Авторы: Таэ Серая Птица и
Тай ВэрденЖанр: Мистика, Детектив, Нуар, AU
Тип: слэш
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: Смерть второстепенных персонажей, Насилие
Часть третья. «Попрыгунчик»Глава перваяК разным звукам в Аншаттене привыкли давно. Но преступность была не такой уж и высокой, так что душераздирающий женский крик, раздавшийся одним летним вечером, был для многих внове.
— Установлено, что неизвестное существо напало на женщину, полоснуло ее когтями по лицу и скрылось, — докладывал Джонс. — Пострадавшую зовут мирс Хелена Кварц. И ее семья просит нас взяться за это дело.
— Почему? — уточнил Ковард.
— После того случая… Они считают, что полиция бессильна против чудовищ из тумана.
— У нас чудовище?
— Пострадавшая утверждает, что это было «нечто небольшого роста, с острыми когтями, и прыгающее». Говорит, оно ударило и прыгнуло вверх, — младший детектив Джонс положил на стол перед старшим коллегой лист с записанными показаниями и черновой вариант договора. — Расценки их устраивают, кроме того, нам обещали премию за поимку преступника.
— Наверное, мальчишки шалят. Ладно, возьмемся за это. Какой доктор осматривал мирс Кварц?
— Конечно, доктор Стиг! Он же лучший из хирургов, — Ричард невольно тронул пальцами тонкий шрам, пересекающий щеку. За год тот превратился в почти незаметную белесую полоску. Юноша был безмерно благодарен доктору за его труд — возьмись его лечить кто другой, и остался бы он с кошмарным шрамом и наполовину парализованным лицом. А так было почти и не заметно, разве что улыбка теперь была немного однобокая.
— Почему я не удивлен, — проворчал Ковард, поднимаясь. — Хорошо, ты побеседуешь с мирс Кварц, как можно подробнее узнай описание внешности нападавшего, зарисуй его. Я пообщаюсь с доктором Стигом, думаю, он уже сунул свой длинный нос в это дело.
— Значит, можно заключать с семьей Кварц договор? — кивнул Джонс.
— Да, мы беремся.
В дверь кабинета доктора Стига Ковард громыхнул кулаком от всей души. Почему снова этот доктор? В каждом темном деле он… К тому же когти, прыжки, нападение в темноте… Нечисто здесь что-то. Опять вернулся Потрошитель?
— Детектив Ковард, — помощник доктора обрадовался визиту. — Вы ведь по делу того прыгающего, правда?
— А вам опять не сидится тихо? — проворчал Ковард, входя. — Если это снова Потрошитель? Темнота, когти — совпадение настораживает.
Мэлси вздохнул: по этому поводу у них с Эрвальдом случилось первое за полтора года недопонимание. Как назло, Мэлси в тот самый вечер отлучился из дому в булочную миртрис Марджори, а там задержался, помогая булочнице перетаскать муку из подвала в пекарню, да и просто поболтать, и явился к моменту, когда раненую девушку как раз доставили к доктору. И теперь его любовник отказывался верить ему на слово, а к миртрис Марджори еще не успел сходить и расспросить. Это удручало Тварь, ведь с Эрвальдом она была всегда кристально честна.
— Не исключаю такого варианта, — честно ответил Эрвальд. — Но не понимаю, зачем бы ему такое делать.
— Я тоже… Это не ограбление. Не попытка убийства, я так понял, что ее жизнь была вне опасности. Расскажите, что сможете. Какого роста мирс Кварц, какого роста должен быть нападавший, чтобы оставить такие раны, чем именно нанесены?
— Действительно, на попытку убийства это не похоже, скорее… кхм… Знаете, иногда дамы вцепляются сопернице в лицо с целью нанести урон внешности. Вот на это было похоже. Раны нанесены чем-то острым, я бы сказал, что это «кошачья лапа», такое восточное оружие, знаете? Перчатка с закрепленными на пальцах кривыми лезвиями. Удар нанесен в движении, мирс Кварц повезло, что не был задет глаз. Рост примерно пять футов двадцать дюймов или около того. Исхожу из характера ран. Мирс Кварц — девушка высокая, направление повреждений — снизу вверх.
— Ума не приложу, что в таком случае могло произойти, у вас есть какие-либо предположения, доктор Стиг?
— Никаких, но ведь я и не следователь, не так ли? — усмехнулся тот.
Несмотря на то, что теперь они были соседями и в иное время общались достаточно дружелюбно, некоторое напряжение между двумя мужчинами оставалось: подозревать доктора детектив не прекратил.
— Но свой нос совать во все такое обожаете. Значит, никаких достопримечательностей на крышах, леденящих кровь сказок, я ищу простого хулигана?
Доктор развел руками:
— О достопримечательностях вам стоит расспрашивать Мэлси.
