Авторы:
Таэ Серая Птица и
Тай Вэрден Жанр: Ангст, Фэнтези, Экшн,
PWP, Hurt/comfort, AU, Мифические существа
Тип: Слэш
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: Насилие, Нецензурная лексика, Групповой секс, Кинк, Секс с использованием посторонних предметов, Смерть второстепенного персонажа, Кровища! Вторая история из серии "Затерянные миры". Первая история: "Волчья песнь"
Глава перваяБыть децием* нелегко, быть децием в Пурпурной центурии** — еще тяжелее, а быть децием Светоносных — сигнальщиков Пурпурной центурии — легче встать под стрелы ангельских летучих отрядов. Таурион Кирис мученически вздохнул, повернул голову, украшенную могучими рогами, загибающимися остриями вперед по сторонам от широкоскулого лица с приплюснутым носом и нетипичными для демона вытянутыми к вискам глазами, посмотрел на двух рядовых, переминающихся перед ним, опустив головы.
— Я говорил, что самоволки за территорию лагеря запрещены?
— Да, деций, — отвечали они, хоть и виновато, но громко и четко.
— Я говорил, как буду наказывать тех, кого поймаю? — Кирис вздохнул еще тяжелее.
— Да, деций, — это прозвучало уже не так громко.
— Разделись — и к столбу.
Кирис не любил наказывать своих солдат. Но дисциплина есть дисциплина, и попустительствовать своей деции он не мог и не желал. Спустишь один раз — потеряешь авторитет. А Таурион для Светоносных был авторитетом непререкаемым. Вот именно, был, дракон их побери. Пока в деции не появились эти двое. Эта неразлучная парочка, Лаир Бехус и Сален Ландус, отличалась любовью к нарушениям дисциплины по поводу и без повода. Второе — куда чаще. А глядя на них, расхлябанностью начинали страдать и все остальные. А поскольку Кириса эти двое в грош не ставили, то и его влияние на остальных подтачивалось, медленно и неуклонно.
Но сегодня они Кириса вывели из себя окончательно и бесповоротно. Это же надо додуматься: уйти из укрепленного лагеря, форпоста наступающей центурии, да не куда-то назад, где не осталось летучих партизанских отрядов, а вперед, в деревушку, где, по донесениям бесов-разведчиков, чуть ли не каждый второй — серафим, а каждый пятый — боевой ангел. Спрашивается, зачем их туда понесло? Выдавать врагу секреты? Надрать перьев с ангелов, а потом похваляться своей удалью? Нет, деций знал, зачем. По возвращении от обоих на размах кнута несло местной брагой. А сегодня у обоих глаза — как болотная вода, во рту церберы гадили, головы наверняка гудят, как тревожный колокол. И ведь знают, гады подколодные, что влетит… Ничего, сегодня придется им отсыпать на опохмел как следует.
Он сжал в руке свернутую тяжелую змею кнута. Не боевого, священное оружие достойно пить только ангельскую кровь и высасывать жизнь только из белоперых. Для наказания у него был другой кнут, закаленный в ядовитой крови цербера. Первые пять ударов оба снесли безропотно, потом Сален все-таки зашипел. Спину ему, наверное, жгло нещадно. Счет при этом он прервал, и Кирис опустил руку с кнутом, прекрасно зная, что после таких вот пауз в наказании боль становится в разы сильнее. На самом деле, обман чувств, но от того наказуемым не легче.
— Ш-шесть, — просипел Сален, ткнувшись лбом в гладко оструганное дерево позорного столба.
До десяти он все-таки кое-как досчитал. Лаир наказание перенес легче, умудрился со счета не сбиться.
— И три часа у столба, — снова вздохнул деций.
Конечно, ни к чему эти двое после наказания не будут пригодны, тем более к ночному бою, который ждет центурию, едва только зайдет Арха, вторая луна мира. И почему эти светлые лезут именно по ночам, что им не спится, как всем порядочным… кому-нибудь. Или при свете дня демонские морды их пугают до усрачки? Кирис ответа на этот вопрос не знал и знать не хотел. Пусть у жрецов голова болит, у него и без того есть о чем думать. Например, о том, что говорил ему Делир Вермиллус, передавая жезл деция. А говорил он вещи простые и демону понятные: дисциплина в рядовых вбивается жестоко и непреклонно. И, если не справляется кнут, справится уд***. Кнута этим двоим на сегодня вроде бы досталось в должной мере, стоят и помалкивают, только Сален иногда царапает столб когтями, видимо, ему прилетело больше. А бил же одинаково, Кирис был уверен. Ну, если и после этого будут коленца выкидывать, придется воспользоваться советом предшественника и наставника. А сейчас нужно думать о бое, как лучше расположить воинов, чтобы отбить атаку пернатых.
Кириса вызвал сотник, как и остальных дециев, обсудили расположение солдат и тактику, то, что о Пурпурной центурии, кажется, давненько не вспоминали: запасы провизии подходят к концу, а обоза все нет, и надо бы послать кого-то в ближайшую к форпосту деревню.
— Но ее уже заняли светлые, — напомнил Кирис.
«И мои пьяные рядовые там все подъели».
— Да не вперед, назад. До весны нам вперед соваться не резон, — центурион Архарг Веритас тяжело вздохнул, почесал между рогами, еще более роскошными, нежели у Кириса.
Децию вдруг подумалось, что, попадись центурион в лапы белоперым сволочам, не сносить ему головы, а череп с рогами и боевой кнут будут висеть у кого-то из пернатых тварей на стенке, как трофей. Сколько таких они перевидали, пока брали эту землю — темную, норовящую затаиться, словно змея в трясине, а потом ударить в спину. Здесь не знают слова «честь».
— Отправлю одну парочку, все равно не боеспособны…
— Опять твои «детишки»? Выеби ты их уже, да и дело с концом!
— Пока что обхожусь кнутом… Надеюсь, что до них после сегодняшнего хоть что-то дойдет.
— Вот письма и донесения, пусть передадут центуриону Румилу, — Архарг протянул ему пачку свернутых пергаментов.
Кирис прибрал послания, поспешил обратно к своим. Надо было проверить боевой дух деции, заодно отпустить от столба наказанных. Проходя мимо, внимательно осмотрел обоих. Десять ударов — это немного, да и демоны — народ выносливый.
— Лаир, Сален, свободны. За мной.
Они сразу же двинулись следом, ожидая приказа, зачем-то ведь деций их позвал.
— Через час выезжайте в расположение центуриона Румила Веритаса. Передадите почту, узнаете, когда будет обоз и будет ли. Вернетесь завтра, к утру, ясно?
— Да, деций, — гаркнули они.
И морды при этом были невинные-невинные, так и захотелось кнутом огладить.
— Узнаю, что напились и дебоширили — позорным столбом уже не отделаетесь, — предупредил их Кирис.
