понедельник, 12 октября 2015
Авторы:
Таэ Серая Птица и
Тай ВэрденЖанр: фэнтези
Тип: юмор
Рейтинг: R (средний для сериала, у каждой части - свой)
Размер: мини, сериал
Предупреждение: немножко матов, немножко секса, немножечко ангста
Цена свободы
(часть вторая)Где-то впереди раздавались голоса, искаженные расстоянием и сетью коридоров. Эрику пришлось вспоминать свой опыт полетов в подземельях и шахтах, был у него и такой. В этих рудниках водились мелкие летучие мыши, он был слишком крупным, чтобы сойти за них. Но надеялся, что на живность надсмотрщики обращают внимания поменьше. Наконец, еще через пару коридоров открылся подземный зал, освещенный кристаллами, то ли природными, то ли искусно врезанными в стены и потолок. У дальней стены несколько рабов возились с шахтерской вагонеткой, около них стояла женщина, внимательно наблюдая. Судя по отсутствию ошейника и хлысту на поясе — надсмотрщица.
— Эту рухлядь вообще возможно поставить? — она пригладила ладонями волосы.
— Трудно сказать, госпожа, — пожал плечами один из рабов. — Стараемся. Сами посмотрите.
Женщина присела около вагонетки, оглядела ее:
— Я все равно ничего не понимаю. Хотя, знаю, позовите Тиса.
— Он в шахте, госпожа. Господин Мислав наказал его. И остальную десятку тоже.
Женщина с досадой стегнула хлыстом по ближайшему кристаллу, затем рявкнула:
— Ну так выведите смену наверх.
— В чем дело, госпожа Адалин?
К ним, вынырнув из неприметного коридорчика, подходил видимо тот самый Мислав, неприятного вида сухопарый тип с крысиным лицом. Судя по тому, как скривилась Адалин, стиснув хлыст так, что побелели пальцы, отношения между надсмотрщиками были не самыми теплыми.
— Мислав, почему ты отправил работников вниз в ночные смены, хотя леди Тала запрещает ночные работы с осени?
— Сожалею, госпожа Адалин, но женская мягкость нашей уважаемой леди Талы и ваша приводит к пагубным последствиям — рабы осмеливаются дерзить. Голод, порка и тяжелые работы — вот то, что вразумит их.
— Леди Тала, кажется, строго приказала выдавать порции еды всем, — повысила голос Адалин. — А также не спускать работников вниз ночами.
— Милая, — покровительственным тоном начал Мислав, но осекся, глядя ей за спину. - Что? — голос его стал визгливым и скрипучим. — Почему ваши рабы, госпожа, только что посмели непочтительно на меня посмотреть?
— Даруй мне терпения, Великая, — процедила Адалин сковзь зубы. — Мислав, ступай отдыхать.
— Но…
— ВО-О-О-ОН! — крик Адалин заставил кристаллы засиять ярче, а эхо улетело куда-то вдаль, оглушая всех на своем пути.
Мислав присел, прикрывая голову руками и побежал, скорчившись, обратно в коридорчик. Сама Адалин направилась прочь, чуть ли не выдыхая пламя.
— Госпожа Адалин снова разгневана, — отметил вполголоса один из рабов.
— Тем лучше для нас, если с Миславом что-то случится, она посмотрит на это сквозь пальцы.
«Вниз, вниз, найти Тиса. Потом найти Фиора. Где могут держать раба-дракона, да еще и строптивого? Внизу, на самых тяжелых работах. На воротах, в узких забоях, чтобы сломить волю. Нужно вниз», — думал вампир, следуя за Адалин, которая, кажется, именно вниз и вознамерилась спуститься. Ему удалось уцепиться за трос, на котором держалась узкая стальная клеть, в которой поднимались и спускались по пробитому колодцу шурфа надсмотрщики рангом повыше. Для остальных были штреки и лестницы. Заблудиться в хитросплетении этих ходов было раз плюнуть, и только опыт выручал что рабов, что их хозяев. У Эрика не было опыта, но была хорошая память. Он никогда не забывал мест, где прошел.
Адалин из клетки вырвалась словно фурия:
— Тис! — рявкнула она.
— Госпожа Адалин, — отозвались из темноты. — Моя госпожа решила сменить хлыст на кирку?
— Нет, твоя госпожа решила укоротить вашу смену. Поднимайтесь отсюда и в бараки, спать. Где Альма?
— Я тоже здесь, госпожа Адалин. Все «ваши» здесь.
— Что значит «все»? — оторопела Адалин, пробираясь к рабам.
Ее подхватили под локоть, провели мимо выступающего куска породы.
— Все нелюди, моя госпожа. Мислав послал всех на ночную работу.
Адалин натурально зарычала, вызвав тихие смешки. Если Эрик что-то и понимал, то перестал понимать сейчас. Не вязалось это все с его представлением о рабстве, тяжелой работе в шахте. Смех? Раб, который не прибьет хозяина в надежде на призрачный шанс выбраться на свободу? Или… три года обломали у Тиса желание этой самой свободы?
— Все поднимаются наверх. После того, как я вас пересчитаю. Оборотни, двадцать четыре головы.
— Тут.
— Драконы зеленые, семнадцать голов.
— Тут.
— Драконы желтые, десять голов.
— Тут.
— Драконы белые…
— Госпожа моя, все тут, сотня нелюдей, все «ваши», — уверил ее Тис.
— Хорошо. Поднимайтесь наверх. Я обойду шахту, нужно проверить самые нижние уровни.
— Госпожа, на сорок шестом уровне снова затопило три последних штрека. Там…
— Я знаю, кто там, — рявкнула Адалин.
«Кажется, и я знаю, кто там, — подумал Эрик. — Сотня нелюдей — это все, что работают на седьмом руднике? Как перенести сотню человек отсюда в порт, где найти корабль, который бы взял их на борт? Забрать только своих? Вряд ли, у меня еще осталась совесть. Но как? И сделать это быстро — каким образом? Прокинуть портал? Сэй и Вал выдохнутся и надорвутся. Разбить ошейники всех магов? Сколько их тут есть?»
— Я пойду с вами, госпожа Адалин, — могучий оборотень, на фоне которого надсмотрщица казалась тростинкой, взял фонарь, готовясь ее сопровождать.
Адалин подошла к стене, огладила ее ладонью:
— Пока что топит не сильно, но надо успеть вывести оттуда всех, хотя б на уровень выше. Все разбились по десятке, каждая десятка идет и выводит людей по сорок четвертый уровень. Тис, ты разыскиваешь госпожу Риен. Вит, ты идешь следить за Миславом, если он решит прогуляться… Ты знаешь, что делать.
— А если не решит?
— Что значит «не решит», Вит?
Эрик полетел следом за Тисом, и в пустом штреке, обернувшись буквально на лету, крепко прижал жилистое тело к камню, закрывая рот и не давая полуорку издать ни звука.