При этом голос его звучал странно равнодушно, даже холодно.
— Хорошо, непременно побеседую. Стэр Дорн, можете уделить мне немного вашего времени?
— Да, конечно, — кивнул юноша, бросив на доктора какой-то слегка виноватый взгляд.
— У вас есть какие-либо предположения о том, что могло случиться с мирс Кварц?
— Нет, стэр, совершенно никаких. Но, если хотите, я попробую вспомнить… Может быть, читал о подобном.
— Это было бы весьма кстати. Да, если еще поступят пациенты с такими травмами, сообщите мне или Джонсу, стэр Стиг.
— Непременно, стэр Ковард.
На этом и разошлись. Чего нельзя было у доктора Стига отнять, так это профессионализма. И внимания к мелочам. Его заключения всегда были детальны и точны.
— Можешь пока выпить чаю, — обратился к помощнику Эрвальд. — У нас на сегодня четыре вызова.
Мэлси понуро кивнул. Не хотел он чаю, со вчерашней ночи у него не было никакого желания есть, пить, заниматься любовью. Он был в растерянности и расстроенных чувствах.
— Эрвальд, прошу, давай поговорим.
— О чем именно? Ты скажешь, что не хотел этого делать?
— Но я этого не делал! И не смог бы!
— Почему не смог?
— Потому что у этого тела нет когтей!
Эрвальд хмыкнул и преувеличенно внимательно осмотрел его:
— И меняться ты тоже не можешь, да?
— Настолько — уже не могу. И вообще, я меняюсь лишь для тебя, — Мэлси обиженно отвернулся. — И я говорил, что был с миртрис Марджори!
— Прости, — Эрвальд подошел сзади, обнял его за пояс. — Я все время боюсь, что Ковард догадается… А тут еще нападение с когтями, он решил, что это Потрошитель.
— Я понимаю это. Но и ты пойми, я… я был убийцей, да, но больше не буду убивать, я ведь обещал тебе.
Мэлси прижался к нему, поднимая руки и закидывая их за голову Эрвальду, прощая обиду и недоверие.
— Пойдем пить чай, вызовы и впрямь сложные, все четверо — старушки.
Юноша развернулся в кольце его рук, поднял голову:
— Поцелуй меня.
Эрвальд с удовольствием наградил Мэлси поцелуем, постепенно увлекаясь. Это никогда не приедалось, никогда не вызывало в нем чувства неуместности. Это ведь была его Тварь, отзывчивая на ласку, притягательная, как похоть, воплощенная в теле невинности. Вот и сейчас тонкие пальцы пробежали по застежкам сюртука и сорочки, расстегнули брюки, оглаживая мгновенно отреагировавшее на ласку естество. Мэлси заскользил вниз, грациозно опускаясь на колени, стягивая одежду.
Времени у них, к счастью, хватило аккурат на то, чтобы в знак примирения предаться ласке Эрвальда. Сам Мэлси, насколько понимал доктор, получал удовольствие от процесса, не извергая при этом семени — измененное тело было неспособно ее вырабатывать. Хотя оргазм он испытывал в тот же миг, когда кончал его любовник.
— Теперь я никуда идти не могу, хочется лежать с тобой в обнимку, — признался доктор.
— Но придется, — Мэлси улыбнулся и принялся помогать ему оправить одежду. — Я принесу тебе чаю с лимонной травой, он придаст сил.
— Хорошо, принеси, — согласился Эрвальд.
Тварь многое знала о травах, на рынке всегда выискивала какие-то корешки и сборы, рассказывала Эрвальду о том, что и для чего. Чай для доктора Мэлси всегда заваривал сам, оставив на долю мирс Халли обслуживание пациентов. Впрочем, мирс Халли готовилась стать миртрис Мэрфи и дорабатывала последние деньки под крылом доктора Стига. Их уже пригласили на свадьбу.
Чай с лимонником и впрямь придал сил и бодрости духа для того, чтобы выслушивать потоки жалоб, которые должны были воспоследовать. Самыми тяжелыми пациентами доктора были отнюдь не получившие травму рабочие или неудачно упавшие горожане. О, нет! Самыми худшими, капризными, многословными — и все не по делу — пациентами были престарелые миртрис, с которыми отчаялись справиться их дети и внуки. А уж если у какой-нибудь старухи вдруг случался вывих или перелом, можно было сразу бежать в собор и ставить свечи Квадре, молясь Светлейшему и Деве о ниспослании терпения. Справедливости ради, платили они тоже щедро, но Эрвальд Стиг считал, что лучше вместо одной старушки он примет трех простых горожан.
