлю.
Утренняя выпечка удалась на славу, свадебный пир вышел не королевским, но вполне сытным и даже немного праздничным, Джек заменил толпу гостей с поздравлениями и пожеланиями. Засмущать Амалию было невозможно, а на пожелание "кучи детишек" она, подбоченясь, только и сказала:
- Так и будет, помяни мое слово, Джек Спэрроу.
- Да я уж в тебе и не сомневаюсь.
- Ну, что, - Александр поставил на стол кружку, - я пришлю матросов, чтоб перенесли то, что ты с собой захочешь забрать. А мы - сразу на борт.
Амалия только закивала.
- Ладно, я запихну все твои вещи, кроме мебели, в сундуки, медовый коржик, - великодушно заявил Джек. - И положу тебе твой счастливый противень.
На прощание девушка крепко обняла его.
- Береги пекарню, Джек. Узнаю, что разорился - попрошу Лекси приехать и выдрать тебя линьками.
- Не разорюсь, медовый коржик, не волнуйся. Иди уже, мне еще пирог от противня отдирать.
Амалия стукнула его полотенцем по голове, еще раз обняла и удалилась под ручку со своим капитаном. А Джек приготовился к небывалому наплыву клиентов: как же, все местные сплетницы не преминут зайти и уточнить, что они слышали и видели вот только что. А просто так языком трепать Джек не станет, нет-нет, только за покупку. Нужно побольше выпечки. И еще больше. И все успеть: и вещи Амалии сложить, да аккуратно, ничего не помять и не разбить, и матросов выпроводить, и тесто замесить. Медовое. На коржики.
Амалию на корабле встретили приветливо, за капитана все радовались. Только Вик хмурился и думал о том, как родные Лекса встретят его жену. В принципе, если подумать и вспомнить, чему его, бестолоча, в свое время учили, ту же генеалогию старых родов, то леди Дамайн, к слову, в юности была той еще горской оторвой. А стала вон кем. Леди-леди, прям не подступись. Нет, вспомнит она свою юность, не станет долго мариновать капитана и его жену. Главное, чтоб гадостей сгоряча не наговорила. И чтобы остальные родичи не начали Амалию унижать. Кто там еще? Младший брат? Ну, этот вряд ли, из уважения к старшему промолчит. Кузина и кузен. Ну, если Кристиан Сент-Клер и не станет в это лезть, то уж Кристина точно Амалию языком зарежет.
Вик нахмурился еще сильнее: симпатичная булочница ему искренне нравилась. Но что он может? Хотя... А вот и может! Учился с ним в кадетском морском корпусе один парень. Хайлендер, но вот понесла его нелегкая с чего-то в море. Помнится, приходился он леди Дамайн то ли племянником, то ли троюродным братом. И, главное, отношения у него с Виком сложились хорошие, дружеские. А напишет-ка он ему письмецо. А что знает один хайлендер, то знает весь клан.
- Вик, о чем задумался? - окликнул его Александр, оторвавшийся на пару минут от супруги.
- Ни о чем, капитан. Завидую-с! - отрапортовал немедленно вернувший себе "вид лихой и малость придурковатый" старпом.
- Ничего, однажды и ты женишься, - утешил его капитан и отправился проверять, как там разместилась его нареченная.
Виктор хмыкнул и покачал головой: это вряд ли. Разве что заставят, но кому он нужен-то? Старший брат уже женат, наследника сделал, а делить тот жалкий клочок, который их баронство, на двоих? Нет уж. Да и, честно признаться, Вик больше любил не пухлые женские прелести, а ладные мужские задницы и мускулистые торсы. Он и на капитана одно время поглядывал, но вовремя понял, что тут ему ловить нечего. А на корабле... За такое за борт сразу отправят. Вот и оставалось утешать себя мыслью, что когда-нибудь он найдет себе какого-нибудь паренька. Когда в отставку выйдет. Если еще нужно будет. Пока же он вполне обходился портовыми борделями и их обитателями. Вик снова хмыкнул и отправился командовать, пока капитан занят.
Амалия волновалась. Пугало все - неизвестность, оставленная лавка, встреча с благородной леди-свекровью. Конечно, рядом будет Лекс, но вдруг леди захочет поговорить наедине?
- Ну, захочет, - буркнул Лекс. - Ты не вздумай тушеваться. Матушка у меня хоть и леди, но она еще и женщина. И хорошая. Строгая, но без дела не ругает. Солнышко мое, - на этом конструктивный диалог закончился, не начавшись. Койка в капитанской каюте только носила такое название. Была же пошире, чем девичья кровать Амалии в ее доме. И, пожалуй, поуютнее. А покачивание корабля добавляло нотку романтики.
К концу недолгого морского пути Амалия полностью уверилась в чувствах мужа. Первым делом Лекс устроил жену в припортовой гостинице со словами:
- Дел на три дня. Отдыхай. Потом поедем в Савентум.
И умчался передавать корабль, документы, груз и все такое прочее. Дел в самом деле было выше грот-мачты.
Амалия переворошила свои платья, прикидывая, что именно надеть, чтобы понравиться будущим родственникам. нужно выглядеть скромно и нарядно одновременно. Может, то желтое, которое стало свадебным? Или синее, оно достаточно нарядное и довольно строгое. Вдруг желтое платье не понравится леди Дамайн? Было еще темно-зеленое, его бы, как раз, стоило надевать в такую погоду. На Саксе, в отличие от ее родного острова, было немного снега, больше грязи, из-за более южного расположения. Сыро, промозгло, серо. Бр-р-р. Хотелось лечь под два одеяла и уснуть. Вместо этого Амалия навела идеальный порядок в своих вещах, сложила все платья в сундук, кроме того самого зеленого, и решила, что встречают, конечно, по одежке, у нее есть три дня и деньги от продажи булочной, можно прогуляться по городу, вдруг, найдется что-то симпатичное, что можно подогнать по фигуре, в лавках готового платья.
