Авторы:
Таэ Серая Птица и
Тай Вэрден Жанр: фэнтези
Тип: слэш, гет
Рейтинг: R
Предупреждения: смена пола
Глава третьяОбоих выпустили из каземата днем, когда Владыка лично явился инспектировать состояние здоровья пленников. И даже поблагодарил светлого рыцаря за оказанную темному рыцарю милость исцеления.
— Надеюсь, вы отмените вызов, рыцарь Аури? — смерил он мрачным взором Рэнвальда.
— Да, — кивнул тот. — Пускай живет и здравствует.
— Задержись ненадолго, — попросил Астер, когда их вывели во двор, и Рэн, уже при всем параде, собрался сунуть ногу в стремя.
— Что-то случилось? — Рэн малодушно позволил себе побыть еще немного вблизи темного.
Тот исчез, не сходя с места, чтобы через пару мгновений появиться снова, держа что-то в кулаке.
— Рэн, прими мой дар, — и вложил в ладонь светлого рыцаря фибулу для плаща удивительно филигранной работы в виде семилучевой звезды из серебра, украшенной крупным искристым бриллиантом. Совсем не такое ожидаешь увидеть в качестве дара от темного.
— Спасибо, — тот слегка растерялся. — Я… не знаю даже, что сказать.
Ценность фибулы была даже не в ее стоимости, а в том, кто ее подарил. Рэн хотел вернуть ее, но не смог, она словно вплавилась в ладонь.
— Можешь сказать, что она тебе нравится, а лучше ничего не говори, просто носи, — Астер сжал его пальцы на украшении, на пару ударов сердца задержав свои ладони сверху, и отступил.
Рэн кивнул.
— У меня даже есть плащ. А теперь… Мне действительно пора.
— До встречи, — улыбнулся темный.
Рэн поторопил коня прочь, надеясь, что дела во дворце помогут ему слегка отрешиться от происходящего.
— Ур-р-р, — довольно заявил голубь с подоконника вслед.
Ворон на него кидаться не спешил, сидел рядом, нахохлившись и время от времени трогал крылом его бок, удивленно разевая клюв.
В кабинете появился Кардис, радостно потер ладони:
— Прекрасно! Он принял первый из четырех даров! Эмиль, если все сладится, нужно будет выделить им кусок земли в нейтральной полосе, как думаешь?
Голубь перелетел на стол, клюнул какой-то документ и принялся заглатывать оторванную полоску.
— Тебя что там, дома, не кормят? — изумился Кардис, отнимая пергамент. — Или это на тебя так… кхм… действует?
Голубь перелетел на кушетку, где Эмиль перекинулся в свой обычный вид.
— Ореховые чернила так приятно пахнут.
— О! А хочешь орехового печенья? Мои повара как раз сегодня испекли.
Он подсел рядом, не удержался, опустил ладонь на совершенно плоский и весьма даже мускулистый живот Светлого. В сознании упорно смешивались два образа, и сколько бы он ни тряс головой, растрепывая волосы, прогнать это наваждение не получалось.
— Хочу. А что ты пытаешься там выслушать? Что мои кишки поведают тебе, что было на завтрак?
— Скорее, что завтрака, как такового, не было, — буркнул смущенный Темный. — Мне расшаркаться, или просто пожрешь со мной за компанию?
— Конечно, пожру, — Эмиль вытащил еще одну фляжку, украшенную уже иначе, сделал глоток оттуда. — После такого перелета есть хочется зверски. Может, съедим твою птицу? Она крупная, ощиплем и поджарим в камине.
— Чем тебе так не нравится мой ворон? — фыркнул Кардис, хлопком приказывающий подавать обед в кабинет. — Ты кровь-то пьешь?
— Он мне очень нравится. Как жаркое. Кровь, да, пью. Спасибо, она очень помогает справляться со всем, — Эмиль так и продолжил лежать на кушетке, только повернулся набок, подперев голову рукой.
Его обычная светлая хламида, как выяснилось, была очень тонкой и красиво облегала тело. Кардис со скрежетом зубовным смотрел на это ходячее, в данном случае — лежачее искушение, и очень хорошо понимал своего рыцаря. Наконец, подумав, что свернутую челюсть потом и вылечить можно, да и синяк свести, но попробовать он должен, наклонился, придерживая голову Эмиля своей ручищей, и поцеловал. Губы у того были прохладные, пахнущие чем-то фруктовым, а язык — юрким и беззастенчивым. Немного… да ладно, что там — совсем не так это было, как с его истинной сущностью. Все-таки, не хрупкая леди, а парень, воин, только выглядящий юнцом. Образ, с которым Эмиль настолько сроднилась, сделала его настоящим, что никто не усомнился в том, что Светлый Владыка может обладать иной истинной сущностью.
Женщина на троне, пусть наделенная всей властью Света — это непременная свадьба ради ребенка с первым же рыцарем покрепче. Эмиль выбрала другого мужа для своего ребенка. Но пока что приходилось оставлять все в тайне. И она была весьма благодарна Темному за то, что держал язык за зубами. Впрочем, на слово этого Темного можно было положиться. Пусть он и был еще совсем молод, едва-едва разменял первую сотню лет, для дракона — вообще не возраст. И, кажется, этот ее облик Кардису весьма нравился. Эмиль опустил руку вниз, пощупал штаны Темного в области паха.
— Это покрой такой или твое счастье при виде меня?
Тот мог и не пытаться отвечать — под ладонью дернулось, а скулы заалели отчаянно и ярко.
— М-м-м, — Эмиль бесцеремонно расстегнул пояс Кардиса, заглянул в штаны. — Какой горячий. И твердый. И так мне радуется.
— Эмиль, обед… стынет… — крепко вцепившись в подлокотник кушетки, проурчал Темный, но не шевельнулся, чтобы избегнуть внимания Светлого владыки к определенным частям своего тела. Тем более что они недвусмысленно выражали эту самую радость.
— Я маг, я потом подогрею, — Эмиль наклонился вперед.
Опыта «флейты» у него не было, это чувствовалось по скованности и неловкости движений.
— Расслабь губы, — посоветовал ему Кардис, осторожно обхватил подбородок и затылок, направляя, сдерживаясь, чтобы не входить в самое горло, хоть это было и трудно.
Эмиль воспользовался подсказкой, стало чуть легче. Или это он уже приноровился сам? Кардис потихоньку смещался, приподнимаясь на колени, и увлекал за собой Эмиля, пока тот не выгнулся так, как было удобно. И немного сильнее двинул бедрами, готовый отпрянуть, если любовник подавится и закашляется. Эмиль не подавился, только чуть подался вперед, так было удобнее. Раз уж у Кардиса есть опыт, пускай сам все делает. Тот и сделал, и после долго вылизывал рот Эмиля, зацеловывая до распухших губ. А потом, изучив руками, отдарился в полной мере такой же лаской, только опыта у него было явно побольше.