— Тихо. Тихо, Тис Злой Огонь. Ты меня не знаешь, но я пришел от твоей сестры, чтобы забрать тебя.
Полуорк кивнул, показывая, что услышал. Эрик разжал руки, шагнул, поднимая фонарь и освещая свое лицо.
— Меня зовут Эрик. И я очень хочу понять, что здесь происходит, чтобы не убить кого-нибудь нужного.
— Мы здесь в рабстве. Сбежать не получится, уже все варианты были испробованы. Магия здесь не действует, камень поглощает все, а физически пробиваться нет смысла — по горам мы не уйдем далеко. Если о том, что здесь… Старшая надсмотрщица Адалин, она командует остальными. Есть нормальные, вроде Риен, есть откровенные ублюдки, вроде Мислава. В целом, живем неплохо — кормят и лечат, мы слишком ценны, чтобы так просто потерять. Еще у хозяйки рудников какие-то нелады с местными жрецами, так что всех рабов берегут. Потеряешь силы — заберут жрецы, таков договор. Леди Тала обошла его — весь второй рудник работает на пропитание всех двенадцати, так что на осмотрах жрецы еще никого не забрали.
— Сегодня хозяйка Тала уничтожила храм, который у подножия седьмого рудника. Это раз. Второе… — Эрик подумал: — Магия действует, поглощает ее не камень, а ваши ошейники. И сама хозяйка Цепи, но только непосредственно рядом с магом. Пока ее нет, разбить ошейник — и вперед.
— Куда именно вперед? — саркастически спросил Тис. — По незнакомым горам, в которых каждый камень докладывает Тале о нашем передвижении? По чужому материку, с которого не выбраться?
— Порталы никто из вас строить не умеет? — дернул плечом вампир. — Координаты выхода — в порту Ислен, если нужно, Сэй поможет, Вал поможет. А там — возьмем корабль. Если капитан не согласится за деньги везти — сотней человек захватить его будет проще простого, повезет силой. Конечно, если здесь «берегут рабов», как ты сказал, то я просто заберу тебя и второго, за кем пришел. У меня даже есть разрешение от Талы, — выплюнул Эрик. — Остальным, видно, нравится. Особенно, когда вас по головам пересчитывают.
— Когда не пересчитывают — хуже, — спокойно ответил Тис. — Тебе кажется, что ты весь такой герой-освободитель, ворвался, спас. Половина не пойдет — в других рудниках их родные, Тала казнит их за побег. Уведешь сотню — погибнет тысяча, затем жить, зная, что твой побег оплачен кровью близких? Я пойду, у меня здесь нет никого, отряд разобрали в другие рудники. Альма, может быть, пойдет, Вит, Фиор, Саргел, Шес, Вереск. Наемники. У кого семьи — те не пойдут.
— Пусть идут наемники. Остальных… Приведу эльфов и гномов, Тис. Свобода оплачивается кровью, это верно. Драконы придут сюда — и от гор останется только воспоминание.
Тис лишь усмехнулся:
— Камнезнатец Тала — меньшая из всех проблем. Монстры, что блуждают в ночи, древние ужасы, жрецы разных культов. Здесь много гор, каждая из них запирает немало тайн. Сравняешь их с землей — и спасения не будет всему миру, заточенное вырвется, горы не станут служить преградой. Тебя проклянут все, вампир, города, обращенные в руины, сожженные дотла деревни. Не думай, что ты все знаешь и всем можешь распоряжаться. Убить одного, сравнять другое, — полуорк покачал головой.
— Оставить все, как есть, Тис? Оставить Северный материк в покое и ждать, что люди со своими ужасами и богами снова придут захватывать наших близких в рабство? Это тебе кажется лучшим выходом?
— Я простой наемник. Но выпустить в мир древнее зло, которому нельзя противостоять без камнезнатцев, которых у нас нет… Это тоже не выход. Я долго изучал магию Адалин, она не скрывает ее, пыталась научить. Она тоже умеет такое, хоть и слабо. Не выходит. Даже наша магия земли имеет мало общего с этим колдовством. Исповедуй гномский принцип — работает, не трожь. Идем, познакомлю тебя с Адалин, может быть, она сумеет помочь с побегом, — Тис усмехнулся. — Когда просидишь неделю с камнезнатцем-надсмотрщиком запертым на одном уровне обвалом, поневоле подружишься. Она делила с нами еду и воду. Не думай, что мы так же дружелюбны с другими надсмотрщиками.
— У нас есть пять суток, чтобы решить, что делать. Идем, — Эрик кивнул. — О Северном материке знаний мало. Очень мало. Потому не удивляйся, что я рассчитывал на иное. Мне, признаться, плевать на то, как северяне будут разбираться со своими проблемами, я просто хочу освободить всех еще живых рабов-южан. Всех, не только своих знакомых или родственников своих друзей. Люди вгрызлись в недра этой земли, вот пусть и грызут их сами, сами же и отвращают свое зло.
Тис повел его вниз. Адалин выскочила навстречу:
— Закончили. Тис, ты передал Риен то, что я просила? А это кто? Хм… Не припоминаю такого работника в руднике.
— Я не работаю в руднике, уважаемая. Я пришел сюда, чтобы забрать моих людей.
— Любопытно… И каким же образом?
— Каким получится, — усмехнулся вампир. — Силой — значит, силой, добровольно — значит, добровольно.
Адалин хмыкнула:
— Смелое заявление. И скольких же вы намереваетесь увести?
— Тех, кто пойдет со мной. Или всех, кого вы именуете нелюдями. Будет зависеть от… не важно, пока, от чего. Тис сказал, что вы можете мне многое рассказать о том, что здесь творится.
— Да, могу, я здесь уже пять лет. Спрашивайте. Тис, хватит уши отогревать.
Полуорк умчался выполнять то, что ему было приказано. Эрик же принялся расспрашивать женщину о том, что за ужасы таятся во мгле подземных пещер, что за Триединый, и чем он так пугает всех северян поголовно.
— Триединый — это не вполне бог. Один из древних ужасов, как мы их называем. Маленький культ, разросшийся до неимоверных размеров. Камнезнатцы издавна враждуют с ним, однако кроме магии, есть другие стороны жизни. Например, простой люд запуган смертельно, выполняет все, что требуют жрецы. Мы можем разрушить храмы в горах, но в городах такое не сделать…
— Что за «ужас»? Я не совсем понимаю. Мы убили жрецов, посланных ловить рабов, в Ковыльных Пустошах, убили быстро и очень просто. Они — такие же люди, как и все остальные. Никаких сил я не увидел и не заметил у них, — Эрик скрипнул зубами, мысленно проклиная мерзких людишек: сами выкормили своего «не вполне бога», сотворили чудовище — и теперь страдают.