Поиски увенчались успехом, в одной из лавочек нашлось платье, достойное самой герцогини - васильковое, нежного оттенка, совершенно не кричащего.
- Последняя столичная мода, - уверили Амалию. - Такой фасон только и носят в этом сезоне.
К чертову платью прилагался пыточный инструмент - жесткий корсет на китовом усе. Чтобы примерить, пришлось Амалии, не дыша, утягиваться с помощью служанки и приказчика лавки. Это был кошмар. Ужас. Ад и Преисподняя. Платье село, как влитое, но стоило ли оно мучений?
- Ах, как вам идет, мэм!
- А чуть ослабить шнуровку? - пробормотала Амалия.
- Невозможно.
Платье было прекрасным, легким, изящным, даже не очень дорогим. Но корсет? Но первая встреча с леди Дамайн?
- Я беру.
Продышаться она смогла только после того, как с нее сняли корсет. Полюбовалась бледным видом своего лица в зеркале, невесело усмехнулась: не знай она, с чего этакая бледность, решила бы, что помирает, как минимум. Ничего, один вечер она вытерпит. И больше в жизни не наденет это пыточное устройство. Пусть леди Дамайн говорит, что захочется, ругает и клянет, но ни за какие коврижки. Нет, уж если Лексу она нравится такой, как Бог сотворил, то нечего и пытаться это изменить. Куда корове рысачье седло?
Платье упаковали, приложили корсет. Амалия решила, что попробует найти в столице мастера, который перешьет ей наряд так, чтобы его можно было носить безо всяких корсетов.
Без любимой работы уже зудели и ныли руки. Она вставала по привычке до рассвета, но не было нужды месить тесто, печь и жарить. Оказывается, безделье - это такая мука! И чего это ей так хотелось иногда все бросить, запереть лавку и просто ничего не делать пару месяцев? Это же просто невозможно. И печь здесь не умеют так, как она. Амалия купила у разносчика пирожок, осилила половину и покрошила голубям на площади остаток. Нужно будет в столице чем-то заняться. Интересно, леди Маргарет бережет фигуру и отказывается ото всего мучного?
"Может, встречают и по одежке, - думала она, усмехаясь, - но против моих пирогов с патокой еще никто не устоял".
Нужно будет расспросить Александра подробней о его семействе, придумать, что им испечь. Для лорда Джона и Теодора можно испечь мясной пирог, мужчины любят мясо, так ведь? Кузен Кристиан наверняка тоже от него не откажется. А маленькие ягодные пирожки, может быть, смогут смягчить яд кузины Кристины. Забавно, близнецы с почти одинаковыми именами. Лорд Крис и леди Крис... Какая-то мысль промелькнула на самом краю сознания, Амалия не успела ухватить ее за хвост. Что-то интересное, из старых сказок, про близнецов, которым давали одно имя.
Начинало вечереть, пора была озаботиться ужином, Александр придет голодным, а она все еще не знает, что в этой гостинице подают постояльцам. Амалия поспешила назад, заказывать ужин. Ничего, как только у них будет свой дом, на кухне чужие руки не будут заниматься стряпней. Разве что, к приходу гостей? Одной ей будет трудно управиться с обедом на десяток человек, а ведь говорят, что столы в домах аристократов всегда должны ломиться от еды, разнообразной и богатой. Да, это проблема. Придется поступиться и здесь.
На ужин предложили свинину с бобами, уверив, что все наисвежайшее и очень сытное.
- Всем нравится, почти постоянное наше блюдо.
Выбирать не приходилось, хотя Амалия и обнюхала еду, придирчиво, как кошка. Пахло сытно, на вид было тоже неплохо. Сама она ограничилась куском сырного пирога и кружкой молока. Все-таки, корсет. Придется поступиться сытостью в эти три дня, и сколько там дороги будет отсюда до Савентума. Лучше немного похудеть, чтобы дышать можно было. И как все леди в этом каждый день ходят? Амалия тяжело вздохнула: ну, не леди она. И предки ее, до десятого колена, даже отдаленного родства с аристократией Островов не имели. Крестьяне, торговцы, парочка пиратов, вроде бы, затесалась. Но никаких лордов. Что ж это ей такое счастье привалило? Может, она спит, а все это ей лишь снится? Вроде так долго сны не длятся. Значит, реальность. Остается только пробиваться дальше к своему счастью, к любящей семье.Глава третьяПуть в столицу занял у новобрачных чуть меньше трех дней. И Александр, не пасовавший даже перед превосходящими силами противника, девятибалльным штормом или ураганом, откровенно опасался появляться пред очи родителей. Да и Амалии с дороги не мешало бы привести себя в порядок, отдохнуть, чтобы произвести на матушку достойное впечатление. Хотя он не сомневался, что, узнав о поступке сына, леди Дамайн вряд ли поведет себя ровно. Не таков ее характер.
- Главное, ничего не бойся, - успокаивал он жену. - Я с тобой - это самое главное.
- Лекси, по-моему, это тебе стоит успокоиться и ничего не бояться, - Амалия усмехнулась и сжала обеими ладонями его руку. - Ну, нашипят на меня, подумаешь.
- Просто не хочу, чтобы ты расстраивалась.
