Авторы: Таэ Серая Птица и
Тай ВэрденЖанр: фентези
Тип: фем
Рейтинг: R
Предупреждения: пока нет
Глава третьяЖители городка встретили Лилию настороженно.
— А что гос… ведьма?
— А что ведьма? — уточнила Эльтарна.
— Вы же ее не того? ..
— Я ее не убила, если вы об этом, — терпеливо ответила Лилия. — Где мой конь?
Облегчение во взглядах читалось на раз, хотя никто ничего не сказал. Эльтарна знала, почему они молчат — никто не желал попасть в застенки святой церкви по обвинению в сговоре с ведьмой. Расспрашивать тех, кто разбирался в азах выведения этих самых миртовых рощ, Эльтарна решила ближе к городу. Крестьяне мало что расскажут, их лучше спросить о падеже скота.
Стоило заикнуться об этом в ближайшем же крупном селе, вокруг коего рощ было не одна и не две, как Лилию тут же послали к местному голове, сказав, что он все знает и все расскажет. Голова — невысокий, тощий, как жердь, с очень цепким взглядом черных, как у многих здесь, на юге, глаз, старичок степенно кивнул ей, встретив на пороге. Эльтарна кивнула в ответ.
— Что ж, расскажите мне, как именно вы пострадали от чар ведьмы и почему решили, что это именно ведьма виновна?
То, что старик замялся и очень не хочет отвечать, она заметила сразу. А голова отводил взгляд и предлагал перекусить с дороги, пирогов, фруктового взвару.
— Отвечайте! — добавила Эльтарна в голос холода.
— Идемте со мной, госпожа Лилия, — вздохнув, он поманил ее на улицу, а там — в одну такую рощицу, где сразу было бы видно, если кто-то решит подслушать. — Вы уж не серчайте, госпожа, да только наместник вас зазря вызвал. Госпожа Роселин никакого зла не творит. Да и зачем бы ей? Чай, на ее земле мы все.
— То есть, вы считаете эту землю принадлежащей ведьме и открыто признаетесь в этом Лилии, я вас верно понимаю? — Эльтарну это забавляло.
— Земля эта принадлежала роду госпожи Роселин задолго до того, как она родилась, — пожал плечами старик, видимо, ему нечего было терять или он решил взять всю вину на себя. — Нынешний наместник — седьмая вода на киселе, после того, как старый князь Ромулан помер, наследников не оставив. Дед наместника ему троюродным братом приходился.
— И что ж ваша госпожа Роселин не заявила свои права перед королем?
— Так колдунья она, им к власти нельзя, она так и сказала тогда всем, кто пришел. Мне дед мой рассказывал. Сказала, что помогать будет по-прежнему, но под руку наместника мы должны склониться. Да и то, госпожа, нешто король бы позволил женщине надеть княжью корону? Разве что замуж бы ее выдал, да кто ж ведьму возьмет?
— Раз уж так любит эту землю, могла б и выйти за наместника, — Эльтарна осмотрела старика. — Ладно, раз ведьма невиновна, зачем наместнику нанимать церковную колдунью?
— Так это… того… — старик явственно хихикнул.
— Которого? — уточнила Лилия.
— Ну, наместник нынешний того… нестоячка у него, это все знают. Вот он и бесится, думает, ежели госпожу Роселин изведет — сила в корень вернется.
— Любопытно… А причем тут ведьма?
— Так оправдываться перед молодой женой же надо как-то. Только напрасно это все. Не стоит у него только на баб, простите, госпожа. А вот на смазливых мальчиков — аж дымится.
Эльтарна поморщилась. Как-то все это было мерзко — обвинять чужого за свои же прегрешения. Придется сразу же отправиться в замок наместника и там уже как следует нанести справедливость во имя Владыки.
— Да, а что там с миртовыми рощами и черной гнилью? — оставалось только увериться в последнем.
Голова подтвердил слова Роселин и записи в том журнале. Черная гниль — в самом деле такая мерзкая штука, что погибает только в магическом коконе. Конечно, вместе с деревьями, но если просто сжечь — споры в огне вызревают мигом и заражают все вокруг.
— А что там с падежом скота, суховеями и массовым лишением мужчин детородной силы?
— Падеж — это когда было-то… — старик нахмурился, почесал в затылке. - А, когда батюшка наместника из Кордиса закупил стадо якобы молочных коров, а они все больные оказались? Ну, и наши поболели, пока госпожа магистресса не помогла. Суховеи тут не редкость, за Большой Льес уже степь, а там и пустыня недалечко.
— Что ж, теперь все прояснилось, благодарю за помощь.
До замка добираться предстояло еще день, Эльтарна очень надеялась, что ее там покормят и дадут приличную гостевую кровать. Про еду в торбе она вспомнила, когда полезла в нее за журналом — перечитать особенно интересные места в дороге. Пошарила рукой, удивляясь тому, что пространство внутри сумки кажется гораздо больше самой сумки. И принялась вытаскивать свертки. Пироги — почему-то еще теплые, хотя прошел целый день, глиняная бутыль с молоком, холодным, словно только что с ледника. От другого свертка пахнуло хлебом и копченостями. Под пальцами толкались округлыми прохладными бочками яблоки и груши. Эльтарна жадно впилась зубами в бок пирогу, брызнувшему на пальцы соком, вспомнив, что надо есть почаще. Даже если она съест это все до замка, там ее голодной точно не оставят. Или оставят. С наместника станется припомнить про воздержание и голодание.
Когда тело наполнила приятная сытость, Роселин вспомнилась добрым словом как-то сама собой. Ведьма же… Потом, когда разум, получивший пищу и духовную, и телесную, стал способен мыслить, Эльтарна взялась анализировать сказанное головой, и поняла, что этой красивой, статной женщине явно больше сотни лет. Что ж, если она магистресса, это объяснимо. И значит, эти земли принадлежат ее роду. Любопытно-любопытно. На что рассчитывал наместник? Неужели подставить под удар церковь? Ведь, когда выяснится, что их послушница напала на законную хозяйку провинции, король это так просто не спустит. Да, наместник определенно решил так…
О чем Эльтарна не преминула высказаться в замке.
— Вы решили подставить под удар наших братьев? Рассчитывали, что это дело получит широкую огласку? — гремела она на весь зал. — Надеялись, что отведете от себя, гнусного мужеложца, внимание?
Наместник имел очень бледный вид, и очень злой. Но все же Лилии предложили кров и ужин, комнатка в крыле для прислуги была крохотной, но пища со стола наместника — вполне себе неплохой и даже не объедками. О том, что не стоило принимать предложение человека, которому пригрозила властью церкви, Эльтарна не подумала сразу. А потом было поздно.