— Мир отбрасывает тень, в тени водится многое. Когда-то в древности, когда боги были совсем юны, те, кто жил в тени, вырвались в сотворенный мир. Боги разделили мир и его изнанку, но оставшиеся могущественные твари… Боги не решились убить их, запечатали в подземельях. Шло время, менялся мир, твари спали. Но одну из них потревожили в руднике, погибло множество людей, прежде чем удалось прикончить ее. Тогда Великая и даровала людям умение говорить с камнем, слышать его, владеть его силой, чтобы вовремя предугадывать пробуждение тварей, запечатывать их еще надежнее. С течением времени все стали забывать о том, что существуют древние ужасы. Гномы вгрызлись в шахты, эльфы и драконы беспечно рвали магические связи мира. Тогда и появился Триединый. У вас он известен как Черный Тэр, если ты помнишь о таком. Его имя запрещено среди ваших народов, его боялись настолько, что… забыли, закрыли глаза, решив, что он уйдет. Камнезнатцы заточили его в камень, камень привезли сюда, раздробили и осколки разбросали по всему Северу. Жрецы приносят жертвы, надеясь накопить сил на пробуждение своего бога. Здесь, в руднике, есть один из осколков, поэтому иногда шахты топит, случаются обвалы. Триединый набирает силу.
Эрик покачал головой:
— Послушай себя, уважаемая. Ты говоришь о том, что Черного Тэра, бога войны, заточили в камень и раздробили на осколки, что у нас запретили упоминать его имя. Прости, откуда ты это взяла? Ваш Триединый — одна из непомерно разожравшихся низших тварей, которую вы же и создали. Хочешь, я расскажу тебе, как это было? Проходчики горных недр наткнулись на «серый полог», испугались и убежали. Не все, возможно, и тварь нажралась человечины, более того, страха и боли. Вернувшиеся проходчики притащили с собой раба, чтобы «задобрить» горного духа. И притаскивали жертвы снова и снова, вместо того, чтобы убить тварь. Это было давно, серый полог пожрал своих сородичей, заматерел и получил возможность влиять на разум с невиданной силой. Вот и весь ваш Триединый. А Черный Тэр — все еще бог войны, и ему поклоняются воины. Его имя никто не запрещал, его храмы стоят в больших городах, и добровольные жертвы Тэр принимает столь же охотно, как и недобровольные.
— Считай, как знаешь, я не сильна в теологических спорах.
— Я только хочу сказать, уважаемая, что верования северян останутся на совести северян, — покачал головой вампир. — Мне нужна свобода для тех, кто пожелает уйти со мной. Фиор, Тис — вот двое, за кем я пришел.
— Можешь забрать их. И убирайтесь.
— Благодарю. И буду благодарен еще больше, если вы прикажете привести их и расковать.
Адалин коснулась ладонью стены, камень негромко загудел.
— Фиор сейчас на уровень ниже нас, Тис придет туда.
Вампир кивнул, вслушиваясь и всматриваясь не в ее слова, а в ее силу. Как и многим возлюбленным детям Ночной Матери, ему от рождения была дарована способность видеть некоторые магические линии, были и тут исключения, например, драконья магия, которую он чуял, но не видел. Эрик про себя удивился: камнезнатцы на самом деле говорили с камнем струнами своей души, и он отзывался. Это не было гномской магией, те больше брали силой, повелевая камнем и металлом. Но здесь и токи магические были иными, Эрик чувствовал это так же, как отличал вкус воды в разных источниках или вкус крови разных разумных.
— Ступай, подъемник в той стороне.
— И нас выпустят беспрепятственно?
Адалин кивнула:
— Да, скажешь, что ведешь их по моему приказу наверх. Никто не удивится.
— Еще раз благодарю, уважаемая, — Эрик чуть склонил голову. И отправился выводить тех, кого должен. Жажду справедливости пришлось крепко скрутить — пусть подождет своего часа. Жизнь показала, что нельзя взять, и кинуться освобождать всех подряд, не приготовив пути отступления. У эльфов есть корабли, большие торговые «катэ» и охранные стремительные «саэт». Сперва нужно привести их к берегам Северного материка. А потом уже идти и требовать освободить всех нелюдей из рудников.
Вампира ждали двое, Тис и какая-то блеклая тощая тень с тусклыми янтарными глазами.
— Фиор? — не поверил своим глазам Эрик.
— Добрый день. А мы знакомы?
— Фиор Хрустальная Стрела? Мы не знакомы, но я пришел за тобой от имени и по поручению Валента.
— Льдинка? — Фиор воспрял духом, глаза разгорелись ярче.
Эрик кивнул.
— Идемте.
Выпустили их и впрямь без единого слова, только мазнули взглядом по Тису, решили, что Адалин отправила погулять своих нелюдей. Эрик сбросил свой плащ, укутал им обоих невольников.
— Нужно ждать. За нами придут.
Стоять на площадке перед воротами, зная, что за ними могут наблюдать и, скорее всего, наблюдают, было неуютно. Но долго ждать не пришлось: как Эрик и думал, команда не станет слушать его приказа дословно, портал будут открывать чаще. Арка разрисовала свечением воздух, высунулся Тор, огляделся. Вампир подтолкнул к переходу полуорка и дракона.
— Идем, быстрее.
Те долго ждать не стали, нырнули к порталу, Тор сцапал обоих за руки, втаскивая. Позади что-то орали охранники, сообразившие, что «прогулка» рабов оборачивается побегом. Эрик ласточкой прыгнул следом, и как раз вовремя — мимо просвистел арбалетный болт. Портал схлопнулся. Сэй крепко обнимала брата, Валент вцепился в Фиора, слабо улыбающегося.
— Не время для объятий, — рявкнул вампир. - Сэй, отойди.
Сломать ошейник оказалось проще, чем он думал, замок хрустнул и распался на части, и Эрик с некоторым удивлением посмотрел на окровавленную ладонь, порезанную осколками металла.
— Уходим. Сэй, Вал, портал в город.
В портал они влетели всем клубком как раз вовремя — камень разошелся, выпуская наружу Адалин.
— Мы еще вернемся за остальными, — поднимаясь с земли и отряхивая руки, прошипел вампир. — Клянусь своим именем и своей кровью.
— Надо убираться отсюда, — ответила Сэй. — Пока есть, кому возвращаться.
— Едем в порт. Если нам повезет, найдем корабль, идущий к Южному материку.
В порту кораблей было полно, всюду сновали встревоженные люди, переговариваясь о чем-то.
— Вот деньги. Тор, Сэй, купите одежду для спасенных. Вал, ты идешь со мной. Послушаем, что за волнения, и поищем сговорчивого капитана.
— Госпожа Тала совсем обезумела!
— Что ты, она нас спасет…
— Она рушит храмы на своем пути!
— Может, и пора?
— Помолчи ты, что может она одна?
— Она не одна, все камнезнатцы поднялись, храмы рушатся на глазах, жрецы гибнут десятками!
— Они идут на штурм главного Храма…
— Я пойду к госпоже Тале… Она собирает добровольцев. Чем так жить…
— Жрецы запираются в храме, они не дадут госпоже Тале обрушить своды.