- Я не гитара, чтоб расстраиваться. Ну же, капитан, капитан, подтянитесь! - напела она. Голос, к счастью, не дрогнул, хотя внутри ворочался колючий ледяной ком.
Александр улыбнулся, решив, что отец уж точно их не бросит.
- Ждите здесь, - приказал Александр извозчику. Все равно вещи потом следует отвезти в дом Сент-Клер, раз уж Кристиан был так щедр, что подарил его кузену. - Идем, солнышко мое.
Амалия приняла его руку, выбираясь наружу. Корсет немилосердно сдавливал все, но нужно было терпеть.
- Ну и зачем было мучиться? - буркнул капитан, которому бледность его "медового коржика" ну ни капельки не нравилась.
- Я должна произвести хорошее впечатление на твою семью. А будут только родители?
- Наверное. Может, еще Тео. Не думаю, что Крис примчится немедленно, раз уж он же... замужем.
- Он - замужем? - не поняла Амалия.
Лекс тяжело вздохнул.
- Он - Двуликий. И да, он замужем.
- Двуликий? Он... Она?
- Родился мальчиком, - уточнил Лекс.
- Ну вот, теперь я еще больше буду бояться твоего кузена.
- Почему? Он, хоть и язва, но при этом никогда не станет шипеть исподтишка.
Амалия растерянно посмотрела:
- Но... Я не знаю, а если я и ему не понравлюсь?
- Солнышко, ты нравишься мне. Этого достаточно. Остальных - за борт!
- По голосу слышу, что мой старший сын вернулся, - леди Маргарет спешила к ним, улыбаясь. Правда, увидев рядом с сыном незнакомую девицу, она на секунду запнулась, а улыбка стала казаться приклеенной.
- Матушка, позвольте представить вам Амалию Дамайн. Мою супругу, - решительно рявкнул Александр, от волнения сбившись на привычный "командный" голос. Зазвенели цветные стекла в витражной розетке над входной дверью, качнулись хрустальные подвески на люстре..
- Во-первых, сбавь голос! - ничуть не хуже гаркнула леди, снова заставив звенеть несчастные подвески.
- Извините, матушка, - смутился Лекс. - Оно само.
- Охотно верю, - снова мило улыбнулась леди. - Во-вторых, представь мне свою спутницу полным именем со всеми титулами.
- Я так и сделал, - делано-спокойным тоном ответил капитан, не отводя глаз от лица матери.
- То есть, просто Амалия? - уточнила Маргарет. - И где, позволь спросить. ты разыскал эту особу?
- Это не "особа", а моя жена, матушка, - еще более спокойным голосом уточнил Лекс. Правда, Амалия всем телом ощутила повисшее между леди и ее сыном напряжение, готовое прорваться чем-то нехорошим. Она стояла, боясь шелохнуться.
- Лекси, а мне свою красавицу представь, а то я прослушал, - по ступеням спустился лорд Дамайн, и уж его улыбка была совершенно искренней. - И, ради Бога, что это вы стоите в холле, словно просители? Идемте в гостиную. Ричард, Кларенс, возьмите плащи. Матильда, горячего вина!
- По крайней мере, в том портовом борделе, где ты ее отыскал, ей привили неплохой вкус насчет вещей, - оборонила леди Маргарет, разворачиваясь. - Прошу простить, я не сижу за одним столом с портовыми шлюхами. Сообщите мне, когда сия особа покинет мой дом. А Александру пригласите лекаря на всякий случай.
Александр побледнел, до хруста стиснув зубы. Это было больно и унизительно.
- Маргарет, остановись, - лорд Дамайн сказал это спокойно, но так, что внутри Амалии что-то екнуло и оборвалось. - Немедленно извинись.
- Лишь в одном случае, лорд Джон: если мне немедленно предъявят их брачную простыню, подтверждающую, что сия особа хранила невинность до свадьбы, как и полагается. Но что-то мне подсказывает, что скорее лошади полетят.
- Леди Маргарет...
- Не надо, отец. Я все понял. Извините, что потревожили, - отчеканил Александр. - Больше не повторится. Идем, солнышко.
Он круто развернулся, подхватил Амалию под руку и зашагал прочь. Ноги его в этом доме больше не будет.
- А вот тебя никто не отпускал. Немедленно вернись, - велела Маргарет.
Капитан не повел и ухом. Дверью хлопать, правда, не стал, еще чего не хватало.
- Вот, полюбуйся, что ты воспитал из него своими потаканиями. Променял семью на потаскуху из портового кабака, - переключилась Маргарет на мужа.
- Марго, замолчи, - рявкнул лорд Джон, больше не сдерживаясь. - Во-первых, какое право ты имеешь говорить такое о девушке, которую даже не знаешь? Во-вторых, не соблаговолит ли моя супруга ТОЖЕ ПРЕДЪЯВИТЬ ПРОСТЫНЮ С БРАЧНОГО ЛОЖА?! Нет? А может, она вспомнит, с кем и когда рассталась с девственностью?
Слуги попрятались, словно мыши, стараясь слиться с интерьерами и не попасть под горячую руку ни леди, ни, упаси, Пресвятая Дева-заступница, лорду.
- С каких пор ты заступаешься за каких-то шлюх? - леди Маргарет орать умела не хуже. - Могу предъявить свою юбку со следами девственной крови, устроит? Освежит твою память о той ночи в моей спальне? Я, по крайней мере, могу хоть что-то предъявить в знак того, что помню своего первого мужчину!