Сегодня им крупно не повезло: сразу четыре давние пациентки прислали просьбы прийти. Миртрис Освиг две недели назад неудачно упала и сломала ногу, у миртрис Давалль была подагра, и, по-хорошему, ее единственному внуку и наследнику довольно крупного состояния следовало бы самому озаботиться визитом к доктору за рецептом мази, а потом — в аптеку за оной. Но этот пройдоха умчался в столицу, в университет, поэтому бремя визитов пало на самого доктора Стига. Остальные двое — старые девы, мирс Лана и мирс Дана Тоттен, к несчастью, пострадали в аварии: кэб, в котором они ехали с прогулки, перевернулся, столкнувшись с другим кэбом. Пришлось мчаться быстрее ветра, обхаживать, улещивать и вырываться под множеством благовидных предлогов.
Их норовили напоить чаем, накормить пирогами, пощипать Мэлси за щеки, сетуя на его худобу, снова накормить. Юноша сдерживался из последних сил: он не терпел чужих прикосновений, кроме единственного человека. Наконец, визиты закончились, Эрвальд вырвался на волю, став сегодня богаче, но чувствуя себя так, словно за эти деньги отработал пару смен на заводе.
Домой возвращались уже в сумерках. Доктор бросил взгляд на окна булочной, где еще кипела работа, подтолкнул Мэлси:
— Ступай домой, я зайду купить тебе любимых пирожных.
Юноша кивнул, прекрасно понимая: Эрвальд не столько за выпечкой собрался, сколько поговорить с миртрис Марджори и удостовериться в правдивости его слов.
— Сделаешь нам пока что чаю, хорошо? Семейный вечер за разбором бумаг, может быть, за чтением газет…
— Хорошо. Сделаю тебе красный чай с корицей и кардамоном, — улыбнулся Мэлси.
Обижаться не стоило, он понимал — Эрвальду так проще: точно знать, что он невиновен.
Булочница подтвердила рассказ Мэлси, уверив, что он вчера был с ней, помогал, и он такой хороший мальчик. Эрвальд на пару минут даже ощутил себя черствым болваном — как он мог не поверить? Но здравый смысл взял верх: Тварь есть Тварь. Неизвестно, какая у них психология, пока что никого мирного, кроме Мэлси, Стиг не встречал, взять ту же горгулью. И вот теперь еще что-то. Но Мэлси, вернее, Тварь, до того как стать Тварью, была все же человеком. И человеком, как ни странно, жаждала стать снова.
В качестве извинений Эрвальд купил небольшой яблочный пирог со сливками — Мэлси обожал сладкое. И направился домой, предвкушая тихий семейный вечер. Это было странно, осознать, что у него есть теперь семья, такая вот неправильная, с точки зрения морали: получи кто-нибудь доказательства того, что они любовники, и репутация доктора попросту рухнула бы. Но на людях они общались исключительно в деловом ключе, держа расстояние.
Сбоку послышался шорох, будто хлопнула влажная ткань, затем странный звук, который идентифицировать не получилось, вернее, Эрвальд не успел. В плече вспыхнула боль, кто-то захихикал. В свете фонаря удалось разглядеть силуэт, взмывший вверх. Небольшой, гибкий, то ли в капюшоне, то ли с закутанной чем-то головой. Рукав быстро намокал от крови, и доктор поспешил домой.
В собственную приемную Эрвальд практически ввалился:
— Мэлси, мой саквояж. Бинты, антисептик. И помоги снять одежду.
— О, боги! — юноша метнулся к нему, подхватил под руки и втащил в кабинет, мигом достал все, что требовалось, разорвал и без того испорченный сюртук и сорочку, открывая четыре довольно глубокие раны.
— Сейчас, я все сделаю, Эрвальд.
Движения его были быстрыми и отточенными, аккуратными. Протереть, прижать к ранам смоченный в кровоостанавливающем растворе тампон.
— Ничего не чувствуешь? — Эрвальд морщился, закусывая губу.
Мэлси только покачал головой:
— Нет, прости. Слишком много чужих запахов, но ничего странного.
— Раны похожи на когти или все-таки больше на оружие? Мне не видно. Возьми лупу, осмотри их, может, остались частицы металла или обломки когтя, у меня плотная одежда, прорезать ее было трудно.
— Давай, я сбегаю за детективом? Пусть осмотрит сам. А потом я промою и зашью. Потерпишь? — Мэлси ласково поцеловал его в щеку.
— Конечно. Только подай мне бренди.
Юноша налил ему в стакан любимый напиток, принес из ледника компресс со льдом и метнулся в соседнюю дверь за детективом Ковардом. Быстро изложил суть.
Детектив схватил свою сумку:
— Идемте скорее.
Эрвальд встретил их слабой усмешкой:
— По крайней мере, я могу опровергнуть вашу версию о возвращении Потрошителя, стэр Ковард.
— Вы видели его? Рассказывайте! — приказал детектив, осматривая раны и одежду доктора с помощью лупы.
— Я услышал его. Странный звук, который я не могу описать. Затем такой… металлический. Потом удар. И он подпрыгнул, очень высоко, он буквально взлетел.