Навалился странный сон, слишком уж быстрый для нормального. Эльтарна про себя ругнулась, затем, уже засыпая, сотворила знак запирания двери — по крайней мере, проснется она здесь же. И вообще проснется. Грохот она слышала сквозь сон, но проснуться не смогла. Потом какие-то вопли, тоже не сумевшие ее разбудить. А вот прикосновение чужих рук, перебирающих волосы, разбудило, словно бодрящее заклятье. Эльтарна сразу же подскочила, окутываясь щитом воздуха.
— Что…
— Тише, девочка, тише, — Роселин усмехнулась ей. — Чего ты так переполошилась?
— Где я? — Эльтарна скинула щиты, осмотрелась. — И что вообще произошло?
— Произошло то, что наместник — идиот, — магистресса поднялась, поправила платье и прическу. — Впрочем, он таким родился, впору пожалеть беднягу.
— Где он? — Эльтарна принялась вспоминать заклинания для средней прожарки преступников.
— Он уже наказан, не стоит марать тебе руки.
— Стоит сообщить в обитель об этом.
— Если ты отправишься туда с рабским ошейником… Ты подумала над моим вопросом? — Роселин смотрела строго и прямо.
Эльтарна кивнула.
— Да. Я стану твоей ученицей. Когда закончу дела в обители.
— Тогда, думаю, эту гадость нужно снять, — Роселин шагнула к ней, отвела с шеи ворот сорочки, ласково касаясь тонкой кожи кончиками пальцев.
— Хорошо, сними. Думаю, без нее будет намного лучше.
Прикосновения слегка смутили, но мало ли, какой контакт нужен для снятия.
— Тогда стой тихо и терпи. Будет больно, но ты не должна двигаться.
Кожи коснулись уже не теплые пальцы, а острие рубинового когтя, воткнулось в начало первого символа прямо между ключицами. Эльтарна крепко сжала кулаки, это помогло отвлечься от вспышки в ожерелье. То, словно сопротивляясь чарам магистрессы, то раскалялось, обжигая почти по-настоящему, то леденило так, что перехватывало дыхание. Роселин молчала, только иногда шипела сквозь зубы. И вела когтем по коже, не отрывая игольно-острого кончика, который неминуемо должен был вспороть кожу, но почему-то не делал этого. Эльтарна про себя читала молитву, пытаясь отвлекаться от этих ощущений. Последний раз так больно было, когда символы выбивали на коже. Перед ее глазами было лицо ведьмы: бледное, с испариной на висках. Словно ей тоже было больно. Коготь медленно двигался по кругу, вот уже на плече, еще немного — и будет середина. На символе, что был выбит там, в свое время Эльтарна потеряла сознание. В этот раз ей удалось удержаться в сознании, даже устоять на ногах, памятуя, что двигаться нельзя. Дальше пошло легче. Конечно, только по сравнению с этим символом, но все равно легче. И когда коготь снова воткнулся между ключиц, снимая последний сдвоенный символ ключа, шею обдало теплом, и боль пропала.
Эльтарна опустилась на пол почти без сил. Кажется, все. Теперь она свободна. Свободна… Интересное слово, знать бы еще, что оно означает. Хотя руны больше не будут жечь шею, это уже хорошо.
— Вот и все, — подтвердила Роселин, поднимая ее воздушным потоком и перекладывая на постель. — Теперь, если никому не позволишь себя закабалить, останешься свободной. Следы на месте ошейника продержатся еще десять дней, этого хватит, чтобы добраться до обители и не вызвать подозрений у монахов. Хотя… — магистресса потерла переносицу, кивнула своим мыслям, — Пожалуй, я просто дам тебе амулет, который перенесет в Ловарж, это, вроде бы, недалеко?
— Я буду тебе признательна, — согласилась Эльтарна. — Чем быстрее я завершу дела в обители, тем быстрее смогу вернуться.
Роселин просияла короткой улыбкой.
— Тогда идем. Здесь, думаю, мы уже закончили?
— Думаю, что закончили. А что все-таки случилось с наместником? Мне нужно отчитаться перед монахами.
— Да что с ним случится, — раздраженно махнула рукой магистресса. — Вправила мозги идиоту, все же не совсем чужой по крови. Советник Эстор пытался за его спиной провернуть свои гнусные делишки. Нет, сначала я тебя накормлю, а потом буду рассказывать. Идем, — Лилию схватили за запястье, и комнатка прислуги в замке наместника растаяла перед глазами, вместо нее проявилась уже знакомая спальня.
Эльтарна осмотрелась, решила, что нужно будет в обители взять все оружие, которое там осталось, прихватить запасную одежду, чтобы было, что положить в сундук.
— Отдохни пока, светлячок тебя позовет, — Роселин погладила ее взъерошенную челку и вышла.
Эльтарна скинула сапоги и завалилась на постель, в мягкие перины. Спать не хотелось — магия Роселин, кажется, выжгла из крови всю отраву до конца. Но каков наместник мерзавец, а? Мужеложец! Вот интересно, а наследника он как будет делать? Или признает того, кого жена родит, своим? Скорее всего, так и поступит, что ему еще остается делать? Впрочем, когда братья узнают о том, почему он напал на Лилию, придется наместнику несладко. Но здесь следовало еще все хорошенько обдумать, что говорить братьям, и говорить ли вообще? И как убраться потом из обители, чтобы не натравили на нее своих же сестер. Может быть, использовать амулет и вернуться из обители, а до нее добраться своим ходом? И оставить письмо, что отправилась совершенствоваться в умении истребления нечисти на благо Владыки.
Светляк прервал ее размышления, замаячил перед лицом. Роселин звала обедать. Или, скорее, ужинать, судя по тому, что солнце закатывалось за кроны дубов. Эльтарна поднялась, сполоснула руки, умылась и последовала за светляком, предвкушая пироги с молоком.
Пахло чем-то пряным и мясным, живот голодно и жалобно заурчал.
— Садись, малышка, сегодня на ужин запеканка с мясом и яблоками.
Как бы странно это ни прозвучало, а на вкус было просто божественно. Мясо под сырно-яичной корочкой, обложенное тонкими ломтиками пропитавшегося мясным соком яблока, таяло во рту. Но главным достоинством этой еды было то, что ее было много. Роселин не экономила каждый кусок сухаря, как это делали в обители. А Эльтарна очень хотела есть, так что после ужина на столе стояли чистые тарелки и кусок запеканки, который ни в какую не влезал в Лилию. Голову опять повело, она почти жалобно посмотрела на Роселин, и та понимающе улыбнулась:
— Идем, польем дубы, девочка, им полезно. Заклинание водное, первой ступени, небоевое.
Заклинание звучало, словно одно длинное напевное слово, и жест был плавным, «представь, что у тебя в котле облако, и тебе нужно его помешать». Сверху хлынул настоящий ливень, мгновенно напоив древние деревья.
— В чем смысл так наедаться, что потом приходится скидывать излишки?