- Я отказываюсь разговаривать с вами, леди, пока вы не успокоитесь, - заставил себя остыть, пока не наговорил того, что потом будет стыдно вспомнить, лорд Джон. - Ступайте и приведите себя в порядок. Мне неприятно видеть рядом не леди, а неотесанную и невоздержанную на язык дикарку.
- Мне тоже неприятно видеть в своем доме портовых шлюх, - отрезала Маргарет, удаляясь к себе. - Или добивайтесь расторжения брака, или вычеркивайте Александра из рода - но имени Дамайн эта особа носить не будет, мне наплевать, что вы для этого сделаете, лорд Джон.
- Ничего. МОЙ сын будет носить имя МОЕГО рода. И его жена - тоже. Ричард, мой плащ! И пусть подадут Дьявола. Проедусь.
- Тогда его не стану носить я! Выбирайте! - и дверь комнаты грохнула.
- Милорд? Вы уверены насчет Дьявола?
- Не стой столбом, Ричард! - злой, как три тысячи морских чертей, лорд желал кого-нибудь убить, что-нибудь разгромить или просто напиться. Привычка сдерживать в узде свой нрав, не уступающий нраву супруги, и сдавшее в последнее время сердце не позволяли ни того, ни другого, ни третьего.
- Пять минут, милорд, - слуга умчался со скоростью призового скакуна.
Пришла Матильда, принесла стакан воды и валериановые капли.
- Милорд, простите, но вам не стоит сейчас в седло...
- Ничего, это поможет мне развеяться, - лорд выпил успокоительное.
- Поедете в поместье Сент-Клер? - тихонечко спросила горничная. Она служила Дамайнам уже много лет, как бы ни дольше, чем лорд и леди были в браке, и всегда весьма сочувствовала лорду Джону: супругу тот себе выбрал - просто наказание Господне. Хотя лет пять назад Матильде казалось, что все начинает выправляться, леди стала почти леди, а временные выбрыки - не в счет. Но вот сейчас, похоже, ее перекосило совсем в другую сторону. Забыла, видать, что хайлендскую знать никто равной лоулендской не считает, загордилась. А то, почему ее в мешке пред алтарь собственные же братья и отец притащили? Да потому что породниться с Дамайнами, особенно, коль сам наследник рода, дуболом, рогом уперся, влюбившись в девчонку, от которой и местные-то женихи шарахались из-за нрава ее бешеного, было не просто почетно, но еще и выгодно. Это Джон ее любил. А если б не любил, никто из клана МакТавишей не посчитался бы с чувствами Маргарет, захоти лорд Дамайн себе ее из прихоти.
- Да, скорее всего.
Но с другой стороны, горцы тоже не больно-то жаловали знать Лоуленда, мог бы и не вернуться с гор наследник Дамайнов, обидь он Маргарет, мало ли, в какой расщелине шею свернет. Видимо, тоже влюбилась, вопреки крикам, что скорее лебеди станут черными, чем она согласится отдать свою руку Джону Дамайну. Лебеди плавали на озерах, все так же белее снега, а Маргарет вышла замуж.
А девчонка, которую Александр женой назвал, Матильде с первого взгляда понравилась. Старая служанка с одного взгляда определила, что ни из какого борделя Александр ее не привез - ручки у девушки рабочие, еще мозоли с них не стерлись. Зря ее леди обидела. Зря. Оттолкнула от себя сына. Он-то и нрав, и упрямство от обоих родителей унаследовал.
- Я буду в поместье Сент-Клер, - предупредил лорд Джон.
Он понимал, что произошло. Раздирало надвое. Словно встало его собственное прошлое. Тогда он не защитил Маргарет от своей матери, не желавшей видеть горянку в невестках, дикарку невоспитанную. Маргарет переупрямила свекровь, сказал, что научится всему, что должна знать настоящая леди, а уж происхождение у нее достаточно благородное для того, чтобы старая леди не воротила нос хоть по этому поводу. А перед этим она в первый раз посмотрела на Джона, ища защиты. А он промолчал, растерялся. И Маргарет ушла к свекрови на первый урок, кажется, чаепитие.
Она стала леди, настоящей, твердо знающей правила, отлично вызубрившей все уроки, чтобы не опозорить Джона, не подвести ни на одном приеме. Сама безупречность, свод правил в туго зашнурованном корсете. И старший сын не имел права жениться на простолюдинке - правило незыблемо и твердо. Он обязан жениться на знатной даме, произвести на свет наследника. Но не жениться на той, что не имеет хоть шесть поколений благородных предков, хотя бы и вождей горского клана. Никогда. Ни за что. Маргарет простила бы Тео, но не Лекса. И за то, что Джон промолчал, не защитив жену от своей матери, ему придется расплачиваться сейчас - леди Маргарет Дамайн не примет девушку из далекого порта. А Марго МакТавиш приняла бы, защити ее муж от свода низинных правил, придавивших тяжелым грузом. И выхода из ситуации Джон не видел.
Лекс, учуявший, что запахло жареным, и его собираются едва ли не насильно сунуть под венец, поторопился. Так ли сильны его чувства к этой девочке? И кто она? Нет, лорд не сомневался, что борделем там и не пахло. Но... но... Нужно поехать к сыну, поговорить. Есть ли там чувства? Или это только острое нежелание подчиняться навязанным правилам? Нет, Лекс бы так не поступил. Кому, как ни капитану королевского флота, понимать, насколько важно четко исполнять предписанное. Ничего, он поговорит с сыном, познакомится с его женой. Они вместе придумают что-нибудь, может быть, какой-то подарок, который смягчит сердце Маргарет? Нужно узнать, что эта девочка умеет делать.
