Авторы:
Таэ Серая Птица и
Тай Вэрден Жанр: Ангст, Фэнтези, Экшн,
PWP, Hurt/comfort, AU, Мифические существа
Тип: Слэш
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: Насилие, Нецензурная лексика, Групповой секс, Кинк, Секс с использованием посторонних предметов, Смерть второстепенного персонажа, Кровища! Вторая история из серии "Затерянные миры". Первая история: "Волчья песнь"
Глава вторая Немудрено, что утром Кирис проснулся от того, что крепко обнимает чужое горячее тело, а полностью готовый к соитию член устроился в ложбинке меж крепких ягодиц, только хвост отведи — и вперед. Да и того не надо, этот хвост уже и сам напряженно выгибается, обнимая его за пояс, а демон под ним тихо стонет и ерзает.
Сален понимал, что это наверняка нарушает устав, но ничего не мог с собой поделать, слишком уж были горячими объятия деция. И вообще, Кирис спит, почему бы и не потереться о него? Главное, чтоб он не проснулся до того, как… Додумать он не успел, чужие клыки больно и сладко прихватили плечо, не закрытое бинтом, а крепкая рука сжала основание хвоста, вызывая мгновенную дрожь во всем теле. Откуда он вообще узнал, что Сален обожает укусы в качестве прелюдии к соитию? Неважно, об этом можно и потом подумать. Кирис сменил положение их тел так быстро, что разочарованно застонать Сален не успел: его снова укусили, теперь уже в ягодицу, приподняли, просовывая под живот жесткий валик из одеяла, властно развели колени. Пришлось изо всех сил вцепиться когтями в койку, чтобы не заорать, когда деций вошел. Это оказалось больнее, чем Салену думалось. Наверное, во всем этом виноват проклятый дар провидца — чтобы подтолкнуть провидцев к поиску их патрона, дар снижал им болевой порог и регенерацию. Обычный демон бы уже усердно подмахивал, еще и рычал от удовольствия, Сален мог только про себя считать и повторять: «Это все закончится, однажды это закончится».
Однако Кирис не торопился немедленно вбить его в койку, его раздвоенный язык коснулся прижавшегося к голове уха, прошелся по шее и загривку. Кисточка хвоста погладила по бедру и скользнула под живот, гибкий, словно плеть, хвост принялся ласкать опавший член, заставляя отвлечься от боли и неудобства. Сведенные судорогой пальцы слегка разжались. Новые ощущения Салену понравились, его еще никто до этого дня не облизывал. Кирис медлил и не двигался, и вскоре жжение внутри сменилось ощущением того, что бедную задницу Салена распирает что-то горячее, огромное, но вполне терпимое. А от ласкающего его шею и плечи языка по коже разбегались колючие искры, собираясь в каких-то неожиданных местах, никогда прежде не отзывавшихся на ласку. В этот раз в койку он вцепился уже не от боли, когда хвост деция добился своей цели. Это было слегка странно, но очень возбуждающе — чувствовать на члене горячие кольца, сжимающиеся и скользящие. Только тогда, опираясь одной рукой о подголовник и приподняв второй Салена, Кирис принялся мягко, медленно покачивать бедрами в такт движениям хвоста, не прекращая ласкать языком все, до чего мог дотянуться.
Салену казалось, что в него с каждым движением Кириса попадает молния, заставляя тело одновременно онеметь и разгореться. Когда он открыл рот, чтобы застонать, деций, опершись на локоть, занял его своими пальцами, жесткими, как дерево, с острыми, но умеющими не ранить когтями. У его кожи был медный и солоноватый привкус. Как у бронзовой рукояти боевого кнута. Движения внутри стали размашистее и в то же время медленнее.
«Как же мне хорошо», — мелькнуло в голове юноши.
Ради этого стоило изводить отца своими капризами, чтобы он, разгневавшись, отправил наследника «помесить грязь и поглотать пыль в походах» под командование именно этого демона. Ради этого стоило доводить самого Кириса до белого каления глупыми выходками на пару с Лаиром, зная о древнем правиле воспитания новициев, терпеть порку и позорный столб. Именно ради того, чтобы чувствовать обжигающее дыхание на коже, властное движение, заставляющее повернуть голову набок, открывая беззащитную шею, прикосновение языка к месту будущей метки, размеренные движения хвоста на члене и ускоряющиеся удары внутри, каждый из которых подобен всплеску «пламени минотавров»* в крови. Наверное, это было не очень честно по отношению к Кирису — не сказать ему толком о даре и о том, что он станет патроном провидца. С другой стороны, выбирает провидец. С третьей, Кирис явно понимал, что делает, ну, или догадывался, потому что клыками он в шею Салена впился в тот момент, когда юного демона сотрясла первая оргазменная дрожь, а отпустил — с последней, наполнив его своим семенем.
Шею теперь пекло так, словно раскаленное железо приложили. Сален уткнулся лбом в койку, боясь встретиться взглядом с децием. Тот встал, Сален слышал, как скрипнула крышка сундука, что-то звякнуло. Потом запахло свежо и остро и сладко — мятой, медом и сосновой смолой, к шее прижались пальцы, размазывая по метке это снадобье, столь непривычное после отвратно воняющих зелий лекаря Аскераса. Боль слегка притупилась, так что Сален смог сесть, все так же не встречаясь взглядом с Кирисом. Тот коснулся жесткой подушечкой пальца острия его рога, нажал, вынуждая поднять голову. Сален посмотрел на него, затем поднялся, преодолевая болезненные ощущения в спине и заднице. Укусы горели, метка полыхала. Мысль о том, что теперь делать и как прятать проступивший знак, не покидала.
— Я скрою ее, — на невысказанный вопрос ответил деций. — Будем знать только я и ты.
Под его ладонью жар постепенно утих, а когда Кирис убрал ее, вместо клейма принадлежности был лишь обычный укус, ничего сверхординарного, если подумать: новиций получил свое наказание, только и всего. Старинная живопись красиво изображала подобные пары: весь такой изящный, тонкий, прекрасный провидец, хрупкий и нежный, непременно с длинными волосами до подколенок, как знак, что никакой физической работой он не занимается. И его патрон, габаритами не уступающий децию, обязательно воин высокого рода. Чудесное зрелище. И совершенно далекое от хмурого, габаритного, коротко стриженого Салена, который на провидца с картины походил разве что наличием патрона рядом. Да и патрон у него вовсе не из патрициев, а как раз наоборот, правнук вольноотпущенника, по прихоти бывшего хозяина получивший фамилию Кирис — «владетель».
— Мне нужно к лекарю, — пробормотал Сален. — Спина все еще не зажила.
— Ступай.
То, как деций реагировал, наводило на мысль, что он все же знал, кто Сален такой и чего хочет. Но откуда? Неужели хватило одного намека, неосторожно вырвавшейся фразы? Но ведь Сален не давал повода заподозрить. Мало ли, что ему там могло показаться… Потом на ум пришло сказанное в палатке лекаря. Тогда деций уже твердо знал, что Сален — провидец, и укорял его в неосторожности. Что ж, придется как можно быстрее рассказать, что дар у Салена очень слабый, и он понятия не имеет, как можно развить этот самый дар.
Что-то внутри, словно заноза, не давало ему предаться ликованию: он ведь получил то, чего так страстно желал уже год, и получит еще, ведь теперь его патрон будет чувствовать желание своего подопечного, а его обязанности — оберегать провидца и удовлетворять все его потребности по первому даже не слову, а намеку, жесту, ощущению. Но это у нормальных провидцев. А что, если Кирис решит разорвать связь с таким слабым одаренным? Не зря же он скрыл клеймо… Сален решил, что непременно должен поговорить с децием откровенно. Больше нельзя скрывать ничего, иначе это может быть принято как неуважение к патрону.
