Авторы: Таэ Серая Птица и Тай Вэрден
Рейтинг: NC-17
Жанры: Фэнтези, Hurt/comfort, Мифические существа, Первый раз
Предупреждения: Насилие, Смерть второстепенного персонажа
Размер: Миди
Статус: в процессе
Краткое описание: Таких, как он, нерожденных, называют "детьми Госпожи" и "поцелованными Смертью". Таких, как он, считают чудовищами, способными уничтожить тысячи людей силой одного лишь желания. Его воспитателем был скелет, и до шести лет он не имел имени и знал только четыре слова. В шестнадцать он должен умереть на алтаре некроманта.
Читать и комментировать можно так же на Книге ФанфиковГлава девятаяУжин и сборы заняли почти все свободное время до отъезда. Арис успел освежить голову, и его волосы, еще влажные, Эанор заплел в плотную косу, чтобы не припадали пылью в дороге. К станции дилижансов их отвез наемный экипаж.
— Вы как раз вовремя, милорды, осталось два свободных места.
— Отлично. Арис, ничего не бойся, ладно?
— С тобой — не буду, — пообещал тот, хотя за руку держался крепко и осматривался тревожно, не зная, чего ждать.
В столицу отправлялись еще трое вампиров, которые посмотрели на них без интереса. Слишком уж молод был для них Эанор.
— Не смотри так пристально, — вампир одернул любопытно пялившегося на них Ариса, тот смущенно опустил голову, но все равно продолжал поглядывать на нелюдей из-под ресниц. Чуял их силу или что-то еще? Эанор не знал, а спрашивать поостерегся.
Кроме вампиров в дилижансе разместилось степенное семейство львиногривов: глава прайда, его младшие мужья, супруга и двое детей. Читать иерархию прайда было легко, если знать символизм их украшений. Эанор шепотом рассказывал про значение каждого. Хотя он прекрасно знал: и львиногривы, и вампиры четко слышат каждое его слово. Но кроме младших эреатцев никто не подавал виду. Маленькие львиногривы поглядывали на человека с таким же любопытством, как и он — на вампиров. Арис это заметил, улыбнулся им. Кошечка тут же прыснула и прикрыла личико веером, котенок заерзал, нервно подрагивая кисточкой хвоста. Видно было, что ему очень хочется познакомиться, но он не знает, как это сделать, чтобы не вызвать неудовольствия родителей.
— У вашего избранника красивый браслет, — заговорил глава прайда.
— Благодарю, риэр, мне и самому нравится, — чуть склонил голову Эанор, гадая, на что именно намекал львиногрив. Хотя вариантов было немного.
— Такой необычный выбор. Впрочем, этот милый юноша… Как его зовут, кстати?
— Арис Коргис эт Леанн, — представил юношу вампир так, как в дальнейшем тот и будет именоваться официально.
Арис помалкивал. Львиногрив представил себя и всю свою семью.
— Очень приятно свести знакомство, риэр Шеррис, — представившись в свою очередь, снова кивнул Эанор. — Вы направляетесь в столицу?
— Да, хочу приучать детей к светской жизни понемногу.
— Смените на посту предыдущего посла Эреаты? — по наитию спросил вампир. Он читал в эти два дня газеты, заметка о болезни посла львиногривов там была, родовое имя этого эреатца он помнил — приходилось мельком встречаться на приемах.
— Сменю, — царственно кивнул собеседник. — Следите за новостями?
— Насколько это в моих скромных силах, — позволил себе улыбку вампир. — К тому же, я возвращаюсь в столицу после долгого отсутствия и просто обязан быть в курсе событий.
— Заграничные поездки весьма полезны. Отрадно видеть, что молодежь путешествует и расширяет свой кругозор.
— О, да, — Эанор постарался, чтобы в голосе не прозвучал сарказм. Что ж, кругозор он в самом деле расширил, хотя бы с помощью тех книг и свитков, что притаскивал в каземат Арис. Теперь он чуть больше знал о… некромантии. А уж как расширила его сознание личная встреча с Госпожой — это и вовсе невыразимо.