— Вот так с вами, Темными, всегда, — после лениво сказал Эмиль. — Прилетаешь на завтрак и обсуждение дел, а получаешь разврат и наглую твою морду.
— Не завтрак, а обед, и ты обещал разогреть, — Кардис довольно облизывался. — Идем, мне понравился десерт, но стоит пожрать и нормальной еды.
Обед Эмиль разогрел быстро, сразу же накинулся на еду, источавшую поистине волшебные ароматы.
— Так, я что сказать-то хотел. Ты с ребенком своим пообщаться хочешь?
— А что, можно? И он меня услышит? Так рано? — изумился Кардис, имевший весьма смутное представление о том, как протекает беременность у таких, как Эмиль, то есть, магов с измененным обликом.
— Более того, он тебе даже что-нибудь ответит. Ребенок-Равновесие больше питается магией, нежели телом матери, а чтобы магия успела улечься, и мы при рождении не получили безумца с неуправляемым даром, Свет и Тьма с первых дней зачатия позволяют ему усваивать всю информацию. Дела государства он с тобой обсудить не сможет, но увидеть тебя, понять, что ты отец — это ему вполне по силам.
— Значит, тебе нужно подпитываться не только моей кровью, но и магией? — полуутвердительно сказал Кардис, подставляя поближе бокал с чем-то багровым и пахнущим железом и виноградом разом.
— Мне нет, а ребенку - да. Он очень милый, кстати.
— Пей. И показывай. Я очень хочу увидеть его.
Эмиль осушил бокал, затем повел рукой, комната снова растаяла в сумраке.
На лугу лежал белоснежный грифон, что-то клекотал лежавшему между его передних лап белому дракончику-крохе. Тот жмурился, разевал крохотную пасть и тихо попискивал, когда из нее вылетали искры. Стальной дракон свернулся вокруг них кольцом, навис и принялся вылизывать узким сухим языком обоих, тихо урча. Его корона светилась, как добела разогретый металл. Маленький дракончик при виде громадного собрата восторженно запищал, поднялся на лапки и попробовал ухватить его за язык. Крохотные клычки с легкостью прокусили его, но стальной гигант даже не дернулся, позволяя сыну наглотаться огненной крови. Дракончик напился, после чего свалился там же, где стоял, попытался свернуться кольцом, не сумел и заснул.
— Нр-р-равится? — грифон поднялся на лапы.
— Очень, — пророкотал дракон, приобнимая его крылом, осторожно потерся носом о белоснежные пуховые перья у основания крыльев грифона.
— Это мальчик. Будет белым драконом Света.
— Владыка объединенной Империи, это звучит, — согласился Кардис. — А потом ты подаришь мне еще детей?
— Конечно, — нежно произнесла Эмиль. — В семье должно быть несколько принцев. Возвращаемся? Ребенок теперь долго проспит.
— Девчонку хочу, — буркнул Кардис. — Баловать и женихов гонять пламенем под зад.
— И вырастет у нас капризная волшебница, которая будет ухаживать за возлюбленным, воруя у него заколки.
— Тебе они идут все равно больше, чем мне. Эмиль, вот же я идиот… Ладно, вернемся, я исправлюсь!
— И в чем это ты идиот? — грифон потянулся всем телом, окутался туманом, и на лапе дракона воссела золотоволосая Светлая.
— Я забыл о подарках. Мне надо явиться к тебе, или обойдемся пока без демонстрации намерений?
— Почему же? Думаю, самое время объявить, переварить всеобщую истерику и ахи, и начать готовить красивую пышную церемонию. Чтобы рыцари в парадных латах, фонтаны в небеса и я, прекрасная, в голубом платье.
— Как скажешь, Эмиль, — дракон простер крыло, предлагая ей взойти на спину. Это потихоньку становилось традицией — носить на себе избранную невесту, в каком бы облике она ни была. — Тогда завтра жди.
— Хорошо, — она взбежала ему на спину.
Возле маленького дракончика, посапывающего в траве, остались два силуэта, темный мужской и светлый женский.
У каждого дракона, уважающего себя, должна быть сокровищница. Даже если дракон молод. У Кардиса она была — и вовсе не в Цитадели. Отнеся Эмиль к замку Света, он со всех крыльев ринулся туда, зарылся по уши в сокровища, доставшиеся от предков, недовольно ворча и перебирая украшения, оружие, кубки, камни. Никак не мог решить, что же выбрать на первый дар, знак признательности, вообще-то, за отданную невинность, как это было изначально, но в их с Эмиль случае это должно было быть нечто гораздо более весомое и ценное — за сына.
Оружие было прекрасно, Эмиль наверняка оценит работу древних оружейников, но это не то, меч при себе все время носить не получится, к тому же, он не подойдет к ее легким воздушным платьям. Может быть, кубок, чтобы она пила из него на всех торжествах? Нет, кубком тоже не похвастаешься, нужно украшение, чтобы все видели, насколько любит свою жену Кардис. И оно должно быть изящным и легким, а мастера былых времен, как назло, ваяли массивные тяжелые диадемы, пояса. перстни и ожерелья. Наконец, Кардис докопался до пыльной дальней полки, где в одиночестве скучал плоский футляр. Розовое золото, тончайшие цепочки, на которые было боязно даже дунуть, сплетались меж собой, удерживая на весу три синих ромбовидных сапфира.
На радостях он сплясал на горе золота, поскользнулся и чуть не сломал хвост, но счастье было невозможно омрачить. Футляр пришлось завернуть в какое-то пыльное знамя (что оно тут делало? — изумился Кардис), потом в пару кольчуг, чтоб сверток точно не выскользнул из пасти. Вот что влюбленность-то с Темными делает — мог бы просто переместиться домой, но вместо этого отмахал все расстояние на своих двоих, в смысле, крыльях, даже не сообразив этого.
Светлый Владыка выбрался на балкон своего дворца, посмотреть, что там опять решил натворить Кардис. В чистом небе горделиво парил стальной гигант, неспешно опускаясь кругами на площадь перед замковыми воротами. Стража на стенах провожала его настороженными взглядами: сегодня Темный Владыка не нес на своей спине Светлого, ну и что он тут забыл?
— Эмиль? — отец появился за спиной, словно соткался из воздуха. Да, впрочем, так и было. — Что это Владыке Темных понадобилось здесь, ты не в курсе?
— Папа, мне нужно свадебное платье и украшения, ты ведь придумаешь?
— Что-о-о?