Он едва дождался, пока лекарь сменит повязку и выскажется по поводу того, какая хилая молодежь пошла, совсем нет регенерации. И пошел искать деция, предаваясь мыслям о том, что делать, если Кирис от него откажется. Трубный глас искомого деция слышался от Вала: Кирис гонял остальных, кто не был ранен или уже поправился, заставляя подниматься на Вал с горящими жезлами, при том им пытались помешать изображающие ангелов воины центурии, норовя уронить, выбить из рук жезл, вырвать кнут, захватить арканом. Сален посмотрел на все это, принялся ждать, пока Кирис освободится. Ему пока такие тренировки не светили, и без того тянуло спину, стоило только пройтись от палатки деция до лекаря и через весь лагерь до Вала. Это-то и было странно: после того, как патрон признавал подопечного, все раны у Салена должны были затянуться едва ли не на глазах. А у него было такое чувство, что не только не затягиваются, а еще и силы утекают как вода в песок. Главное — не рухнуть у всех на виду, а не то вопросы точно возникнут. А голова уже начинала кружиться, словно его трижды проткнули копьем и бросили.
Когда в глазах потемнело, а в ушах забили барабаны, он отчаянно уцепился за частокол, боясь, что одно неверное движение, и он рухнет с настила для лучников вниз, под Вал. Когда его руки оторвали от занозистого дерева и подняли, попытался воспротивиться, но деций прикрикнул на него и велел вести себя тихо. Уткнуться ему в шею и замолкнуть оказалось лучшим решением, шум в ушах сразу же стих. Он уже не помнил, когда его носили на руках. Наверное, в детстве, лет так до пяти. Потом отец велел прекратить баловать наследника. Тогда он был маленьким, немного болезненным ребенком. Сейчас в нем было не меньше чем полтора десятка лапидов веса, и по меньшей мере четыре с четвертью локтя роста**. Но Кирис держал его так, словно он в самом деле был тонок и хрупок, как истинный провидец.
— Все как-то не очень по-книжному получается, — неуверенно сказал Сален. — Не получается из меня худенького и изящного ничего.
Он услышал насмешливое фырканье: деция явно позабавила его попытка оправдаться.
— Будь оно все так, как описывается в легендах, у тебя вряд ли патроном был я. Не стоит оглядываться на замшелую мудрость.
— А еще я совсем не похож на нормального провидца. У меня очень слабый дар, которым я не умею управлять. Я бесполезен как провидец, — снова накатила волна той самой слабости.
— Будь это так, вчера похоронили бы меня. Или два дня назад — двух бестолковых демонов, рванувших в самоволку.
— Я даже не властен над тем, когда это происходит.
— Потому что слишком молод и не обучался, так ведь?
Сален кивнул.
— Я даже не знаю, где такому можно обучиться. Я никогда не видел провидцев.
— Да теперь уже чего сожалеть, придется учиться всему на практике. А провидцев обучают на острове Фарнесс, и забирают туда детей с шести лет, вряд ли Сциллий Ландус отдал бы единственного наследника в ту сколу***.
— И как я должен этому научиться? — Сален сжал виски ладонями. — Я понятия не имею, когда у меня случится видение, я не умею передавать их…
— Умеешь, — усмехнулся Таурион. — У тебя уже все получается. Но если ты и дальше будешь уничижать свои возможности и умения, мне не придется скрывать метку — она пропадет сама, ведь ты, выходит, отказываешься от нашей связи.
— Что? — Сален поднял голову. — Что значит — отказываюсь? Я мечтал о тебе столько времени, как я могу отказаться?
— Можешь и делаешь это. Ты провидец, но отказываешься принять дар Владыки с благодарностью, сетуя на его слабость. А ведь слабых провидцев не бывает.
Сален растерянно смотрел на деция, не зная, что сказать. Потом неуверенно пробормотал:
— Да. Вы правы. Я ведь что-то все-таки сумел предсказать, так?
— И предсказать, и передать, притом весьма четко и в подробностях. Если бы только чуть раньше, ну да в том и моя вина, следовало всыпать тебе горячих еще полгода назад, после той истории с кашей и грибами.
Сален отвел глаза в сторону. А что грибы… грибы отлично дополнили котел с кашей. И никто не умер, просто все глупо хихикали.
— Тогда я бы понял, что происходит, гораздо раньше. А сейчас ты ляжешь и поспишь. И пока спишь, твои раны затянутся, как им и полагается. Ложись, — приказал деций.
Сален не стал возражать, лег на койку Кириса. На ней засыпалось лучше всего, уснул он с улыбкой и почти моментально. Таурион только хмыкнул, укрыл его покрывалом и вышел, следовало продолжить тренировку деции, которую он прервал, ощутив, что его подопечный сейчас рухнет со стены лагеря.
— Деций, — Лаир вышел навстречу. — Могу я спросить, что происходит с Саленом? — в голосе демона сквозило беспокойство.
— Спросить можешь, — ухмыльнулся Кирис.
— В последнее время с ним что-то творится, все даже хуже, чем в детстве. Он болен?
— Нет, и не был болен. Не волнуйся, с ним все хорошо.
Лаир кивнул и отошел, решив, что раз уж Сален заполучил своего деция, то волноваться не о чем. Отсыпается наверняка после жаркого секса.
— Везет же некоторым, — пробормотал он.
Разубеждать его Кирис не стал — это было не в его интересах.
Как деций и говорил, все раны, даже та, что под лопаткой, затянулись к вечеру, стоило прислушаться к словам патрона и поверить в то, что отныне они связаны. Хотя радоваться и прыгать Сален не спешил. Это чужая земля, в любую минуту ангелы могут нанести удар. И его задача — этот самый удар предотвратить. А он все еще не знал, как можно вызвать предвидение. И как сделать это там, где его услышит только Кирис. Пока что он не уверен в своих силах, не стоит всем рассказывать о способностях провидца. Сален уткнулся в сгиб руки. Как это вообще делается? Может, если никакой угрозы нет, то предвидение и не сработает? Но ведь в легендах говорилось не только об угрозе, но и о вполне мирных событиях, которые провидцы предсказывали весьма часто и успешно. Хотя здесь может быть дело в том, что они в эпицентре войны, на острие удара Империи. Сален глубоко вздохнул, закрыл глаза. Кажется, нужно просто перестать думать, не давать лишним мыслям заполнять голову.
В палатку тихо вошел деций, задумавшийся Сален услышал его только тогда, когда звякнула пряжка пояса и зазвенел брошенный на сундук шлем.
— Не получается… Я не могу ничего увидеть. Может быть, это хорошо?
— Смотря, что ты хочешь увидеть, — Таурион снял кожаную кирасу и наручи, усмехнулся:
— Не хочешь искупаться? Вода в колодце отменно холодна, самое то, что требуется после жаркого дня или болезни, чтобы смыть с тела память о ней.
— Хочу, — Сален вскочил, сделал шаг к децию и стал падать, когда разум заняла странная белая пелена. — Все мертвы. Лагерь горит. Череп деция Кириса преподнесен в дар кому-то из серафимов, — он словно торопился избавиться от слов, выплевывая их.
— Когда, Видящий? — шепот окружил его, словно щит. — Смотри внимательнее, скажи мне, когда.
— Я вижу белый пух, его много, он укрывает землю. Белый пух, под которым не видно крови.
— Скажи мне, сколько их, белокрылых тварей, сколько и откуда они пришли. Смотри, — приказывал голос, держал в видении, не позволяя отпустить его и забыть.
— Они пришли с востока, я вижу сотни… Повсюду мертвые тела и кровь.
— Закрывай глаза, Видящий. Забудь.
Сален выпал из этой белой пелены, замотал головой, обнаружив, что сидит на полу.
— Что случилось? У меня внезапно закружилась голова.
— Очередное видение, — Кирис вынул из сундука серебряную фляжку с золотым Имперским орлом, налил из нее в чашку чего-то густого и похожего по виду на кровь, разбавил водой и поднес стакан к губам Салена. — Пей, это поможет восстановить силы.
— Надеюсь, оно было хорошее? — Сален выпил. — Но я не помню, что видел.