— Возможно, однажды мы решимся посетить и Эреату. Я слышал о чудесных горячих источниках, но прежде как-то упускал из виду самую возможность их посетить лично.
— Вам непременно нужно там побывать, — оживился львиногрив.
Беседа плавно перетекла на обсуждение красот Эреаты, затем — Энрата, перескочив непостижимым образом на архитектуру, а после — на театральные постановки, что будут в этом сезоне. Тут в беседу с молчаливого позволения включилась супруга риэра, оказавшаяся заядлым театралом. Эанор время от времени поглядывал на Ариса, но тот молчал, не задавая своих извечных «а что это?», но, судя по горящему взгляду, намеревался все запомнить и отыграться по прибытию.
Вампиры тоже молчали, никак в беседе не участвуя и вовсе не показывая, что слышат хоть что-то. Надменные и чопорные старые аристократы. Эанор искренне надеялся, что никогда таким не станет. Наверняка нет — он дитя иной эпохи и иных нравов. Возможно, как только он отойдет от своего последнего «приключения», его авантюрная жилка снова даст о себе знать. В конце концов, если уж он лишил дитя Госпожи возможности обучаться у Нее самой и увидеть весь мир под Ее эгидой, придется самому показать его.
— А почему ваш избранник не принимает участия в разговоре? Мы утомили его? Может быть, ему будет комфортней пообщаться с моими детьми?
— Арис?
Юноша смущенно улыбнулся:
— Я… мои знания слегка устарели, и мне было интересно просто послушать, прошу прощения. И по возрасту я, пожалуй, легче вписался бы в компанию юных риисс.
— Что ж, тогда, думаю, вам найдется, о чем поговорить.
Котята радостно устремили на Ариса взгляды. Эанор подтолкнул его пересесть поближе к ним, поменявшись местами.
— Значит, вас зовут Арис? Какое необыкновенное имя, — первой начала разговор Льяма, бывшая, кажется, постарше брата года на два.
— А что в нем необыкновенного, рисса? — слегка удивился Арис.
— Ну, например, его незапамятная древность, — она снова кокетливо прикрылась веером, пряча улыбку. — Сейчас даже такие ста… кхм… долгоживущие вампиры, как наши соседи, — легкий, чуть заметный взмах веера в сторону невозмутимых, как изваяния, «стариков», — не употребляют подобные названия. Арис — это миндаль. Вы не знали?
— Догадывался, рисса, — Арис улыбнулся. — Но ведь это красивое имя.
— Очень. И вам удивительно подходит.
— Льяма! — ее братец слегка ткнул кошечку в бок кулачком. — Прошу простить мою сестру, иногда она такая невоспитанная, что просто удивительно.
Арис похлопал глазами, потом догадался: вероятно, среди львиногривов не принято упоминать личные запахи.
— Что вы, я рад тому, что это имя со мной сочетается.
— Ваши родители были вампирами?
— Я не знаю своих настоящих родителей, рисса, — легко солгал Арис, в конце концов, он ведь в самом деле не знал, какими были лорд и леди Эймар.
— Простите, — она смутилась. — С моей стороны так бестактно…
— Это совершенно неважно, — улыбнулся Арис. — Моим воспитателем был замечательный человек.
По крайней мере, до того как стать скелетом, Рашес именно человеком и был.
— Уверена, он вами очень гордится.
— Гордился, да, — горло снова перехватило, стоило вспомнить шелестящий голос Рашеса и его скупые объятия, и последнее «Да, мастер».
— Простите, — Льяма совсем смутилась. — Я не хотела вас расстроить.
Эанор, не прерывая обсуждения королевского дворца, взял избранника за руку, переплел с ним пальцы.
— Это не ваша вина, рисса, вы же не знали.
— Вы очень великодушны, милорд, — Китрис снова пребольно ткнул глупую сестру в бок. Ну что за вопиющее «везение» у нее — влипать в неприятные ситуации и ляпать бестактности!