Говорил спокойно, хотя внутри спокойствия не было. Балованные детки, не нюхавшие еще настоящих боев, они не понимали, что вчера их могли убить, и смерть была бы для них милосердием, проявленным далеко не сразу — ангелы вообще милосердием не отличались.
— Да, деций.
А по глазам видно — ничего они не поняли.
— Прочь с глаз моих, оба.
Кирис снова тяжко вздохнул, глядя вслед, на красивые, сильные спины, исполосованные десятком вспухших темных рубцов. Да, Салену досталось сильнее, что странно. А ведь бил одинаково, — в который раз подумал деций.
Этот час парочка провела, сидя в палатке в обнимку, ни о чем не разговаривая. Просто сидели и смотрели на темное небо, ожидая, когда выйдет срок, и придет пора ехать с почтой. Кирис проводил их, выезжающих на кошмарах****, почему-то ощутив на мгновение болезненный укол в сердце, которого у деция, как смеялись солдаты, быть не должно, чтобы не нашла стрела. Почудилось, что больше не увидит, пришлось окунуть голову в бочку с водой: видно, за день напекло промеж рогов. Луны потихоньку взбирались в небо, Вита — серебристо-зеленая и Арха — мрачно-багровая. Расцвеченный ими мир был странен и зыбок, словно навеянный кошмар. Деций Кирис никогда не любил ночи. Ночь — это время ангелов, как бы странно это ни звучало. Они приходили именно по ночам, белоперые, злобные, норовили даже не убить — захватить в плен. Любой демон знал: попался в плен — молись Владыке о скорой смерти, найди, чем убить себя. Потому как ангелы просто так не убивают. Фантазия в придумывании пыток у них была бесконечна, а зрелище распятых на воротах их деревень, на деревьях демонов вносило в души воинов не только гнев, но и страх.
Впрочем, откуда бы взяться ангелам позади основных сил демонов? По приказу главнокомандующего Северной армией все боеспособное население этих территорий вырезалось под корень, так что зачастую в захваченных деревнях оставались только дети и юные девушки, уделом последних было ублажение воинов. Но земли не пустовали — из Империи прибывали корабли с переселенцами, и зачастую их было больше, нежели требовалось.
Лучше сосредоточиться на том, чтобы ночное нападение оказалось успешно отбито. А эта парочка даже отряд ангелов доведет до заикания и бегства. Кирис обошел лагерь и укрепления, расставил своих бойцов, проверил подготовку сигнальных факелов и жезлов: Светоносные недаром так звались. Припомнилось, как начиналось их наступление на Белый остров, как ангелы вначале и не пытались прятаться… Идиоты. Или не такие уж идиоты, дрались они на удивление здорово. В атаку первое время они шли и вовсе голышом, и это было странное и страшное зрелище: белые тела, белые крылья, горящие глаза… Кирис передернулся. Потом прислушался к ночной тишине. Вроде шелеста перьев не слышно. Сейчас твари предпочитают изваляться в грязи и затаиться в лесной чащобе, чтобы ночью постараться перебить как можно больше солдат.
Он частенько думал, что этот странный народ, такой несхожий с демонами ни по виду, ни по духу, должен быть истреблен до последнего младенца. Но столь же часто ему приходило на ум, что, не будь ангелы столь дики и свободолюбивы, из них получились бы отличные рабы для красоты и удовольствий.
Где-то в отдалении послышалось нежное шуршание, словно кто-то перебирал дорогую ткань пальцами. Он насторожился и прищелкнул пальцами, порождая в ладони огонек. Уверившись в том, что слух его не обманывает, метнул огненный сгусток в корзину с углями у ближайшего поста, и это породило волну света, промчавшуюся по периметру укреплений: его деция зажигала сигнальные факелы. Он взметнул в воздух горящий жезл, прокрутил, передавая направление атаки. И как раз вовремя — через считанные минуты молчаливая белая волна пернатых хлынула на укрепления, поднялась, перелетая их.
«Ненавижу. Ночной. Бой!» — взмахивая боевым кнутом, прожигая врагов огненными сгустками, думал деций Кирис. Вал белоперых, словно прорвавшая плотину горная река, накатывал и накатывал, оставляя изломанные пернатые и рогатые тела. Пока не прохрипел откуда-то из тьмы сигнал к отступлению. Атака ангелов, захлебнувшись, прекратилась. Теперь можно было ждать новой не ранее чем через декаду, а то и полторы.
Кирис поднялся на укрепленный вал, всматриваясь в движение скрывающихся в ночи противников. Вылетевшая оттуда стрела клюнула его в руку, пробила насквозь. Кирис успел лишь выругаться, обломать наконечник и вынуть древко — уже не успел: проклятые пернатые бестии чем-то отравили стрелу, и демон безмолвно канул во тьму, вниз головой с вала.
_________________________________________________
* - десятник. Да, мы в курсе, что десятников в СРИ называли иначе, а у нас будет вот так.
** - сотня.
*** - проще говоря, хуй.
**** - или найтмары - демонические лошади.
_________________________________________________
С ядом ангелы что-то не рассчитали — его не хватило, чтобы сразить деция насмерть, однако лежать, ощущая, как руки и ноги немеют, было, мягко говоря, неприятно. Откуда-то сверху доносились проклятия и ругань, потом прозвучало его имя. А он лежал и даже не мог позвать на помощь. В этом бою он получил несколько легких ран, да еще и эта — к утру, когда демоны выйдут за укрепления подобрать своих убитых и стащить в яму врагов, дабы не отравляли миазмами воздух, разлагаясь, он истечет кровью. Было обидно до черной ярости за то, что так глупо погибнет. Помощи ждать было неоткуда — никто не полезет за укрепления, пока ангелы бродят неподалеку.
Спустя некоторое время он снова услышал свое имя, выкликаемое на два голоса громким шепотом. Никто? Как бы ни так. Но что они делают здесь, разве можно было успеть вернуться, да и ночью? Руки не слушались, но работали, удалось отрешиться от мысли, что ему не нужно чувствовать их, чтобы действовать. Кирис кое-как сумел поднять руку вверх, надеясь, что вторая стрела не прилетит. Щелкнуть пальцами вышло раз на десятый, а вместо огонька получилась едва заметная искорка. Но его личной головной боли этого хватило. Спустя несколько мгновений его уже поднимали на вал, бережно придерживая в четыре руки.
— Как же мы вовремя повернули назад…
— На дороге была засада… Но нам удалось перебить всех.
«Откуда засада? Какая еще засада, дракон вас побери?!»
От возмущения и ярости деций аж замычал что-то.
— Мы не понимаем.
— Вы отдыхайте.