— Я ведь уже говорила: ты расширяешь свой резерв и магические каналы. Сейчас ты можешь пользоваться заклинаниями первого, максимум — второго порядка. Через год сумеешь освоить третью ступень. Еще через пару лет — четвертую.
— И тогда мне не придется так расставаться с переизбытком? — уточнила Эльтарна.
В обучении были свои прелести, таких знаний в библиотеке не было, а наставницы ничего не говорили. И почему-то мысль о том, чтобы стать ученицей ведьмы, не вызывала никакого внутреннего протеста.
— Почему же? Всегда есть куда расти, — лукаво сказала Роселин. — Вдруг тебе Владыкой уготована роль архимагистрессы?
— Архимагистресс не существует вот уже несколько сотен лет или вроде того.
— Триста десять, если точнее.
Эльтарна кивнула. Стать архимагистрессой ей никогда не хотелось, она даже не представляла, что это такое и откуда берется такая мощь. А вот изучить редкие и древние заклинания, с помощью которых можно помогать людям — этого она желала.
— Или станешь ректором возрожденной Академии магии, — Роселин уже не улыбалась, смотрела серьезно. — Понимаешь ведь, что все зло — от невежества. Каких-то полторы сотни лет назад быть грамотным было почетно, даже крестьяне умели читать и писать, в крупных деревнях были школы. Сейчас, если крестьянин умеет хотя бы читать, это необычно, о письме я уж не заикаюсь. Даже дворяне с трудом пишут, а на библиотеки смотрят, как на личного врага.
— И ты предлагаешь мне все это исправить? — хмыкнула Эльтарна.
— Хотя бы начать. Какие твои годы, девочка, ты еще сможешь увидеть, как над королевством поднимается заря нового золотого века, века просвещения.
— Посмотрим, — зевнула Эльтарна. — Завтра я отправлюсь в обитель верхом, амулет я использую, чтобы исчезнуть из своей кельи.
— Хорошо, я перенастрою его, — согласилась Роселин. — Иди спать, малышка, доброй ночи.
В своей комнате Эльтарна все же использовала магию, чтобы прогреть воздух ненадолго. Мало радости раздеваться в холодной комнате, а так она хотя бы успеет нырнуть под теплое одеяло. На сундук были бережно сложены доспехи и поддоспешник, остальное Лилия сложила на спинке стула, придвинув тот к кровати, чтобы с утра не тянуться далеко. Оставшись только в странной кованой конструкции пояса верности, она легла спать. В полусонном разуме еще протянулась мысль о том, носит ли Роселин это орудие пытки, которое иногда так мешает, особенно, когда приходит время луны. Но додумать ее Эльтарна не успела, одеяло согрело и усыпило.
Появление Роселин ее не разбудило, магистресса умела быть бесшумной и неощутимой, словно дуновение легкого летнего ветра. Она по привычке наблюдала за будущей ученицей, и пояс невинности стал для нее неприятной неожиданностью. Как-то она не подумала о том, что название Ордена — совсем не иносказание.
«Ничего, девочка, сейчас я тебя от него избавлю. Владыка, какая же мерзость творится в этой обители?»
Металл распался невесомой пылью, которая, повинуясь воле магистрессы, вылетела прочь. Эльтарна перевернулась набок, потянувшись, впервые не морщась от того, что металл врезается в кожу. Утром ее ждал практически шок. Пояса невинности на Лилий надевали в десять лет, и снимали лишь в том случае, если требовалось подогнать по размеру.
— Что… где он? Где пояс? — Лилия отчего-то испугалась.
Лишиться неудобного, но привычного пояса, служащего мнимой защитой, для нее оказалось настоящим ужасом. Хотя никакой защитой он не был, вздумай кто-то принудить ее к соитию, достаточно было просто сломать замок. Но сила привычки… Эльтарна неверяще трогала бедра, на которых за годы ношения образовались нестирающиеся следы от врезавшегося в кожу обода.
— Доброе утро, малышка, — возникшая посреди комнаты Роселин нахмурилась, глядя на нее. — Что-то случилось?
— Мой пояс, — пробормотала Эльтарна. — Он… он исчез.
— Ну и зачем он тебе? Эта жуткая конструкция, из-за которой ни выкупаться нормально, ни облегчить свою участь в лунные дни.
— Не знаю, но… Но как без него? Я такая легкая теперь. И без защиты.
— Защита тебе — твои знания, твой разум. А не эта мерзость, прости, Владыка. Ну-ка, — Роселин подошла, заставляя Эльтарну вспомнить, что на той ни ниточки нет, залиться густым румянцем.
Сухая теплая ладонь ласково провела по темным на белой коже следам от пояса, стирая их. К ее телу впервые прикасался кто-то, кроме нее. Эльтарна не знала, как к этому относиться. Впрочем, это такая же женщина, как и она, еще и в возрасте, хоть молодо выглядит. Смущаться тут нечему. Больше ее взволновало то, что Роселин, кажется, вознамерилась коснуться каждого шрама, оставленного нечистью или плетью брата Йозефа, а их было не так уж и мало.
— Что ты делаешь? — Эльтарна попыталась уйти от ее прикосновений.
— Тебе так нравятся эти отметины? Поверь мне, милая, с возрастом красивее они тебя не сделают, и здоровее тоже. Старые раны всегда тянет в ненастье, если не залечить, как следует.
Руки Роселин от ее спины не отняла, потом накрыла еще и левой неровный росчерк шрама под грудью, от кольнувшей что-то внутри чужой силы по коже пробежали мурашки. Ощущения были весьма необычными, но приятными. О ней кто-то заботился, кроме нее самой.
Роселин снова оказалась права: после того, как пропали все шрамы, Лилия почувствовала, что исчез и узел, тянувший под ребрами, и неприятные, иногда возникающие после тренировки, ощущения в раненом три года назад бедре. И больше не чесались лопатки, поперек которых ее однажды слишком сильно хлестнули плетью в наказание за какое-то прегрешение.
— Спасибо, наставница Роселин, — Эльтарна вспомнила о своем новом статусе ученицы.
— Хм…, а это странно звучит, — фыркнула та. — Меня еще никто так не называл. И начинать не стоит. Зови просто по имени.
— Как скажете, Роселин. А на завтрак будет молоко?
— А ты его любишь, я вижу, — магистресса рассмеялась. — Котенок. Конечно, будет. Каша с фруктами и молоко. Одевайся и идем.
— Просто в обители нам редко давали его, а оно вкусное и быстро восполняет силы.
— Здесь знают, что я люблю молоко, так что оно всегда будет на нашем столе, — пообещала колдунья.
Эльтарна быстро облачилась в штаны и рубашку, натянула сапоги и сочла, что к завтраку готова. На кухню она сбежала вприпрыжку. В монастыре им иногда готовили кашу — на воде и уж конечно, без щедро примешанных к ней кусочков груши, яблока и сушеного винограда. Эта же была явно на сливках, с маслом, пышная и сладкая. И горячие булочки с корицей.