— Не будьте так суровы к сестре, — Арис заглянул ему прямо в глаза своими, лунно мерцающими в полумраке дилижанса.
— Она просто немножко глупая. Но она ничего не хотела сказать, что обидело бы вас.
Арис прикусил губу, чтобы не рассмеяться. Китрис был таким… таким забавным, что всколыхнувшаяся горечь незаметно осела на дно души, хотя, конечно же, никуда не девалась. А Льяма дулась на брата, очаровательно оттопыривая нижнюю губку и постукивая сложенным веером по колену. Арис чувствовал, что у нее все еще ноет в том месте, куда пришелся острый кулачок брата, и ему ничего не стоило пожелать избавить ее от этой боли. Тоненький протуберанец исцеляющей тьмы осторожно коснулся ее бока, огладил и растаял.
Вампиры сразу же встрепенулись, вернее, уставились на Ариса внимательными взглядами. Он ответил им чистым невинным взором и чуть склонил голову к плечу.
— Юный избранник молодого лорда весьма талантлив в обращении с магией. Я лорд Кирин Гарт. Рад столь неожиданному знакомству.
Арис в панике сжал так и не отпущенные пальцы Эанора.
— В-в… взаимно, милорд.
— Где же вы обучались столь тонкому искусству владения забытой магией?
— У меня были отличные учителя, милорд. «Источники немощей телесных» Клугарда, «Ран исцеление» и «Здоровый дух» Малкита, и прочие… — Арис чуть улыбнулся. Эти книги, конечно, были достаточно устаревшими, в конце концов, они вообще относились к периоду расцвета медицины, однако азы они давали, а многое непонятное помогал понять Эанор. Жаль было только того, что последний труд Малкита дочитать они не успели — некромант взялся за свое «обучение».
— О, вот как. Что ж, это весьма любопытно, — лорд Гарт снова замолчал, лишь неотрывно следил за Арисом.
Эанор только вздохнул. Ну вот, Арис все же обратил на себя внимание сушеного сморчка, теперь чем им это аукнется — Тьма ведает.
— Прости, — чуть слышно, не разжимая губ, шепнул юноша.
— Ничего. Что ж теперь.
Куда больше Эанора волновал лорд Малисс, не проронивший ни слова. Если Гарт всего лишь исследователь, то что на уме у Малисса, неведомо никому, даже самой Тьме. Он предпочел высвободить руку и обнять ею Ариса за талию, недвусмысленно показывая этим жестом, что это его избранник, и пусть только кто руку протянет — отгрызет по плечо. Малисс едва заметно усмехнулся и снова погрузился в свое обычное оцепенение.
Ариса снова втянули в осторожную беседу, котята теперь старались выбирать нейтральные темы.
— У вас очень красивые глаза, — Льяма снова смущенно раскрыла веер.
— Это дар моей Матери, — им незачем было знать, кого именно он так называет, хотя уважение и благоговение в голосе Ариса все же отразилось.
— А мне от матушки досталась улыбка, — похвасталась Льяма. — Так говорят.
Арис перевел взгляд на старшую риссу, которая как раз улыбнулась чему-то, сравнил ее с дочерью и кивнул:
— Говорят правду, рисса, у вас и вашей многочтимой матушки просто чудесная улыбка.
— Благодарю.
— А чем вы вообще увлекаетесь? — решил поговорить и Китрис.
— Чтением, риэр. Мне очень нравится читать.
— А что вы любите читать?
— Все, что попадется под руку. Но больше меня увлекают сочинения великих лекарей и описания мира.
— Вы любите путешествовать?
— Пока не знаю, это мое первое путешествие. А вы?
— Обожаю. Всегда можно увидеть что-то новое, узнать много интересного.
— Вы много путешествовали? Расскажете? — Арис предпочитал слушать, уходя от неудобных вопросов и того, что некоторые слова он все еще понимал только интуитивно, из контекста, и вполне мог ошибаться.