Услышав вопль возмущенного до глубины души грозового элементаля, половина стражи тут же кинулась к аркбаллистам, вторая — пригнулась за щитами.
— Свадебное платье, папа, — Эмиль поцеловал его в щеку. — Самое красивое, какое только сможешь придумать.
— Отдать тебя этому… Этому?! — Тандерхарт метнул из глаз молнию в заходящего на последний круг дракона.
— Именно этому, папа. И перестань швыряться молниями в своего зятя и отца своего первого внука.
— Как — внука? Эмиль! — на балкон вышла королева, с возмущение всплеснула руками. — Когда?
— Не так уж и давно, мама. Он просто чудесный, белый дракончик, такой крохотный, а уже такой боевой. У него лапки от Кардиса, мои глаза, а в профиль он — вылитый ты, папа.
Дракон приземлился, громыхнув крыльями так, словно рухнула башня из железа. Запрокинул голову и изрыгнул фонтан золотистого пламени, потом, наконец, принял облик Кардиса в неизменной черной коже, но на сей раз — еще и в алом плаще, подбитом искрящимся черным мехом. Эмиль сбежал вниз с балкона по воздушной лестнице, заботливо подстеленной отцом, который побоялся, что единственная дочь попросту убьется при полете.
— Они в шоке, — шепотом сообщил Эмиль.
— Я догадался, — так же ответил Кардис, склоняя голову в приветствии равного. — Но выслушать-то готовы?
— Выслушать они всегда готовы. Идем.
Он любопытно косился на Темного, прятавшего под плащом левую руку. Тот невозмутимо шагал рядом, делая суровую морду, глаза же выдавали его замешательство, меняя цвет с карего на золотой с то и дело вытягивающимся зрачком.
— Так, — в одном из коридоров Эмиль остановился, привлек Кардиса к себе и поцеловал. — Успокойся. Это всего лишь мои родители, тем более что при госте они будут вежливы и спокойны.
— Завидки берут, — пробурчал тот, на пару секнд прижимаясь лбом к его плечу. — Тебе-то ни с кем не нужно знакомиться, а у меня аллергия. На твоего батю.
— Что же ты молчал? — Эмиль прижался к его плечу. — Я просто тебя не отпущу, вот и все. Ну, идем, будь храбр как дракон. В конце концов, самое сложное ты сделал.
В тронный зал Кардис вошел, уже взяв себя в когти. Благо, успел перечитать кое-что дома и освежить в памяти протокол. Остановился на предписанном расстоянии, щелкнув каблуками, поклонился, хрипловато прорычав приветствие на адаларе.
— Отлично, значит, для этого мы заключали перемирие? — Тандерхарт снова пустил молнию, по счастью, в окно. — Чтобы наша единственная дочь сбежала делать детей с тобой? Эмиль, ну почему он? Любой светлый был бы горд стать отцом твоего ребенка!
— Милый, — вмешалась королева. — Это выбор Эмиль, может быть, нам следует обсудить свадьбу?
— Я тоже несказанно горд, — набычился Кардис, черные брови сошлись на переносице. — Особенно тем, что ваша дочь выбрала меня.
Развернулся к Эмиль, опускаясь на одно колено, и протянул отчищенный и освеженный чарами футляр, медля открыть его.
— Примешь ли ты мой дар, Владыка Света, в знак того, что принимаешь ухаживания и притязания на твою руку, в знак благодарности за твой бесценный дар мне?
— Приму, — Эмиль приняла истинный вид, с любопытством коснулась футляра, открывая, и застыла.
— Что там? — удивился Тандерхарт, подошел и тоже застыл, но опомнился быстрее дочери. — Свет Великий, мальчишка, только ты мог притащить Ожерелье Агран, из-за которого грянула первая война Тьмы и Света, в знак свадебного дара!
Рука Кардиса дернулась взлохматить с таким трудом заплетенные в церемониальную косу волосы: он не слишком прилежно учил историю и об ожерелье не мог вспомнить ничего.
— Мы можем преподнести это как знак объединения, — неуверенно произнесла королева.
— Темные забрали ожерелье с тела Светлой Владычицы. Это прекраснейший свадебный дар, — саркастически согласился Тандерхарт. — Да хуже него только принести Эмиль наши головы.
— Но оно так прекрасно, — Эмиль не могла отвести взгляда. — Я хочу это Ожерелье, мне наплевать на седую древность.
— Можно сказать, что оно было на нейтральных землях… — королева подошла посмотреть на драгоценность. - О, это великолепнейшая благодарность…
— Это ожерелье и так принадлежит нашему роду, он бы еще подарил Эмиль ее же диадему. Хорошо, по счастью, о том, как выглядит Ожерелье, знает лишь наша семья и семья убийц королевы Агран. Будем считать, что это знак примирения и объединения. Опалим его пламенем дракона, смыв кровь предыдущей владелицы.
Кардис переводил взгляд с одного на другую, но на последних словах не выдержал, взорвался негодованием:
— На этом ожерелье нет крови и нет следа смерти! Я бы учуял их, даже спустя тысячи лет! Будь это не так, попади реликвия в мои руки, запятнанная кровью, я не сумел бы коснуться ее!
В доказательство он просто выхватил ожерелье из футляра и застегнул его на шее Эмиль, а потом протянул ее родителям руки без следов ожогов или иных ран. В знак мирных намерений он сегодня явился без перчаток, так что возразить на его слова было нечем. Сапфиры в ожерелье вспыхнули.
— Оно просто бесподобно, — королева любовалась украшением. — Сапфиры словно парят в воздухе, цепочки незаметны. А они не порвутся?
— Нет, милая, — Тандерхарт тоже рассматривал ожерелье. — Это ожерелье делали драконы, а ты ведь знаешь, что их пламя придает необычайную прочность всему. А эти камни держали три ночи на лунном свету, чтобы они пропитывались им и мерцали. Потом в них заключили частичку магии воздуха, чтобы придать им воздушный вид. Сейчас такие украшения уже не изготавливают. Кстати, у Ожерелья Агран есть еще диадема и два браслета с такими же камнями, однако они давно потеряны то ли под землей то ли под водой вместе с Сокровищницей Кирана.
Глаза Кардиса вспыхнули: вот и еще два дара! Он отыщет диадему и браслеты.
— А еще я пороюсь в древних хрониках. Не нравится мне, когда Темных огульно обвиняют в убийствах, которые мы не совершали, — тихо пробормотал он, но Эмиль услышала.
— А насколько древние хроники?
— От сотворения Стального Кряжа, вотчины моего рода. Хочешь почитать?
— Очень! Я обожаю древние хроники!