— Я скоро перестану влезать в свои штаны, — решила Лилия, уминая булочки.
— Брось, организм любого мага обладает способностью сжигать лишние жиры. Не бывает толстых ведьм и колдунов, — посмеивалась Роселин, подсовывая ей намазанную медом булочку и наливая еще молока.
— Знаю, но я буду первой. А что это? Мед?
Мед Эльтарна любила, но ела очень редко, куда реже, чем молоко.
— Да, здешний, видишь, какой золотой? Это с розовых плантаций. А еще есть густой и почти белый — с цветущих акаций. Хочешь такого?
— Хочу, — девушка закивала.
Белый мед понравился ей еще больше, он не был приторным, оставляя приятное послевкусие.
— Теперь я готова ехать в обитель и общаться там со всеми.
Эльтарна чувствовала душевный подъем и готовность быстро разобраться со всеми долгами. Роселин кивнула:
— Собирайся, девочка. Я приготовлю для тебя немного еды в дорогу и амулет переноса.
Тут Эльтарна едва не хмыкнула вслух: немного и Роселин? Эти слова не сочетались. И оказалась права: та самая холщовая торба, даже заклятая на облегчение веса и увеличение объема, теперь казалась тяжелой. Сколько же и чего колдунья туда напихала? А амулет был простым камешком с отверстием, продетым на веревочку.
— Такой не отнимут монахи, — пояснила Роселин. — Тебя ведь обыщут по возвращении, так?
— Конечно, из сумки все вытряхнут, оставят лишь оружие.
— Твой меч заклят на что-то, кроме прочности и остроты?
— Нет, а зачем? — удивилась Эльтарна.
— Оружие, говоришь, не трогают… Дай-ка мне его, лучше перестраховаться.
Эльтарна протянула ей меч, недоумевая, зачем он Роселин. Магистресса стянула с пальца одно из колец, широкое и украшенное крупным, гладким черным камнем. Легонько стукнула им по оголовью меча, и камень словно вплавился в металл.
— Это тоже амулет переноса. Если отнимут один, всегда останется второй. Просто коснись его и представь свою комнату здесь.
— Хорошо. Я постараюсь забрать все свои вещи и вернуться поскорее.
Роселин щелкнула пальцами, за воротами недоуменно заржал вороной Эльтарны.
— Я совсем забыла о нем, — фыркнула колдунья, — когда забирала тебя из замка наместника.
Лилия кивнула ей и направилась к воротам. Ехать долго, но теперь, без пояса, наверное, будет легче.
— Я буду ждать тебя, малышка, удачи в пути, — сказали ей вслед, и ворота с чуть слышным скрипом затворились.Глава четвертаяВ седле сидеть и впрямь было намного удобнее, так что Эльтарна добралась до обители на пару дней раньше, чем явилась бы, будь на ней пояс. Вообще она чувствовала себя непривычно-свободной, ничто не сковывало движений, не давило, не напоминало о себе жжением и болью. От этого хотелось улыбаться и любить весь мир, каким бы он ни был. Но приходилось с постным лицом смотреть в землю, пока она вела коня через ворота обители.
Что говорить настоятелю, она продумала за время пути. Ни слова о Роселин, вернее, сказать, что есть такая выжившая из ума блаженная, никому не делающая зла, а вот наместника живописать в самых ярких красках.
— Он попытался… Что?
— Опоить меня, — Эльтарна смотрела в пол. — Чтобы я не смогла поведать, что свои дурные наклонности он списывает на ведьму.
Теперь пусть с ним разбираются братья.
— Хорошо, ступайте, сестра Эльтарна, — отпустили ее.
Она ушла в свою келью, медленно и плавно, позволив себе улыбнуться лишь за закрытой дверью. Камешек не отобрали, позволили оставить при себе то, что посчитали сором. Осталось только дождаться визита брата Йозефа, который всегда являлся к вернувшимся Лилиям, проводя с ними душеспасительные беседы и выпытывая подробности заданий. И пережить исповедь, на которую он ее непременно потащит. Эльтарна со смешанными чувствами думала о том, что впервые будет лгать на исповеди умолчанием. Впрочем… Зачем ждать? Что ей мешает попросту собрать все и исчезнуть? Она едва не рассмеялась от такой простой мысли, принимаясь собирать скромную одежду и оружие на кровати.
Две повседневные рясы, она подержала их в руках, тяжелые, из кусачей ткани. Брать ли? Но другой одежды у нее попросту нет, кроме походной. Так что пришлось свернуть их в тугой валик, сунуть в ту же торбу, которую она опустошила в последний день, растягивая собранные Роселин припасы на все время пути и позволив себе съесть последний пирожок с корицей только перед самым приездом в обитель. Туда же, в торбу, отправилась большая часть оружия — оно легко и непринужденно скрывалось в горловине и словно проваливалось в огромный мешок, а не в небольшую по размеру сумку.
К тому моменту, как в дверь постучали, предупреждая о визите, а затем отворили ее, вместо Эльтарны на кровати лежало письмо, повествующее о том, что Лилия намерена на некоторое время удалиться от мира, чтобы поразмыслить о жизни в укромном и тихом месте. Это стало для монахов шокирующей новостью: выйти без дозволения Эльтарна не могла, да ее и не видели привратники. На активацию ее ожерелья реакции не последовало, хотя девчонка должна была на карачках приползти, вымаливая прощение!
— Наверное, она наткнулась на какое-то древнее заклинание, — злился Йозеф.
Поиски, на которые отправили несколько троек Лилий, результата тоже не дали — никто в окрестностях обители светловолосую храмовую колдунью не видел.
— Ничего, когда-нибудь она еще появится, — шипел брат Йозеф.
Лучшая, сильная, с примесью крови диких северных народов, она всегда была под его пристальным наблюдением, он считал, что нельзя давать ей волю, именно он настаивал на том, чтобы вдобавок к ожерелью нанести на ее кожу клеймо вечной покорности, но настоятель тогда отказал. И вот он, итог.
Эльтарна в это время раскладывала свое оружие и две рясы в сундуке. Собственный сундук, куда никто не станет заглядывать — это ведь так здорово. Собственная комната, с нормальной постелью. Возможность в любое время читать любую книгу в библиотеке. Еда, сытная, всегда горячая, всегда столько, что разбегаются глаза. Стоило ли это предательства тех постулатов, которые в нее вбивали двадцать лет? Наверное, стоило. Пока что Эльтарна не видела ничего такого, что могло бы заставить ее вспоминать с тоской об обители.
Роселин постучала в дверь, не врываясь — теперь, когда ученичество закреплено формальным согласием Эльтарны, отношение к ней стало немного другим. Пока девушка не могла понять, в чем, но чувствовала.
— Дверь не заперта, — Эльтарна выбирала между двумя мантиями.