Китрис принялся оживленно повествовать о местах, в которых успел побывать за свою жизнь. Если судить по его рассказам, семейство почтеннейшего риэра Шерриса исколесило не только Эреату, но и сопредельные королевства и княжества. Арис внимательно слушал и старался запомнить, что с Энратом и Эреатой граничат земли маленького княжества нагов, в основном гористого и с труднопроходимыми для всех разумных, кроме самих нагов, тропами, но их стоит посетить хотя бы ради Хрустальных пещер с их поющими водопадами и целебными гротами. А на юге от Эреаты простираются степи еще одного людского государства — каганата Ыттым, известного своими лошадями.
— Китрис, ты уже утомил Ариса своими разговорами, — наконец, упрекнула брата Льяма. — К тому же, пора пообедать.
С ней согласился глава прайда и негромко уркнувший живот Ариса, заставив того потупиться в смущении.
— Действительно, стоило бы перекусить. Арис, ты еще не хочешь спать? — спросил Эанор.
Юноша прислушался к себе. Он был голоден и немного устал, но не представлял, как можно было бы уснуть на пусть и удобных, но все же узких сидениях. Сидя?
— Не знаю. А как это вообще возможно?
— Конечно, прислонишься к моему плечу и подремлешь. Скоро рассвет.
— Может быть, я попробую. Но лучше потерплю до… станции?
— Да, перед рассветом мы остановимся в Ресбруке, чтобы нормально позавтракать. Однако ненадолго, спать все же придется в салоне. Устроишься у меня на коленях головой, я укрою тебя пледом.
— Хорошо, — Арис вынужденно согласился с тем, что придется устраиваться так, как получится.
— Большая остановка будет через два дня, на восемь часов. Можно будет отоспаться в кровати в гостинице при станции, — утешил его Эанор.
— А сколько нам всего ехать?
— Раньше дилижанс ехал до Трианна семь полных дней, прибывая вечером после заката.
— Сейчас, как нас уверили, время в пути сократилось на сутки, — заметил старший львиногрив. — За счет новой дороги через Лимскую пустошь и моста через Гремучую.
— Благодарю, риэр. Значит, шесть дней.
— Будет две большие остановки, — внезапно разлепил губы третий из вампиров, самый молодой из них. — Реллех и Гремучая.
— Благодарю, милорд, — повторил Эанор.
Что ж, это радовало: раз в два дня немного отдохнуть, выпрямить спину на нормальной кровати, неспешно перекусить за нормальным столом — для Ариса, конечно, а ему — выпить живой крови. При станциях всегда располагались донорские пункты, хотя кровь там стоила гораздо выше, чем в городских. Впрочем, как и пища для живых. Пока же в пищу приходилось употреблять то, что они взяли.
— Эанор, — Арис, перекусив холодным мясом, вложенным в еще мягкие булочки с каким-то вкусным оранжевым соусом, заварным пирожным с кремом и холодным чаем, посмотрел на вампира, чуть заметно сдвинув с запястья свой браслет. Ведь можно было запить пусть и сохраненную магией теплой, но все равно уже почти не несущую силы кровь хотя бы парой глотков его крови?
Эанор отрицательно покачал головой. Не стоит дразнить других вампиров. Арис вздохнул и согласился. Он убрал в саквояж остатки трапезы и вынул оттуда теплый, но удивительно легкий и тонкий плед — такие производили в Эреате из шерсти особенно тонкорунных местных коз, как объяснил вампир, когда покупали эту прелесть. Кроме пледа Эанор купил еще и крохотную, с две ладони величиной, подушечку-думку, ее он и положил себе на колени, предлагая Арису устроиться на них головой.
— Первое в жизни долгое путешествие, — пояснил он львиногривам.
— О, крепитесь, юноша, — понимающе усмехнулся риэр Шеррис.
— Я стараюсь, — Арис улыбнулся, устраиваясь поудобнее.