Говорили они тоже на два голоса и разом. Передали его в руки лекаря и смылись, куда — потерявший последние силы деций не видел, глаза застилала багровая пелена, потом дернуло болью в руке, откуда лекарь извлекал стрелу, и на этом Кирис окончательно отключился.
Когда он очнулся, была середина дня. И лагерь казался достаточно мирным, на слух, по крайней мере. Руки и ноги, как он понял, уже слушались, пусть и с трудом, слабость была такая, словно он долго и тяжко болел, но голос вернулся.
— Люций! — рыкнул деций. — Дарий! Дромион! Кто там есть!
Люций влетел внутрь.
— Да, деций!
— Доложи о результатах боя. И что там эрисова* двойня несла о засаде на дороге?
— Мы потеряли семерых и пятнадцать ранено, ангелы — двадцать восемь убитыми. Сален и Лаир утверждают, что наткнулись на четверку ангелов-подростков, прикончили их. После чего им показалось, что надо возвращаться.
— Показалось им! — прорычал деций, не зная, что и сказать. С одной стороны, именно им он обязан жизнью, с другой, поганцы не исполнили приказ. — Ко мне их.
Оба ввалились и встали навытяжку, кося хитрыми глазами на деция. Тот молчал, мрачно раздумывая, что с ними делать. Знают же, что накажет за невыполнение приказа — в любом случае.
— Рассказывайте, бесы**.
— Натолкнулись на белоперых, прикончили. Остались без кошмаров. Решили, что проще вернуться за новыми, чем бежать пешком и относить почту, — отрапортовал Лаир.
— Почувствовали, что с вами что-то не так, — добавил Сален.
— Отлично, разменяли двух кошмаров на четырех мелких пернатых, — нахмурился Кирис, — не выполнили приказ, самовольно сунулись в темноте, едва после отступления ангелов, за укрепления. Ну и что я с вами должен сделать?
— Наградить за свое спасение?
— Дать еще кошмаров?
Густая бровь деция поползла вверх в слишком яркой гримасе изумления, чтоб это было искренне:
— И что же дать вам в награду?
Оба переглянулись.
— Как это что? Как и следует по давней традиции… Себя.
— Или денег.
Вторая бровь присоединилась к первой в попытке бегства на бритую наголо макушку деция, теперь изумление и какое-то веселое и бешеное недоумение в его взгляде было искренним дальше некуда.
— Так денег или меня?
Парочка сделала вид, что очень глубоко задумалась. Были бы силы встать и дотянуться до любимого кнута…
— Вас, деций!
— И денег.
— Удавлю, пар-р-р-ршивцы! — Кирис попытался привстать, но сил хватило только на приглушенное рычание, а раненая рука, на которую он непредусмотрительно попытался опереться, подломилась.
Его сразу же уложили поудобнее, потом Сален принялся проверять повязки.
— Вам повезло, деций Кирис, яд не оказал должного воздействия. Плюс, мы вовремя вас нашли. Но рукой лучше не шевелить некоторое время.
— А вы и рады, выпороть вас будет некому, — проворчал деций. — Хватит обхаживать меня, чай, не демонисса. Взяли кошмаров — и галопом выполнять приказ.
— Я заседлаю, — вызвался Лаир и вышел.
Сален размотал ткань на руке Кириса, посмотрел рану.
— Болит?
— Не болит, — усмехнулся деций. — Дергает только, но то из-за яда. Откуда ты узнал, что надо возвращаться? Ведь ты же, не Лаир.
Сален принялся быстро наматывать ткань обратно, прикусив губу так, что она под клыком побелела. На вопрос он не ответил. Кирис поймал его за еще совсем небольшой, тонкий рог здоровой рукой, пригнул голову ближе.
— Ну?
— Я должен закончить перевязку, деций.
— А я хочу услышать ответ, а не извечные ваши смехуечки.
— Я… Умею такое видеть, — Сален попытался вывернуться. — Мне пора, кошмары ждут.
Озадаченный его словами, деций отпустил рог и устало откинулся на подголовник койки.
— Ступай. Люций перевязку закончит.
Сален выскочил прочь, не оглядываясь. Вошел молчаливый, как и всегда, Люций, принялся затягивать узел на ткани.
— Лекаря пришлешь, — отослал и его Кирис, прикрывая глаза. Слабость его раздражала, особенно такая бесчестная, как слабость от яда.
Явившийся лекарь дал децию что-то такое выпить, отчего сразу стало неудержимо клонить в сон. Демон успел только глазами сверкнуть, совсем ведь не того хотел, но через миг отягощенная рогами с боевыми стальными наконечниками голова безвольно свесилась набок.
— Вот и славно, — пробормотал лекарь.
Сперва лекари пытались изгонять неведомый им ангельский яд, как все прочие — раненые демоны поились отварами специальных трав, поднимались и тренировались до обильного пота. Вот только сутки спустя пот становился кровавым, и демоны умирали в страшных муках, облегчить которые могла только смерть. Но если дать отравленному покой, обильно поить разведенным с водой молоком, наступало выздоровление. А потерять деция было нельзя никак. Повезло, что стрела попала в руку, хотя бы сама рана не станет усугублять действие яда. Если бы только он не рвался встать. Но здесь лекарю в помощь было снотворное, делавшее его вздорного пациента невероятно покладистым — как покладешь, так и лежит.
Сам Кирис это лекарство ненавидел, но поделать ничего не мог. Ему под воздействием снотворных трав еще и сны начинали сниться какого-то странного свойства, причем он их не помнил. Но этот запечатлелся в памяти так словно его нарисовали иглой под веками — Лаир и Сален останавливают кошмаров по пути. Сален идет к ручью умыться, стаскивает с себя рубаху. Его спину перечеркивают шрамы, частично кровоточащие, частично начавшие уже загнивать, с опухшими краями. Во сне еще он удивился: что еще за напасть? Быть такого от десяти ударов кнутом не может, да и кровь церберов, в которой вымачивались кнуты для наказания, именно что загниванию препятствовала. Да, жгло от нее поротые спины ужасно, и следы оставались надолго, но огневицы не должно было быть. Да и не бил он так, чтоб до крови. Прекрасно же помнил: следы были, вспухшие, но без сорванной кожи.
— Сален? — он выступил из-за деревьев, обрамляющих поляну с ручьем, намереваясь узнать, какого дракона мальчишка не сказал ничего лекарю.
Сален повернулся. Глаз у него не было, только две кровавые ямы.
— Почему вы нас отправили прямо к ангелам? Это из-за вас… Все из-за вас…
Кирис хрипло застонал и проснулся, сел, вглядываясь в щель между пологом и стенкой палатки.
— Люций!
— Да, деций? — демон появился почти мгновенно.
— Кто проверил слова Салена и Лиара касаемо ангелов в нашем тылу?
— Никто, деций. Они уверяли, что прикончили всех, мол, это просто детишки решили показать зубы.