— Ну, жду к завтраку, — Кардис шепнул это ей в ухо, обнимая и не обращая внимания на наливающегося гневом короля Тандерхарта. — Торговцы привезли какой-то диковинный плод с востока, похож на драконье яйцо, а пахнет вкусно. Я подумал, может, тебе понравится.
— Непременно буду, — Эмиль поцеловала его.
Обратно дракона гнали молнии, так и норовившие ударить под хвост. Он виртуозно угадывал следующую и уворачивался. Правда, домой вернулся взмыленным, как рыцарский конь после боя.
— Астер! Очнись от своих любовных грез и помоги мне!
Начальник стражи явился немедленно, заинтересованно глянул на своего лорда.
— Мне нужно все, что найдется в архивах о Светлой Владычице Агран и причинах Первой Войны.
— Будет сделано!
История оказалась проста и незамысловата: свадьба Темного и Светлой, свадебный дар — прекрасное ожерелье. Вечером перед свадьбой Агран нашли в ее покоях мертвой, а днем позже сестра Темного Владыки хвасталась на балу в землях Тьмы тем самым ожерельем. Армии столкнулись в нейтральных землях — светлые жаждали мести, темные подозревали, что это проделка светлых, желавших сорвать свадьбу и расстроить союз. Война гремела полторы сотни лет, опустошая обе страны, пока не был заключен Союз Ирисов, когда оба владыки стали любовниками. Пока они здравствовали, сохранялся хрупкий мир. После их смерти все рухнуло, сын Светлого и дочь Темного оказались недальновидными политиками. И только отцы нынешних правителей решительно прекратили эту войну. Ожерелье Агран пропало в огне войны, о причинах которой многие уже позабыли.
— Гр-р-р, — высказался Кардис, заставив Астера вздрогнуть, едва не уронив древний фолиант. — Найди мне все о Киране, кем бы он ни был.
— Киран Сияющий? Древний дракон, о котором ходили легенды, что он владеет самыми несметными сокровищами мира? — уточнил Астер.
— Хрен его знает. Так, погоди, а не из рода ли Алмазных этот Киран? Тьфу, надо учить историю.
Кардис задумался. Когда-то все драконьи рода вышли из одного-единственного рода: Алмазных, Первых или Величайших, как их только не именовали. Род Стальных был довольно молодым, гораздо моложе Золотых, Серебряных и даже Медных. Как и прочие, делился на семейства по цвету крыльев. Кардис был из прямой ветви, ведя свою родословную от основателя Рода, потому и цвет его шкуры был чисто стальной.
Астер принес ему свитки с преданиями и легендами.
— Неизвестно, существовал ли этот Киран вообще, исторических хроник нет, зато легенд о нем — хоть отбавляй. А зачем он тебе?
— Сокровищницу искать. У Ожерелья Агран, говорят, есть диадема и браслеты в комплекте, ну, и они, типа, в сокровищнице Кирана. Постой, но если ожерелье делалось на свадьбу Агран, а это было не настолько уж и давно, то и остальные украшения должны были быть того же времени. Так…
Кардис растрепал-таки косу, мигом превратив ее в мочало парой движений. Астер только вздохнул: он потратил три часа и кувшин настоя каменного цветка, чтобы уложить волосок к волоску, но даже настой не смог усмирить гриву Темного.
— Пойдешь со мной. Цени доверие, Астер, тебя берут в сокровищницу дракона. Поможешь найти нужное — подарю то, что выберешь сам.
— Я знаю, что я хочу! Значит, сокровищница Кирана, да?
— Нет, моя личная, — хмыкнул Кардис. — Сокровищница Кирана — легенда. А диадема и браслеты, видно, затерялись в том бардаке, что творится в пещерах. Учти, придется приложить много, много старания.
— Почему? Надо просто позвать их, там же пламя драконов, если я ничего не путаю.
— Учитывая, что там практически все украшения созданы в пламени драконов…
Кадис взял его за руку и переместился в преддверие сокровищницы, огромный гулкий пещерный зал, украшенный гигантскими друзами драгоценных камней. Настолько крупными, что они не имели практической ценности.
— Ладно, значит, надо найти украшения с сапфирами, потом выбрать из них те, которые походят на Ожерелье Агран, — решил Астер, делая шаг вперед. — Воздушника бы сюда какого-нибудь…
— Доверяю я только тебе, обойдемся своими силами, — пробурчал дракон, призывая все, в чем чувствовалась сила драконьего огня.
К нему стеклась половина сокровищницы. Астер почесал в затылке.
— Так у нас ничего не получится. О… Знаю. Камни должны мерцать лунным сиянием в темноте, так?
— Ну, предлагаешь погасить свет? — Кардис тяжко вздохнул и простер крылья, с которых потекла овеществленная Тьма, окутывая кристаллы и гася их.
Тонкие синие лучики пробились через наваленные мечи.
— Ага! Логика мне не отказала, — довольно ухмыльнулся дракон, откапывая свое сокровище.
Бесценная диадема и браслеты нашлись в трех концах сваленного кучей оружия. Но, к удивлению обоих изыскателей, кроме украшений, засияло еще кое-что. Изящный чеканный браслет-наруч, казавшийся странно-тяжелым для своего размера, и двуручный меч, без единого украшения.
— Я знаю, что это, — благоговейно сказал Астер, касаясь кончиками пальцев прямого лезвия, не утерявшего ни остроты, ни блеска металла. — Звездное Пламя, меч и зачарованный доспех, выкованные из упавшей с неба звезды.
— Они твои, — отмахнулся Кардис.
Подарок был бесценный, но Астер принял его без возражений. Тем более, он знал, кто будет владеть этими сокровищами. Кардис удалился, протирать сокровища и подыскивать для них достойные шкатулки. Приходилось поторапливаться: ночь была на исходе, а еще хорошо было бы немного поспать, ведь утром прилетит Эмиль, уволочет в архив… А, ну и ладно, там и поспит, диванчики в архиве удобные, только короткие. Астер в это время уже торопился к дворцу Светлых, к рыцарскому крылу. Вторым даром он выбрал меч, подыскал для него в оружейной ножны, хотя такому мечу требовалось что-то свое, только для него созданное. Но главное ведь не обертка, а сам подарок.
На темного, явившегося внезапно в вотчину светлых, смотрели, как на чудо из морских глубин. Астеру было все равно — он устал и хотел поспать, день клонился к закату.
— Что нужно темному рыцарю здесь? — вопросил его страж у ворот.
— Светлого рыцаря, конечно, — насмешливо фыркнул тот в ответ. — А конкретнее, рыцаря Аури.
— Я разберусь, — Рэн уже спешил к воротам.
При виде Астера на губы сама собой наползла улыбка, тут же погасшая при воспоминании, что отношения нужно разорвать.