— Госпожа Тала призвала каменного дракона.
— Не выдумывай!
— Наконец-то хоть у кого-то хватило ума, — проворчал вампир. — Только сомневаюсь я, что камнезнатцы справятся с разожравшимся «серым пологом». Тут нужны огненные маги. Как Сэй и Тис. Или вампиры… Хм, а ведь вампир тут только один… Вот блядь!
Вверху раздался грохот, закрывая собой небо, прошел громадный дракон, сложенный из глыб камня. На спине виднелась фигура женщины, державшей в руке какой-то посох со светящимся зеленым камнем в навершии.
— Я же говорил, госпожа Тала призвала помощь.
— Смотри, жрецы, — заметил кто-то.
— Бей их!
— Похоже, влипли мы в заварушку, командир.
— Похоже на то, — согласился вампир. — Черт, как не ко времени…
— Корабли! Корабли под зелеными вымпелами! — заорали откуда-то с мачты корабля, перед которым Эрик и дракон как раз стояли.
— О, Ночная Мать… Мы влипли сильнее, чем мне казалось. Что ж, так тому и быть.
Каменный дракон развернулся, ринулся к морю, постепенно снижаясь, завис в воздухе как раз напротив первого корабля, позволяя Тале подойти и посмотреть на гостей.
На площадь с грохотом выметнулись две скальные ящерицы, на которых восседали Адалин, держащая в руках лук, и беловолосая женщина повязкой на левом глазу и с боевым топором в руке. Люди разбегались.
На палубах боевых кораблей прибыли на Северный материк весьма основательные «гости» — гномий хирд, войско Владыки эльфов, объединенный отряд драконьих кланов, и еще один — орочьих племен. Прямо перед мордой каменного дракона, или, если правильнее, псевдодракона — ведь он не был живым и разумным, оказался сам Владыка Ланмаэл. Надо отдать ему должное — эльф не дрогнул, даже не побледнел, только перевел взгляд с тускло светящихся зеленью глаз каменного чудовища на его всадницу.
— Добрый день, прекрасная гостья. Что привело тебя на мои земли? — Тала с любопытством рассматривала эльфа.
Ланмаэл удивленно вскинул брови: показалось, что ослышался или неправильно понял обращенные к нему слова.
— Гостья? Мое имя Ланмаэл, леди. И я прибыл сюда, чтобы вернуть захваченных в рабство на Южном материке людей домой.
— Мужчина… Хм. Вот как, значит, еще и вы. Сожалею, но вам придется поскучать немного, у меня есть более неотложные дела, чем разговаривать о рудниках. Надеюсь, ваше ожидание не продлится слишком долго.
— Можем ли мы помочь вам в обмен на свободу наших одноплеменников? — спросил Владыка.
— Хм… — Тала всерьез задумалась. — Думаю, что этот вариант имеет право на существование. Если вы поможете мне разобраться со жрецами Триединого, мы сядем с вами за чайный столик переговоров.
— Чье слово я слышу, леди? — вежливо поинтересовался Ланмаэл, ведь женщина так и не представилась ему.
— Тала эрд Айдэст, госпожа Цепи Двенадцати Камней, — она поклонилась.
— Да будет так, леди Тала.
Владыка отошел от борта, жестом пригласив всех командующих отрядами к себе. Кратко изложил суть, и никто не отказался.
— Если эта Тала, как там ее, хозяйка Цепи, отпустит наших потом, — сжав заплетенную в косу бороду, прогудел кряжистый гном, Тан Кремень, поставленный над хирдом советом старейшин гномьих кланов.
— В обмен на моих сестер и братьев - да, — отозвался Хайсс, орочий вождь.
— Я прикончил бы ее с удовольствием, но придется быть с ней союзниками, — недовольно произнес дракон.
— Жизнь — непредсказуемая штука, — повел плечом Владыка. — Швартуемся, пусть передают на остальные саэты.
На мечтах взвились сигнальные флажки, и вся армада — шестнадцать боевых кораблей и пять вместительных катэ, с пустыми трюмами, слаженно выполнили несколько маневров: поочередно подходили к пристани, выпуская отряды южан, и отходили снова, бросая якорь у выхода из залива.
— Присоединитесь ко мне? — предложила Тала Ланмаэлу, делая шаг назад на голове своего псевдодракона. — Совершим облет местности.
Эльф не был безрассудно-смелым воином. Скорее, он был созерцателем по натуре. Но, став Владыкой, он стал и примером для своих подданных, так что, собрав все мужество в кулак, Ланмаэл шагнул вперед, легко и внешне бестрепетно ступив на бугристую шкуру дракона. Повинуясь воле Талы, дракон поднялся, изящно для своих габаритов развернувшись, устремился на север.
— Идемте, — Адалин тем временем безошибочно вычленила взглядом главного у гномов. — нужно разместить вас всех. Я покажу дома.
— Мы не отдыхать сюда явились, — нахмурился гном. - Ты, милая девочка, лучше расскажи, что за Триединый, каменюку ему на яйца, и что за жрецы, с которыми драться!
— Культ старой твари, если кратко. Жертвоприношения и все прочее. Раньше, чем госпожа Тала вернется с разведки, ничего предпринять все равно не получится, разве что вылавливать жрецов по домам в самом городе.
Гном подумал и кивнул. Будь его воля, он бы и город по бревнышку раскатал, по камешку разобрал. Но в этом походе главой выбрали эльфа, как самого трезвого и разумного. И как ведущего самую большую дружину.
Эльфу в это время объясняли:
— Вот это и есть Храм. Сама гора. В ее сердце и засели оставшиеся жрецы. И сам Триединый там же.
— Что это за тварь?
Леди Тала вспомнила пересказанное на бегу Адалин, скривила рот в ухмылку:
— Один наемник, из ваших, южан, считает, что это серый полог, отожравшийся на многочисленных жертвоприношениях.
— А что вы считаете?
— Что это осколок старого бога. Какая теперь разница, нужно уничтожить это.
— А этот наемник, где он сейчас?
А наемник, точнее, Эрик, приказав остаться в таверне Фиору, как самому слабому сейчас, повел остальных туда же, куда двигался остальной народ, решившийся бить жрецов. Местные жрецов чуть ли не нюхом чуяли, во всяком случае, вытаскивали их изо всех щелей. Храмовая гора казалась наемникам головкой сыра, испещренной дырами, столько в ней было ходов и пещер. В те, откуда шарахались местные, шла команда ВЕДьМ, выжигая все на своем пути, вырезая мелкие порождения тьмы, медленно, но верно продвигаясь в глубину Храма. Камень впереди разошелся, выпуская Адалин.
— Они устроили обвал, придется разобрать.
— Приветствую еще раз, — ухмыльнулся закопченный, грязный, как черт, вампир.
— И вас. Могу переправить в соседнюю галерею, она смыкается с той, где идут эти милые мальчики с длинными ушами.