— Возьми пятерку, езжай и проверь. Немедленно.
— Да, деций.
Приказу Люций не удивился, видимо, были какие-то причины отдавать такое распоряжение. Опять же, кто поручится, что дальше не засядут еще детишки? Ангелы не вели честных войн — когорта на когорту, легион на легион. Нет, их война была партизанской, под покровом ночи, под сокрытием густых лесов их родины, ядом, волчьими ямами, ловушками, неожиданными налетами.
Отряд умчался, оставляя Кириса раздумывать, насколько может быть реален его сон. Мысли были бесплодны без подтверждения или опровержения доказательствами, да еще и лекарь пришел и снова напоил мерзким козьим молоком, разведенным водой и снотворными отварами. Возмутиться его самоуправством Кирис не успел.
Опять приснился сон. На этот раз Сален был в гордом одиночестве, выходил из реки, почесывая когтями основания рогов, видимо, росли. Кирис с тревогой осмотрел его, не заметил ни следа пыток или прошлой экзекуции, успокоено выдохнул и лишь теперь заметил, что обнаженный юноша заинтересованно смотрит на него. И собственную наготу. А Сален приближался, хищно облизывая губы раздвоенным змеиным языком. Коротко стриженые волосы юного демона вспыхивали рыжеватыми искрами в лучах солнца, и вокруг не было никакого ненавистного леса. Кирис узнал эти белые и розовые холмы, покрытые полосатым узором виноградников, серебристой зеленью олив. Это был давным-давно оставленный им отчий дом, благословенная земля Империи.
Сален обвил руками его шею, прильнул всем телом.
— Утоли мою жажду…
Он был так близко, что Кирис видел каждую прожилку в янтарно-карих глазах, каждую короткую, чуть загнутую вверх ресничку, каждую трещинку на чувственных губах. Он чувствовал жар чужого тела и больше не мог и не хотел противиться желаниям своего. Сален увлек его на траву, в тень деревьев.
— Ты ведь тоже голоден, как и я?
— Голоден, — согласился Кирис, позволяя ему касаться пальцами основания своих рогов, прослеживать их крутой изгиб и природную остроту кончиков, не скрытую сейчас никакими боевыми накладками.
— Тогда мы можем насытиться друг другом, — предложил Сален.
Кирис провел ладонью по его плечу, очертил лопатку и проследил, как выгибается позвоночник, переходя в крепкий, мускулистый хвост, бархатный от покрывающей его короткой шерстки, сжал его у основания.
— А-ах, — Сален выгнулся, прижавшись к нему еще сильнее. — Укуси меня.
Кирис, удивляясь собственной покладистости, опустил голову, лизнул его в основание шеи, чувствуя солоноватый, солнечный вкус кожи, сомкнул острые клыки на этом смуглом шелке. Ответом ему был тихий довольный стон. Хвост Салена скользнул меж ног Кириса, сплелся с хвостом деция. Тот двинул бедрами, потерся восставшим членом о чужой член, заставляя юного демона вздрагивать от желания.
— Возьми меня, — потребовал тот. — Сделай своим… И тогда мое искусство станет служить тебе.
— Твое искусство? — переспросил Кирис, но жар извивающегося под ним тела заставил его потерять нить мысли, желать только одного, и он, привстав, дернул Салена к себе, разводя мускулистые ноги еще шире, раскрывая его, поднимая на руках так, чтобы коснуться языком его входа. Сален застонал, затем все пространство вокруг подернулось дымкой. И Кирис проснулся в своей палатке.
Неудовлетворенное желание тяжело пульсировало в теле, еще не оправившемся от яда, он чувствовал, что проще переждать, пока оно успокоится, нежели доводить до логического конца.
________________________________________________________________
* Эрис - богиня мести у некоторых народов, входящих в состав Империи. Эрисов - аналог нашего "чертов".
** на самом деле, Лаир и Сален вовсе не бесы, а демоны из хороших родов, их отцы - патриции. Это тоже аналог нашего "черти".
_________________________________________________________________
— Деций еще спит, должно быть, — послышалось возле входа.
Голос принадлежал Люцию, значит, они уже вернулись, проверив окрестности.
— Не сплю, входи и докладывай, — хрипло отозвался Кирис.
Люций вошел, придерживая левую руку.
— Мы успели как раз вовремя, десятка ангелов напала на курьеров, видимо, умудрились обойти наши посты.
— Кого-то взяли? Допросили? — деций дернулся встать, зарычал от ненавистной слабости, но все же сел на постели, отбросив покрывало. — Кто еще ранен, кроме тебя?
— Взяли двоих, допросить не успели — они покончили с собой. Ранено трое, но без яда, все пустяковые царапины.
— Курьеры? — деций тяжело поднялся, перехватился за поддерживающий свод палатки столб.
— Курьеры продолжают путь. Сален легко ранен, но вернуться отказался.
— Проклятье… Позови Дромиона или Дария, пусть помогут дойти до палатки центуриона. Драконов яд…
— Я могу вам помочь, я ранен в плечо, но в левое.
— А ты — марш к лекарю.
Явился Дарий, подставил надежное и крепкое плечо. Эти трое были костяком его деции, ветеранами многих битв. Люций — самый младший, четыре года назад разменявший третий десяток лет, Дарий и Дромион — близнецы, обоим лишь на пять лет меньше, нежели тридцатитрехлетнему Тауриону. Остальные в десятке были недавно присланными новициями. Две занозы под хвостом были самыми младшими, двадцатилетками, у которых еще и рога-то не затвердели полностью. Кирис знал их отцов. По правде, лучше бы не знал, но он был некогда обязан им, и потому согласился принять в децию Светоносных их отпрысков. Теперь вот не знал, как уберечь. Лаир и Сален себя считали бессмертными, не иначе — лезли в каждую мало-мальски интересную дыру. Наверное, эти две чумы могли даже в своей палатке найти четырех серафимов в сундуке с одеждой, так талантливо они умели искать неприятности. Впрочем, оглядываясь на свою юность, Кирис мог лишь развести руками: все они в двадцать лет считают себя равными Владыке и горят чистым пламенем, порожденным не меньше чем жезлом Его в подхвостье. Лишь бы теперь эти двое вернулись обратно.
С помощью Дария деций дошел до палатки центуриона и вошел в нее.
— Зачем ты встал, Кирис? — немедленно попенял ему Архарг, кивая на удобное складное креслице. — Неужто отсутствие мозгов заразно?
— Почти, — тяжело отдуваясь, Кирис мотнул головой. — У меня нехорошие предчувствия, аргикорн. Ангелы пробрались в тыл, мои Светоносные сегодня уничтожили десяток, пленные умудрились покончить с собой.
— Вот как… Это точная информация? Было несколько случаев? — сразу насторожился Архарг.