— Привет, — Астер улыбнулся в ответ, сверкнул своими фиолетовыми глазищами. — Я кое-что тебе привез. Только ты достоин этим владеть, Оплот Света, прими мой дар.
Он снял привешенный к седлу сверток, разрезал ремешки и развернул холстину, протягивая рыцарю на вытянутых руках клинок в ножнах.
Рэн отчего-то был бледен, глаза, обведенные темными кругами, потухли. Но он улыбнулся словно через силу.
— Прекрасный меч, Астер, — и принял его на ладони. — Старинный клинок, достойное наследие времен.
— Что с тобой? Ты болен? Устал? — темный коснулся его щеки. — Может быть, прогуляемся? Просто так, безо всяких вызовов и прочей ерунды? Покажу тебе долину Великанов, это красиво.
— Нет, прости, у меня голова кругом ото всего этого идет. И свадьба, гости, все слуги носятся как угорелые, а чем ближе день свадьбы, тем все станет еще хуже.
Астер подумал, что речь идет о свадьбе Владык, сочувственно кивнул: в Цитадели тоже начиналось пока еще не такое явное бурление, но Кардис быстро нагонит шороху на всех.
— И все же, тебе явно нужно отдохнуть. Ну, давай, я тебя все-таки похищу? Ненадолго. Идем.
Он ухватил светлого рыцаря за плечо, и стража только досадливо зарычала, когда и темный, и его конь, и Рэнвальд пропали на месте.
— Не могу понять, как тебе это вообще удается? — Рэн осматривался. — Отличное заклинание телепортации. И такое точное.
— Наследие прабабки, — с заметной гордостью улыбнулся Астер. — Нравится?
Долина Великанов была вовсе не логовом этих темных тварей, давно истребленных за свою злобность и безмозглость более цивилизованными расами. Это была долина гейзеров в окрестностях трех небольших вулканов, давно не извергавшихся, но исправно подогревавших воду и грязевые озера.
— Да, — Рэн улыбнулся почти как раньше. — Здесь так спокойно и тихо.
— Здесь можно искупаться в теплом минеральном озере. Не смотри, что кругом снег, оно в самом деле почти горячее, — Астер повел его за собой, к берегу больше похожего на бассейн озерца.
— Предлагаешь в него окунуться?
— Конечно. Полежать в воде, расслабиться. Сделаю тебе массаж. Я даже могу пообещать не приставать, если ты не хочешь.
— Да. Сегодня лучше обойтись без секса, я слишком… Слишком устал.
— Раздевайся, — Астер подал пример, расстегивая плащ и снимая куртку. К светлым он явился без брони и оружия.
Рэн разделся, погрузился в теплую воду. На какой-то миг ему и впрямь показалось, что все хорошо. Темный обнимал его, легко массировал плечи и руки, не переходя границ дозволенного, а что целовал, или, скорее, просто касался губами плеча, собирая с него капли воды, это не в счет.
— Ты можешь даже подремать, это только пойдет на пользу. Вода здесь целебная, — тихо шепнул ему на ухо Астер.
Рэн прерывисто вздохнул, повернулся, обнимая его, прижал к себе, не говоря ни слова. Если бы можно было его никогда не отпускать. Или хотя бы сказать, как сильно Рэн его любит.
— Ну, что ты… — Астер растерянно гладил его по спине, не отслеживая реакции своего тела. А они были весьма однозначны: Рэна он хотел, и был не против сейчас отдаться ему даже на снегу, не то, что в упоительно-теплой воде, в клубах пара. Рэн прижал его еще крепче. Он не был уверен, что получится сказать хоть что-то. Темный обхватил его бедра ногами, повернул к себе мокрое, как показалось ему, от воды лицо и поцеловал в горько-соленые губы.
— Пора возвращаться, — наконец, сказал Рэн. — Слишком много дел.
— Рэн… — Астер прижал его еще крепче, — не спеши. Возьми меня. Здесь и сейчас, Рэн.
Устоять перед соблазном, перед откровенным желанием, светящимся в его глазах, было возможно, если бы светлый не испытывал колебаний. В конце концов, должны же у него сохраниться хоть какие-то светлые воспоминания на будущее без Астера? Это было еще более крышесносно, чем в тот раз в казематах второго уровня Цитадели. Похоже, им не было суждено ни разу заняться любовью в нормальной постели, все в каких-то экзотических местах выходило. Рэн позволил себе даже обнять Астера перед тем как начать одеваться.
Назад, к замку, тот доставил его с такой же ювелирной точностью, одарил счастливым взглядом и умчался прочь, благо, приезжал на пегасе. А Рэна тут же обступили соратники, спрашивая, что это было, и что за меч ему привез темный.
— Просто меч, — огрызнулся Рэн и ушел к себе.
Видеть никого не хотелось.
Увидеться с темным и поговорить серьезно не получалось: все время занимала подготовка к свадебным торжествам, король и королева загоняли всех. Но, наконец, в столицу Света приехал и Темный Владыка, привез второй дар: браслеты Агран. На сей раз приехал официально, со свитой, в которой был и Астер — темная тень своего Лорда. Но прежде чем Рэнвальд сумел открыть рот и подобрать слова, темный рыцарь протянул ему наруч из такого же металла, как и меч:
— Прошу, не откажи мне, Рэн. Этот наруч — зачарованный доспех. Разом с мечом он составляет Звездное Пламя, реликвию, созданную когда-то для другого светлого рыцаря, который так же носил звание Оплота Света.
Рэн взглянул устало и равнодушно, но кивнул. Счастье от того, что он все же принимает дары, затмевало для Астера все, он списывал равнодушие Рэнвальда на усталость от подготовки к торжествам.
— Ну, потерпи, скоро вся эта канитель закончится, — говорил, обнимая светлого в сумрачной галерее. - Рэн, мой светлый рыцарь, — шептал, целуя его в шею, опускаясь на колени, подтолкнув к стене.
Рэн не сразу понял, что собирается сделать Астер, а потом было слишком поздно, оставалось только сдерживать стоны и ненавидеть себя, что так и не набрался мужества рассказать о том, что готовился к своей свадьбе. А на следующий день Владыка Тьмы отбыл, вместе с ним уехал и Астер. И в следующий раз он приехал только спустя две недели, снова вместе со своим Лордом. Тот привез невесте третий дар — диадему Агран, Астер же — единственный дар, который каждый темный творит своими руками и из собственной магии, крови и силы.
Темный рыцарь сиял, идя на оговоренную встречу в той же галерее. А войдя в нее, замер, словно споткнулся. Рэн стоял возле небольшого столика, на котором лежали все три дара. Последние шаги Астер проделал с таким трудом, словно продавливал себя через вязкое желе, которым стал воздух.