— Ну, как, устроилась? — Роселин вошла, принеся с собой запах каких-то осенних цветов, горьковатый и прохладный. - О, это что? Ряса?
— Это моя одежда, даже две. Выбираю, которую надеть. Вот эта кусачая, но целая, эта мягкая, но ветхая, — Эльтарна рассматривала одинаковые темные тряпки.
Роселин вздохнула, поманила ее к себе.
— Смотри, за материальное преобразование всегда отвечает Земля. Ее нити — темно-золотые, — она сделала жест, словно подцепляла рубиновым когтем одну из таких нитей в плетении замка. — Параметры всегда задает твоя воля. Всегда, запоминай. Воля и воображение. Пока ты не знаешь, чего хочешь, я помогу, потом попробуешь сама.
Золотая нить послушно отделилась от общей канвы, направленная волей магистрессы, вплелась в жесткую, колючую шерсть, рассыпалась искрами, преобразуя ткань. И вместо темно-серого одеяния на постели оказалась темно-синяя мантия, украшенная по подолу, горловине ворота и широким рукавам серебряной вышивкой.
— Красиво, — Эльтарна потрогала мантию. — А она настоящая? Совсем-совсем?
— Конечно. Это все та же твоя одежда, просто магия изменила материал. Она не рассыплется и не растает. Одевайся, девочка, идем, я сегодня наварила грушевого варенья, есть гречневые лепешки и твое любимое молоко. А обедать будем чуть позже.
Эльтарна без стеснения разделась, натянула новую мантию, огладила, наслаждаясь тем, как она приятно льнет к телу.
— Спасибо.
— Сегодня пойдем в город, в лавку. Выберешь себе ткани, — Роселин повернула ее за плечи, поправляя ворот, провела по груди, не скованной никакими корсетами и прочими ухищрениями. — Умеешь шить?
— Нет, — Эльтарна покачала головой.
От прикосновения к груди внутри словно отозвалась какая-то струна.
— Вот и научишься. Я и научу. Это долго, конечно, если совсем без магии, — Роселин расправила ткань у пояса, огладила бедра, красиво обрисованные мягкими складками ткани. — Поэтому научу, как зачаровывать иглы, чтобы сшивали сами. Но кроить и наживлять — это вручную.
Эльтарна поспешила сделать шаг назад, чтобы руки Роселин не касались ее лишний раз, слишком уж непривычно.
— Идем, малышка, — Роселин улыбнулась понимающе, выплыла за дверь, гордо неся отягощенную уложенными в корону волосами, заколотыми сегодня изумрудными гребнями.
Эльтарна поспешила за ней, предвкушая молоко.
— А готовить научишь?
Магистресса рассмеялась:
— Научу. Будешь помогать сегодня готовить обед.
Эльтарна считала, что готовка — это нечто сложное. Обращаться с оружием и колдовать куда проще. Вот взять то же варенье. Как из твердых, сочных зеленых груш может получиться золотистое сладкое нечто, полное янтарных полупрозрачных кусочков, тающих во рту? Не иначе как магия.
— А что будет на обед? — уточнила Эльтарна.
Роселин кивнула на две огромные корзины, стоящие в углу.
— Мне принесли земляное яблоко, есть овощи и ягнятина. Думаю, что сделать — тушеное мясо с жареными овощами или слоеную запеканку.
— Запеканка — это как тогда? Мне понравилось, это вкусное блюдо, — неуверенно сказала Эльтарна, оглядывая корзины и гадая, как это готовится.
— Тогда будет запеканка, — согласно кивнула Роселин. — Сейчас все сообразим, поставим в печь, а когда вернемся — уже будет готово. Доедай лепешки, малышка.
— Я больше не могу есть, — Эльтарна посмотрела на оставшуюся еду без сожаления.
— Тогда убери варенье в шкафчик, а лепешки — в ларь, — Роселин указала, что куда и сама потянулась к закрытому шкафчику, где хранились кухонные полотенца, передники и прихватки — чистые, пахнущие травами и почему-то сдобой. Достала два передника из жесткого накрахмаленного полотна, сияющие белизной.
— Это — чтобы не запачкать одежду. А рукава сейчас подвяжем.
Эльтарна расчистила стол, позволила убрать мешавшиеся рукава мантии и с любопытством уставилась на Роселин, ожидая, с чего вообще начинается готовка.
— Если готовим мясо — начинаем всегда с него, — Роселин неторопливо снимала свои перстни, складывала кучкой на подоконник. — Оно у нас парное, можно сразу порезать. А если с ледника — сначала оттаять и промокнуть от лишней влаги.
На стол легла широкая доска и поварский нож — длинный, с ухватистой рукоятью. На доску — кусок свежей вырезки, огромный — такой в монастыре разделили бы на всех, а никак не на двоих. А то и вовсе досталось бы то мясо только братьям, если не пост.
— А как именно надо резать? — Эльтарна осматривала кусок.
— Чтобы получилось сочно и вкусно — сначала вдоль волокон. Вот так, — Роселин сноровисто развернула мясо, отпластала пару толстых кусков вдоль. — Попробуй. А я пока вымою овощи.
Что такое «земляное яблоко», Эльтарна не знала, этот овощ разводился только на юге, то есть, здесь. Оказалось — впрямь похоже на яблоко, только в толстой коричневой кожуре, испачканной сухой землей. Круглые клубни были увесистыми, Роселин взяла десяток, сунула в дырчатой корзинке в каменную мойку, туда же — пять крупных морковок, какие-то корешки.
— Это сельдерей, петрушка, кошкин ус. Само по себе земляное яблоко почти безвкусное, потому готовить его без ничего… ну, невкусно, — она хихикнула. — Но зато если сварить без кожуры в соленой воде, истолочь со сливками, получится просто объедение. Или поджарить со шкварками… Или добавить в рагу. Или, как будем делать мы, переслоить тонкими ломтями с мясом и овощами.
— Помедленнее, я не понимаю и половины слов. И не представляю, о чем ты говоришь, — Эльтарна нарезала мясо.
— А, ничего, это все придет с опытом! — отмахнулась магистресса. Мыла клубни она, кстати, магией, перед тем показав пасс и проговорив заклятье, как всегда в водной магии — напевное и красивое. — Это бытовая магия, она, как бы сказать, вне категорий. То есть, доступна и архимагистру, и последней ведьме. Сил много не требует, зато очень помогает по хозяйству, когда просто не хватает времени на ручной труд.
— И вот из этого странного… овоща получается та вкусная штука?
— Ну, та штука была с обычными яблоками. А это — земляное, — Роселин на кухне превращалась в смешливую девчонку, и теряла весь свой ореол властности и высокомерия. И ощущение возраста тоже теряла.
— Как яблоки могут расти в земле?
— А это не яблоко. Это клубень, как у морковки или репы. Только яблоко.
— В общем, какой-то овощ, из которого можно сделать еду, — подытожила Эльтарна.