— Два. Сначала — ангелы-подростки, я думаю, это были разведчики. Теперь, после ночного боя — полноценная деция.
— Вот как. Откуда сведения?
— Ты не поверишь. Мои «детки» прикончили первых, а сегодня я сам, словно авгуром в хвост клюнутый, послал шестерых проверить дорогу на Кацинтум.
— Отлично клюнули, одобряю, — закивал центурион. — Придется послать децию на прочесывание местности.
— А лучше три. Не знаю, скольким удалось прорваться после вчерашнего, пока основная часть связала центурию ночным боем, через Вал. Но деции, чую, мало будет. Ангелы обнаглели.
— Хорошо, отправлю три деции. Если внезапно тебя еще клюнет, сразу же сообщай. Ангелы — это не шутки.
— Как бы мне эти драконовы авгуры хвост не склевали до самого основания, — вздохнул деций.
— Не склюют. Дарий, отведи командира и проследи, чтоб лег в постель.
Кирис хотел, было, возмутиться, но голову повело, словно от крепкого пшеничного вина. Пришлось вернуться к себе и улечься в постель. Сперва деций хотел отказаться от снотворного, но потом рассудил, что Сален может во сне сказать что-нибудь. А может и не только скажет… Но тут он выпил поднесенную лекарем чашу, и сон укутал его мягким покровом.
В этот раз Сален лежал на траве на берегу ручья, а над ним склонялся один из демонов, знакомый децию весьма смутно. И рука его лежала на рукояти ножа, торчавшего меж лопаток Салена. За всем этим наблюдала ангелисса, ласково улыбавшаяся предателю. В руке Кириса сам собой возник боевой кнут, взвыл, вспарывая отточенным наконечником горло белоперой суке, из рукояти выскользнуло острие, парировав окровавленный клинок предателя, свободная рука перехватила его за глотку, сдавила, рванула… Отбросив еще булькающее кровью тело, деций грянулся на колени перед Саленом, накрыл ладонью рану… И проснулся.
— Люций!
Тот словно из-под земли вырос, внимательно взглянул, готовый исполнять любой приказ. А что приказывать, если он не мог вспомнить имени предателя?
— В центурии Румила Веритаса служит демон, один рог обломан наполовину, на груди — пятно ожога вроде бы в форме подковы. Знаешь такого?
— Нет, но найти могу быстро, — Люций явно не понимал, что происходит.
— Найдешь — не подходи. Проследи за ним. Я тебе доверяю, ты ведь один из лучших в деции. И присмотри, чтоб Сален и Лаир вернулись назад без приключений.
— Понял. Что мне делать, если я замечу… что-нибудь необычное?
— Смотри по обстановке. Выезжай сейчас же.
Люций склонил голову и вышел, послышался его голос, затем перестук копыт кошмара. Кирис накрыл ладонью лицо. Было тошно оттого что сам не может вскочить в седло и мчаться, делать хоть что-то. Лекарь обещал, что завтра слабость уйдет, когда последние капли яда покинут тело деция. С другой стороны, это все может быть просто его собственным сном, совершенно необязательно, что Сален пытается что-то сказать. Он пока сделал все, что мог. Оставалось ждать результата. Каким бы он ни был.
Вошел Дарий, принес плошку с кашей и уже ненавистное молоко. Пришлось есть, с остервенением запихивая в себя надоевшую до колик кашу, но ему нужны были силы, нужно было встать на ноги. И ведь некого винить в собственном ранении, кроме себя.
День тянулся невыносимо долго, к вечеру в лагерь въехали Люций и Лаир. Между кошмарами было натянуто полотно, на котором кто-то лежал. Какая неведомая сила подняла деция с постели — одному Владыке ведомо. К кошмарам он почти бежал, и демоны предпочитали отскакивать с его пути, лишь взглянув в его лицо.
— Предатель обезврежен, — доложил Люций.
На полотне лежал бледный как смерть Сален. Кирис заскрипел зубами, заорал:
— Лекар-р-ря сюда, быстр-р-ро!
Салена утащили в лазаретную палатку, засуетился над ним лекарь. Люций проводил носилки взглядом и принялся докладывать. Все было, как и приснилось децию, разве что Сален успел увернуться, так что удар пришелся не меж лопаток, а под правую.
— Ничего, выжил, значит, будет жить, — кивнул деций. — Хоть кого-то допросил?
— Конечно, деций.
Третий кошмар, на котором с поручением ехал Сален, тащил привязанную к спине ангелиссу, перемотанную веревками так, что платья видно не было.
— Отлично, сынок, просто отлично, — Кирис оскалил все свои клыки в усмешке, от которой и Люция немного передернуло, что уж говорить о Лаире, ставшем свидетелем этой гримасы.
— Предателя взять не удалось… Пришлось его прикончить, — с сожалением отметил Люций.
— Главное, что у нас есть та, что заморочила ему голову. Видать, повелся на сиськи, если они там вообще есть. В каземат ее. Лаир, позовешь центуриона.
— Да, деций, — Лаир бросился в сторону расположения командования, только хвост мотнулся.
Люций стащил со спины кошмара сверток-ангелиссу и поволок, вскинув как мешок, на плечо. В центурии был собственный палач, правда, давно — уже год как погиб в отражении очередного нападения. И пусть честным воинам претило касаться инструментария палача, но разговорить пернатую суку было необходимо.
— Что такое, Кирис, кто теперь укусил тебя за хвост или куда похуже? — поинтересовался спешащий Архарг.
— Приветствую аргикорна*. Нынче отличился Люцис, привез чудный подарок.
— Вот как, что же за подарок?
Кирис жестом предложил ему пройти в вырытый и укрепленный бревнами и каменной кладкой каземат, где содержались редкие пленники или совсем уж провинившиеся преступники перед казнью.
— Да, это и впрямь подарок, — немолодой уже демон подобрался и хищно сощурился. — Что она натворила такого, что ее сюда приволокли?
— Соблазнила демона из центурии Румила. И послала его убить Салена. Почему именно его — не спрашивай, аргикорн, не знаю.
— Придется заняться ей вплотную, причем лично. Раз уж у нас появляются перебежчики, надо узнать, кто еще мог поддаться…
— Я готов помочь, центурион! — Кирис метнул взгляд на пустой и холодный очаг, где следовало зажечь пламя, раскалить инструментарий.
— Тогда начни с огня, — кивнул Веритас.
Места в небольшой камере хватало только на двоих демонов и пленницу, Люций со свитком и пером устроился в дверях, готовый записывать слова ангелиссы. Пока что она молчала, лишь смотрела с ненавистью сквозь спутанные волосы, падавшие на лицо. Кирис развел огонь, метнув в жерло очага огненный сгусток на сложенные горкой дрова, выбрал то, что, по его мнению, могло понадобиться для пыток. Хотя он предпочел бы, чтобы белоперая тварь сама все рассказала, такое не случалось еще ни разу. Каждое слово приходилось вытягивать клещами. Когда раскаленный металл коснулся тела, она заверещала, однако ничего осмысленного не произнесла.