— Дельное предложение. Вместе будет веселее.
Адалин что-то зашептала, водя ладонями по камню, стена разошлась, образуя дверной проем. Команда ушла в него, и Эрик с веселым недоумением заметил, что и Адалин последовала за ними.
— Уважаемая Адалин решила составить нам компанию?
— В одиночестве мне не слишком-то уютно, лук здесь бесполезен, а в ближнем бою я не очень искусна. К тому же, камнезнатец вам будет полезен. За поворотом сзади ушастые мальчики, впереди через три поворота засада.
— Благодарю. Мы идем вперед, а длинноухие пусть догоняют. Тор, ведешь ты.
Вампир обернулся мышью и скользнул вперед, чтобы вернуть свой облик за спинами засады, без жалости и сострадания убивая храмовую стражу и жрецов. Когда отряд вынырнул, он пополнился еще и Тисом, косившимся на Адалин.
— Впереди какая-то паутина, черная. Не могу понять, что такое, — Адалин гладила стену.
— От нее холодно и тоскливо? — оскалил в усмешке все клыки вампир.
— Не знаю, пока что просто паутина. Камень не передает чувств, я могу лишь сказать, что она плотная и блестит.
— Со мной идут Сэй и Тис. Эй, Злой Огонь, не все заклятья за три года позабыл?
Эрик чувствовал эту паутину, первые признаки старого и сильного серого полога, чувствовал именно холод и тоску. И отчаянно вызывал в себе боевую ярость, веселое бешенство, не застилающее глаза кровавым флером, но делающее мир вокруг кристально-ясным и четким.
— Госпожа Адалин, откройте дверь напротив паутины.
— Хм-м-м-м? — та слегка сомневалась, но Тис кивнул, подтверждая слова.
— Внимание — дверь!
— Жги! — рявкнул вампир, вместо любимого меча сжимая в обеих руках по кривой короткой сабле.
Тис и Сэй слаженно махнули руками, и по коридору прокатилось ревущее пламя, вылизывая камень. А по еще не остывшему камню вперед рванул командир, завертелся, как пущенная умелой рукой юла, кромсая на части похожие на клочья тумана полотнища, уцелевшие от пламени. Следом за ним ринулись и Торонн с Валентом, втроем зачистили длинный, похожий на пустую кишку, зал.
— Внимание, к нам идет отряд храмовой стражи, — предупредила Адалин.
В зал влетел отряд эльфов, поприветствовал наемников вскинутыми клинками.
— Вовремя, длинноухие. Сейчас повеселимся.
Слова вампира оказались пророческими, да только не в том смысле, что он задумывал. Потому что за храмовниками шел их Триединый, и у всех, кто ощутил его приближение, сдавило виски и грудь, и помутился разум.
— Силен, сука, — прошипел Эрик. - Сэй, Тис! Не время валяться. Да блядь же!
Противостоять серым пологам — почти непосильная задача для всех, кроме избранных детей Ночной Матери. Именно поэтому для уничтожения темных тварей в шахтах гномы всегда выискивают наемников-вампиров. Именно это толкнуло Эрика на поход в Храм. Ланмаэл не привез с собой ни единого кровососа, впрочем, это и не удивительно.
Адалин с силой вжала ладони в пол, из коридора раздались хрипы, отчетливо запахло кровью. Стены и потолок ощетинились тысячами каменных игл.
— Зря, девочка, ты это сделала, хотя, может, и не зря…
Вампир обтер об изорванный колет ладони, поудобнее перехватил клинки.
— Отойдите назад. За зал с паутиной. Уходите, быстро, ну!
Пол вздыбился, стряхивая всех в конец коридора, летели вповалку с руганью. В зале остался только вампир, и путь к нему перекрыл вспучившийся стеной камень.
— Пусти! — Торонн грянулся плечом об эту стену. — Эрик! Твою мать! Почему он снова прется на рожон в одиночку?!
— Он справится… Нам надо отойти, — Адалин тяжело дышала. — Госпожа Тала сражается на вершине горы, нам надо отойти отсюда.
— Я никуда не…
Один из эльфов без лишних разговоров ткнул единорога в шею и еще двое подхватили обмякшее тело. Команда и длинноухие заторопились прочь. Все явственнее казались им поскрипывания и потрескивания камня над головой. Адалин придерживала камень, не давая Тале обрушить коридор, пока все не отошли. Затем позволила камням просыпаться. По сути, схлопнулись все ходы, ведущие к сердцу горы. Ни Тала, ни Адалин, ни другие камнезнатцы, сражавшиеся сейчас со жрецами Триединого, не верили в то, что какой-то неизвестный им наемник, пусть даже и вампир, сумеет победить осколок бога. Если что — проделать для него выход они смогут, но если он падет, лучше запереть Триединого.
В обрушившейся на уши после нестерпимого грохота тишине было что-то неестественное, но Эрику было не до разгадок природы этой тишины. Он шел вперед, вглядываясь туда, где постепенно гасли факелы. Приближение древнего, многосотлетнего зла заставляло его собраться, сжаться, как взведенная пружина. Триединый, кем или чем бы он ни был, наползал, пытаясь подавить волю живого существа. Эрик мысленно воззвал к Ночной Материи, помянул и Лилию, прося подарить ему немного наемничьей удачи. У него будет совсем немного времени, два взмаха клинками, чтобы найти и рассечь средоточие сил в студенистом, словно у медузы, теле твари. Огромной твари, как он позже понял.
Триединый вполз в зал, занимая его чуть ли не весь. Эрик выругался вслух, но не услышал собственного голоса. «Ну, тварь, все». Он прыжком преодолел разделяющее их расстояние, врубился в то, что составляло тело твари, добираясь до темного клубка перепутанных канатов-внутренностей. Задохнулся от обжегшей все тело стыни. Триединый давил на разум, словно многотонный пресс, обволакивал, пытаясь задушить в себе. Вампир до хруста стиснул челюсти. Еще один рывок — на него хватит сил. Не больше. Ну! На совесть отточенное лезвие коснулось чего-то упругого и неподатливого, и Эрик вложил все свои силы и всю ненависть в последнее движение, ощутив, как хрустнуло что-то внутри и в руке. Тварь ударила неосязаемой силой в последний раз и стала растекаться лужей, мгновенно покрывающей камень пленкой. В эту же лужу рухнул и задохнувшийся, оглохший и ослепший вампир, надсадно закашлялся от поднявшейся вони и потерял сознание.
— Я не чувствую признаков жизни внутри зала, — госпожа Тала покачала головой.
— Плевать. Открывайте, — Торонн сжал кулаки так, что побелели костяшки. — Если Эрик… Если командир мертв, мы должны забрать его тело.
Тала пожала плечами, раскрывая проход, закашлялась:
— Ну и вонь.
Команда, не сговариваясь, шагнула в пещерный зал вместе с Торонном. Вместе же и вышли, неся на плаще своего командира. Сэй склонилась над ним, прижала пальцы к шее.