— Зато помню я. Патроны — это не только покровители провидцев, это их связь с миром. К тому же, кому верней поверит облеченный властью: мальчишке или патрицию? Владыка мудр в силе своей, он позволил патрону даровать забвение провидцу.
— Значит, я видел что-то плохое… Но ведь это не значит, что увиденное сбудется?
— Видения — это лишь один из вариантов будущего, — усмехнулся деций. — И в наших силах сделать так, чтобы он сбылся или не сбылся. Для того Владыка и посылает в наш мир таких, как ты, облеченных даром. Вставай, мы собирались купаться.
Сален поднялся, удивился тому, что крепко стоит на ногах.
— Но центуриону пока рано рассказывать?
— Более того, я могу сказать, что до зимы у тебя видений больше не будет. Идем.
— До зимы? Почему? — Сален последовал за децием.
— Потому что твое видение было о зиме, о самом холодном времени года на Белом острове.
По пути к колодцу на них поглядывали кто с интересом, кто с весельем, а кто и с тоской. Тосковала деция Кириса, узнавшая о том, что им теперь придется пить козье молоко и развивать в себе дар предсказания. Люций щеголял приметным «знаком благодарности» под левым глазом и тосковал больше всех — это ведь ему требовалось где угодно доставать по утрам кофе для деция, которое обычно варилось на восьмерых: трое из десяти дециев кофе не пили, предпочитая травяной отвар. Дарий и Марин смотрели на молоко с ненавистью и предсказывали Люцию вечно подбитый глаз, если он немедленно не исправит все. Дромион поглядывал на колодец. Лаир зеленел — запах молочной гадости он на дух не переносил.
— Сален, — он отвлекся от переживаний. — Ты ведь любишь козье молоко?
— Обожаю, ты же знаешь, — ухмыльнулся Сален. — Плошка молока, и вы все в бою, а я в лазарете с тяжелым отравлением.
— Ладно уж, — проворчал деций, — я спасу ваши глотки и задницы, скажу центуриону, что все это чушь про молоко. А сейчас всем выпить, от молока еще никто не умирал. А кто умрет — лично выпорю. Р-разойтись!
Сам он направился к колодцу, подтолкнув туда же и Салена.
— Интересно, почему ангелы так обнаглели… — рассуждал тот. — Вроде бы уже столько их полегло, но лезут и лезут.
— Мы идем к сердцу их земли, к тому, что эти дикари именуют Белым лесом. Говорят, там, на холме, их боги когда-то создали свои Врата, земные. Не знаю уж, что там может пройти через них, а у Пурпурной и Сапфировой центурий приказ уничтожить этот символ свободы острова. Тогда мы сломим их дух и покорим землю.
— А зачем мы ее покоряем? Почему нельзя жить в мире? Думаю, они бы потеснились, земель много…
— Император пытался привнести на эти земли цивилизацию мирным путем, — деций вытащил из колодца первое ведро воды и без предупреждения опрокинул его над Саленом.
Тот подавился следующей репликой.
— Бр-р-р!
— Раздевайся, — расхохотался Кирис, сбрасывая короткую тунику, оставшись в одних сандалиях. Второе ведро он опрокинул на себя, фыркая, словно выходящий из воды минотавр.
Сален разделся, наслаждаясь тем, что спина больше не болит. А еще тем, что можно, не скрываясь, смотреть на обнаженное тело своего патрона и любовника, любоваться отсветами костров на его темной коже, мокрой и глянцево блестящей, острыми бликами на боевых накладках рогов.
«Все-таки он — это самое прекрасное, на что я хотел бы смотреть».
— Темный дракон, как же я соскучился по термам великой Империи, — меж тем вздохнул деций, окуная кусок местного мочала в бадейку с отваром какого-то местного же корня, используемые здесь вместо нормальных губок и нормального мыла, и начиная растирать себя.
— Помочь с мытьем? — предложил Сален.
— Ну, помоги, — Кирис протянул ему мочалку и повернулся спиной, опираясь на колодезный столб.
Сален принялся намывать его, пользуясь возможностью невозбранно прикасаться к децию. В конце процедуры пришлось порадоваться наступившей темноте и тому, что вода в колодце такая холодная, иначе он не обрался бы позора, идя от колодца к палатке.
Чистая туника впереди и без того подозрительно приподнималась, демонстрируя степень желания Салена прижаться к своему возлюбленному децию. Хвост норовил против воли юного демона обвиться вокруг его хвоста, и отдергивать его не всегда удавалось вовремя. В палатку деций, раздразненный этими полуприкосновениями и откровенным ароматом желания, его уже почти втолкнул, роняя на свою постель, тихо рыча и сверкая глазами. Хвост Салена прочно сплелся с хвостом Кириса, требовательно терся и подергивался. Острые когти деция прочертили следы по шее провидца, обогнув снова зажегшуюся внутренним пламенем метку, подцепили и стянули с плеча ткань, он наклонил голову, и боевые наконечники рогов замерли в считанных волосках от бурно вздымающейся груди Салена, когда жесткий язык вырисовал на солнечном сплетении первый неведомый знак. Сален, распробовавший ласку своего патрона, ерзал под Кирисом, безмолвно упрашивая поскорее избавить его от этого странного огня внутри. Хотя уже прекрасно понимал: Таурион никуда никогда не спешит, тем паче в любовной схватке. Деций неспешно спускался языком вниз, чертя знаки на животе, ребрах, на внешней стороне бедер, придерживая разведенные ноги любовника. Салену казалось, что он вот-вот вспыхнет и сгорит, рассыпавшись в пепел.
Горячий язык влажно обвился вокруг его члена, сжал и скользнул вниз, чтобы через несколько томительно-долгих и безумно-горячих мгновений пройтись бесстыдной лаской меж ягодиц. А потом его подхватили под колени и подняли, загибая буквой варварского алфавита, и деций хрипло приказал держать ноги и не сметь отпускать. Свести колени тоже было нельзя. Язык Кириса невозбранно разгулялся по бесстыдно раскрытому заду, а пальцы принялись выглаживать хвост, отводя его и не позволяя прикрыться. Сален наблюдал за открывающимся взору зрелищем, не зная, что заводит сильнее — вид или ощущения от языка Кириса.
— Хватит меня вылизывать, — почти взмолился он. — Я хочу уже почувствовать твой член в себе.
— И куда ты так торопишься? — весело хмыкнул деций, не спеша исполнить его желание.
Вместо этого он насадился ртом на член Салена до самого основания, а его язык, жестко пройдясь по поджавшейся мошонке, помассировал промежность и скользнул в анус. Вряд ли кому-то еще, кроме демона-полукровки, было доступно такое. Сален ничего вразумительного ответить не смог, только хрипло задышал, наслаждаясь тем, что испытывал. Кончить ему не позволили, хотя он почти подошел к краю, но и разочароваться времени не дали. Таурион опустил его ноги и медленно, растягивая удовольствие, вошел в распаленное и влажное от его ласк нутро.
Сален даже не успел ощутить боль, к которой готовился. Обретение патрона и уверенности в себе помогло повысить болевой порог до уровня нормального демона. Так что оставалось только удивиться, как в него помещается такое мощное орудие, природа Кириса размерами не обделила. Потянуться к себе тоже не позволили, руки прижали к постели, и хвост не касался сегодня его члена, только сплетался с его хвостом.
— Смотри на меня, — приказал Кирис.
И начал движения, не позволяя привыкнуть к ритму, меняя угол проникновения и скорость, то и дело касаясь всех самых чувствительных точек там, внутри, спиралью опоясывающих эту часть внутренностей. Сален смотрел первые несколько минут, потом, когда вспышки удовольствия стали слишком частыми, перед глазами все поплыло. Из груди рвались какие-то невнятные стоны. Хотелось кончить, но попросить он не мог, горло перехватывало от каждого толчка. Миг, когда Таурион, заставив его облизать свои пальцы, коснулся, наконец, его члена, обхватывая его кольцом и делая первые пару движений в такт своим толчкам, стал началом долгого, почти болезненно-мощного оргазма. Децию пришлось крепко закрывать ладонью его рот, чтобы не переполошил весь лагерь своим криком. Ему и самому хотелось свободно выразить свой восторг, но уж что-что, а сдерживаться Таурион умел.