Усталость все же дала о себе знать, и сон сморил его, позволяя вампиру перехватить свою драгоценную ношу поудобнее. Конечно, высокий рост Ариса был неудобством, которое его худоба не компенсировала в данном случае. Бедняге некуда было вытянуть ноги, Эанор подозревал, что они, поджатые под сидение, во сне затекут так, что потом хоть кричи. Придется их растереть попозже. Хорошо, что все заснут на день. Он спать не собирался. Котята, привалившись друг к другу, тоже посапывали, младшие мужья и супруга риэра Шерриса подремывали, откинувшись на подголовники сидений, вампиры замерли каменными изваяниями, а они с будущим послом продолжали негромкую беседу. Как ни странно, нашлось множество тем, близких обоим, начиная от политики предшественника королевы до тонкостей нагской чайной церемонии.
— Всегда приятно иметь хорошего собеседника, — львиногрив, оказывается, умел добродушно улыбаться.
Дилижанс понемногу стал сбавлять ход. Эанор после остановки осторожно выбрался из-под Ариса, уложив его на свое место поудобнее. Стоило озаботиться обычными физиологическими потребностями, что сделали и остальные взрослые пассажиры. После львиногривы растолкали котят для того же, Эанор, подумав, разбудил и Ариса.
— На станции есть уборные, мой цветок, стоит ими воспользоваться. И размять ноги немного.
Арис сразу же направился в указанном направлении, по пути растирая затекшую шею. Что в его случае было то ли упущением Госпожи, то ли необходимым условием «человечности» ее дитя, это невозможность лечить самого себя. Да и не стал бы он взывать к тьме исцеляющей здесь, в окружении множества разумных, да еще и с древнейшими вампирами под боком, хватило понимания собственной глупости в дилижансе.
— Ну как, стало немного полегче? — встретил его Эанор по возвращении.
— Немного. Я уже представляю, как все будет болеть по прибытию, — усмехнулся юноша.
— Ничего, зато получишь массу новых впечатлений от общения с нашими попутчиками.
— Это точно. Знаний я уже получил довольно много, — Арис устроился на своем месте и склонил голову на плечо вампира. — Я попробую так поспать, ладно? Глаза закрываются, честное слово.
— Хорошо, спи, мой цветок.
Пассажиры устроились на своих местах, водитель дилижанса заглянул, чтобы удостовериться, что все вернулись, закрыл дверцу, прозвенел колокольчик, и экипаж выехал со станции, снова набирая ход и мягко покачиваясь на рессорах под ровный перестук копыт. Младшие львиногривы практически сразу задремали, вампиры погружались в сонное оцепенение.
— Уже скоро рассвет, — заметил риэр Шеррис, чуть удивленно взглянув на задумчиво уставившегося поверх его плеча Эанора. — Разве вам не хочется спать?
Эанор подумал — и согласился. К чему раскрывать все козыри и обращать на себя внимание древнейших еще большее, нежели уже есть?
— Вы правы, риэр, — он показательно зевнул, прикрыв рот ладонью. — Просто волнуюсь о моем избраннике, что даже усталости не заметил.
Он откинулся на подголовник, закрыл глаза и принялся прокручивать все разговоры, что велись в дилижансе этой ночью, анализируя все, что услышал. Будущий посол вполне может стать хорошей картой в игре аристократии. Его помощь будет нелишней, если что-то пойдет не так с тем, чтобы рассказать о силе Ариса. Вампиры… Пока непонятно, но внимание стоит уделять всем слухам и сплетням двора, лорд Гарт поболтать любит. Что-то его подспудно волновало во всем этом. Но пока что он не мог понять — что именно. Что ж, время еще есть, больше пяти дней на то, чтобы вычленить причину тревоги и разобраться с ней. Не Малисс же его так волнует. Он, конечно, темная лошадка, но в жизни ни во что не вмешивался, по крайней мере, насколько знал Эанор. Усталость давала о себе знать, без ставшей за последние дни привычной подпитки кровью Ариса, Эанор не мог безвредно для себя бодрствовать больше суток. Так что он позволил сну завладеть собой. Но даже во сне он бережно обнимал Ариса, не отпуская.