— Они безумны здесь. Все поголовно — безумцы и фанатики, — покачал рогами Архарг.
— Тогда, позволь, я просто вырву ей крылья, — Кирис пылал жаждой мести за едва не убитого Салена.
— Начинай, но медленно.
Когда с хрустом и влажным хрупаньем крыло стало отделяться, белоперая снова закричала, в этот раз уже нечто более информативное.
— Он должен умереть!
— Кто и почему?
Кирис ослабил натяжение веревок, охвативших основание ее крыла. Люцис встрепенулся и приготовился писать.
— Провидец…
Однако больше ничего вытащить не удалось, она орала, билась и хрипела.
— Что скажешь, деций?
— Скажу, что они там на своих болотах обожрались поганок, — проворчал Кирис, поворотом колеса все же разрывая сустав крыла. Раскаленный нож отделил мышцы и сухожилия, прижег рану, не позволяя ангелиссе истечь кровью. На втором крыле она снова забормотала что-то про провидца, про то, что он должен умереть, непременно умереть, это угодно небу. Потом свесила голову и умерла. Все, что нужно было Кирису, тот узнал, а вот говорить ли о странном даре Салена, он пока еще раздумывал. Если бы тот хотел, он сообщил бы центуриону сам. Видимо, не хотел.
— Какой-то бред, — проворчал Веритас. — Какие провидцы, почему умереть. Это она не тебя ли в виду имеет?
— Да не провидец я, просто приснилось пару раз. Может, яд их так действует, — ворчливо отозвался Кирис, тяжело приваливаясь к каменной стене каземата. — Утомила, сучка.
— Отдохни, — посоветовал центурион. — А ты знаешь, что провидцы, говорят, как раз во сне все и видят? Или что-то в этом роде, сейчас не вспомню.
— Ну, что ж, посмотрим, продолжу ли я видеть сны, когда совсем избавлюсь от яда.
Кирис оставил Люция помочь убрать труп, а сам отправился в лазарет, проведать Салена. Лекарь как раз уговаривал того выпить укрепляющий отвар, на что посылался в разные заковыристые места. Пах этот самый отвар примерно как труп недельной давности, пролежавший на солнцепеке все это время. Кирис отобрал у лекаря чашку, жестом отослал его прочь и присел на край койки, усмехаясь.
— Значит, не желаешь пить и выздоравливать?
Сален сразу умолк и отвел взгляд куда-то в сторону.
— Желаю. Но пить не хочу.
— Да, запашок у снадобий нашего доброго Аскераса тот еще, причем, у всех. Но они помогают.
Сален беспрекословно взял чашку и залпом выпил снадобье, после чего откинулся назад.
— Пусть меня похоронят под оливами.
— Ну-ну, неужто ты так торопишься отправиться служить Владыке за Солнечные Врата? — Кирис смочил чистую тряпицу в теплой воде, стоявшей у постели раненого в плошке, осторожно перевернул его и принялся отмачивать тугую повязку, которой перебинтовали его спину Люцис и Лаир.
— А чем это я заслужил такую честь, как собственноручный уход за мной аж самим децием Кирисом?
— А почему бы децию и не поухаживать за одним из своих воинов, к тому же, так я хотя бы буду знать, что ты — вот он, смирно лежишь и больше ни в какие сомнительные приключения не встреваешь.
Сален слабо улыбнулся, судя по голосу:
— В какие именно приключения я встреваю?
— Во все, что попадаются на пути, — нахмурился Кирис. — Вот скажи мне, ты ведь знал, что тебя ждет, зачем ты полез к предателю? Ушел за ним к озеру — за каким драконьим хвостом?
— Я надеялся, что мне удастся с ним сразиться… Не мог же я упустить его.
— Ну вот итог, — Кирис осторожно убрал последний виток бинта, открывая рану. — Это нужно зашить, чтобы заживало быстрее.
— Если только вы лично этим займетесь, — не упустил случая Сален и болезненно охнул, неудачно пошевелившись.
— Если только ты не будешь дергаться, — ухмыльнулся деций. — Лежи тихо, я сейчас.
Он поднялся и вышел за ширму, чтобы взять нужное у лекаря. На спине Салена все еще виднелись следы от кнута, к счастью, не загнивающие, как в том кошмаре, просто раздраженные тканью одежды. Рана под лопаткой была достаточно глубокая, чтобы причинять боль, но все же Салену повезло, и легкое оказалось не задето. Кирис только покачал головой, удивляясь запасу удачи мальчишки.
— Тебе, надеюсь, не понадобится кляп?
— Я тоже на это надеюсь, — когти Салена впились в койку.
Шить раны умел каждый воин в центурии, кто переживал первый год службы. На себе ли, на товарищах, не суть. Вот и деций Кирис умел шить, а рука у него на лечение была легкая, это признавали все, кому посчастливилось испробовать ее на своей шкуре. Сален не издавал ни звука все время штопки, только хвост напрягся так, что готов был оторваться. По нему Кирис, окончив свое издевательство, юного демона и погладил.
— Все уже, расслабься. Теперь только перевязка.
Хвост улегся, все еще чуть подрагивая.
— Спасибо, деций, — хрипло пробормотал юноша.
— Давай-ка, садись, — Кирис помог Салену подняться и сесть, принялся намазывать на сложенное полотно такую же мерзостно-вонючую, как и все остальные снадобья лекаря, мазь, потом пришлепнул его на шов и взялся бинтовать, то и дело касаясь груди демона кончиками когтей, а его хвоста и поджарого зада — коленом.
— Ну вот и все. Теперь ложись, тебе надо поспать.
— А когда я получу обещанное мне вознаграждение? — взгляд Салена был невинен и чист, как первый весенний цветок.
— Когда не будешь скулить от боли при первом же неверном движении, — нависнув над ним так, как в том своем сне, почти коснувшись его губ, самым соблазнительным голосом, на который был способен, проговорил деций и поднялся. — Выздоравливай.
— А можно получить что-нибудь авансом?
— Авансы не раздаю, это дурной тон, — отрезал Кирис и поспешил выйти.
Лекарь возился с бинтами, вымачивал те в отварах, и на деция внимания не обращал — своих дел было полно. Если уж тот поднялся, и падать не спешит — значит, здоров. Брошенный на демона взгляд это подтверждал: никакой бледности, никакой испарины, взгляд горит, рога сияют, хвост хлещет кисточкой по калигам, как боевая плеть. Образец мужественности и здоровья. Вот и славно, можно не отвлекаться на него. В лазарете еще куча раненых с последнего боя.