— Жив!
Тала и Адалин принялись колдовать, проветривая пещеру от вони Триединого, перенаправляя этот смрад вниз, к горной реке, уносящей все. Над Эриком склонился целитель из эльфов, вливая в вампира жизненную силу.
— Нужна кровь.
Торонн тут же протянул руку. Клыки вампиру разжимать пришлось лезвием, так они были стиснуты.
— С ним все будет нормально? — поинтересовалась Адалин.
— Относительно, — вздохнул эльф. — Но он вампир, у них хорошая регенерация. Да и воля к жизни — дай Мать каждому.
— Если возражений больше ни у кого нет, мы удалимся побеседовать с лордом Ланмаэлом, — кивнула всем Тала.
Владыка ждал ее у подножия Храмовой горы, озаботившись только переменить одежду и умыться. И, судя по его виду, намеревался во что бы то ни стало добиться освобождения всех рабов-нелюдей.
— Идемте, — Тала снова взошла на спину каменного дракона. — Побеседуем в моем замке.
Эльф согласно наклонил голову, последовал за ней, властным жестом остановив своих воинов — умелых, стоило признать, и сильных, хоть и выглядевших, как хрупкие юноши и девы.
— О ваших людях позаботятся, не волнуйтесь, лорд.
— Мне хотелось бы решить наш вопрос поскорее.
— Вы не останетесь внакладе в любом случае.
Талу это странное создание умиляло, такое хрупкое и при этом красивое и сильное. Как поющий мрамор, просвечивающий на солнце, но при всем том несокрушимый после наложения соответствующих чар.
— Меня сюда привела не погоня за богатством и славой, а просьба моего друга, — качнул головой Владыка. — Среди рабов нет моих соотечественников.
— Я знаю. Такую красоту я б заметила и никогда не отправила в рудники.
Дракон приземлился у маленького замка. Тала сошла наземь, пригласив эльфа следовать за собой.
— Арман, накрой нам в малой столовой полный чайный столик.
— Драконы и орки тоже красивы, — возразил на ее слова Владыка. Он внимательно оглядывал особняк, скользил взглядом по его драгоценному убранству, отмечая искуснейшие каменные мозаики и панно, барельефы и орнаменты.
— Да, но не так. Присаживайтесь, лорд, сейчас подадут чай.
Она открыто любовалась его плавными движениями, исполненными достоинства. И в глубине души сожалела, что он вскоре уплывет обратно за море, в свое королевство.
— Вы сказали, что прибыли сюда по просьбе друга. Кто же он? — позволила себе полюбопытствовать Тала.
— О, вы с ним, кажется, знакомы, — улыбнулся эльф. — Его зовут Эрик Аят.
— И кто же это из того отряда, что шастает по моим землям, как мыши по кладовой?
— Тот, кто уничтожил вашего Триединого.
— Вампир.
Слуги под руководством Армана сервировали стол. Чай гостю Тала налила сама.
— Сумасшедший вампир, — кивнул эльф, принимая чашку из ее рук. — Но безумие его полно благородства, а понятия о чести и справедливости отравляют кровь наемника.
— Как наемник он и впрямь странен. Пирожные?
— Благодарю, не люблю сладкое. Эрик не совсем наемник, — Ланмаэл отпил глоток чая и снова улыбнулся. — Он будущий барон, хотя не слишком стремится занять полагающееся ему место. Но я его уговорю.
— Что ж, теперь поговорим о том, ради чего вы нанесли мне визит. Как я понимаю, вы хотите выкупить моих работников обратно?
— Всех, кто не рожден под небом Севера, — подтвердил эльф.
— И что вы предложите мне?
— А что требуется могущественной повелительнице камня, дом которой полнится такой роскошью, которая подчас и не снилась нам? — с улыбкой спросил эльф, плавным жестом изящной, но сильной руки обводя комнату.
— В том-то и дело, что ничего, дорогой лорд, — с улыбкой отвечала Тала. — У вас ведь были какие-то предложения, когда ваш флот плыл сюда?
— Признаться, мы шли добывать своим людям свободу клинками.
— О, вот как… Не зная, куда идти… Сколько идти… Вы всерьез думали, что пройдете через мои земли, доберетесь до моих рудников и что-то сможете сделать с камнем?
— Мы шли по зову друга и тех, кто лишен свободы, моя леди. Это, порой, куда вернее карт и путеводных маяков. К тому же, разве наша помощь ничего не стоит? А подвиг вампира, в одиночку избавившего вашу землю от того, кому сотни поколений поклонялись, трясясь от ужаса?
— Ваша помощь, разумеется, неоценима, — кивнула Тала. — И я тронута вашей безрассудностью и вашим мужеством. Вы можете забрать нелюдей из рудников.
Ланмаэл завладел ее рукой, склонился и коснулся горячей кожи губами.
— Щедрость ваша сравнима лишь с вашей красотой, моя леди.
— Вы умеете произвести впечатление, мой лорд, все дело в этом.
Эльф усмехнулся, но как-то невесело.
— Таков мой дар от Ночной Матери, которую вы называете Великой или Владычицей.
— Думаю, это ваше природное обаяние. Красота поющего мрамора. Вы ведь знаете, что это такое?
— Слышал об этом чуде, но видеть не доводилось.
— А хотели бы увидеть? — Тала склонила голову набок.
— Не отказался бы. Но, простите мне мою поспешность, я радовался бы еще вашему гостеприимству, и буду рад ему после того, как исполню то, ради чего приплыл сюда.
— Хорошо, идемте, мой лорд, — Тала поднялась. — До гор неделя пути верхом. Или один портал.
— Воистину велики чудеса, что творит магия, — снова солнечно улыбнулся эльф.
Улыбка его будила в Тале какие-то доселе незнакомые ей чувства. Отпускать это золотокосое, синеглазое чудо совершенно не хотелось. Но попробуй тут не отпусти, попробуй спрячь в самом сердце самого глубокого рудника — эти чертовы гномы не побоятся напрасного труда и разберут по камешку гору, а длинноухие красавцы с нежными ртами и тонкими запястьями перестреляют охрану, как кур. Не говоря уж об орках и драконах.
— Надеюсь, вашей магии это вполне под силу, — бросила она, отворачиваясь.
Пусть уходит. Пусть разбирается сам, уводит рабов. Будут и другие, найти их легко.
— Я не владею иной магией, кроме той, что помогает расти и радовать глаз цветам, — прошелестел за спиной тихий голос эльфа.
— Чем? — удивилась Тала.
Вместо ответа Ланмаэл подошел к стоящему в углу комнаты огромному горшку, украшенному мозаикой, в котором печально чах без света кустик «улыбки гор». С момента, как Тала, поддавшись порыву, велела посадить его, бедное растение так ни разу и не расцвело. Сейчас же — женщина подавила порыв протереть глаза — под тонкой ладонью длинноухого кустик зазеленел с утроенной силой, покрылся бутонами, которые постепенно стали раскрываться белыми звездами.