Потом Сален смог только вяло пошевелить хвостом, пытаясь снять его с хвоста деция, но не преуспел. Он мог лишь дышать, даже моргать сил не было. Обтереть его пришлось самому Кирису, который принес чашку с водой, напоил почти не соображающего любовника и уложил его снова. А потом лег рядом, и оба крепко уснули.
_____________________________________________________________________
* - аналог "греческого огня".
** Лапид – мера веса, примерно равна 6 килограммам. Сален весит около 90 кг. Локоть – мера длины, равная 46 сантиметрам. Рост Салена – 195,5 см.
*** - скола - это не ошибка, это название учебного заведения, от "scuola" (лат.)
_____________________________________________________________________
Утром Сален проснулся раньше деция, выскользнул из его объятий, отправился умываться и узнавать новости.
— Ангелов все же не смогли разговорить, — пожаловался Люций. — Молчат или проклинают нас.
— Они в каземате? — получив утвердительный кивок, Сален, не зная пока, зачем, прошел ко входу в подземелье, кивнул знакомым демонам в страже и спустился туда.
Ангелы лежали в углу камеры, один постарше, однокрылый, второе крыло ему то ли вырвали при пытках, то ли он еще раньше его потерял. Второй, помоложе, неловко прижимал к груди руки с переломанными пальцами. Оба, кажется, спали, но проснулись, услышав шаги. Сален и не таился особо, он вообще не понимал, что привело его сюда сейчас, да еще без позволения деция. Речь ангелов он уже привык понимать, пусть и с пятого на десятое, а шипение молодого белоперого и понимать было нечего:
— Ты, ты! Тварь, порожденная бездной!
— Почему бездной? — Сален несказанно удивился. — И что я тебе сделал?
— Это из-за тебя!
— Алисс, замолчи, — пытался одернуть его старший.
— Это из-за него демоны идут по нашей земле, как у себя дома! Ты слышал друидов, Михас!
— Но почему из-за меня? Я ничего не сделал, — Сален не понимал, в чем дело. — Не я командую высадкой, я простой воин.
Старший ангел, наконец, заткнул рот младшему, зло выплюнул:
— Убирайся, тварь.
— Не уйду, пока мне не расскажут, причем тут я. И ваши друиды. И почему из-за меня, я прибыл совсем недавно.
Тот, кого назвали Алисс, снова попытался вырваться из рук старшего товарища, но не преуспел, утих, а Михас все же заговорил, выплевывая слова, как ядовитых жаб:
— Темный провидец, вошедший в Белый лес, принесет с собой огонь и уничтожит наш мир, вот что некогда передали друидам наши боги.
— Какой огонь? — Сален посмотрел на свои руки, потом вздрогнул, вспомнив Кириса. — А что значит — уничтожит мир? Почему?
— А разве не этим вы занимаетесь сейчас? — ангел взглянул ему в глаза. — Убиваете всех на своем пути, стираете с лица земли наш народ.
— Это потому что вы не захотели мирно войти в состав Империи, — возразил Сален.
Так говорил Кирис, а патрону он верил безоговорочно.
— Вы пришли с войском, вырезали нашу деревню и сказали, что вам нужна наша земля.
— Сначала на ваш остров прибыли учителя и жрецы, — раздался от входа в каземат голос деция. — У них была охрана, но ее было мало, они везли книги, лекарства, знания о мире за пределами вашего острова. И что же? Их пытали, из черепов солдат сделали трофеи, из кожи демонов-миссионеров — покровы на ваши алтари, драгоценные свитки были сожжены невежественными дикарями, а лекарства — втоптаны в грязь. Ах, да, еще их запихивали в распоротые животы послушников. Через год, не получив никаких известий от миссии, Император прислал еще одну. Двум жрецам удалось бежать и покинуть остров, и один из них добрался до Империи.
— И теперь из-за того, что одно из племен убило ваших посланников, вы вырезаете под корень всех…
— Именно так. Вы поклоняетесь одним богам, говорите на одном языке и будете отвечать как один народ, так сказал Император.
Больше ангелы разговаривать не стали. Деций увел странно задумчивого Салена обратно в палатку.
— Дам золотого орла за твои мысли, — усмехнулся он, пытаясь расшевелить юношу.
— Я думаю, где бы добыть местного друида и с ним пообщаться о том, что означает «уничтожит наш мир».
— Только в Белом лесу, а туда нужно еще дойти. Мы же застряли на Валу, как в болоте, ждем, пока генерал Крассис соберет легион и двинется в наступление.
Сален кивнул и снова задумался.
— Идем завтракать. Посмотрим, добыл ли Люций кофе и внял ли центурион Архарг моим словам, — хмыкнул Кирис, хлопнул подопечного по плечу и вышел.
Люций кофе добыл, хотя выглядел так, будто его украл, остальная деция давилась молоком и зверела.
— Хм, не внял, — покачал головой Таурион, выпил свой кофе и пошел снова просить отменить «наказание» деции. Нужно было признаваться в том, кто среди них провидец. У Салена уже есть патрон, так что опасности для него нет.
— Ну что, — центурион клыкасто улыбался. — Готовы уже признаться, кого покрываете всей децией, или вам удвоить порции выдаваемого молока?
— Почему это всей децией покрываем? Он же не кошмарная кобыла, чтоб ему десятка жеребцов была нужна, — состроил туповатое лицо Кирис.
— Молодец, уел старика. Ну так что, утроить порции козьего молока? Или признаешься, что твой бес Сален — провидец?
— Признаюсь, — Кирис склонил голову. — И что мой, и что провидец. И даже что он временами хуже беса.
— Что напророчил еще полезного? — сразу же заинтересовался центурион.
— Полезного? Много чего. Вот приятного мало, — деций уселся в кресло, на которое ему кивнули, принялся излагать все, что услышал от своего подопечного. — Нас выбьют с Вала, если мы не сделаем к зиме из него неприступную стену. Ангелы не летают выше деревьев, они и до половины-то едва могут взлететь. Вал должен быть выше, и крепости на нем должны строиться каждые пять… хорошо, каждые десять лиг, чтобы это имело смысл.
— Придется изрядно потрудиться, но я передам всем центуриям слова провидца. Главное — перебить всех тварей, которые нам досаждают, чтобы мы могли подготовиться к встрече. Зима, значит… Хорошо, что у нас есть провидец.
— Кое-что еще, — Таурион нахмурился. — Твари, которые в каземате, немного разговорились. Они не отступятся, пока не уничтожат Салена. О нем у них тоже было какое-то пророчество.
— Что за пророчество? — заинтересовался центурион.
— Еще б я понимал! — Кирис пересказал то, что услышал.
— Вот как… Значит, нам нужно поскорее отвести его в этот лес?
— Не представляю себе, как мы сможем это сделать раньше, чем начнется последняя волна наступления. Пурпурная центурия и без того будет на острие атаки.
— Провидец должен выжить и войти в этот лес, раз это поможет уничтожить белоперых. Сделай все, что угодно, любые потери и жертвы допустимы ради победы.
— Служу Императору, — каменный кулак деция ударил в грудь с таким гулом, словно в медный колокол.
Центурион жестом отпустил его, разрешая удалиться. Сам же сел за письма генералу Крассису и остальным центурионам Шестого легиона. Требовалось скоординировать действия всех центурий и возвести надежную защиту. А когда основные силы ангелов захлебнутся, можно будет начать победоносное шествие.
Сален ничего о планах центуриона по отправке себя на разрушение мира не знал, он убрался в самый угол лагеря, где никого не было, уселся и задумался. Мир разрушать ему не хотелось. Островная природа ему нравилась, жители… Не нравились, но может, они не все такие уж плохие? Михас явно пытается поддерживать младшего товарища.