Роселин хихикала. Потом взялась чистить клубни, предложив и девушке присоединиться. Ножик для этого был маленький, ведьма снимала толстую кожуру одним движением руки, закручивая овощ. Эльтарна пыталась следовать ее примеру, получалось плохо.
— Ничего, все приходит с практикой. Осторожнее, девочка!
Порез вышел неглубокий, но болезненный, Роселин забрала у нее нож, накрыла кисть ладонями, залечивая ранку.
— Вот так. Не болит?
— Теперь нет. А чистить эти овощи трудно, оказывается.
— Попробуй тогда почистить морковь и корешки, — улыбнулась колдунья.
Со знакомыми овощами дело пошло легче, порезать мелкой соломкой морковь и вовсе труда не составило. Потом Роселин выдала ей глубокую миску, ступку, несколько фарфоровых баночек, подписанных изящным почерком ведьмы, и командовала, сколько и каких специй истолочь, как обвалять в них мясо, чтобы пропиталось и обрело мягкость и аромат. Сама она в это время резала клубни тонкими пластинками. Потом они вместе выкладывали все это в огромный глубокий противень, потом Эльтарна неуклюже взбивала в миске с остатками специй и мясного сока яйца со сливками, а Роселин резала сыр.
— Это напоминает мне изготовление алхимических составов, — решила Эльтарна.
Роселин протянула ей кусочек сыра, смешливо щуря глаза.
— Что-то есть сродни этому, ты права.
— А в итоге получится нечто полезное? — Эльтарна взяла сыр губами с руки Роселин, так было удобнее.
— И вкусное, — тонкий палец коснулся уголка ее губ, убирая крошку. — Скоро попробуешь результат нашего труда.
Эльтарна принюхалась к запаху готовящейся еды, пока ничего особенного не ощущалось, однако это была еда, горячая и вкусная. Будет отличный обед, куда лучше, чем в обители по праздникам.
— Пока идем в город. Тайса присмотрит, чтоб ничего не сгорело, — Роселин кивнула на любопытно прислушивающуюся к ним саламандру.
— Тайса? У саламандры есть имя?
— Конечно, как и у любого фольте. На северном наречии — фюльгья, ближе к столице их зовут фамилиарами.
— А разве фамилиар ведьмы это не кот? Или крыса. Или змея.
— Это вам монахи такую чушь рассказали? — рассмеялась Роселин, потянула Эльтарну во двор. — Не совсем, конечно, чушь. Фольте могут быть разными, и зависит это от профилирующей стихии мага.
— Разве у тебя она огненная? — удивилась Эльтарна.
— Так у меня и фольте не одна Тайса, — хитро сощурилась магистресса.
— Бывает несколько фамилиаров у одной ведьмы?
— Ну, уточню — у сильной ведьмы. У деревенских знахарок в профилирующих обычно сила Земли или Воды, отсюда и фольте, которые относятся именно к этой стихии. Но ты, может, встречала ведьм с воронами, а Огненных слабых не бывает.
Эльтарна задумалась, вспоминая. Вроде бы ведьмы, встреченные ей, принадлежали к водным. Но фамилиаров ни у одной не было, то ли сил не хватало, то ли фамилиар решил не вылезать.
— Змеи и жабы — это Вода, низшая ступень. Высшая возможная — это анариль, водяной дракончик, — поясняла по пути Роселин. — Вороны, сойки, иволги — Воздух, высшая — сокол или тайпа, соколиный дракон. Очень редкие ныне создания. Огненные — только средние — саламандры, и высшие — истинные драконы. Ну и Земля — кошки, крысы, собаки, ласки, у высших — волки, рыси, ирбисы или лошади.
— Наверное, если фамилиар — ирбис, это здорово, — задумчиво заметила Эльтарна.
— Фольте меняют характер. Если у мага он один — маг обретает черты характера фольте.
— Спит клубком и охотится на куриц в курятнике соседей?
— Нет, — Роселин рассмеялась. — Это ласки или хорьки. Ирбисы… я знала только одного ирбиса, точнее, магистра с таким фольте, — она на секунду прикрыла глаза и печально улыбнулась.
— И что с ним случилось? Умер от старости или сожгли за магию?
— Погиб, защищая наследного принца в битве при Карне.
Эльтарна попробовала вспомнить, когда эта самая битва вообще была.
— Двести семьдесят лет назад, девочка, Десятилетняя война с королевством Лакен, — подсказала магистресса.
— Ага, что-то припоминается. А куда именно мы идем?
— В лавку к Мариссе, там торгуют тканями и всем, что нужно для шитья.
Шли совсем недолго, Эльтарне только хватило прогуляться после завтрака, и она поняла, что Роселин каким-то образом сократила их путь до города, потому что сама она в прошлый раз добиралась до замка магистрессы гораздо дольше. Или просто дорога под гору казалась короче?
В лавке их встретили радушно, сразу же раскинули образцы, предложили выбирать. Эльтарна, немного поколебавшись, ткнула в скромное темное полотно.
— Но оно же цвета монашеской рясы, — засмеялась было Марисса.
— Я храмовая ведьма, меня устраивает.
Роселин вздохнула, щелкнула пальцами, и все темные и жесткие ткани убрались прочь.
— Вот так. Выбирай.
Эльтарна принялась рассматривать представленное, все казалось слишком ярким, непомерно тщеславным. К чему такие цвета скромной девушке? Наконец, она вцепилась в самые темные синие и зеленые образцы: индиго и цвета июньской листвы. Побоялась, что и это Роселин сочтет слишком темным и уберет. Но колдунья только кивнула, выбрала еще темно-лиловую тонкую шерсть и золотисто-коричневый переливчатый шелк.
— Это будут прекрасные платья, — одобрила выбор обеих Марисса. — Что еще? Нитки, иглы?
— Нитки под цвет, ножницы, пару новых игл, мелки. Ах, да, и коробочку портновских булавок, милая.
— Будете шить сами? — любопытно посмотрела на магистрессу женщина.
— Конечно. Плоха та ведьма, что не умеет шить.
Все купленное Эльтарна взяла сама, Роселин не произвела впечатления физически развитой. Та только фыркнула и завернула на рынок, велев девушке ждать у ворот огороженной площади:
— С покупками не стоит туда тащиться, а я быстро.
И в самом деле вернулась довольно скоро, неся через плечо такую же торбу, как давала Лилии с едой в дорогу.
— Еще припасов? А обед уже готов?
Есть уже хотелось неимоверно, желудок словно понял, что больше его голодом морить не станут.
— Наверное, готов. Идем, — Роселин взяла ее за руку, и они очутились сразу в обеденном зале замка. — Здесь я обычно и крою, столы большие, удобные. Оставим ткани и все остальное, и на кухню.
— Хорошо, — Эльтарна сложила покупки на стол.