- Фр-р-р, - пожаловался Дьявол на медлительного всадника, зачем-то вставшего столбом вместо того, чтобы уже поехать куда-нибудь.
В груди неприятно кололо. Лорд Дамайн тряхнул головой: старые раны напоминают о себе, черти б их побрали. Ничего, это пройдет. Он подогнал Дьявола, позволяя злому и упрямому жеребцу порезвиться, благо, утренний людской поток схлынул, можно было не опасаться задеть кого-нибудь в толчее. Дьявол сразу же понесся вперед, наслаждаясь тем, что можно размяться, а не уныло жевать овес в стойле. Давненько хозяин не выезжал его самолично. Возраст и злившая самого лорда немощь не позволяли проводить много времени в седле. Но сейчас Джон Дамайн, стиснув зубы и собрав волю в кулак, старался не обращать внимания на жалующийся позвоночник, ногу, которую простреливало болью от щиколотки до бедра, да и на ноющее сердце - тоже.
Поместье Сент-Клер выглядело пустым. Видимо, его еще не успели обжить заново. Лорд Джон остановил коня, спешился, постоял минуту, пережидая еще одну вспышку боли, и постучал в дверь. Дверь распахнул сам Александр - в доме не было никого, кроме них с Амалией. Слуги разбежались, как тараканы, стоило поманить их лишней монетой в жаловании. Переманивали, конечно же, в расчете на то, что из них удастся вытянуть подробности жизни Кристиана-Кристины Сент-Клер.
- Отец? Мой бог, вы верхом? Да вы с ума сошли! - Александр прекрасно знал, почему лорд Джон предпочитает передвигаться в коляске. - Идемте, вам нужно присесть. Амалия, солнышко...
- Я заварила чай, хороший, с травами. Если не побрезгуете принять из моих рук, - голос девушки был тих, но спокоен. Ей пришлось утешать и успокаивать взъяренного Лекса, а это было не проще, чем отвести бурю.
- Я никогда не откажусь от хорошего чая, - уверил ее лорд Джон, проходя внутрь.
Мебель еще накрыта чехлами, только пара кресел в гостиной уже раскрыты. Разгорается камин. Что ж, дом Сент-Клеров небольшой, но уютный. Должен прийтись по вкусу молодоженам.
- Кристиан вернулся в Савентум несколько дней назад. Не один.
- Я знаю, отец. Он написал мне.
- Ну что ж, думаю, в ближайшие дни он и его супруг нанесут вам визит, как только соберутся с духом куда-то выйти из дома, - лорд Джон опустился в кресло.
- Будем рады их видеть.
Лекс держался подчеркнуто-отстраненно. Он видел тогда, что отец вроде бы поддерживает его. Но знал, что выбирать между женой и сыном никогда не заставит.
- Отец, я хотел сказать... Назовите наследником Тео. Если лишите меня фамилии, леди Дамайн будет удовлетворена, а я... не в обиде. Звания меня может лишить только король, со службы пока еще не выгнали. Проживем.
- Значит, теперь она для тебя леди Дамайн, - отметил лорд Джон словно про себя. - Женщина, выносившая тебя по сердцем, не спавшая над тобой ночами и один раз нарушившая правила света и кормившая тебя - леди Дамайн.
- Она сама того пожелала. Я все понимаю, отец. Я виноват. Может, она... матушка и отойдет от гнева, но я не подчинюсь ее требованиям. Не в этот раз. И я не желаю скандала для вас. Не знаю, что будет хуже. Но от Амалии я не откажусь. Она ждала меня три года.
- И за все три года ты не нашел времени рассказать. Хотя бы мне, хоть как-то намекнуть, чтобы я уговорил Маргарет не сердиться, - кивнул лорд Джон, принимая чай. - Спасибо, дорогая, мы так и не познакомились. Лорд Джон Дамайн, отец вашего мужа.
Девушка улыбнулась:
- Амалия Стеббинг, сэр. У меня в родне аристократов не было, уж простите.
- Ну, думаю, что на самом деле ничего страшного в этом нет. Расскажите о себе? Чем вы занимались? Кстати, могу вас успокоить, моя супруга оценила ваш вкус в нарядах. Значит, не все еще потеряно.
Амалия качнула головой:
- Я обязательно расскажу, но, если позволите, чуть позже. Тесто у меня подходит, не перестояло бы. Вот поставлю пироги в печь - и тотчас вернусь.
Она степенно вышла из гостиной, про себя посмеиваясь над тем, как комично округлились глаза лорда.
- Твоя жена умеет готовить? Она печет пироги? Я не ослышался?
- Она... У нее была своя пекарня и булочная в Ставросе. Вкуснее пирогов я никогда не пробовал. И еще... Если, конечно, это будет интересно, но Амалия до меня была девицей. И кроме меня, никого к себе не подпускала.
- Я верю. Послушай. Это, конечно, глупо, но если Амалия сумеет кое-что сделать, Марго будет милой и ласковой. В клане пекли овсяное печенье, Маргарет не пробовала его с того момента, как приехала сюда, в столицу. Если мы раздобудем рецепт и ингредиенты, я смогу уговорить твою матушку впервые за тридцать четыре года наесться досыта. А сытая тигрица обычно не опасней котенка.
В мозгу капитана Дамайна забегали мысли, привычно выстраиваясь логическими цепочками. Вик говорил, что у него есть друг из хайлендеров. Списаться с ним, срочно. Пусть как хочет, так и достанет этого друга, за наградой дело не станет.
- Я найду рецепт сам. Не надо, чтобы матушка думала, что вы нам помогаете. И, отец, миритесь с ней.