— Что случилось, Сален? — Лаиру, как и всегда, не составило труда отыскать друга, с которым они росли вместе, сколько себя помнили.
— Я думаю о войне, которую мы ведем. Зачем она и для чего? Выбьем население с острова, через пару столетий о них все забудут. А они ведь такие же, как и мы.
— С тобой все в порядке? — Лаир обеспокоенно приложил руку ко лбу Салена. — Ты головой не бился? С чего вдруг ты задаешься такими вопросами? Зачем и для чего война, ха! Мы получим огромный кусок мира, Сал! Наши сервы осушат эти болота, вспашут землю, построят из этих лесов гордые корабли, которые смогут переплыть великий океан и отыскать новые земли! Все для процветания Великой Империи.
— Неужели у нас мало земель в самой Империи? Я просто думаю о том, какой могла бы стать эта земля в будущем.
— Вспомни Геркуланум и Самьяту, и поймешь. Кентавры и наги приняли власть Императора, а некоторые — и нашу веру, и разве от этого им стало хуже жить?
— Мы не знаем, стало ли им от этого лучше, Лаир.
— Так спроси у деция. У него дед из нагов.
— Я не хочу ни о чем спрашивать деция, Лаир. Я просто не хочу разрушить мир здешних жителей.
— И что ты предлагаешь, Сален? Сложить оружие и ждать, пока они будут снимать с нас шкуры и вешать черепа на стены?
— Ничего я не предлагаю, Лаир… Хотя нет, предлагаю. Может, снова махнем за местной выпивкой?
— Уверен? В тот раз нам повезло, что у белоперых был какой-то их праздник и все ушли в лес к идолам.
Сален задумался.
— А как думаешь, у них тут местные друиды есть?
— Если их друиды — это как наши жрецы, то, наверное, есть, — пожал плечами Лаир. — Должны быть, если есть капище.
— Надо где-нибудь найти одного и поговорить с ним. Меня это странное пророчество тревожит.
— Пророчество? Какое еще пророчество? — удивился Лаир.
— Да какое-то у них там есть. Что провидец, вошедший в Белый лес, уничтожит их мир огнем. Ну или что-то вроде того, вот поэтому мне и нужен друид.
Лаир почесал основание левого рога, задумавшись.
— Так ты хочешь поймать друида?
— Да, причем живого. И втайне ото всех, чтобы потом его отпустить. Мне ни к чему его убивать, я просто поговорить хочу.
— С ума сошел? Отпустить врага? — округлил глаза Лаир.
— Вообще-то, я хочу его поймать для разговора и только.
— Мне кажется, это плохая идея. Правда, Сал, сейчас, когда белоперые потерпели очередное поражение, идти за Вал и искать друида «для разговора» — не лучшая идея.
— Да, ты прав. Ну, как там молоко? Понравилось?
— Издеваешься, да? Сколько нам еще им давиться? Пока пророческий дар не проклюнется? — возмущенно почесал правый рог Лаир.
— А вдруг проклюнется? — хохотнул Сален.
— Ну, а в самом деле, как думаешь, кто он? Люций? Или Дарий?
Сален посмотрел на друга, решил, что тот идиот — кто может быть провидцем, если Сален последние минуты твердит о том, что это ему нужен друид для расспросов о пророчестве, связанном с провидцем?
— Думаю, что это наш деций, — сказал он.
— Да ладно? Хотя… наверное, да, он может быть. Но кто тогда его патрон? Правда, я с трудом могу представить себе, каким он должен быть при таком-то провидце…
— Лаир, ты совсем не соображаешь? — Сален постучал ему по лбу согнутым пальцем.
— Что? — заморгал тот.
— Я провидец. С патроном.
Лаир с пять минут сидел молча, рассматривая старого друга так, словно никогда не видел раньше.
— Ага. Да. Теперь понятно. А почему никогда не говорил?
— Потому что дар очень слабый. Зачем говорить, что я провидец, если у меня ничего не получается? К тому же, тогда появилась бы толпа желающих стать патроном…
— А так ты выбрал сам, — кивнул Лаир, — поздравляю. Но ты не прав, про то, что ничего не получается, в смысле.
— Я знаю. Мне просто сложно смириться с тем, что я иногда вижу такое. Ты знаешь, что провидцев обучают? А мне приходится учиться самому и на войне.
Лаир подсел ближе, обнял его за плечи.
— Зато у тебя есть тот, кто всегда тебя защитит и поможет. Разве нет? Деций, он… Ну, на него можно положиться. Может, вместо рискованных приключений ты спросишь совета у него? Нет, ты пойми, я не против, всегда только за то, чтобы устроить что-нибудь, это весело. Но не сейчас. Марин со мной говорил, в общем, вправил мозги.
— А что такое можно было сказать тебе, чтобы вправить мозги?
Лаир вздохнул, прижал уши.
— Не хочу повторять. Это было неприятно и в первый-то раз слушать.
— В общем, веселиться нам не светит…
— Смотря, что понимать под весельем.
С тренировочной площадки лагеря раздался знакомый разбойничий посвист — деций собирал своих на тренировку. Друзья вскочили и поспешили на зов, опаздывать было чревато.
Разговор с другом кое-что прояснил, а что-то и перевернул с ног на голову в понимании Салена. Да и обретение патрона помогло понять: он не дома, в сонно-безопасной Туррени или в бесконечно-шумной днем и ночью, полной соблазнов столице. Здесь каждое «приключение» может стать последним, и не только для него. Особенно теперь, когда Таурион Кирис связан с ним. Это было непривычно и странно — как кто-то другой может чувствовать то, что чувствует Сален, если они — два разных демона? Но деций чувствовал. Сален видел, как Кирис морщится, когда он пропускает удары, как подбадривающе смотрит, когда он устает. И этот поддерживающий взгляд давал новые силы, так что Сален даже не понял, что тренировка уже закончилась.
Кирис дал ему время ополоснуться у колодца, потом приказал пообедать и никуда не отлучаться из палатки. И, тем более, из лагеря. Сален даже заподозрил, что он слышал их с Лаиром разговор. Этого не могло быть, деция он бы заметил. Но пришлось сидеть в палатке и гадать, что же случилось.
Вернулся Кирис поздно вечером, чуть прихрамывая, сбросил на пустующую койку Салена, на которой тот, естественно, не спал пока еще ни разу, шлем и кирасу.
— Ты хотел поговорить с друидом, кажется?
— Да… А как вы узнали, деций? И что у вас с ногой?
— Нетрудно было понять, — хмыкнул тот. — А с ногой ерунда, друид оказался шустрым.
— Но вы его поймали? — Сален наклонился посмотреть, насколько серьезно пострадал его возлюбленный демон. Под поножами его лодыжку прикрывал бинт, заляпанный грязью и кровью.
— Поймали, и даже живьем. Хотя пришлось не только раздеть, но и обрить, чтоб нигде уж точно никакого яда не сохранил.
— Садитесь, деций, надо осмотреть рану.
Друид мог и подождать. Кирис только хмыкнул, но спорить не стал.
— В сундуке возьми шкатулку с лекарствами. У Аскераса, конечно, свои снадобья, но идти к нему я не хочу.
Сален принес лекарства, снял с деция поножи и принялся разматывать повязку.
— Зачем вы так рисковали?
— А сам не догадываешься? — насмешливо сощурился демон.
— Просто потому что я хотел? — Сален осмотрел рану, принялся накладывать снадобье.
— Скорее, затем, чтобы ты сам не влез хвостом в улей земляных ос.
Сален улыбнулся, принялся перевязывать ногу Кириса, потом поднялся, опираясь руками на постель по обе стороны от деция, проскользил по нему как змея, завершая все поцелуем. Против поцелуя тот ничуть не возражал, но слишком затягивать его не стал, это было чревато тем, что этим вечером с друидом пообщаться у Салена не получится, а доживет ли белоперый до утра — неизвестно, он вполне мог разбить себе голову о камни. Ангелы судили демонов по себе, хотя судебное дознание имперцев отличалось все же большей гуманностью.