— Металл? Окованные каблуки?
— Нет… Не знаю, с чем сравнить.
— О странных звуках говорила и мирс Кварц, — припомнил отчет Джонса Родерик Ковард. — И о том, что оно прыгало. Хм…
— Детектив, вы закончили? Я могу заняться ранами стэра Стига? — сунулся Мэлси, уже приготовивший и обеззараживающий раствор, и иглы с нитками.
— Да, можете, — Ковард отошел, давая доступ Мэлси. — И все-таки… стук?
— Нет… Такой шорох, будто… Не знаю. Не стук шагов.
— Плащ? Крылья? — Ковард уже не удивился бы и второму варианту.
— Не знаю, говорю вам. Наверное, крылья. И когти. Огромная летучая мышь, которая скачет так, словно у нее пружины в пятках? Стоп…
— Пружины? — одновременно воскликнули мужчины.
Мэлси зашипел:
— Осторожнее! Стэр Эрвальд, сидите смирно, прошу!
— Пружины, вот что это за звук! У него в каблуках металлические пружины, поэтому он так лихо скачет.
— Но человек бы переломал себе ноги, — возразил Ковард.
— Значит, это не человек.
Взгляды мужчин обратились на Мэлси. Тот, не поднимая головы от своего занятия, пробормотал:
— Я понял, понял, постараюсь найти что-то в книгах или вспомнить.
— В полицейских архивах тоже может что-то найтись, пошлю Джонса туда. Выздоравливайте, стэр Стиг.
— Благодарю, стэр Ковард.
Детектив ушел к себе; Мэлси, закончив зашивать раны, наложил заживляющую и противовоспалительную мазь и аккуратно забинтовал плечо Эрвальда, и лишь потом отправился закрывать дверь.
— Наш тихий вечер стал не таким уж тихим, да? — Эрвальд прикончил бренди одним глотком.
— Лучше бы я подождал тебя у булочной! — убирая инструменты, посетовал Мэлси. — Сильно больно?
— Не знаю. Я подумывал принять морфин, но, пожалуй, воздержусь.
— Я… я могу попробовать убрать боль, — неуверенно предложил юноша. — Если, конечно, ты все еще доверяешь мне.
— Конечно, я тебе доверяю, что за вопросы. Иди сюда, — Эрвальд заставил его сесть рядом на диване. — Мне не так больно, сколько я разозлен. Какая-то странная крылатая бестия с когтями скачет по городу и хихикает над своими жертвами.
— Посмотри мне в глаза, — Мэлси обнял его щеки ладонями.
Глаза его замерцали, засветились тем газово-синим пламенем, что выдавало Тварь, зрачки запульсировали, затягивая в себя, словно в омут, сознание Эрвальда. Доктор с тихой блаженной улыбкой буквально растекся по дивану. Мэлси уложил его поудобнее, укрыл, бережно подоткнул плед.
— Почитать тебе? Сейчас принесу чай.
— Да, это будет здорово. Выпьем чаю вместе?
Юноша только улыбнулся и кивнул. Что угодно — если вместе. Сидеть рядом с диваном на обитой бархатом скамеечке, читать газету, чувствуя, как чуткие пальцы Эрвальда перебирают волосы на затылке, заставляя почти мурлыкать от удовольствия. Тварь обожала такие вечера, это было ее время, короткие часы тепла и ласки.Глава втораяУ детектива Коварда вечер был не столь приятным, он работал над новым делом. Джонс, которому пришлось общаться с семьей потерпевшей мирс Кварц, уже иззевался, но упорно сидел в кабинете вместе со старшим товарищем, рылся в газетных подшивках, взятых из архива, точнее, клевал над ними носом.
— Ступайте спать, Джонс, — сжалился Ковард.
— А как же вы, стэр? — подавив зевок, пробормотал молодой человек.
— Я изучу еще пару статей. Ступайте отдыхать, иначе завтра от вас не будет никакого толка.
— Доброй ночи, стэр Родерик, — Ричард, задевая плечами углы, убрел в свою крохотную комнатушку.
Ковард пролистал еще три газеты, убедился, что ничего полезного не извлечет, и тоже ушел спать.
Следующий день начался с визита газетчиков. Проклятые писаки умудрились разбудить детектива, и без того спавшего весьма тревожным сном: снились летучие мыши, прыгавшие на рессорах от кэбов по стенам и размахивающие когтистыми лапами, потом в их компанию каким-то образом затесался Мэлси Дорн, облизывающий огромные окровавленные когти и придерживающий вываливающиеся из распоротого живота внутренности. Так что тому репортеру, что позвонил в дверь агентства «Фарос» и поднял детектива с постели, он был даже благодарен.
— Что именно вы хотите разнюхать здесь? — Ковард был просто верхом любезности.