Лорд Джон вздохнул:
- Нам понадобится помощь. Один я с ней теперь не справлюсь... Давно... Когда я только ее привез, моя мать тоже не горела желанием видеть невестку. Марго повернулась ко мне, искала помощи. А я молчал, растерялся, не знал, что делать. Она сама все решила, стала аристократкой до мозга костей, чтобы упрекнуть было не в чем. Я потерял Марго МакТавиш из-за своей ошибки, а теперь она вспоминает, как стояла на пороге дома и не получила от мужа помощи. И я не знаю, что мне делать, Лекс. Она сломала себя, а теперь не хочет и слушать, что что-то может пойти не так, как принято в свете.
Александр вздохнул. Он тоже не знал, как в этом можно помочь. Для него мать была скорее строгой воспитательницей и леди. Воспоминаний детства не осталось. Разве что только смутные, ласковый голос, напевающий колыбельную, руки, пахнущие лавандой. Вот и все. Уже в три года из него взялись воспитывать настоящего наследника. Чуть-чуть получше стало, когда у матушки появилась наперсница, леди Элизабет Даркмайр. А потом она сбежала с каким-то пройдохой из Сагранзы, и все вернулось на круги своя, если не хуже. Потом появился Крис, но к тому времени Лекс и Тео уже были слишком взрослыми, чтоб вести себя по-детски.
- Мы должны попросить помощи у Криса. Если кто и сумеет укротить бешеный нрав Маргарет, так это он на пару со своим мужем. Напиши ему, потом извинимся за их прерванный отдых.
- А кто у него хоть муж? И как... Откуда он вообще взялся? - полюбопытствовал Александр. Кристиан, насколько он успел узнать кузена, был довольно скрытен.
- А муж у него - маркиз Даркмайр, более того, в родной Сагранзе Доминико Саматти - принц крови. Бедный Кристиан, он-то считал, что берет в мужья какого-то маркиза младшей ветви, - лорд Джон покачал головой. - В Сагранзе Кристину похитили... Ее искали три дня, нашли. Но было уже поздно, наш бешеный рыцарь, прикрывшись лишь фамильной честью, уже добивала незадачливых похитителей, как мне рассказали. Но с тех пор... Сам он этого не понимает, но он как туго сжатая пружина, подсознательно боится оставаться один. И вот как раз запереть в одной комнате Марго и Крис будет очень удачно.
Александр слушал, хмыкал, удивленно приподнимал брови и тут же хмурился.
- Этот Даркмайр, часом, не родственник той леди, Элизабет Даркмайр?
- Сын. Ее и того, с кем она умчалась, махнув подолом. Я думал, что при первой встрече Марго разорвет Изабеллу в клочья, но прощались они очень трогательно, обещали обмениваться письмами и наезжать в гости. Хотя я понимаю, когда Крис пропала, им ничего больше не оставалось, как помириться и рыдать в обнимку.
- Может, нам тоже пропасть? - фыркнул Лекс. - Уедем в горы, учиться печенье печь.
- Боюсь, в таком состоянии Марго волноваться не начнет, - лорд Джон потер грудь. - Открой окно, здесь слишком душно.
Александр метнулся открывать тяжелую фрамугу. Состояние отца его сильно обеспокоило. Но доверять местным коновалам, которые прописывают ото всего кровопускание? Нет уж. Лучше он спишется с одним чудным стариканом, который лечил раненого в очередной стычке с пиратами Вика. Лекс тогда боялся, что потеряет друга, которому осколками ядра разворотило бок, но все обошлось, и благодарить за это стоило именно старика-лекаря, не гнушавшегося пользоваться народными методами и достижениями чужой медицины. Кажется, он обучался где-то у балтов, или в Сагранзе, а то и у османов.
Лорду явно стало намного лучше от притока свежего воздуха.
- Хорошо, отец, я напишу Крис и ее мужу. И еще кое-кому. Придется укрощать матушку, - Лекс хмыкнул. - Но на всякий случай, передайте Тео, чтоб был готов принять тяжкую ношу - статус наследника рода.
- Хорошо, я передам. Надеюсь, он не успеет до этого времени разыскать жену и себе.
- Скорей уж, не успеет выбрать из многочисленных любовниц.
- Лекси, помоги, пожалуйста? - донесся голос Амалии. Она, нагруженная подносом с чашками, чайником, молочником сахарницей и блюдом с пирогами, застряла с дверях.
Александр поспешил на зов, перехватил поднос у жены, донес его до стола. В доме практически не было еды, так что пришлось выкручиваться тем, что нашлось. Яйца, окорок, несколько банок с вареньем - вот и все, что можно было употребить в начинку. Но Амалия постаралась. Пироги вышли румяные и ароматные, впрочем, как и всегда. Девушка по праву гордилась своим искусством. Училась печь она интуитивно, прежде никто из ее родных не владел пекарней. Да и не осталось тех родных.
- Пахнет просто замечательно, - лорд Джон с наслаждением принюхался.
- Угощайтесь, милорд. Я не привыкла печь мало, так что пирогов хватит, чтоб накормить и нас, и соседей, и врагам останется.
Угощаться лорд принялся с немалым удовольствием, пироги были выше всяких похвал. Он и припомнить не мог, пробовал ли когда-то подобное. Тот коновал, что считался лучшим вы столице лекарем, не слушая возражений лорда, зато идя на поводу леди Маргарет, запретил ему есть мучное и жирное. Идиот! Желудок старого вояки мог переварить даже болотную тину и малосъедобные корешки, уж на что, а на эту часть тела Джон Дамайн никогда не жаловался, да и тучностью не страдал. Корсет он носил лишь потому, что тот помогал поддерживать в нормальном состоянии спину, что было немаловажно на долгих королевских приемах.