Сален и сам поспешил встретиться с друидом, решив, что за Кирисом поухаживал, а время у них еще будет.
Почему-то он ожидал увидеть старика, возможно, ангела возраста центуриона Архарга, а увидел парнишку примерно своего возраста. Но сколько же в его глазах было ненависти! Ангел был полностью обнажен, на голове виднелись царапины - видно, бритью он сопротивлялся изо всех сил. Ангелы вообще предпочитали длинные волосы, что женщины, что мужчины. Не стриглись никогда.
- Такой молодой. А ты точно друид? - Сален оглядел его.
Глаза ангела полыхнули синим огнем, он сплюнул под ноги демонам, но промолчал.
- Выйдите все, я хочу пообщаться с ним наедине.
- Уверен? - деций придержал его за плечо. - То, что он связан и вроде как безоружен, еще не значит, что он не сможет причинить вред.
- Мне кажется, что при вас он все равно ничего не скажет. К тому же, - Сален взглянул на него, - ты ведь будешь рядом?
- Да, я рядом, - Кирис кивнул, жестом отослал солдат и поднялся на пару ступеней наверх, затаившись в проходе.
- Итак... Если ты друид, значит, знаешь о пророчестве насчет Белого леса. Что оно означает?
- С чего бы мне говорить с тобой, отродье бездны?
- С того, что если ты расскажешь мне, в чем дело, я могу попытаться не навредить Белому лесу. Что означает пророчество?
- Ты? Не навредить? - глаза ангела на пару мгновений расширились, потом он рассмеялся, зло и хрипло. - Когда твоя кровь обагрит алтарь у Врат богов, мой мир будет уничтожен. Это предопределено. Единственное, что мы можем сделать - уничтожить тебя раньше, тварь бездны. И мои братья это сделают.
- Да с чего мне поливать кровью невесть какие алтари? - рявкнул Сален. - Я же не дикарь вроде ваших друидов! У нас вообще нет таких обрядов...
- Это безразлично, есть или нет. Боги сказали, что кровь провидца не должна пролиться на алтаре, значит, мы прольем ее в болотную грязь, только и всего.
- Любого провидца или именно моя? И вообще, откуда вы знаете, что я провидец?
- Кровь того, кто ведет за собой огонь, идя на острие меча.
- А что значит "уничтожит мир"? Весь вообще? Или остров?
- Не знаю, - оскалился ангел, - не все ли равно?
- Ты лжешь, - фыркнул Сален. - Вы просто дикари, которые верят в глупые предрассудки. Никакая кровь не может уничтожить мир, это не под силу даже некоторым богам.
Больше разговаривать с ним Сален не видел смысла. Все это чушь, эти дикарские выдумки. Он поднялся из каземата, встретился взглядом с децием и пожал плечами.
- Они несут какую-то странную чушь, якобы, когда моя кровь прольется на алтарь в Белом лесу, погибнет их мир.
- Что ж, этого следовало ожидать. Их вера странна и нелогична.
- Почему именно кровь, почему разрушит мир... Почему они вообще решили, что это я? Провидец, несущий огонь, идя на острие меча... Надо поговорить с теми двумя, может, они смогут еще что-то рассказать.
- Попробуй, но я боюсь, что добиться от дикарей Белого острова вразумительного ответа на этот вопрос было бы не проще, чем генералу Крассису - на вопрос, зачем они уничтожили две просветительские миссии.
Сален спустился вниз, в казематы, по пути взяв хлеб и молоко у охранника - пленников голодом морить демоны не планировали, может быть, их вскоре повесят, но до того момента они должны дожить. Ангелы молча смотрели на него, не торопясь принимать пищу из рук врага.
- Можно, конечно, накормить силой, - хмыкнул один из охранников. - Но пока никто не пробовал.
- Она не отравлена, - обратился к ангелам Сален. - Мы едим то же самое.
- Что тебе нужно? - не удостоив взглядом плошки с пищей, спросил старший из ангелов.
Младший молча прижимался к его боку, руки у него все еще были распухшие и явно болели, видно, никакой регенерации, подобной демонской, у них не было.
- Как кровь провидца может уничтожить мир? Раз уж за мной охотятся ваши воины, значит, что-то вы такое знаете.
- Знания хранят друиды, демон. Мы просто воины.
- То есть, друиды говорят вам "идите и убивайте", и вы идете на меня охотиться? И после этого вы еще что-то смеете говорить о наших войсках, вы, слепые фанатики!
- Есть такое понятие, тварь, оно называется "вера"! - запальчиво выкрикнул младший, даже вскочить попытался.
- И на чем зиждется ваша вера? Только на том, что наговорили ваши друиды? Откуда вам знать, что они вообще правы?
- Потому что они правы!
Старший ангел не одергивал его, просто молча сидел, уставившись в каменный пол погасшим взглядом. Возможно, он уже понял, что сопротивление имперцам бесполезно, они все равно пройдут до конца, придется ли им топтать калигами тела ангелов или брошенные под ноги цветы.
- Но как это вообще возможно, сам подумай. Приходит один демон, который никакого отношения к вашим богам не имеет, роняет пару капель крови на алтарь. И конец миру. По-твоему, я сильнее всех ваших богов? Они не смогут вас защитить? Может, тогда, раз я превосхожу ваших богов, ваш остров предо мной склонится и перестанет посылать своих сыновей и дочерей на смерть?
- Михас, ну, скажи ему!
- Он прав, Алисс. В том, что говорили друиды на Большом Круге, мало смысла.
Младший ангел шокировано молчал, открывая и закрывая рот, старший устало мотнул спутанной, как зимняя овечья шерсть, гривой:
- А ты, провидец, что видишь ты в своих снах?
- Я вижу ближайшее будущее, которое можно изменить. Вижу, когда ангелы нападут, предупреждаю об этом лагерь. Я вижу, когда мне или кому-то из моих близких угрожает опасность. Ничего великого, белоперый, никаких пророчеств, которые потрясают мир или изменяют его.
- Ты из отряда тех, что зажигают огни, - полуутвердительно сказал ангел.
- Да, - кивнул Сален. - И что из этого?
- И вы идете первыми по нашей земле.
- И я полностью подпадаю под пророчество, ну и что? Я еще раз спрошу: ваши боги так слабы, что кровь чужака одолеет их чары?
- Иногда слова значат не совсем то, что приходит на ум в первый же момент. Я не знаю, как понимать пророчество и стоит ли ему верить.
- По-моему, это вообще какая-то чушь, - убежденно сказал Сален. - Мой деций, вы здесь?
- Здесь, - в каземат вошел Кирис. - Теперь ты убедился, что не стоит верить всему, что болтают белоперые?
- Могу я попросить вас кое о чем? - Сален улыбнулся ему.
- Попросить - можешь, - хмыкнул деций.
- Я хочу, чтобы эти ангелы и тот сумасшедший друид дожили до того момента, когда я приду в их Белый лес. Очень хочется громко посмеяться, что ничего не случится, когда я туда явлюсь...
- Решать не мне, сам понимаешь. Да и три пленника, норовящие если не сбежать, перерезав глотки охране, так самоубиться... дурной балласт.
- Тогда хотя бы одного, - Сален продолжал улыбаться. - Например, старшего, у него вроде бы разум есть.
- Хорошо, я узнаю, можно ли отсрочить его казнь. Остальных, впрочем, никто не собирался убивать. Солдатам не с кем развлекаться, обоз придет еще не скоро.
Сален повернулся и осмотрел ангелов.
- После развлечения от них вряд ли останется хоть что-то, способное мыслить. Оставьте мне одного, деций. Я даже сам буду его кормить, - он злобно прищурился. - Очень уж хочется показать этим фанатикам, что их друиды заблуждаются.