— Рэн? .. — получилось хрипло и тихо, он все еще надеялся, что ошибся.
— Забери, — коротко сказал Рэн, отворачиваясь и направляясь прочь.
Он очень старался не сорваться на бег.
— Рэн, почему?! — догнало и ударило в спину.
Он промолчал, только шаги стали быстрее. «Почему? Потому что я люблю тебя и не хочу, чтобы потом нам было больно навсегда расставаться, когда мы уже проросли в сердца и души друг друга».
А темный сжимал в кулаке перстень из переплетения тончайних нитей белого металла с алым камнем, сжимал так, что ажурное плетение врезалось в ладонь до крови, потом провел рукой над столиком, и все три дара пропали. Назад он уходил, гордо выпрямив спину, только взгляд леденил каждого, кто рискнул заглянуть в выстывшие фиолетовые глаза.
— Ну, что, мне присматривать для вас симпатичный замок? — с порога спросил его счастливый Кардис.
— Не стоит, мой Лорд, — мертво-спокойным голосом ответил рыцарь. — Он отказал.
— Что… — Кардис опешил. — Но… почему?
— Не знаю. Просто отказал и вернул мои дары.
— Ладно, — все еще растерянно сказал Кардис. — Потом узнаем, что на него нашло.
— Не надо. Нет, так нет. Навязываться не стану. А Владыке Света, судя по вашему лицу, третий дар пришелся по сердцу?
Кардис чуть ли не расцвел и закивал. Астер вымучил улыбку и быстро ретировался. Нет, он был рад за своего Владыку, тот заслуживал быть счастливым, и все такое. Омрачать эту радость не хотелось, а Астеру было пока слишком больно, чтобы он мог совладать с собой и изобразить подобающее случаю выражение лица. А ведь завтра еще один день в столице Света, и придется стоять за правым плечом Кардиса, бдить.
На следующий день они ожидаемо пересеклись. Рэн в своих сверкающих доспехах улыбался и ни на кого не смотрел, недосягаемый и далекий ото всего, как тот самый Свет. А среди придворных стояла девушка с золотой лентой на плече, счастливая невеста Рэна, бросавшая на него искоса довольные взгляды. Астер же, казалось, превратился в статую из темного льда, в голема, лишенного всех чувств и подчиняющегося только воле Лорда. Взгляд его скользил по лицам придворных, словно обнаженный клинок, не останавливаясь ни на ком. Но упорно обходил только одного, словно смотреть на него было больно.
По возвращении в Цитадель он ушел на тренировочный полигон стражи и разметал его даже не в щепки, а в прах, впервые на памяти Кардиса полностью отпустив всю свою силу, доставшуюся от огненных ифритов.
Рэнвальд, когда темные уехали, тихо вернулся в свои покои и улегся на кровать лицом вниз. Чувств никаких не было, он с трудом заставлял себя двигаться вообще. Жизнь без Астера оказалась не нужна. Свет не даст своему рыцарю броситься на меч и оборвать ее, но заставить подняться и вернуться на свадьбу он тоже был бессилен.
Свадьбу устроили по настоянию его дяди, он же нашел Рэнвальду невесту. С нею рыцарь познакомился только за неделю до самого торжества, до тех пор не выпадало шанса. И, признаться, он не горел желанием знакомиться с будущей женой.
В коридоре послышались шаги, потом кто-то заглянул внутрь.
— Никого вроде. Заходи быстрее, пока не увидели.
Голос был женский и едва знакомый. Рэн замер на месте, благодаря провидение, что задернул полог на кровати. Хотя это было просто смешно: это же его покои, что здесь делать чужим?
— А ничего себе у твоего женишка покои. И как ты такого отхватила?
— Сама удивляюсь.
— А если он о нас узнает?
— Как? — хихикнула девушка. — Рогами за стену зацепится?
Рыцарь тихо приподнялся, выглядывая в щелку полога. Его невесту уже раздел какой-то незнакомый хлыщ. Рэн подождал, пока он разденется сам, окутался пламенем и раздернул полог. Визгу было больше, чем при виде дикой виверны в купальне женского монастыря.
— Так-так, рогами, говорите? Думаю, я откажусь от такой чести. Оплоту Света рога не к лицу, — прошипел он, смерив долгим взглядом застуканных на месте преступления.
На визги из покоев Рэна сразу же, звеня оружием, бросились стражи — не походили эти вопли на счастливые. За стражей в покои ввалились и дядя с родителями невесты. Свидетелей было более чем достаточно, и Рэн даже не обнажил оружие, просто заявил, что свадьбы не будет. Дядя попытался было что-то сказать, затем махнул рукой и вытолкал всех прочь.
Скандал грянул знатный, докатился и до земель Темных. Кардис пытался рассказать об этом своему другу, расшевелить его, но наткнулся на безжизненный холод в глазах рыцаря и не стал лезть. Отчасти он понимал Астера, да и вообще был всецело на его стороне. Прилетевший в Цитадель Эмиль только вздыхал:
— Я ведь даже не вник, что у Рэнвальда что-то там намечается, слишком ослеплен был своим счастьем, да и родители замучили нравоучениями.
— Ты не виноват, — утешал его Кардис.
— Виноват. Видел же, что у него что-то не клеится. Вот Тьма! Что делать, Кардис?
— Может… Нет, я не знаю. Может, их снова запереть в одном помещении?
— Ну… давай, попробуем, — с сомнением согласился Светлый. — У тебя? Что-то из моих казематов они сбегают с легкостью неимоверной.
— Может, на нейтральной полосе? Или сбегут?
— А давай. Окружим двойным кордоном сил.
— Ну, я пошел за Астером, а ты притаскивай своего к Белому озеру.
— Только без доспехов и оружия, — предупредил Эмиль и отправился за Рэном.
Переправить того в указанное место оказалось легче легкого, рыцарь даже не понял, что его куда-то перенесли. Астер повиновался приказу следовать за Лордом без возражений, правда, застыл, как статуя, увидев, куда и к кому его отправили. Но уйти не смог — Владыки накрыли и берег озера, и рыцарей двойным пологом сил, не позволяющим убраться.
Рэн вокруг не смотрел. Если его куда-то отправили, значит, так надо. Приказ, видимо, поступит позже. Кольцо сил мигнуло и сжалось, заставляя обоих сходиться. Рэн сощурился, разглядывая соседа по кругу. Астер…
— Привет, — сухие губы шевельнулись, выпуская слово.
— И вам здравствовать, рыцарь Аури, — обронил темный, глядя куда-то мимо него.
— Что мы тут делаем? — Рэн нахмурился, осмотрел себя. — Оружия и брони нет.