— Стэр детектив, правда ли, что вернулся Потрошитель?
— И теперь он будет охотиться на юных мирс?
— Нет, неправда. Есть еще одна жертва — взрослый мужчина, так что в опасности весь город. Преступник передвигается на пружинах в каблуках, поэтому наделен такой потрясающей прыгучестью. Оповестите горожан, что его приближение можно заметить по скрипу пружин, когда он приближается.
— Вы сотрудничаете с полицией по этому делу? — высунулся вперед какой-то ушлый паренек с блокнотом.
— Пока нет, это частное расследование.
С полицией Ковард и впрямь не сотрудничал, хватало своих умений.
— Вторая жертва тоже обратилась к вам? Кто это?
— Без комментариев. Интервью закончено, господа писаки. Мне нужно работать, — Ковард окинул всех суровым взглядом.
Сунуться в само агентство газетчики не посмели — на дверях с грозной миной встал Джонс, а под руководством детектива Коварда за год он нарастил себе неплохие мускулы и выглядел уже не тощим мальчишкой, а вполне внушительным молодым человеком.
— Для начала побеседуем с доктором Стигом, вдруг он вспомнил что-нибудь за ночь, — решил детектив.
Однако доктор оказался недоступен: несмотря на все ухищрения Мэлси, раны его воспалились, и верный помощник попросту отказался тревожить Эрвальда, сторожевым псом встав на пороге.
— У доктора Стига жар, он выпил лекарство и сейчас спит.
Ковард припомнил свой ночной сон, осмотрел Мэлси. Что-то его настораживало, вот только что…
— А как ваше здоровье, стэр Дорн? На погоду шрамы не болят?
— У меня крепкое здоровье, стэр детектив, шрамы не беспокоят, — сдержанно покачал тот головой. — Надеюсь, так будет и впредь.
— Хорошо. Передавайте стэру Стигу пожелания скорейшего выздоровления, — Ковард внимательно посмотрел на руки Мэлси, припомнив когти в своем кошмаре.
Но на изящных, по-девичьи тонких и ровных пальцах юноши были только аккуратно остриженные ногти, на правой руке немного испачканные чернилами.
— Конечно, детектив, я передам, когда он проснется. Удачи вам в расследовании.
Ковард ушел, путь его лежал в архив. Он надеялся, что, может быть, листать пыльные подшивки и не придется, если архивариус сходу вспомнит что-нибудь. Старик, которого он помнил таким практически всю свою жизнь, отчего теперь подозревал в некоторой неестественной и нелюдской природе, на его вопрос о том, где можно почитать о странных тварях здешних мест, принес несколько томов различных «бестиариев» и «Ван-Халленскую Книгу», точнее, четыре ее части разных десятилетий написания.
— А зачем вы делали пометки на полях? — уточнил Ковард, листая один из бестиариев. — Дополняли?
— Что вы, юноша, — дробно захихикал архивариус. — Эти книги привезены из монастырской библиотеки уже в таком виде.
Почерк этот что-то Коварду напоминал, где-то он уже видел такой. Бисерный, но при этом разборчивый. И немного неровный: некоторые буквы словно бы стремились отклониться вправо, тогда как иные стояли в традиционном левом наклоне. Приказав себе выкинуть это из головы и заняться делом, тем не менее, детектив внимательно прочитывал и эти заметки на полях. Написано было странно. Словно свидетелем тех самых времен.
«Крестьяне в Лоу-Дравене поговаривают о том, что на болотах южнее их деревни завелась баньши. Право же, чушь, следы баньши нельзя отличить от следов кобольда, у обоих существ вывернутые и далеко отстоящие в стороны большие пальцы и оттого косолапый ход. Оба предпочитают сумерки, всеядны и чрезвычайно трудноуязвимы», — писал неизвестный комментатор.
«Разбирается, надо же», — думал Ковард, посмеиваясь.
Рядом с описанием грёблинга тоже была приписка:
«Похотливы чрезвычайно. Могут напасть на женщину или мужчину, пол жертвы им не важен, изнасиловать, но не убивают. Хуже то, что после такого насилия женщина может понести. Впрочем, новорожденных с явно выраженными грёблингскими чертами деревенские сразу уничтожают единственным способом, который им известен — сжигают в печах. Грёблинги уязвимы для стали с примесью серебра. Иное оружие их не берет».
Иллюстрация доверия не внушала, Ковард представил плод от такого и передернулся. Чуть ниже комментатор дописал: «Гнездятся колониями, как летучие мыши, но охотятся поодиночке. Весьма увертливы, могут планировать на перепонках. Ненавижу!»