— Как же он красив, оказывается, — Тала осмотрела цветок. — Он именуется «улыбка гор». Весной, когда горы словно улыбаются солнцу, они покрыты такими вот цветами. Благодарю, мой лорд, ваше искусство превыше любого восторга.
— Этот цветок любит солнце, моя леди, — эльф кивнул. — Одарите меня своей благосклонностью еще немного, проводите к рудникам.
Тала топнула в пол каблуком изящной туфельки, одна из стен вспыхнула символами, начавшими сплетаться в какие-то слова, затем знаки снова рассыпались, образуя силуэт двери.
— Идемте.
Это, если можно так сказать, был парадный ход в ее покои. Такие были на каждом руднике в Цепи. И отделаны они были куда богаче ее дома в Ислене.
— Сейчас мы находимся на седьмом руднике, сюда, в основном, отправлялись все нелюди, как на самый неприступный для жрецов.
— Я помню, вы говорили о том, что всего их двенадцать.
— Да, двенадцать рудников. Добыча богата, горы милостивы.
Ланмаэл внимал, не перебивая. «А принесли ли тебе самоцветы и серебро счастье, девочка? Что-то совсем не похоже. Глаза твои пусты, как оправа без камня, впрочем, они и у меня таковы, чему удивляться?»
— Адалин, — позвала Тала.
— Да, госпожа? — старшая надсмотрщица словно и не уходила из горы, тут же возникла на пороге. — Прикажете всех собрать и переправить в Ислен?
— Именно так. Сколько у нас остается?
— По выработке все сократится на четверть, люди не будут успевать столько.
Тала отмахнулась, словно это известие ни капли не волновало ее:
— Просто переправьте всех.
— Отчего у вас процветает рабство? — спросил эльф, когда надсмотрщица ушла.
— Процветает? — несказанно удивилась Тала. — Не вполне… А, вы имеете в виду, почему здесь созданы такие условия? Все просто — чем лучше условия работы в руднике, тем охотней работники добывают в смену руду. Они сыты, здоровы, иногда их отпускают на прогулки. Я не вижу смысла выжимать все соки. Но не скажу, что они процветают, работа довольно изнурительна.
— Я говорю в целом. Разве на Северном материке рабство — лишь у вас на рудниках? Или со времен путешествия достойных ученых мужей что-то успело измениться?
— А разве у вас нет рабов? А кто тогда работает в шахтах? Обрабатывает поля? И разве у вас нет слуг? Вы все делаете сами?
— У нас есть слуги. Они получают достойную плату за свою работу. Рабства нет.
— А шахты? — искренне заинтересовалась Тала.
— Это вотчина гномских кланов, но они иногда принимают наемных работников. За добытое ими дают справедливую цену, как и драконам, промышляющим драгоценные камни.
— Я не совсем понимаю… То есть, я должна платить им, чтобы они добывали руду?
Эльф развел руками:
— Так делают у нас. Если моя леди пожелает, она может отправиться на Южный материк и убедиться во всем своими глазами.
— Думаю, это будет полезно для дела, — признала Тала. — Я не вижу, как это действует. А… Я, кажется, поняла. Мой лорд имеет ввиду, что я должна как бы нанимать их на эту работу с условием, что они могут брать себе часть добытого?
— Можно и так. У нас за работу платят звонким серебром и полновесным золотом, по уговору с хозяином. О рудниках вам лучше поговорить с Таном, это старшина гномской дружины, гномы называют его хирдманом.
— Хорошо, я поговорю с ним. А у вас в ходу вообще драгоценные камни?
— Моя леди, верно, обманулась простотой походных одежд, что моих, что воинов? — с лукавой улыбкой прищурил синие, как самые лучшие сапфиры в ее рудниках, глаза эльф. — У нас любят украшать и женщин, и себя драгоценностями.
Тала подошла к стоявшему у стены сундуку:
— Тогда у меня есть для вас кое-что. Оно бесценно в обоих смыслах, к моему сожалению, для меня — в худшем. Этот камень принесли неделю назад, пока что он не огранен, но грозит стать самым большим из всех существовавших когда-либо сапфиров. Но для меня он не имеет ценности, поскольку он слишком уж велик.
— Что ж за беда, если камень велик? — удивился ничего не смысливший в рудном деле Владыка.
— За такой камень убьют, не задумываясь, любого, чтобы обладать им. А я слишком ценю свою жизнь. У вас же нет настолько жадных людей, как мне думается, мой лорд.
— Если отдать его искусному мастеру — гранильщику, разве нельзя будет разделить один камень на несколько поменьше? Или подобное считается у вас недопустимым?
— Считается, что такой камень — дар гор, разделить его значит оскорбить горы.
— Я знаю мастера, который огранит этот камень так, чтобы показать всю его красоту, — пообещал женщине Ланмаэл, глядя на крупный, в два мужских кулака, кристалл, заботливо выломанный вместе с куском породы.
— Надеюсь, вы будете иногда вспоминать меня, глядя на этот сапфир.
— Моя леди… — эльф растерянно замолчал, собираясь с мыслями. Но так и не сказал больше ни слова, лишь склонил голову и снова коснулся ее руки мимолетным поцелуем, как полагалось вежливому и хорошо воспитанному благородному мужчине.
— Что ж, Адалин уже закончила переводить через портал ваших людей…
— Тогда мне не стоит злоупотреблять вашим гостеприимством, леди Тала.
— Я не против, если б вы и дальше им злоупотребляли. Но вы правы — нужно идти.
Сапфир она все же вручила ему, и Ланмаэл чувствовал себя немного неловко с этим грузом в руках. В Ислене Тала предоставила эльфу свой экипаж, чтобы добраться до порта. Провожать? Вот еще! Нет, она не станет смотреть, как всходит на борт корабля золотоволосое чудо с глазами поэта и мечтателя. Хотя она и успела убедиться в том, что как воин длинноухий тоже неплох.
— Надеюсь, что когда-нибудь мы увидимся, мой лорд.
— Я буду надеяться на это тоже, — эльф одарил ее еще одной улыбкой и скрылся в экипаже.
Тала круто развернулась и ушла в дом. Хотелось разбить что-нибудь.
— Что с тобой, сестра? — вынырнул из полумрака коридора Грег.
— Ничего, Грег. Просто уехал самый прекрасный мужчина в мире…
Брат только фыркнул.
— Тоже мне — самый прекрасный! Нелюдь — нелюдь и есть.
— Ничего ты не понимаешь. И вообще, что ты здесь делаешь? Как же королевский двор, охотницы за моим и твоим состоянием?
— Осточертели, — коротко ответил Грег. — Король в ярости — ты со своими сумасшедшими девками устроила такой переполох, что жрецы Триединого в столице проклинали тебя самыми страшными проклятьями. Вот только рожи у них были сильно растерянные. Что ты сделала? — полюбопытствовал мужчина.