— Вероятно, Владыка счел, что я был невежлив и не поздравил вас со счастливым событием в жизни. Поздравляю, — Астер холодно поклонился. — Желаю счастья в супружеской жизни.
— Свадьба сорвалась, — равнодушно ответил Рэн, отворачиваясь.
Темный удивленно вскинул бровь, потом припомнил, что Кардис что-то такое говорил.
— Вот как… Тогда приношу соболезнования.
— Не утруждайтесь вежливостью, — Рэн подошел к озеру, присел, потрогал воду.
Астер и вовсе промолчал, останавливаясь у границ круга. Ударил в преграду, но только ушиб руку и замер, уткнувшись в нее лбом. Хотелось крушить и жечь все кипящим в крови пламенем. Особенно — одну золотоглазую сволочь, притащившую его сюда. Зачем?
Рэн вопросом «зачем» не задавался, просто сидел на берегу и смотрел в воду. Когда-нибудь Владыке придется его вернуть, надо просто подождать. Хотя…
— Мне тридцать лет, — наконец, сказал он. — И во мне пара капель какой-то крови, которая позволяет мне быть Оплотом Света, но не продлевает жизнь. Через десять лет я начну стареть, через тридцать — дряхлеть, через сорок — умру. Если повезет вообще дожить. Слова «прорастать сквозь душу» не фигура речи. Мы сплетаем души с избранниками. Живем иногда даже счастливо, умираем в один день. Одна душа забирает вторую.
— Ангельской крови, — уточнил Астер. Потом подумал и усмехнулся: — Есть свои минусы в том, что меж Тьмой и Светом так долго было немирье. Один из них - то, что люди забыли непреложный закон: с четвертым даром мы отдаем избраннику все — душу, сердце, сосредоточие магической силы — кровь и частицу плоти. Все. И свое условное бессмертие, долголетие, дары магии — тоже.
— Я не хочу проверять, что окажется сильнее — закон Света или Тьмы, — Рэн все-таки повернул голову. — Я не хочу, чтобы ты смотрел, как я умираю. И не хочу смотреть, как из-за меня умираешь ты. Я слишком сильно люблю тебя для того, чтобы подвергать такой пытке.
Астер сел на траву, откинувшись спиной на границу круга, закрыл глаза.
— Глупый светлый рыцаренок… Очень юный, очень светлый и очень глупый. Вместо одной пытки подарил другую.
Рэн подошел к нему, сел рядом, зачем-то взяв за руку, снова принялся рассматривать ее.
— Мы не говорим о любви. В темном наречии нет даже такого слова. Мы доказываем свои чувства поступками и смотрим на поступки, не на слова, — лицо Астера исказилось, словно от боли, но руку он не отнял.
— Прости, — сказал Рэн, переплетая с ним пальцы.
— Мне девяносто семь лет, Рэн. До сих пор я никому никогда не приносил даров. И что теперь делать — не знаю.
— Я тоже не знаю. Я никому не говорил слова, которого в вашем языке нет.
Астер молчал, только до боли сжимал его руку. И ненавидел лютой ненавистью тех, кто развел некогда две империи по разные стороны баррикад — порой, невидимых, но оттого не менее неодолимых.
— Можем попробовать начать все сначала, — Рэн сосредоточился, вытягивая руку.
Над ладонью замерцал золотой медальон в виде восьмилучевой звезды, средоточие магии любого рыцаря Света, практически его сердце. Рэн поймал его, вложил в руку Астера.
— У меня не наберется даров на четыре раза, да мы столько и не дарим, есть только один. Примешь ли ты мое сердце, Астер?
Темный сжал его дар в ладони, провел ею по левой руке, материализуя на безымянном пальце белое кольцо с кровавым рубином. Снял его и протянул Рэнвальду. Рэн взял кольцо, надел на палец и прислушался к ощущениям. Ничего особенного не замечалось, чужая магия не воздействовала, молния с неба не ударила, даже ноги не согрелись. Астер усмехнулся, сжал его руку своей. Под ободком кольца что-то больно укололо, и камень принялся светлеть, отдавая кровь, превращаясь в то, чем был изначально — зеленоватый алмаз.
— Терпи, — коротко сказал темный, и мгновение спустя Рэн понял, о чем он: по жилам потек жидкий огонь.
Светлый выгнулся, хватая ртом воздух, в глазах потемнело. Так больно ему не было даже при укусе нага. Показалось, что сейчас он вспыхнет и превратится в кучку пепла, которую потом развеет ветром. Но огонь охватывал каждую частицу его тела и не спешил обращать ее в ничто. Астер крепко держал его, вжимая в себя, не позволяя биться.
— Тише, тише, Рэн. Потерпи. Сейчас пройдет.
Схлынуло это странное пламя быстро, хотя Рэн мог поклясться, что прошла вечность.
— Что это… было? — просипел он.
— Кровь ифритов. То, что дарует мне и тебе долгую, очень долгую жизнь, - и, запнувшись, выговорил все же на адаларе: — любимый.
Рэн с минуту молчал, потом перевернулся, опершись на песок, посидел так еще несколько мгновений, после чего снова обнял своего черного рыцаря, как тогда обнимал в теплом озере, прижимая к себе так, что человек уже начал бы задыхаться. Астер только успокаивающе поглаживал его по спине, распуская волосы, проводил по ним пальцами, по лопаткам, по напряженным плечам, пояснице, стараясь дать понять: они не расстанутся еще очень долго. Рэн слегка ослабил объятия только для того, чтобы поцеловать Астера, чувствуя постепенно нарастающее желание. Поцелуй вышел воистину огненный, темный не скупился на ответ, словно подталкивал к большему.
Рэн огляделся, ища место, на котором можно будет растянуться без проблем, счел, что они сидят очень стратегически выгодно, привстал на коленях, стащил через голову рубаху. Астер повесил его кулон себе на шею и тоже скинул сорочку, улыбаясь. Инициативу он безоговорочно отдавал сейчас своему избраннику. И дальше все было так, как хотелось обоим: жарко, огненно, без лишних нежностей. Так, чтобы понять и поверить — они вместе, и это навсегда.
— Что-то я им даже завидую, — шепотом признался Эмиль, успевший мельком глянуть в зеркале, чем занимаются их верные рыцари.
— Завидовать не надо, надо брать пример, — буркнул в излюбленной манере Кардис, подхватил его, перекинул через плечо и перенесся в свою спальню. — В этом виде я тебя пока только целовал.
— Но-но, — Светлый сразу натянул одеяло до подбородка. — Не только целовал, между прочим.
— Не, ну, если не хочешь… — с деланным равнодушием пожал плечами Темный.
Эмиль с некоторым колебанием посмотрел на него, затем медленно откинул одеяло.