- Амалия, это самое лучшее, что я пробовал за последние несколько лет.
Девушка очаровательно покраснела.
- Спасибо, милорд.
- Ну что ж, посижу еще немного. И попробую вернуться домой, - лорд уже пожалел, что примчался верхом, обратный путь обещался быть пыткой.
- Я найму кэб, отец. Не стоит садиться в седло, - тут же вскочил Александр. - Оставлю вас вдвоем, я скоро.
- Хорошо, Лекс. Думаю, мне и впрямь не стоит проделывать такой путь повторно.
Капитан, накинув плащ, умчался искать экипаж, лорд Дамайн остался наедине с его супругой, получив возможность расспросить ее без лишних ушей.
- И как вы познакомились с Александром?
Амалия улыбнулась, вспоминая:
- Его корабль пришел в порт весной. Моя пекарня тогда только недавно начала приносить доход, люди поначалу не слишком доверяли незамужней девчонке, в одиночку владеющей лавкой. У меня доходила первая в этот день партия пирогов с требухой в печи, когда в булочную ввалилась целая орава матросов и офицеров. Они смели все пироги, даже вчерашние, словно саранча. Честно говоря, тогда я испугалась, что мне не заплатят, хотя и видела форменные кители королевских морских офицеров. А Лекс... от его голоса дрожали стекла в лавке, он был таким грозным и серьезным... А потом улыбнулся так... Словно солнце из-за тучек выглянуло. Сказал: "Не бойся, красавица, платой не обидим", и я поверила. Вытащила им второй противень с пирогами... Ну вот, а уходя, он спросил, как меня зовут. И пообещал, что завтра снова придет, уж больно пирожки понравились. И в самом деле пришел, только уже к вечеру, когда я лавку закрыла.
Лорд Джон улыбнулся:
- Романтичная история. Вы милая девушка, Амалия, Лексу с вами очень повезло.
- Вы знаете, - она смущенно теребила край передника, не поднимая глаз, - я... у меня... Александр, он мой первый и единственный, но... мы, и правда, до венчания согрешили, и я леди Дамайн ничего не могу предъявить, не думала, что... В общем, я никогда не думала, что стану для Лекса кем-то большим, чем просто любовницей. Ждала три года, никого не подпускала, но даже не мечтала...
- Ничего, что-нибудь придумаем, - успокоил ее лорд Джон. - Испечете овсяное печенье, Маргарет растает, смилостивится. По крайней мере, уже не станет относиться так враждебно.
- Я понимаю ее. Насколько это вообще возможно. Из меня леди, как из калача - кирпич.
- Она не всегда была такой, бегала босиком по горам и ловила в силки мелкую живность, пока однажды не поймала меня. Я увез ее из гор, и горы покинули ее.
Амалия кивнула, показывая, что понимает. Верно, это было нелегко для дочери хайлендеров - сломать себя, запереть в клетку условностей.
- Так что все поправимо, по крайней мере, я очень надеюсь, - лорд Джон прислушался. - Экипаж? Кажется, Лекс вернулся.
- Милорд, может быть, возьмете с собой пирогов?
Лорд не отказался от такой вкуснейшей вещи, решив, что сам съест, если Маргарет пренебрежет. Так что домой он увозил бережно завернутые в чистый платок еще теплые пироги, значительное облегчение на сердце и твердое решение не допустить того, чтобы славная и милая невеста Александра превратилась в чопорную сушеную рыбину. Хотя Лекс и утверждал, что они обвенчаны, для лорда, да и в глазах света, Амалия пока что оставалась его любовницей или невестой. Пока не будет официального объявления, а затем и свадебного приема в доме Дамайнов.
В доме было тихо, слуги уже частично легли спать, частично занимались своими делами. Лорд отнес пироги в кухню, спрятал в ларь и поднялся наверх. В супружеской спальне было темно, но он и так сразу понял, что постель пуста. Маргарет явно наказывала его одиночеством за то, что снова не поддержал, пошел против нее. Интересно, остыла она для разговора, или все еще пылает, как жаркое солнце?
Переодевшись в домашнее, лорд прошел в небольшую комнату, созданную им специально для жены еще в первый год их брака. Она представляла собой нечто среднее между оранжереей, зимним садом и картинной галереей. На стенах художник искусно изобразил горный пейзаж, в почти весь пол, кроме небольшого пятачка, где стоял диванчик и столик, занимали растения. Тут был и вереск, и горные цветы, и любимая женой лаванда, и какие-то мхи, травы, кустики. Маргарет обычно пряталась там, когда уставала ото всего, говорила, что среди знакомых растений ей становится легче. Вот и сейчас, она любовалась пейзажем закатных гор, мыслями пребывая где-то далеко. То ли не услышала его шагов, то ли попросту не желала обращать внимания на блудного супруга.
- Марго, ты не замерзла?
- Нет, здесь достаточно тепло, благодарю за заботу.
Она поплотнее завернулась в шерстяную выцветшую ткань, успевшую истончиться настолько. что почти не спасала от холода. Чем-то это напомнило ему день, когда он, юный балбес, наследник благородной фамилии, отправленный в горы сопровождать королевского посланника, встретился с дочерью клана МакТавиш. Только сидела она тогда, нахохлившись, как воробей, на камне у ручья. С мокрого подола лилась вода, а сама Марго, досадливо кусая губу, держалась за ушибленную щиколотку. Сквозь пальцы просачивались капли крови - девушка рассекла кожу острым камнем. Шрам остался до сих пор. А виноват был он.