Львиногрив некоторое время наблюдал за ними обоими из-под полуопущенных ресниц. Его очень, очень заинтересовали эти двое. И он даже терялся, кому присвоить приоритет. Вампир, несмотря на его сугубую молодость, был великолепным собеседником, в чем-то, конечно же, поверхностным, в чем-то разбирающимся даже лучше него самого в силу более долгого срока жизни. Он был интересным, это знакомство стоило продолжать и впоследствии передать наследнику. Если, конечно, молодой вампир не ввяжется во что-то головоломное и не сгинет. А вот юноша… Риэр Шеррис великолепно учуял его силу, но пока не понял, к какому направлению она относится. Исцеление? Это всегда было прерогативой магов Виты и Света. И он бы, пожалуй, согласился с тем, что молодой человек относится к оным, если бы не одно «но»: искренний интерес к нему вампиров. Магов этих двух направлений они если и не недолюбливали, то попросту игнорировали. Маг Света или Виты никогда не стал бы избранником вампира.
Пожалуй, стоит повнимательнее присмотреться к этому избраннику. Будет совсем нелишне оказаться в центре интересных событий, которые ему уготованы. А в том, что мальчишка со стопроцентной вероятностью окажется в гуще событий, старый прожженный интриган не сомневался. А пока стоило немного вздремнуть, чтобы с новыми силами начать общение с юным вампиром.Глава десятаяВторой день пути дался Арису тяжелее первого. Тело затекло и ломило спину, не спасли даже те полчаса, что давались пассажирам, чтобы умыться и оправиться на станции, куда они прибыли после заката. Он даже толком не выспался, потому что не привык спать в движущемся экипаже. Все это настолько выбивало из колеи, что он чувствовал себя хуже, чем после порки розгами или случившегося однажды происшествия, когда, исследуя замок Дракона, сорвался с балки и рухнул на каменный пол, сломав руку и обе ноги и чудом не раскроив череп о каменные обломки. Рашес тогда примчался на его крик и истратил целых пять исцеляющих сфер, а после — полный флакон мази от синяков и ссадин. Арис чувствовал, как от всего этого внутри поднимается удушливой волной раздражение. Ему не хотелось общаться с котятами, только схватить Эанора в охапку, забиться куда-нибудь в темное место, лечь, обвившись вокруг вампира, заставить его напиться крови и уснуть каменным сном. Или не уснуть, а попросить сделать что-нибудь с закаменевшими мышцами и ноющим седалищем.
Эанор никаких неудобств не чувствовал, беседовал с львиногривами и гладил избранника по руке. Арис заставил себя прислушиваться к его прикосновениям, полностью отдаться им, чувствовать только прохладу твердых пальцев, нежность, с которой они проходились по кисти, скользили по внутренней стороне запястья, словно пересчитывая отметины от клыков, сдвигая браслет выше.
— Еще четыре дня. И мы в столице, — вампир улыбался. — Жду не дождусь, когда смогу ее тебе показать.
— Там есть библиотеки? — Арис поерзал и подавил желание устроиться у него на коленях.
— Да, причем огромные.
— О! — юноша оживился, заставив вампира негромко рассмеяться. — Меня туда пустят?
— Конечно. Начнешь с библиотеки в моем поместье…
Арис приподнял брови, предлагая ему пояснить, что такое поместье и рассказать, какое оно. Эанор негромко принялся повествовать о своих владениях, о своем доме и о том, что у него там есть. Арис обладал хорошим воображением, но… ему недоставало хотя бы смутно знакомых ассоциаций. А вампир старался не заострять внимание прислушивающихся спутников к узости знаний об этом мире его избранника, поэтому он никак не пояснял все эти «мезонины», «эркеры», «галереи» и «анфилады». Конечно, все это, возможно, было и в замке Дракона, только — вот беда! — у них с Эанором не было времени, чтобы прогуляться и насладиться архитектурой, а сам Арис понятия не имел, какое помещение замка как называется и выглядит. Для него все они были только образами без названий в голове.
— И там есть розарий, правда, роз в нем мало, — вампир усмехнулся, напоминая юноше об украденной розе. — Зато есть всевозможные лилии, нарциссы, левкои и орхидеи. По крайней мере, были там раньше, — добавил он, склонившись к самому уху Ариса. — Что уж сохранилось… Тьма ведает.