___________________________________________________________________
* Аргикорн - «сребророгий», титулование демона, награжденного «Серебряными остриями» - накладками на рога.
___________________________________________________________________
— Центурион вызывает вас, деций Кирис, — принес известие Дарий.
Таурион развернулся на месте и отправился в палатку к центуриону. Что бы ему могло понадобиться от деция? К тому же, только недавно допрашивали ангелиссу вместе.
— У тебя есть какие-либо идеи о том, что теперь делать? Если ангелы шныряют повсюду, мы даже не знаем, откуда ожидать нападения. Я отправил три деции… Но это ослабило наши собственные силы. А так распылять их мы не можем.
— Но и отойти мы не можем, — ноздри странно приплюснутого для демона носа раздулись, выдавая то, что Кирис сам не знает, что делать, и это его раздражает. — Что пишет твой брат, аргикорн?
— Что они отбили нападение ангелов, захватили пару пленных живыми.
— Значит, они перебрались через Вал. Я говорил — если мы хотим удержать эту часть Белого острова, заставы на Валу Владыки нужно делать чаще, чтобы ни одна пернатая тварь не смогла проскользнуть, — набычился, оправдывая свое имя, Кирис.
— Придется именно этим и заняться… Как там твои видения, ничего больше не приснилось? Подремать не успел?
— Когда бы я успел. Да и яд уже из крови вышел, а козье молоко в меня здорового не влить, даже если будет держать вся деция, — пошутил Кирис.
— Так тебя ангельский яд заставляет видеть вещие сны? — центурион как-то подозрительно задумался.
— Понятия не имею, — тут же поспешил отмахнуться от этой идеи деций. С Архарга сталось бы специально его напоить этой отравой.
— Что ж… Тогда твоя деция займется осмотром окрестностей, вдруг после вчерашнего где-нибудь еще валяется подбитый ангел.
— Понял, — Кирис кивнул, — разреши идти?
— Ступай.
Лагерь жил своей жизнью, воины общались, шутили о чем-то, раненые легко уже выбрались на прогулку, рабы стирали или готовили пищу, начищали оружие и щиты хозяев. Деций заложил два пальца в рот и резко просвистел сигнал сбора своей деции. Выползшего из лазаретной палатки Салена отправил обратно, как и Люция, остальным приказал через десять минут — одну малую клепсидру времени — быть у ворот.
— Выходим на разведку. Обойдем дальние подступы к валу, вдруг там затаился какой раненый белоперый.
— Но я тоже могу держать оружие, — возмутился Сален.
— Люций, привяжи мальчишку к здоровой руке и проследи, чтоб никуда не дернулся, — приказал Кирис, не удостоив младшего и взглядом. — Разойтись!
Люций был на редкость исполнителен, потому вскоре хвост Салена оказался привязан к запястью старшего товарища, заставляя юношу шипеть, скалиться и порываться боднуть Люция. Из лазарета тот Салена не выпускал категорически, а, аккуратно повернув руку, заставил лечь и угомониться. Хвост демона — это все же особо чувствительная часть тела. Как крылья у ангелов, только не такая уязвимая: в бою хвост обычно прикрывает специальная броня на основание и стальные накладки с лезвиями на кончик. Так что, как и рога, хвост — это часть вооружения. Ну и, как видно, усмирения тоже. Стоило чуть заломить кончик хвоста, и Сален стал очень послушным.
Спать лечь пришлось вдвоем, не загибать же хвост раненому. Отвязать при этом его от руки Люций и не подумал. А шипеть и ругаться Сален мог сколько угодно, Люция это не смущало и не трогало, разве что он посмеивался над особенно уморительными с точки зрения ветерана «загибами».
— Вернется твой Кирис, никуда не денется.
— С чего это деций внезапно стал моим? — Сален попытался пнуть Люция в лодыжку.
— А то со стороны не видно, как ты его глазами пожираешь, — хохотнул тот, уворачиваясь. — Тише, младший, иначе об этом будет знать весь лагерь, а не только наша деция.
Сален затих, обессилев, вдобавок спину снова принялось дергать болью, так что он предпочел улечься на живот и попробовать заснуть. Спать, честно признаться, не хотелось. Он лежал, закрыв глаза, и думал о том, что деция вернется, с ней вернется Таурион Кирис, самый желанный мужчина в его жизни. И самый неприступный, что таить. У Салена было несколько любовников, ни один не продержался дольше, чем требовалось юному демону, чтобы повести глазами и плечом, улыбнуться, предлагая провести ночь вместе. А деций… он был совершенно иным. С ним вместе хотелось прожить столько, сколько позволит Владыка. Но вот только он сам никакого внимания на Салена не обращал.
Таурион был демоном в самом расцвете сил и молодости, у его юного поклонника перехватывало дыхание, а хвост норовил сам по себе отъехать в сторону, стоило услышать его голос, похожий на хриплый рев боевой трубы, или увидеть, с какой легкостью Таурион вращает горящий сигнальный жезл, вычерчивая знаки приказов. Или как играют под смуглой, непривычно темной кожей каменной твердости мускулы, когда он тренируется на плацу вместе со всеми. Или как сверкают лиловым огнем его глаза, такие странные и гипнотизирующие.
В общем и целом, Сален был безнадежно влюблен, наверное, поэтому он умудрился предвидеть ранение деция. Хотя и не успел вовремя сообщить о нем. Ну почему он такой глупый? Даже дар Владыки не может нормально использовать… Поэтому о своем умении провидца Сален молчал — провидец должен все уметь. А не только иногда видеть что-нибудь невнятное. Сейчас он ничего такого не чуял, не предвидел, но спокойствия это ему не добавляло. Странный сон, увиденный им прошлой ночью, не давал успокоиться. Может, было и в нем что-то пророческое? Он спрашивал у жрецов Владыки, может ли слабый дар усилиться, в ответ получил лишь невнятные легенды о патронах и «связи». Тогда, пять лет назад, ему претило, что какой-то незнакомый демон станет, по сути, его хозяином, получив право на его жизнь, тело и душу. А сейчас ему даже хотелось этого. Но вот децию он был не нужен. Сален, забыв о своем надзирателе, побился головой о подушку, потом злобно боднул… плечо Люция. Опытный ветеран ушел от удара острого, хоть и короткого рога, придержал его, укладывая голову юноши на подушку:
— Да что с тобой?
— Я не знаю. Мне не по себе… Ангелы идут сюда. Они хотят поджечь лагерь, — это Сален выпалил сам незаметно для себя, словно кто-то другой решил высказаться.
— Они этого уже год жаждут, с тех пор как мы построили Вал Владыки, — хмыкнул Люцис.
— Кто жаждет? — Сален изумленно уставился на него. — Чего жаждет?