— Уничтожила к Великой Матери Триединого чужими руками. Пускай проклинают, доберусь до столицы — найму Теней, те тоже от жрецов не в восторге.
Грег недоверчиво хмыкнул:
— Уничтожила? Бога? Ты наняла какого-то ужасно сильного колдуна или расковала кого-то из своей нелюди?
— Это оказалась просто подземная тварь магического характера, отожравшаяся на жертвах. Никакого бога, братец. Только нелюди и наша магия.
Брат остался в гостиной обдумывать сказанное за бокалом доброго вина, а Тала, сказав не беспокоить ее до утра, ушла в свои покои. Вот только ей спать совсем не хотелось. В кабинете тонко пахла «улыбка гор», и от этого незаметного, но притягательного аромата ей, хозяйке самого крупного рудного комплекса Северного материка, жестокой и хладнокровной повелительнице камня, хотелось плакать, как девчонке, чье сердце впервые разбил не ответивший на ее призывные взгляды красавчик-сосед. Может, впрямь отправиться к южанам, посмотреть, как они там живут? Только нужно обдумать, куда именно поехать. К драконам и в орочьи степи ей путь заказан навсегда, что одни, что вторые — злопамятны до ужаса. К эльфам, увидеть Ланмаэла? Тала поджала ноги и свернулась на постели в клубок, кусая подушку. Почему, почему она не задержала его? Вино с редкостной вытяжкой из корня «тигрового ока» — и он на коленях умолял бы ее о близости… Нет! Ей ведь совсем не этого хотелось. Впрочем, он эльф, его стихия — цветы и травы. А ее — камень. Что вообще может быть общего между ними? Она понятия не имела, но сердце просто заходилось: если не увидит его еще раз — не увидит больше никогда. Он ведь только что отбыл, сейчас, должно быть, экипаж поворачивает на улицу Серебряных Стремян…
Когда каменный дракон спикировал во двор, сотрясая землю, слуги вздрогнули. Что еще случилось, что хозяйка улетает так срочно? Грег пару минут недоуменно смотрел вслед даже не обернувшейся на его зов сестре, потом плюнул, догадавшись, что стряслось.
В порту уже не было ни одного бывшего раба — всех погрузили на корабли, последние эльфы и гномы занимали свои места на палубах «саэт». Дракон завис над кораблями, Тала осматривала палубы, ища Ланмаэла взглядом. Вот ветер взметнул живое золото на корме одного из тех кораблей, что вышли уже из гавани. Эльф увидел дракона, вскинул руку, прощаясь. Тала напомнила себе о гордости, кивнула ему, снова застыла, ловя взглядом последние мгновения встречи.
«Пожалуйста, Великая, дай нам еще увидеться!»
Корабли уходили все дальше, а в груди Талы что-то болезненно сжималось, и отчего-то жгло глаза. Она закрыла их ладонями, чувствуя влагу.
— На рудники, — приказала она.
Зайти на склад, перебирать куски серебряной руды, отвлечься. Впервые она была рада, что не любит золото, да и сапфиры обычно прячет в шкатулках. Отвлечься удалось, лишь когда пришла Адалин — советоваться, что делать с затопленными уровнями, ведь вода, как оказалось, совсем не имеет отношения к Триединому.
— Оставь, как есть, все равно придется закрывать несколько рудников, люди не справятся с таким объемом добычи.
— Можно закрыть второй и пятый, моя госпожа. Там иссякают серебряные и аметистовые жилы, да и топазы тоже попадаются в основном трещиноватые.
— Хорошо, так и поступим, — согласилась Тала. — Переведи людей с них на восьмой и одиннадцатый, седьмой тоже закроем пока что.
— Вы не жалеете, что отпустили нелюдей? — осмелилась спросить Адалин.
— Нет, не жалею. Сократим рудники и останемся при своем.
— Вряд ли у нас появятся в ближайшие годы подобные рабы.
— Ничего страшного, обойдемся и тем, что есть. Денег у меня хватает на пять поколений вперед. Ну, или на всю мою жизнь, — усмехнулась Тала.
Адалин только кивнула, принимая распоряжения хозяйки как должное. Ей нравились некоторые из ее подопечных, например, тот же Тис. Красивый парнишка, смышленый, послушный. Может, даже могло что-то получиться. При других обстоятельствах. Это Хозяйка Цепи могла себе позволить взять на ложе даже раба. Ей же, дочери разорившегося купца, такое было запрещено. Да и раб… Это совсем не то, что свободный. Хотя теперь Тис, конечно, снова свободен. Но он далеко, а кто отпустит Адалин туда, на соседний материк?
«Нет. Надо выкинуть его из головы. Подумаешь — неделю в одном забое провели, одних крыс жрали. Все, было и прошло!» — строго сказала себе девушка.
— Выбери мне пару мешочков камней почище и покрасивее. Переведу в деньги на Южном. И себя обеспечь, — велела Тала.
— Госпожа? Вы собрались плыть так далеко? — неподдельно изумилась Адалин. — А как же… кто же останется здесь?
— Здесь останутся Хорас и Грег.
— Мужчины! Разве на них можно положиться!
— А кого ты предлагаешь?
— Можно повысить до старших Риен, Лайсу и Калейн, они вполне компетентны, вчетвером мы справимся.
— То есть, ты намерена оставаться здесь?
— А… — Адалин снова потеряла дар речи, глупо хлопая глазами, потом все же отмерла: — А мне можно… с вами?
— Разумеется, я и рассчитывала, что мы отправимся вместе, — кивнула Тала. — Нам нужна дорожная одежда, драгоценности и оружие.
— Исполняю! — пискнула девушка и унеслась.
Тала хмыкнула: вот будто ей не видно было, что Адалин по уши в своего полуорка втрескалась, только показать это и самой себе боится. Теперь осталось поговорить с Грегом, поручить ему присматривать за рудниками, не встревая. Братец, конечно, будет вопить и даже попробует запретить ей. А как взовьются… а впрочем, нет, никто не взовьется, ведь никто не узнает о ее глупом чувстве. Она просто едет по делам. Сейчас с южанами лучше налаживать торговлю, кто знает, может, это поможет и Северу стать лучше.Код для Обзоров
@темы:
слэш,
фэнтези,
закончено,
гет,
Команда ВЕДьМ
-
-
12.10.2015 в 17:41-
-
12.10.2015 в 18:37Спасибо большое!
-
-
12.10.2015 в 19:22-
-
12.10.2015 в 20:18-
-
12.10.2015 в 21:08-
-
12.10.2015 в 22:55-
-
12.10.2015 в 23:15-
-
12.10.2015 в 23:48-
-
13.10.2015 в 09:47все живы.
и кое-кто даже по уши влюбился.
как хорошо, когда все хорошо кончается.
спасибо кошикам
-
-
14.10.2015 в 18:39