— Перепонки, значит… Любопытно. Любопытно, да, мелкие и с крыльями…
Он еще раз взглянул на гравюру, менее мерзким существо, на ней изображенное, не стало: голое тельце, как у рахитичного младенца, непропорционально большой член, длинные руки с острыми когтями, короткие и кривые ножки, огромные уши на лысой и вытянутой вперед голове, увенчанной пучком то ли перьев, то ли жестких волос. Огромные глаза ночного охотника. Да, та тварь подходит под примерное описание преступника. Возможно, это она и есть? Или ее отпрыск. Он лихорадочно принялся вчитываться в статью, пытаясь понять, насколько может полугрёблинг отличаться от человека. Получалось, что отличается сильно, спрятаться и сказаться человеком вряд ли получится — узкое треугольное лицо, клыки, когти, сероватая кожа.
«Час от часу не легче. И как я должен это ловить? И при чем тут тогда пружины? Да-а-а, вот так и пожалеешь, что этот неведомый охотник на нечисть давно помер. Сейчас я бы пообщался», — подумал детектив, закрывая бестиарий и принимаясь рассеянно листать «Ван-Халленскую Книгу». Кажется, том последний.
И снова те же пометки, почерк точно такой же. Сколько этому охотнику вообще лет? Пришлось листать назад, пытаясь хоть что-то разобрать в мешанине латыни и старобриттского, на котором велась летопись. Ковард занялся подсчетами, получилось что-то около трех сотен лет. Хотя точно сказать он не мог — тот том «Книги», где он увидел первые пометки еще не таким устойчивым почерком, но сделанные, несомненно, той же рукой, был примерно трехсотлетней давности. По крайней мере, даты были указаны соответствующие. Значит, охотник прожил три сотни лет. Тоже нечеловек? Возможно. По идее, охотиться на тварей кто-то был должен.
Взгляд зацепился за строки, выведенные явно не чернилами: «Как бы я хотел рассказать здесь не только об охоте на тварей, что живут в ночи и старше рода людского… Рассказать о том, что… Сила их запретов удавкой сжимает горло, стоит только подумать об этом… Ненавижу! Проклятые м…».
Это было интересно, следовало бы взять страницу на экспертизу, «чернила» были слишком подозрительно похожи на кровь. Но не портить же книгу.
Ковард потерял счет времени, вчитываясь теперь только в пометки охотника. Намеки, проскальзывающие в словах акценты и эта ненависть… Кем он был? Почему это так зацепило? Чего Родерик Ковард не видел и что упускал из виду? Голова пошла кругом, он решил проветриться.
— Я уж думал, вы и заночуете за столом, — прошамкал архивариус. — Свечу вам принес, а вы носом в книгу — и ни гугу.
— Что вы, стэр. Я вспомнил о времени.
— Так я убираю или оставляю до завтра?
— Будьте любезны, мастер Энрих, оставьте в неприкосновенности, — попросил Родерик.
— Хехехе, вы прямо как тот молодой человек, кажется, доктор, что полтора года назад просиживал тут. Тоже «Книгу» спросил, а до того газетные подшивки листал.
— Доктор Стиг? — почему-то Коварду это не нравилось.
— Да-да, так его и звали, — закивал старик. — Милый юноша, да, хехе, такой впечатлительный. Как еще не сблевал, читая.
— А о чем именно он спрашивал, вы не припомните?
— Как же, как же! Он сразу спросил о Ван-Халленской резне, а потом попросил «Книгу» и принялся ее читать.
— Понятно. Что ж… Мне пора, стэр.
— До завтра, юноша? — с какой-то даже надеждой осведомился старик.
— До завтра, стэр. Подождите, а что было примечательного в этой резне?
— Да то, что в Аншаттене, юноша, резвился явный последователь Отсекателя, — наставительно поднял скрюченный артритом палец архивариус. — Когда констеблю да прислуге головы с плеч сняли — ну точь-в-точь как в монастыре.
— Потрошитель отметился еще тогда? Любопытно… Любопытно.
— Идите уже, молодой человек, идите. Говорят, сейчас ночами в городе снова неспокойно.
Ковард проверил в кармане револьвер и вышел в ночную темноту, едва разгоняемую светом фонарей.
Клочья тумана плавали, еще не соединяясь в единую массу, призрачным молоком окутывавшую город ближе к полуночи, но уже вились, как живые, хватали за ноги и завихрялись следом. В тумане странно глухими и в то же время четкими становились все звуки. Ковард прислушивался — не раздастся ли металлический звон. Где-то впереди него дробно цокали по мостовой каблуки — припозднившаяся горожанка торопилась домой. Или шлюха возвращалась от клиента. Но этот звук опасения не вызывал, его Ковард выкинул из головы. И зря. Потому что через несколько минут там, где шла женщина, раздалось странное хлопанье, словно встряхнули влажную ткань, и почти сразу — заполошный визг.