На кухне пахло настолько вкусно, что в желудке сразу что-то заурчало. Роселин отправила ее мыть руки, пока сама вынимала огромный противень. Запеканка сразу запахла в десять раз вкуснее и сильнее. На вкус она оказалась бесподобна, Эльтарна проглатывала куски, презрев правила, предписывающие вкушать еду медленно и церемонно. Доесть даже половину не получилось — блюдо вышло очень сытным, ну еще бы — с такого-то количества мяса, да еще и с яйцами и сливками. И земляное яблоко, видимо, тоже было сытным.
— Ничего, как только проголодаемся — будет, чем перекусить. А на ужин я, пожалуй, оладьи напеку, согласна? — спросила Роселин.
Эльтарна закивала, согласная на любое блюдо, лишь бы было таким вкусным. От сытного обеда она разомлела, хотя резерв, кажется, не переполнился, но теперь хотелось поспать. Разозлившись на себя за такое, она выскочила в замковый двор с мечом, жалея, что здесь нет ни одного манекена и привычной полосы препятствий. Потом, взмокнув и напрыгавшись, сообразила, что можно попросить помощи у Роселин. Если объяснить магистрессе, зачем и что ей нужно, та ведь не откажет?
Роселин не отказала, внимательно выслушала и постаралась разместить в небольшом, по сути, дворике все нужное, потом еще и исправить так, как было нужно Эльтарне.
— Спасибо. Это отлично поможет при упражнениях с оружием, — та осмотрела свой тренировочный полигон, оставшись весьма довольной.
— Хорошо. А я вот не воин, хотя в Десятилетней войне довелось сражаться, — задумчиво сказала колдунья.
— Зато ты знаешь много мощных заклинаний.
— Когда на тебя, по сути — совсем еще зеленую дуру, прет закованный в латы мечник, вместо заклинаний вспоминаются только маты, а выкрикивается только «мамочки, спасите».
Эльтарна пожала плечами. Ее бояться отучили давно, как противников в латах, так и в шерсти и чешуе. Роселин смотрела на нее непонятно, не то с сожалением, не то с жалостью.
— Маги, вообще-то, делятся на два типа: боевые и мирные. К мирным относятся теоретики, лекари, ритуалисты и артефакторы, к боевым — сама понимаешь, все остальные. Обучали нас раньше одинаково примерно до седьмого года учебы. Потом начиналась спецификация, еще года три ее можно было сменить, не слишком потеряв во времени. Я меняла трижды.
— Почему? Не могла определиться, к чему больше склонна?
— Ага. Сначала, думала, целителем стану. Потом — артефакторикой увлеклась. Но в итоге я все же ритуалист, хотя и первые две спецификации я потом все же освоила, уже больше для общего развития.
Эльтарна внимательно слушала. Значит, Роселин долго не могла определиться.
— А что такое артефакторика?
— Это мастерство изготовления зачарованных предметов, амулетов, талисманов и особых артефактов.
— Значит, сумку и амулет переноса ты сама сделала?
Роселин рассмеялась:
— Конечно. Я и замок сама зачаровывала.
Эльтарна нахмурилась — это какого уровня магией надо владеть вообще? И если о себе Роселин говорит, как о не самой сильной магистрессе, то каким же должен быть архимагистр? От одной мысли шли мурашки.
— Вот через лет семь-десять будешь сама определяться, хочешь ты остаться боевым магом, или что-то иное по нраву придется. А пока я стану тебя учить так, как учили меня. С азов, с формул и основ. Сначала это покажется муторно и скучно, наверное.
— Ничего, я хочу научиться магии правильно.
— Идем, искупаем тебя, — улыбнулась Роселин. — И займемся немного бытовой магией.
Эльтарна последовала за ней. Искупаться — это неплохо, в теплой воде — и того лучше. Но что значит «искупаем тебя»? Роселин, что, решила ее вымыть как ребенка? В замковой купальне она еще не была. Котел, что стоял на кухне, грел воду для нее же.
— Можно, конечно, соединить заклятья огненные и водные. Но не рекомендовано — противоположные стихии резонируют и даже на бытовом уровне могут принести массу проблем. Или вообще сдетонировать и устроить нам локальное наводнение с пожаром и землетрясением. Потому пусть лучше Тайса греет нам воду.
— У нее это неплохо получается, — Эльтарна раздевалась у стены, аккуратно складывая одежду на лавку.
Роселин тоже скинула свою любимую лавандовую мантию, под которой оказалась только тонюсенькая и почти прозрачная сорочка. Ни корсетов, ни пояса невинности. И фигура, как у юной девушки, не рожавшей ни разу. Чуть золотистую кожу портил только шрам на животе от левого подреберья до правого бедра.
— Мечник все-таки добрался? — поинтересовалась Эльтарна, кивнув на шрам.
— Да. Залечить так и не сумели, мечи у Аспидов были сплошь зачарованные.
— Он тебя не портит, да и видишь его только ты, — Эльтарна потянулась, под белоснежной кожей прокатились мускулы.
— Дело-то не в красоте, малышка, — грустно улыбнулась Роселин. — После этого у меня не может быть детей, да и здоровье он мне весьма подпортил. Потому я и ругалась, что все повреждения нужно убирать до конца.
— У ведьм вообще детей не бывает, — хмыкнула Лилия.
— Кто сказал? А откуда же, как ты думаешь, берутся одаренные дети?
— Понятия не имею, рождаются, как и прочие, наверное.
— Меньшая часть. Остальные несут в себе кровь древнейших магических семей мира. Их всего было двенадцать: Шаэл, Ростэл и Корэл — здесь, на юге, Вайнар, Ситхар и Оланнар — на севере, в тебе, кстати, течет кровь явно Вайнаров. Тасс, Улисс и Вайсс — на востоке, Ра, Эло и Киф — на западе.
— Я помню только имя матери, Сайварна, больше ничего. Остальные воспоминания слишком тусклые.
— Вот искупаемся, и покажу тебе Книгу Имен, — пообещала Роселин, подталкивая ее к широкому бассейну с низкими болтиками, над которым покачивался… цветок лилии. Бронзовый, правда, не серебряный.
— А это что? — Эльтарна указала на него.
— Душ. Сейчас увидишь.
Из цветка тонкими струйками брызнула теплая, почти горячая вода.
— Как удобно, — восхитилась Эльтарна. — Как из лейки поливает.
— Залезай.
Рядом с бассейном стояла старинная этажерка, кованая, вся в завитках и цветах из черной бронзы. А на ней — куча горшочков и коробочек и огромная губка, Эльтарне довелось как-то видеть такую на базаре. Продавец расхваливал свой товар, она тогда потыкала в губку, та оказалась жесткой и царапучей. Роселин взяла ее, сунула под струйки воды, и девушка не удержалась, тоже ткнула. Только губка оказалась упругой и чуть шероховатой, совсем не такой, как Лилии помнилось.