Алисс забился в угол, глядя на демонов огромными глазами, в которых был ужас, перемешанный с ненавистью. Михас же, наоборот, подался вперед, привстал, волоча единственное крыло:
- Послушай, провидец! Я дам клятву, поклянусь, на чем захочешь, что не сбегу и не попытаюсь никого убить, если ты сейчас проявишь милосердие и убьешь Алисса.
- Это твой сын? - с любопытством спросил Сален.
- Младший брат. Я прошу тебя...
- Мой деций? Солдатам хватит поразвлечься и друида, они живучие как кошки.
Кирис задумчиво смотрел на ангелов, потом перевел взгляд на Салена и кивнул:
- Я могу сказать, что он пытался напасть на тебя.
- Благодарю, мой деций, - Сален и в самом деле был глубоко тронут.
Кирис имел полное право его просьбой пренебречь, все-таки пленников захватил не лично Сален, они ему не принадлежали, а солдатам и впрямь нужно было развлекаться, пока они не одурели от скуки.
- Я выражу вам свою благодарность... - его выгнуло в приступе, белая пелена стала накрывать разум, Сален беспомощно пытался ухватиться за воздух.
Крепкие руки подхватили, не позволив упасть.
"Я здесь, Сален. Говори, Видящий. Говори со мной".
"Я... Я вижу... Я вижу кровь на земле. Они укрылись в ближайшей деревне, они хотят напасть на меня этой ночью".
"Пусть приходят. Сколько их, Видящий. Смотри, не бойся".
Сален посмотрел и увидел. Деревня, из самого зажиточного дома выскальзывают пятеро анеглов, пачкают грязью белые перья и волосы, скользят к лагерю, ближе, ближе. Падает пронзенный стрелой часовой, ангелы зашвыривают веревку с камнем на конце наверх, взбираются. Четверо поднимают тревогу, рубятся со стражей, пока пятый находит палатку деция. Удар ножа. Темнота, заливающая разум.
"Когда, Сален?"
Кирис видел то же, что видел и провидец, его связь позволяла, но управлять видением мог только сам Сален, а для этого ему следовало подсказать, что это возможно.
"Взгляни на календарь, он лежит на сундуке в нашей палатке. Взгляни, не бойся".
Сален подошел, посмотрел на временную отметку. Послезавтрашняя ночь.
- Так странно, - губы еле шевелились. - Странно. Я... Я хожу, я все чувствую, но это не взаправду.
"Это лишь вариант возможного будущего, я говорил тебе", - Кирис был рядом, в этом видении, чуть светящимся багровым ореолом. Потом легонько подтолкнул в плечо, выбивая из видения. Убирать память не стал, ничего особенно страшного там не было.
Сален пришел в себя у него на руках, слабо улыбнулся, попытался встать. Ноги мелко тряслись.
- И как они меня находят?
- Вот уж чего я не знаю...
- Мы видим, - подал голос Михас. - Провидец для нас... как факел в ночи. Багряный огонь. На нашем языке таких называют "несущими свет".
Сален даже нашел в себе силы расхохотаться, правда, очень слабо.
- Какая ирония, мой деций, не так ли?
- Да уж. Посиди немного, я сейчас, - Кирис усадил его на ступени, ведущие из каземата, вернулся, снимая с пояса боевой кнут, выщелкнул лезвие из рукояти.
Михас обнял брата за плечи, поцеловал в лоб, что-то прошептав.
- А как же ты? - бледными, трясущимися губами шептал тот, цеплялся за него переломанными пальцами, не замечая боли.
- Я встречу тебя потом, позже. А тебе пора улетать, Алисс, тебя ждут на небе.
Он развернул брата спиной к себе, крепко обхватывая его руки, взглянул на Тауриона, коротко кивнул. Деций ударил точно в сердце, провернул клинок в ране, зная, что это отнимет у ангела жизнь, не принеся лишних мучений.
- Закрой ему глаза, однокрылый. У тебя есть немного времени, чтобы попрощаться. Потом его заберут.
Михас провел ладонью по лицу Алисса.
- Счастливого тебе полета. А что сделают с его телом?
- Закопают, как и остальных.
Михас кивнул, уверившись, что тело не выбросят куда-нибудь гнить в канаву. Деций удалился, унес на руках провидца, некоторое время спустя явились солдаты и кузнец, освободили мертвого ангела от оков и унесли, чтобы похоронить.
- Я и сам мог бы дойти, - пробормотал Сален. - Значит, я для них как факел в ночи... И они будут постоянно охотиться на меня.
- Я не позволю причинить тебе вред. Но как скрыть от них тебя - не знаю, даже не знаю, возможно ли это. Может быть, тебе лучше вернуться домой? - с сомнением спросил Кирис, бережно опуская его на постель и разувая.
- Только с моим патроном вместе. Я никуда не двинусь, пока мой деций остается в лагере.
- Я не могу покинуть своих солдат, - покачал головой Таурион. - Ты ведь понимаешь, что пока длится война, я буду здесь. И после еще неизвестно, смогу ли вернуться, или Император прикажет оставаться на Белом острове, основывать города, вроде Пеллиниума и Атойя.
- Тогда и я останусь, - Сален вздохнул. - По крайней мере, если пророчество не лжет, у нас есть то, что уничтожит их мир - достаточно полить кровью алтарь.
- Думаю, все это чушь, Сален. Никакая, даже самая чистая кровь патрициев высокого рода, не способна уничтожать миры или хотя бы острова. Даже если это кровь провидца. Я уверен в этом. Потому, пусть остается в твоих жилах, а не напрасно проливается на какие-то там алтари. А иначе я сам уничтожу этот эрисов лес, уж поверь, моей силы достанет, - деций хмыкнул и приподнял его за плечи, поднося к губам чашу с укрепляющим зельем, растворенным в разбавленном водой вине.
- Как только я стал полноценным провидцем, я стал словно слабее, чем был раньше, - пожаловался Сален, выпивая вино.
- Это лишь вопрос привыкания. Как линька у змей.
- А наги линяют?
- Линяют, - Таурион рассмеялся. - Но мне от бабки не досталось практически ничего, кроме несколько непривычной демонам внешности.
- А, по-моему, очень красиво, - Сален поднял руку, ладонь скользнула по щеке деция. - Завораживает.
Глаза Кириса зажглись лиловым огнем, он чуть пригнул голову, словно безмолвно просил продлить прикосновение. Сален снова погладил его по щеке, потом приподнялся, поцеловал своего деция. Хотелось успеть насытиться его прикосновениями, пока ангелы не дотянулись, они ведь не оставят своих попыток.
В этот раз все было не так, как в прошлые. Таурион был до странного тороплив и при этом чрезвычайно нежен, он словно хотел попробовать на вкус, облизать, поцеловать каждую пядь тела любовника, насладиться его откликом, его стонами, не закрывая рта, лишь слизывая эти стоны с его губ.
Заснуть Сален не мог долго, лежал, прислушиваясь к ровному дыханию деция, затем все-таки поднялся, накинул тунику и направился в каземат. Может, как-то можно пригасить этот огонь, которым его видят ангелы. И всех ли провидцев они так видят?
Ангел, как выяснилось, тоже не спал, сидел, привалившись боком к стене, посматривал в темноту мертвенно светящимися синим огнем глазами. На звук шагов лишь чуть повернул голову.
— Снова ты, провидец? Чего тебе нужно?
— Не знаю, — честно сказал Сален. — Я пытаюсь понять, почему именно я… Есть другие провидцы. Может быть, на острове уже их с десяток, могли приплыть с поселенцами. Может, ваши полоумные друиды решат поджечь лес ко всем богам. Может, я слишком дорожу своей кровью. Если б я не знал ничего о вашем пророчестве, я бы и шагу к алтарю не сделал, меня пугают религиозные символы. А теперь меня туда тянет.