Детектив сразу же помчался туда. Стоило ему повернуть за угол, как он увидел барахтающуюся на мостовой женщину, явно от кого-то отбивающуюся. Ковард прицелился, выпустил несколько пуль в смутно видневшуюся над женщиной фигуру. Визг женщины стих, как отрезало, и тем слышнее стало хлопанье то ли крыльев, то ли влажного плаща, когда то, что на нее напало, подпрыгнуло, растворяясь в опускающемся тумане. Понять, попал или нет, детектив не смог — когда подбежал к пострадавшей, оцепенело стягивающей разорванное на зверски исполосованной груди платье, крови вокруг было много, но вся ли она принадлежала жертве или нет — кто знает.
— Я вызову помощь, держитесь, мирс.
В домах вокруг потихоньку зажегся свет, но наружу никто не выглянул, даже на громкий крик Родерика «Полиция!». Правда, довольно скоро послышался шум — на зов бежали констебли. И это было хорошо, потому что женщина, которую Ковард придерживал, начала оседать, тяжело приваливаясь к нему.
— Срочно доставить ее к ближайшему доктору.
Старший быстро сориентировался:
— Это к доктору Эрдигу, выходит, его дом в трех кварталах.
Младший констебль побарабанил в двери ближайшего дома:
— Откройте, полиция! — и потребовал у выглянувшего хозяина покрывало, чтобы перенести женщину.
Над раненой захлопотали, Ковард же затребовал фонарь и отправился осматривать мостовую, пока дождь не уничтожил следы.
— Стэр Ковард? Вы видели, кто это сделал? — обратился к нему старший констебль Паттон. В Управлении бывшего коллегу еще не забыли.
— Нет, проклятый туман помешал. Но думаю, тот же преступник, что нападает на жителей в последнее время.
— Потерпевшая сказала, вы стреляли.
— Да, и сейчас я ищу следы его крови. Я уверен, что попал.
— Здесь довольно много крови, — заметил Паттон. — В какую сторону скрылся преступник?
— В какую угодно, я больше был занят помощью пострадавшей. Посмотрим, если есть следы, они будут дальше отсюда.
Несколько кровавых пятен они все же нашли, чисто случайно — на них упало пятно света от фонаря. Одно — на стене дома. Но дальше следы исчезли совершенно.
— Не понимаю, он забрался наверх и ушел по крышам? — Паттон сдвинул котелок и почесал в затылке.
— Скорее всего, он ловок как цирковой акробат, — распространяться дальше Ковард не стал.
Он устал, хотелось скорее домой и в постель. Нужно было уложить в голове прочитанное, а лучше — записать и на свежую голову перечитать утром. Еще детективу не нравилось то, что ему словно бы вручили подсказку на блюде, а он не может понять, верить ей или нет. Потрошитель — охотник на нелюдей. Что за бред. Это как если бы он купил пирог с патокой, а внутри обнаружил заварной крем. В принципе, и то, и другое вкусно, но вместе не сочетается! И эти странные намеки… Кого ненавидел Охотник больше своей добычи? Жив ли он сейчас? Может быть, Потрошитель был его последователем? Учеником? Голова болела от количества мыслей.
В квартиру Ковард входил, пошатываясь. Определенно, сегодня он слишком много узнал.
— Стэр Родерик? Вы ранены? — выглянувший из гостиной Джонс встревожено подскочил к нему. — Позвать Мэлси?
— Нет-нет, просто устал, Джонс, все хорошо. Мне надо лечь и подремать.
— А кровь у вас на сюртуке чужая? — Ричард все же подозрительно присмотрелся и выдохнул с облегчением, когда старший детектив кивнул. — Может быть, чаю, стэр? Я как раз заварил себе, налью и вам, и есть сандвичи с мясом.
— Да, ужин — это неплохо. А кровь принадлежит очередной жертве, наш маньяк совсем распоясался.
— Это наверняка не Потрошитель. Тот себе подобного не позволял. А? Стэр Родерик, что я смешного сказал?
— Нет, Джонс, ничего, где там чай? Я переоденусь и приду.
Мимоходом Ковард подумал, что стоит побеседовать еще и с доктором Стигом о прочитанном. Обменяться, так сказать, впечатлениями. Скорей бы выздоровел, а то как-то странно знать, что несгибаемый доктор слег в горячке. Может, Мэлси солгал? Но зачем бы ему это делать?
— Джонс, — спросил он у помощника, принесшего чай и тарелку с сандвичами, — вы видели сегодня доктора Стига?
— Нет, стэр Родерик, не видел, и приемная весь день была закрыта.
— Вот как. А его помощник?
— Мэлси видел, он пару раз бегал куда-то, в бакалейную лавку, наверное, заходил и к нам, полюбопытствовать, как продвигается дело.
Ковард покивал и взялся за свой скромный и честно заработанный ужин.