— Странно, она такая мягкая. А там что? Мыло? — любопытство Эльтарны было неистребимо никаким воспитанием.
— Оно, и составы для мытья волос, а еще кремы.
Мыло пахло медом и молоком, было густым и тягучим, а еще мылилось обильной пеной, когда Роселин, нанеся его на губку, пару раз сжала ту в руках.
— Вот так и стой, девочка, сейчас тебя отмоем.
— Но я не такая грязная. И могу сама вымыться, — возразила Эльтарна.
— А еще можешь не спорить, — фыркнула колдунья и принялась тереть ее губкой, не обходя вниманием ни одной части мускулистого тела воительницы.
Это было даже приятно, губка и впрямь оказалась совершенно не царапающей. Эльтарна наслаждалась мытьем и запахом мыла. О ней прежде никто так не заботился, это и смущало, и радовало одновременно. Смущало больше то, что ее касались чужие руки, касались там, где она и сама себя редко трогала, разве только когда купалась. Однако Эльтарна успокаивала себя тем, что это просто процесс мытья. Это не мешало рассматривать Роселин, смотреть, как она двигается. Красивая, даже странно — в таком возрасте — и такая кожа, такая гибкость и легкость в каждом движении. Хотя как боец, впрямь никуда не годится. Вот танцовщица бы из нее вышла неплохая.
Роселин усадила ее на бортик бассейна и принялась намыливать волосы. Этот состав пах уже немного иначе, травами и чем-то сладким. Может быть, когда-нибудь она даже отрастит косу. Вот у колдуньи волосы были длинными, густыми, завивались от воды, словно черные змеи по спине сползали до самых ягодиц.
— Мне нравятся твои волосы, — неуклюже сделала комплимент Эльтарна.
— Спасибо, — улыбнулась Роселин. — А мне — твои. Такие мягкие.
— И короткие. Что в них хорошего?
— Хочешь, станут длинными? Сразу совсем длинными нельзя, но плечи закрывать будут.
Эльтарна задумалась. Любопытно было, каково это, когда можно собрать волосы в хвост.
— Хорошо, научи меня этому заклинанию.
— Обязательно, — рассмеялась Роселин. — Вставай под душ, малышка.
Эльтарна забралась под цветок лилии. Это было странно — не надо выливать на себя воду из ведра, рискуя опрокинуть его не вовремя. Магическая конструкция была весьма удобна. Полезная штука — эта бытовая магия, как оказалось. Вместо ветхого куска старой сорочки у колдуньи были мягкие полотенца, которыми можно было обернуться хоть и два раза.
— У тебя жить намного лучше, чем в обители, — отметила Эльтарна.
Она слышала, что надо хвалить дом, чтобы быть вежливой.
— Раньше здесь жили самые разные люди, и маги, и нет. Теперь вот я осталась одна. Вернее, мы вдвоем.
— А другие маги сюда не придут? — Эльтарна растерлась мягким полотенцем.
— Из моей семьи осталась только я, у остальных есть их замки, да и те, скорее всего, теперь спрятаны от людей, хотя я даже не представляю, как жить, не общаясь ни с кем. Сюда придут те, кого приведешь когда-нибудь ты. Когда выучишься сама и станешь собирать себе учеников.
— Это если я буду это делать. Я представляю, что такое церковь.
— У церкви сейчас слишком много власти, — Роселин неодобрительно поджала губы. — А все потому, что прадед нынешнего короля был слишком набожным и позволил этим пиявкам присосаться туда, откуда их стоило вышвырнуть поганой метлой. Духовная и светская власть никогда не должны пересекаться, так же как магия и власть.
— И ты предлагаешь это исправить? — хмыкнула Лилия.
— Да. Не сразу, конечно.
Эльтарна взялась за свою мантию.
— И как именно ты предлагаешь это сделать?
— Надо подумать. В самом крайнем случае я отправлюсь в столицу ко двору, как нынешняя Верховная магистресса, я имею право говорить с королем. Этот закон никто не отменял.
— А будет ли король слушать, его духовный наставник имеет власти в королевстве больше, чем его величество.
— Король Эдгар, судя по тому, что я слышала, разумный и сильный духом человек, — задумчиво сказала Роселин. — Если привести ему доводы, которые он сочтет достаточно вескими, все еще можно будет повернуть к пользе государства.
— Для этого надо добиться приватной аудиенции, а это мало кому под силу, — Эльтарна натянула мантию, пригладила ладонями волосы, вставшие дыбом как иглы у ежа.
Роселин фыркнула, но ничего не ответила, намыливая свои волосы и вставая под душ. Руки ее смывали пену, оглаживая стройное тело почти любовно, она явно наслаждалась каждым движением.
— А тебя помыть не надо? — уточнила Эльтарна.
— Девочка моя, ты же уже оделась, — улыбнулась та.
— Я могу раздеться снова. Просто не подумала, что тебе тоже нужна помощь.
Роселин глянула на нее, почему-то рассмеялась:
— Мне было бы приятно.
Эльтарна скинула мантию, забралась обратно в бассейн, взяв губку. Мыть другого человека было для Лилии внове, она надеялась, что с этим испытанием справится достойно. Да и касаться кого-то… Нет, это определенно было очень странно и непривычно, особенно, когда руки задевали то острые лопатки, то округлые ягодицы, то упругую, крупную грудь. Наверное, это можно было бы даже счесть забавным.
— Вроде бы у меня получилось?
— Определенно, получилось, — промурлыкала разнежившаяся колдунья.
— Хорошо. Я помогла бы и с волосами, но понятия не имею, как их мыть.
— Да как обычно, всей разницы — их длина.
С волосами Роселин закончила сама, выбралась из бассейна, укуталась в полотно и принялась расчесывать мокрые пряди редким гребнем, потом скрутила в жгут и укутала куском полотна поменьше.
— Волосы магией сушить нельзя, они от этого портятся. Когда была война, мы все коротко обрезали косы.
— Нам их обрезали всегда, каждые три луны.
— Раньше люди считали, что сила ведьм — в волосах, — рассказывала Роселин, вытираясь и натягивая чистую сорочку, подлиннее и поплотнее той, что носила под платьем. Такую же она выдала и Эльтарне вместо ее мантии, которую после прогулки стоило освежить. — Но это просто байки. Как и вредоносная магия, которую якобы можно навести, если завладеть волосами жертвы.
— Но ведь откуда-то взялось это самое поверье, — Эльтарна расправляла сорочку на влажном теле.
— Из древнейших шаманских практик севера. Ну, и еще очень много самовнушения невежественных людей, подогреваемого церковниками.
— Понятно. Что ж, после такого купания нужно получить немного услады и для ума. Первый урок?
— Согласна, идем.Код для Обзоров
@темы:
фэнтези,
фемслэш,
заморожено,
Девочка моя
-
-
18.02.2016 в 23:20-
-
19.02.2016 в 01:59-
-
19.02.2016 в 10:53