— В этом виде мне как-то в голову не приходило… ничего такого. Так что я вообще невинен как мотылек.
Успевший раздеться до сапог Кардис скинул и их и в мгновение ока оказался рядом.
— Не бойся, я тебя научу. Это приятно, правда, — и облизался длинным узким языком. — Расслабься, Эмиль, доверься мне.
Вид языка доверия не внушал, но Эмиль кивнул. Пожалеть ему пришлось разве что о том, что он вообще знает такое понятие, как стыд. Потому что Кардис его явно забыл. Сперва он облизал его с головы до ног, заставляя извиваться от совершенно непредставимой смеси чувств и ощущений, а потом принялся ласкать, и это была далеко не только «песня флейты». А когда Эмиль сам потребовал прекратить его мучить, взял свое, вбил в постель, закидывая длинные стройные ноги Светлого на плечо и лаская того так, что Эмиль чуть не сорвал горло, извиваясь под ним.
— Теперь я развратный мотылек… Но очень довольный, — шепотом признался он в плечо Кардиса, когда сумел отдышаться.
Тот лишь усмехался и щурил золотые драконьи глаза. Как и все темные, он предпочитал не размениваться на слова. Ласкать свою будущую супругу он будет в любой ее ипостаси. Другое дело, что в истинном ее виде это может, да и скорее всего закончится рождением еще одного ребенка, а с этим стоило потерпеть, сначала вырастив сына.
— Как назовем нашего первенца? — вспомнил он о том, что давно хотел спросить.
— В честь твоего отца, это ведь благодаря ему наступило перемирие, и мы смогли встретиться.
— Кастор. Это звучит гордо, — согласно кивнул Кардис, обнимая Эмиля. — Ему подходит.
— А дочь мы назовем Агран. М-м-м, поцелуй меня еще раз, а еще почеши спину и принеси попить.
— Как скажешь, мое сокровище, — усмехнулся дракон.
— Они про нас забыли, — мрачно ворчал Рэн, пытаясь расковырять купол.
Сил предаваться любви у него уже не было, а вот лежать, обнимая Астера, и лениво пробовать защиту — еще находились.
— Да и Тьма с ними. Хочешь рыбы? Жареной на костре без соли и специй? — посмеивался темный. — Рано или поздно, они спохватятся.
— Давай рыбу, пускай безо всего, лишь бы поесть.
Астер поцеловал его и направился в озеро. Впрочем, оттуда он очень скоро вернулся без рыбы, зато хохоча во всю глотку.
— Плавать умеешь?
— Умею, а что тебя так развеселило?
— Купол… Он только по поверхности воды.
Он уже собирал одежду и сапоги, которые и завернул в какое-то заковыристое заклинание.
— Вроде бы, это должно сохранить вещи сухими. Ну, даже если нет — не беда, высохнем у меня в покоях.
Рэн тоже фыркнул и вошел в воду, проплыл немного, поднырнул под купол и выбрался уже за его пределами.
— Пускай потом ищут…
Астер крепко взял его за руку и перенесся в свою комнату в Цитадели. В отличие от покоев Рэна, она была небольшой и полупустой, хотя кровать была достаточно широкой, чтобы поместиться вдвоем. Кроме нее и сундука там стояла только стойка для доспехов и оружия. Рэн сразу же оттеснил его к кровати. Секса не хотелось, хотелось замереть в покое и наслаждаться запахом кожи Астера, пока никто не трогает. Аромат абрикоса и озерной воды ему нравился, и сейчас казался еще более явным. Может, потому, что темный поделился с ним своей кровью и дарами силы?
Астер щелкнул пальцами, призывая тень. Приказал принести обед и отослал. Рэн потянулся его обнять, прижал сгибом локтя собственные отросшие волосы, шепотом выругался и поискал глазами нож.
— Бесполезно, — уяснив, для чего ему нож, рассмеялся Астер. — Вырастут за ночь. Учись заплетать косу, Рэн.
И взялся за привычное для его рук дело, расчесывая и переплетая текучее золото.
— Я их шлемом выдеру на первом же задании. А без полного доспеха к нагам лучше не лезть, плюются.
— Не выдерешь. Ну, прости, если бы ты обрезал их, прежде чем принять мой дар, они бы оставались короткими всегда.
— Придется научиться заплетать… — Рэн снова перестал улыбаться, дождался, пока Астер заплетет ему косу, обнял его, прижав к себе.
За узким окном темнело, но в комнате он почему-то не замечал темноты. Зато отчетливо видел все, от перелива цвета в волосах Астера до трещинки на противоположной стене. Наверное, это снова была магия, которой тот поделился.
— Сердце мое, — Рэн принялся целовать его, лихорадочно и жадно, словно Астера должны были у него отобрать с минуты на минуту.
Тот знал, что это: кровь ифритов, помноженная на те капли ангельской крови, что текли в жилах Рэнвальда. Утихомирить этот жар он мог лишь одним способом — дав рыцарю то, что требует его тело. И давал, безоглядно, жарко, ласково.
— Не представляю, как я буду без тебя во дворце, — признался Рэн. — Даже думать страшно, что мы будем видеться только пару раз в месяц. Я с ума сойду раньше.
— Мой Лорд обещал дать разрешение на брак, — сказал Астер. — Осталось упросить твоего Владыку. И поселиться на нейтральных землях.
Рэн кивнул и сполз пониже, положив голову ему на грудь и вслушиваясь в биение сердца самого любимого создания на свете, которое чуть было не потерял из-за своей глупости.
Астер. На адалар это переводилось как «звезда», и он мысленно согласился: звезда для рыцаря. И темноты теперь можно больше не бояться, потому что любой мрак будет рассеивать своими лучами его путеводная искра. Код для Обзоров
@темы:
слэш,
фэнтези,
закончено,
Звезда для рыцаря
-
-
02.03.2016 в 15:17Большое спасибо, герои чрезвычайно обаятельны!
-
-
02.03.2016 в 15:25-
-
02.03.2016 в 16:02-
-
02.03.2016 в 18:20муррр вам)
-
-
02.03.2016 в 19:01-
-
02.03.2016 в 20:26-
-
03.03.2016 в 01:02сказка потрясающая про мир магию и любовь!
-
-
03.03.2016 в 12:34-
-
03.03.2016 в 22:14-
-
05.03.2016 в 11:38-
-
05.03.2016 в 15:22Ventark, тебе особенный мур - Котик испытал внезапную ностальжи по временам, когда работал в цветочном))) Я знаю, знаю. как такие корзинки делаются!)))) Бггг))
-
-
07.03.2016 в 23:05-
-
14.03.2016 в 00:09-
-
16.03.2016 в 15:26