Платить приходящей прислуге они с Джонсом пока не могли, агентство «Фарос» пока еще не приносило ощутимого дохода, хотя на арендную плату, еду и прочее необходимое хватало, даже на хорошие сигариллы для Коварда иногда оставалось. Готовил еду Джонс, насколько уж умел, так что питались в основном чаем и разнообразными сандвичами, покупными пирогами и булочками, иногда — овсянкой и яйцами с беконом. Изредка перепадало нормально поесть — когда стэр Стиг, преисполнившись человеколюбия, приглашал на обед. Такая жизнь не слишком отличалась от привычной за долгие годы службы в полиции.
В плюсе был спокойный крепкий сон, отсутствие старшего инспектора и всегда своевременно получаемая медицинская помощь. По скромному мнению Родерика Коварда, плюсы перевешивали. Он и сам заметил, что стал спокойнее, а сердце больше не колотилось в горле, как пойманная птица, после полудня пробежек по городу по делам расследования. Было время и на занятия боксом с Джонсом, и на тренировки в стрельбе — детективам следовало пребывать в отличной форме и во всеоружии.
— Завтра поедете к доктору Эрдигу, Джонс, расспросите его о пациентке, поступившей вечером. И навестите саму пострадавшую, она может описать преступника подробнее.
— Так точно, стэр Родерик. Вам нужно еще что-нибудь?
— Нет, ступайте отдыхать.
— Доброй ночи, — кивнул молодой человек, удаляясь в свою комнату.
Ковард посмотрел ему вслед и покачал головой: он иногда не понимал, отчего Джонс в пух и прах разругался с родителями, уволился из полиции, снимает эту скромную квартирку вместе с ним. Он ведь молод, хорош собой, его не портит даже шрам, стоит лишь взглянуть на эти русые кудри и светлые, голубовато-серые глаза. Да ему вослед оборачиваются женщины всех возрастов! А он уперся в эти расследования, которые даже не приносят ощутимого дохода. Странно.
Стоило бы поговорить с ним начистоту. Впрочем, если дело не касалось работы, Родерик предпочитал в душу людям не лезть. Но ведь это Джонс, единственный ученик и напарник, детектив помнил, как тот пришел в Управление полиции впервые — нескладный тощий мальчишка, не знавший, куда девать длинные руки и как встать.
«Завтра же все выясню», — решил Ковард.
На этом он одним глотком допил остывший чай, поставил точку в заметках, которые писал в блокноте, оттер руки от чернил и отправился в постель.
Снилось снова какое-то непонятное месиво из прочитанного: чудовища, пляшущие вокруг, и чьи-то окровавленные когти. Эти когти! Будто разум зацепился за них, как за атрибут любого потустороннего существа, не укладывающегося в привычную картину мира. Если судить по увиденным в бестиариях иллюстрациям, то так оно и было.Код для Обзоров
@темы:
слэш,
фэнтези,
закончено,
мистика,
Тени Аншаттена
-
-
23.12.2015 в 09:19Спасибо за продолжение
-
-
23.12.2015 в 09:29Да, Мэлси жаль, но все же он способен понять и принять, и простить))
-
-
23.12.2015 в 10:01А Тварь работает архивариусом на полставки у частного детектива))))
-
-
23.12.2015 в 10:50-
-
23.12.2015 в 11:43-
-
23.12.2015 в 13:05-
-
23.12.2015 в 13:54-
-
23.12.2015 в 14:48Тьяна Мираж, zolotko79, отчего бы и нет, если балуете нас вы своими комментариями? Все взаимосвязано, не правда ли?
-
-
23.12.2015 в 14:56-
-
23.12.2015 в 15:05-
-
23.12.2015 в 15:18-
-
23.12.2015 в 15:54-
-
23.12.2015 в 17:12Мурмурмур котикам!
-
-
23.12.2015 в 19:05-
-
23.12.2015 в 19:43-
-
23.12.2015 в 21:26ъебенредим.Neveragain555, мы рады))) мурррррр вам!
-
-
24.12.2015 в 03:34-
-
24.12.2015 в 07:44-
-
24.12.2015 в 08:02EnnisiKeiel, да-да))) И он по нему пройдет, как ищейка)))
-
-
24.12.2015 в 08:29-
-
24.12.2015 в 08:37-
-
24.12.2015 в 08:511чирик1, мурррррр-муррррр!
-
-
24.12.2015 в 09:56-
-
24.12.2015 в 10:38-
-
24.12.2015 в 14:01Зарекалась читать до тех пор, пока не будет закончено, но КАК УДЕРЖАТЬСЯ?
-
-
24.12.2015 в 16:44-
-
24.12.2015 в 16:46Ventark, но трудоголик совсем не равно буквоеду и законнику. Сооооовсем не равно!
ryukavai, муррррррр *довольно прижмурились* не надо удерживаться, надо читать и комментировать!
-
-
24.12.2015 в 16:47