— А разве за ними никто не ухаживал?
— Должны были, но, знаешь, без присмотра слуги имеют обыкновение работать вполсилы.
— Но ты вернешься и наведешь порядок, да?
— Обязательно. Хотя бы для того, чтобы иметь возможность дарить тебе каждый день новый цветок, — улыбнулся вампир.
Арис улыбнулся ему, на миг забывая о присутствии всех вокруг. Не замечая, как впились в него взглядами вампиры, как внезапно заалела юная кошечка, а ее отец понимающе усмехнулся в густые усы и поочередно коснулся загривков своих младших и супруги, словно напоминая им о том, что их многосторонний брак заключен не только по расчету, но и давно уже пронизан теплыми чувствами и даже любовью. Равнодушным остался только его наследник, да и то только потому, что дремал и не видел этой улыбки.
— Молодость, — сказал лорд Гарт, покачал головой и повторил. — Да, молодость.
Вероятно, даже не носи этот мальчик на своем тонком запястье «статусный» браслет, но улыбайся вампиру так, как сейчас, ни у кого бы не осталось сомнений в том, что их связывает.
Умей Эанор слышать мысли, точнее, сумей он пробить ментальную блокаду древнейшего вампира и услышать их, он бы рассмеялся. Да, их связывали чувства. Только вот совсем не такие, как казалось лорду. Но по правде, Эанор даже сказать не мог бы, какие они вообще, эти чувства. На ум приходило только одно-единственное слово: принадлежность. Они друг другу принадлежат, связанные словом Госпожи.
Как бы то ни было, долгая северная ночь подходила к концу, и дилижанс замедлил ход, вкатился в огромный каменный ангар станции.
— Остановка на восемь часов, до заката, милорды, миледи, — зычно провозгласил водитель, заглянув в салон. — На станции есть гостиница и ресторация, а так же купальни для дам и господ.
— Все, мой цветок, впереди блаженство и счастье на восемь часов, — шепнул Эанор. — И я поем.
— Никаких чужаков, — Арис посмотрел на него так, словно был готов спорить. Но следующая фраза прозвучала почти умоляюще: — Пожалуйста, тебе… мне это нужно.
— Хорошо, Арис, хорошо. Я понял. Только ты.
— Закажешь сытный ужин, я восполню силы. И поспим нормально. А то моя спина превращается во что-то невообразимое.
— Я разомну ее тебе, — пообещал вампир.
Арис прижался к нему плечом, без слов благодаря за предложение помощи и принимая его. Служащий станции уточнил у них, необходимо ли снять багаж, принял у водителя сундучок и деловито повлек его по короткому каменному коридору, выводившему в удивительно уютный зал, с обшитыми янтарно-лаковыми деревянными панелями до половины и побеленными стенами, с огромным камином и несколькими потертыми, но опрятными диванами, длинной стойкой у одной стены и рядом дверей на другой.
— Шестой номер готов и свободен, Марко. Или господа желают раздельные номера? Тогда придется подождать, — тут же оповестил их смотритель станции, суетящийся за стойкой.
— Один номер, — кивнул вампир. — С двуспальной кроватью.
— Шестой, вас проводят. Желаете завтрак в номер? Купальню? Услуги донора?
— Сытный завтрак и купальню. Донора не надо.
— Как прикажете, милорд.
Служащий, терпеливо ждавший их с сундуком, поклонился, предлагая следовать за собой, открыл одну из дверей, выводившую, как оказалось, в длинный полутемный коридор, так же обшитый панелями, как и зал, по левую сторону которого располагался целый ряд одинаковых дверей с начищенными табличками-номерами на каждой. В дверных замках кое-где торчали ключи, показывая, что комната свободна. Марко отпер шестую, внес сундучок и поставил у изножья широкой, но довольно скромной кровати без полога и занавесей.
— Прошу, милорды, располагайтесь. Купальня будет готова через полчаса, что желаете на завтрак?