Своих последних слов он не помнил.
Люций сощурился, дернул узел веревки, притягивавшей хвост Салена к запястью, вскочил и убежал, рявкнув только:
— Лежать на месте и не сметь дергаться!
А через пять минут в лагере коротко и тревожно протрубил рог. Сален ничего не понимал. Что происходит, почему происходит. Неужели нападение? Он попытался встать, но сил почему-то совсем не было, словно он в одиночку окопал четыре заставы, еще и в ушах шумел прибой, не желая смолкать.
Центурион Архарг привык доверять своей интуиции, а она подсказывала, что прислушиваться к тому, что ему говорят Светоносные — стоит. Может, они там все сплошь прорицатели? Пока еще ни разу не подвели. То их деций прибегает и просит послать отряды, которые добывают ценных пленников. То теперь Люций организует оборону… и ведь не зря посреди дня вскочил и поднял тревогу — перехватили белоперых ублюдков, решивших поджечь лагерь. Что-то с этой децией не так, но пока что всем на пользу.
— Как ты узнал? — центурион решил допросить Люциса.
— Сон приснился, — не моргнув и глазом, соврал тот.
Если деций центуриону не сказал о провидческом даре Салена, то и он не станет.
— Так… Сперва Кирису снится сон, теперь тебе. Что вы там такое пьете?
— Козье молоко, аргикорн! — отрапортовал Люцис.
— Понятно. Теперь только его и будете пить!
Люцис позеленел, представив, что ему на это скажет деций, но слово уже было сказано. Когда он вернулся в палатку, Сален спал, завернувшись в продранное когтями одеяло.
Деций Кирис вернулся к вечеру, приволок с собой аж троих раненых ангелов, впрочем, один скончался, не успев ничего сказать — раны были слишком глубокими. Двое остальных, получив кое-какую помощь лекаря, волками смотрели на пленителей и пока не собирались разговаривать.
— Ничего, вы еще распоетесь, — посулил Кирис и перевел взгляд на мнущегося Люция. — Что случилось?
— Ну… У нас по распоряжению центуриона внесены изменения в рацион питания.
— Что? Какие еще изменения?
Центурион мог наказать децию или отдельных воинов, приказав вместо пшеницы варить им местный овес или ячмень. Но за что бы?
— Теперь нам придется пить только козье молоко.
Деций потребовал объяснений, получил их и задушевно сказал:
— Люций, мое молоко ты можешь забрать себе, а мне где хочешь, там и доставай кофе. Ясно?
— Да, деций.
Из палатки лекаря выбрался Сален, пошатываясь и моргая, словно так и не проснулся, осмотрелся.
— А что тут произошло? Кажется, я что-то проспал?
— И хвала Владыке, — искренне возвел очи горе деций. — И чего вскочил? Уже ничего не болит? Люций, как твое плечо? Как остальные раненые? — между делом он, осторожно приобняв Салена, уводил его обратно в лазарет, но тут мальчишка уперся:
— Деций, только не туда! Я могу и у себя полежать…
— Вдвоем с Лаиром? Ну-ну, вы належите, бесы. Без присмотра я вас больше не оставлю. Марин!
Названный демон тут же вынырнул, как из-под земли.
— Переберешься в палатку к Лаиру.
— Я не хочу спать с Дарием! — кажется, возмутился Сален слишком громко.
— А с кем хочешь? — ласково осведомился деций, прищурив полыхнувшие гневом глаза.
Ответом очень заинтересовалась вся деция. Сален оглядел их.
— В лазарет так в лазарет, там как раз два ангела есть, побеседую с ними.
— Ну уж нет, на это я сам не согласен. Белоперые имеют на тебя большой такой клык, и я даже догадываюсь, за что именно.
Демоны зафыркали, припомнив самоволку за Вал.
— Так что спать будешь… гм… в моей палатке. Лаир, его вещи и койку перетащишь сейчас.
Сален сразу умолк, потом все-таки спросил:
— А я вам не помешаю?
— Если ты не храпишь…
Деция покатилась со смеху, даже сам Кирис усмехнулся, кивнул младшему в сторону своей палатки:
— Ступай, посидишь на моей койке, пока Лаир не перетащит твои вещи.
Сален ушел в палатку, с некоторым внутренним трепетом уселся на койку, провел ладонью по одеялу. Отлично. Добрался до деция, ночевать они будут в одной палатке. И что дальше? Он воровато оглянулся на полог, наклонился, вдыхая терпкий и пряный запах от подушки. Да уж, спать ему будет очень тяжело. По крайней мере, засыпать. Придется упражняться в самообладании денно и нощно. Хорошее упражнение — будь спокоен рядом с тем, кому мог бы отдать душу. Сален рискнул и улегся на койку. Ничего плохо ведь не случится, если он полежит несколько минут? Он не заметил, как уснул: потеря крови ослабила его, а то, что ему никак не лежалось спокойно, вымотало совсем. И когда Лаир притащил его сундучок и койку, он даже не услышал, как и того, что в палатку вернулся деций.
Кирис сел рядом, осторожно коснулся коротко стриженого затылка юноши, провел по нему кончиками когтей, ероша каштановые, с рыжеватыми искрами, волосы. Сален глубоко вздохнул, однако просыпаться и не подумал. Будить его деций тоже не стал, его походное ложе было достаточно широким, чтобы устроиться на нем вдвоем без особого стеснения. А таскать мальчишку и тревожить его раны было бы просто зверством. Кирис устал после допроса первого из ангелов, хотелось лечь, наконец, спать, что он и сделал, сходив умыться к колодцу. Сален во сне повернулся, уткнувшись лицом ему в плечо. А его хвост самовольно сплелся с хвостом деция, цепко обвившись вокруг, как колючая лоза.Код для Обзоров
@темы:
слэш,
фэнтези,
закончено,
Затерянные миры
-
-
18.05.2016 в 07:54война это страшное и не благодарное дело и правда у каждого своя.... думаю со стороны ангелов все будет совершенно по другому)))
думаю Кирис не растеряется и воспользуйся в итоге тем что настойчиво предлагает Сален )
-
-
18.05.2016 в 11:55роботамимифическими существами, каждой земле - свой народ, так сказать))Со стороны ангелов все выглядит намного иначе, естественно)) Дальше будут даны предпосылки к пониманию этого.
Спасибо! Вот, похоже, ради единиц читателей Котик корячится с выкладкой не на один фикбук, а и сюда тоже.
-
-
18.05.2016 в 13:03Ангелы с точки рения демонов те еще сволочи-вот неожиданно с такого ракурса читать,обычно она белые и пушистые.......
-
-
18.05.2016 в 14:55-
-
18.05.2016 в 15:40-
-
18.05.2016 в 22:48-
-
20.05.2016 в 20:19-
-
20.05.2016 в 20:33