- И что вытаращился? - со своим неповторимым акцентом буркнула тогда она.
И еще что-то такое сказала, Джон не запомнил. Но явно неласковое. Он тогда просто встал на колени и принялся перевязывать ее ножку, сильную, но такую изящную, собственным платком. Девчонка была босая и простоволосая, в какой-то потрепанной блузке и выцветшей от долгой носки юбке, край которой она подтыкала за пояс, чтоб не мешал бежать. Рыжеватые волосы блестели на солнце, словно шелк, в прядях запутался листик, и он потянулся снять его. Она вкатила ему оплеуху, от которой в ушах зазвенело:
- Убери от меня руки, низинная улитка.
Джон разозлился, перехватил тонкие запястья, правда, это было нелегко: тонкие или нет, а рядом с камнем валялся небольшой охотничий лук, и, как видно, силы девичьих ручек хватало его натягивать. Кое-как справившись с брыкающейся дикой кошкой, он сдернул ее с каменного насеста и прижал к себе, усмехаясь в бешеные глаза:
- Не знаю, кто ты, красотка, но поцелую.
И поцеловал же, правда, в процессе борьбы за поцелуй оба скатились в ручей, промокли, изрядно побили локти о камни. Но какие же губы были у горянки, чистый мед. Хотя характер сахарным не был. Она взяла моду подстерегать его, куда бы он ни отправился. Устраивала мелкие и не очень пакости, норовила спихнуть в ледяные ручьи или устроить его падение в заросли ежевики. Джон старался в долгу не оставаться: за каждую проделку он взыскивал с нее поцелуи, а то и не по одному. А потом братья Марго его подстерегли, видимо, пронюхали, кому сестра обязана зацелованными губами. Джон долго клялся в любви к Маргарет и уверял, что вот как только поймает, так сразу и женится. Правда, на ком, он тогда так и не узнал - не до того было под прицелом арбалетов серьезных крепышей.
Марго тогда жила у бабки по отцовской линии, сосланная туда за какие-то проказы. А может, просто подальше от глаз лоулендцев. А ловили его младшие сыновья Коннора МакТавиша, с которыми Джон официально был не знаком. Так что, когда он выследил горную дикарку и влез в окно ее комнаты, он еще не знал, на что подписался. В частности, на то, что крепкая рука Марго нежданному визитеру расшибет в кровь губы, когда проснувшаяся Марго не узнает Джона. Поцелуи в тот раз были солеными от его крови. И от ее слез - Джон старался быть нежным, но первый раз на то и первый. А подаренное кольцо все норовило соскользнуть с тонкого пальца девушки, так что она повесила его на шею.
- Я утром приду, просить твоей руки, только скажи, у кого.
- У главы клана МакТавиш, разумеется, у кого же еще.
Джон не нашелся, что сказать. А потом пришлось улепетывать через окно, пока не застукали не месте преступления. Коннор МакТавиш хмурился и думал. А его дочь сбежала, едва услышав, что он дал свое согласие на брак. Братья ловили ее по горам с гоготом и шутками, изловили, сунули в мешок и притащили домой. Джон немало удивился, когда мимо него проволокли вопящий и ругающийся голосом Марго сверток, из которого только коса торчала - длинная, как плеть, и толстая. Марго еще трижды пыталась сбежать, так что ночь перед свадьбой она провела в башне, в самом деле завернутая в толстый ковер и прикрученная косой к оконной решетке. Она так никогда и не объяснила ему, почему сбегала, но перед алтарем ответила "Да".
Сейчас коса осталась все такая же длинная, предмет зависти многих, хоть и истончилась изрядно от нехватки еды, но у других леди было все еще хуже. Лорд Джон вынырнул из воспоминаний, скинул сюртук и укутал им плечи жены.
- Марго, идем в постель. Здесь уже слишком холодно, ты замерзла.
Маргарет поднялась, направилась к спальне. Извиняться Джон никогда не умел. Предпочитал показывать это делом, а не рассыпаться в идиотских фразах. Леди скинула его сюртук, затем бережно повесила на спинку кресла свою шаль, под которой была лишь полотняная ночная рубашка, легла в постель. Молча, и на самом дальнем краю от него. Сердце лорда сжалось от вины и жалости. Не виновата она ни в чем. Это он, тот юный идиот, привыкший подчиняться родительским словам, виноват, что молчал, когда покойная леди Алисия Дамайн размазывала горскую гордость по полу.
Заснула Маргарет быстро, свернулась в клубок, обняла подушку, вытащенную из-под головы. Он потихоньку подтянул ее к себе, согревая. И, перед тем, как уснуть, пробормотал в золотисто-рыжеватые, изрядно прореженные серебром, волосы:
- Люблю тебя, Марго. Прости меня...
Когда он проснулся, Маргарет уже ушла. Сновали слуги, звучали голоса. Новый день, который, как известно, должен быть лучше прежнего.Код для обзоров
@темы:
слэш,
фэнтези,
закончено,
Игра отражений,
гет
-
-
29.01.2015 в 00:41-
-
29.01.2015 в 01:47и да.. кушать так захотелось)
-
-
29.01.2015 в 02:48-
-
29.01.2015 в 08:21Очень интересное начала 2 части. Надеюсь у них все будет хорошо
-
-
29.01.2015 в 08:41-
-
29.01.2015 в 08:42очепятки
-
-
29.01.2015 в 12:42-
-
29.01.2015 в 18:12-
-
30.01.2015 в 20:48