— Другие есть, да, — ангел откинулся затылком на стену, прикрыл глаза. — Я видел двух. Они тоже несут свет, но не такой яркий. Ты же… на тебя больно смотреть, особенно в ночной темноте. И я не думаю, что это пророчество… что дело в твоей крови. Точнее… — ангел забормотал что-то, чего Сален не понимал, слишком быстро и неразборчиво тот говорил.
— Повтори помедленнее, я не могу разобрать. Если кровь не в буквальном смысле, то что тогда?
— Смерть. Твоя смерть станет началом конца для нашего мира. Для ангелов. Твой… — здесь снова было неразборчиво, — и есть тот самый огонь, что сожжет все, когда ты умрешь.
— Так, а вот теперь подожди. То есть, если я умру на алтаре, всех ангелов перебьют, а лес сожгут? Эй, друид крылоносный, ты там башку себе не раскроил еще? Угукни, если я прав.
Из соседней камеры послышались нечленораздельные вопли, обличающие Михаса предателем и презренным червем.
— Так… — Сален обхватил руками голову и застонал. — Фанатики белоперые! Даже если сейчас сюда проберется какая-то пернатая тварь, после моей смерти у вас весь остров будет гореть, даже безо всяких алтарей. Почему вы все уткнулись в свой проклятый алтарь, который я вообще могу и не увидеть? А почему ты молчал, — это было адресовано уже Михасу. — Твой брат мог бы быть жив, если бы ты сказал, что это пророчество всего лишь означает, что за мою смерть отомстит мой возлюбленный.
Михас покачал головой, бледно улыбаясь:
— Это лишь мое предположение, я ведь не друид, не Говорящий-с-Богами. А мой брат получил легкую смерть, пусть и не свободным, но и не обесчещенным. За нее я благодарен тебе и твоему возлюбленному. Я клянусь своей кровью, своей душой, что не сбегу, не подниму на тебя никакого оружия. И еще клянусь защищать тебя. Может быть, я и не прав, но ведь никакие предположения нельзя сбрасывать с доски, так, кажется, говорят у вас?
— Да. Друид, а ты что скажешь? Впрочем, мне уже без разницы, но вдруг напоследок хочешь что-нибудь произнести умное? С первым лучом зари тебе говорить больше не придется, будешь слишком занят…
— Будь ты проклят, отродье бездны!
— Да почему бездны-то?
— До недавнего времени у нас верили, — Михас хмыкнул, — и я верил тоже, что если плыть от края земли в любом направлении три дня, лодка упадет в бездну.
— Это глупо, у земли нет края, и бездны тоже наверняка нет. Я слышал рассказы про то, как огромные водовороты поглощают корабли. Но из той бездны никто не выходит, да и вообще, где жить в бездне, если дна у нее нет, и там вечная темнота?
— И тем не менее, вас назвали вы…
— Постой, то есть, и просветителей ваши дикари убили потому, что сочли их выходцами из бездны?!
Ангел пожал плечом, вторым он старался не шевелить вовсе, рана на месте крыла причиняла ему страдания:
— Насколько я помню, они сделали что-то, что считалось невозможным. Кажется, кого-то исцелили…
— Исцелили? И за это их убили? — Сален вздохнул. — Неудивительно, что ваши деревни сжигают, а всех изводят под корень.
— Я понял бы, поступи так ваши солдаты с тем племенем, но почему всех?
— Почему ваши серафимы не пытаются прислать парламентеров? Ангелы стали нападать почти сразу же, уже все племена без разбору. Или вы покоритесь, или вы умрете, все просто. Кентавры и наги покорились, не знаю, довольны ли они, но они хотя бы живы.
Михас опустил голову.
— Вряд ли, провидец, мой народ покорится. Я преступил законы чести, дав тебе клятву. А должен был убить брата и себя, были возможности, поверь. Я мог бы просто свернуть ему шею, это нечистая смерть, но тоже допустимая.
— А почему ты дал мне клятву?
— Потому что я хочу увидеть, что друиды не правы.
— Они не правы. Кто меня на этом алтаре в жертву принесет, если друиды будут мертвы?
— А они будут мертвы? Ты сам сказал, что друиды живучи как кошки.
— Погоди, — Сален задумался. — Вообще-то, друиды как раз меня в жертву и не принесут на самом алтаре, поскольку это они посылают воинов, чтобы пролить мою кровь как можно дальше от алтаря. То есть… Меня принесут в жертву демоны? Эй, лысая живучая скотина, ваше пророчество на этот счет ничего не уточняет? С какой радости меня принесут в жертву мои братья. И кому?
Михас потер виски ладонями, отведя волосы.
— Ты запутал меня, провидец. Я уже сам ничего не понимаю.
— Сален! — рявкнуло от входа.
Сален съежился и постарался отодвинуться подальше в тень под факелами.
— Иди, а то хуже будет, — хмыкнул Михас.
— Да я ничего и не сделал, даже друида вне очереди не оприходовал.
— Поверь, тебе и не захочется, — когда демон вышел, пробормотал ангел.
— Сален, какого дракона я должен метаться искать тебя, гадая, не решил ли ты сам отправиться в зубы пернатым сукам?! — шипел деций.
— Мой деций, зачем бы мне далеко уходить от вас? — Сален обнял его, утишая гнев патрона. — К тому же, вы ведь чувствуете что со мной все в порядке.
Хотя раздрай внутри назвать порядком было сложно.
— Тогда скажи, чего тебя понесло, эрисов сын, в каземат ночью?
— Мне не спалось, — Сален опустил глаза и отошел от деция.
Тот внимательно посмотрел на него, притянул к себе, прижался лбом ко лбу.
— Ну, что теперь? Я ведь волнуюсь.
— Таурион, — Сален взял его руки в свои. — Выслушай меня внимательно. Если мне суждено умереть на этом острове, я хочу, чтобы мою жизнь забрал именно ты.
— Ч-что? — опешил деций. Впрочем, он очень быстро взял себя в руки: — Сален, а теперь послушай ты. Я не позволю тебе умереть. Но если нам будет грозить плен, обещаю, мы умрем вместе.
— Это не плен. Это кое-что другое… Пророчество. Я должен буду умереть на алтаре, чтобы мир ангелов рухнул. А раз друиды пытаются убить меня, значит, в жертву меня принесут не пернатые. Если… Понадобится. Я хочу, чтобы ты это сделал.
— Я не верю в эти безумные бредни, Сал. У ангелов нет провидцев, и все их домыслы о пророчествах — бред под действием грибных настоек и плесени, которую жрут эти так называемые Говорящие-с-Богами.
— Какая мерзость — жрать плесень, — Сален нежно боднул деция в плечо. — Идем в палатку, тебе нужно выспаться, чтобы завтра гонять нас.
Почему он перешел на «ты», он не знал, просто захотелось наедине быть ближе друг к другу. Неизвестно, сколько им отмерено времени. Таурион не возражал, и это порадовало. Как радовало и то, что деций ни разу не дал понять, что ему полагается спать отдельно, наоборот, ложась, притягивал его к себе, укладывая головой на плечо, поглаживал по затылку, ероша когтями волосы, обводил контуры уха или массировал основания рогов. От этих нехитрых ласк Сален млел, словно на короткое время превращался в одного из тех легендарных хрупких и нежных мальчиков, драгоценную статуэтку, созданную для любви и нежности.
Окончание главы - в комментарияхКод для Обзоров
@темы:
слэш,
фэнтези,
закончено,
Затерянные миры
-
-
20.05.2016 в 08:28-
-
20.05.2016 в 08:30-
-
20.05.2016 в 08:31-
-
20.05.2016 в 20:20-
-
20.05.2016 в 20:24Спасибо за продолжение,теперь его читать не тут?
-
-
20.05.2016 в 20:29tigger79, "Несущего свет" я выложу до конца. В дальнейшем, если вдруг у Котенка появится желание вести "Крыльцо" и дальше - это будет забота Котенка. Кот умывает руки.
-
-
20.05.2016 в 20:47-
-
21.05.2016 в 19:38СПАСИБО!