— Арис? Что бы тебе хотелось съесть?
— Жареного мяса. Побольше. Суп, хлеб, тушеные овощи. Крепкий чай с сахаром, — Арису хотелось, чтобы слуга оставил их уже в одиночестве, оттого его голос звучал отрывисто и резко. Он даже не замечал, что копирует в этом самого Эанора.
Слуга закивал и убрался, передавать желание постояльцев на кухню. Стоило двери за ним закрыться, Эанор провернул в замке ключ и крепко обнял Ариса. Просто обнял, давая юноше прийти в себя.
— Пойдем на кровать, — через несколько минут тот пошевелился и потянул его за собой.
— Ты очень сильно устал? — заботливо спросил вампир.
— Я устал от того, что вокруг чужие. Можно нам побыть только вдвоем сейчас? — Арис стянул с ног сапожки и поморщился: благоухал он за два дня без возможности раздеться и ополоснуть хотя бы ноги отнюдь не миндалем и не розами.
— Конечно. Ничего, скоро мы искупаемся и сменим одежду на чистую. Ты очень хорошо держишься для того, кто не путешествовал никогда в жизни.
— Я стараюсь. Мне же не стоит показывать, что я вообще шестнадцать лет не покидал замок?
— Разумеется, мой цветок.
— Эанор, если твой завтрак будет немыт и нечесан, это совсем плохо? — Арис снова плюхнулся на покрывало, довольно застонал.
— Нет, все нормально. Давай сюда руку.
— Я просто очень хочу, чтобы ты меня укусил, — признался, слегка смущаясь, юноша, сдвигая браслет повыше и открывая запястье.
Эанор впился в его руку, глотая кровь, очень надеясь, что сможет оторваться вовремя. Арис откинул голову на подушку и запустил руку в его волосы, незаметно освобожденные от ленты, принялся поглаживать и перебирать текучие, хоть и слегка запылившиеся в дороге пряди. Вопреки боли и постепенно накатывающей слабости, в его животе рождался колкий жар, словно уколы горячих снежинок, если только такое было возможно. Но иначе описать он не мог. Только тихо, полустоном, повторять:
— Да, Эанор… да…
Вампир уговаривал себя, что еще один глоток — и все. Но остановиться сумел только в тот момент, когда рука Ариса соскользнула с его головы и замерла неподвижно на покрывале.
— Цветок! — он всерьез перепугался, прижался ухом к груди юноши.
Сердце билось — глухо и тяжело, ему отчаянно не хватало крови. Эанор сорвался с постели, как был, босиком, вылетел в холл станции.
— Кроветворное, сию секунду!
Наверное, вид его был страшен, потому что смотритель просто исчез, словно в портал провалился не сходя с места, и появился так же мгновенно, протягивая вампиру шкатулку с пузырьками отвара и мерцающей золотистым светом сферой исцеления.
Эанор приводил Ариса в порядок, шипя сквозь зубы и обещая, что в жизни больше его не подпустит к себе больше чем на пару глотков десерта.
— Не злись, — слабый шепот заставил его замолчать. — Все хорошо.
— Куда уж лучше. Помолчи, тебе пока нельзя разговаривать.
Арис послушно умолк, закрыл глаза, уплывая в дрему. Разбудил его только аромат принесенного завтрака и возмущенный вопль желудка, требующего немедленного восполнения сил. Эанору пришлось помочь ему сесть в постели, оперевшись на подушки, да и кормить с рук.
— У нас есть еще семь часов. Спи, я тебя искупаю.
Противиться у Ариса не было сил, да и желания. Он подчинился, когда съел все, что принесли. Что ж, стоило признать, что он слаб и должен смириться с тем, что в одиночку кормить Эанора не может.
— Все, засыпай, мой цветок, — вампир погладил его по волосам.
— Ты поспишь со мной рядом потом? — пробормотал тот, закрывая глаза.
— Конечно…
Эанор тщательно вымыл его, искупался сам и блаженно вытянулся на кровати рядом со своим цветком. Как же хорошо вытянуть ноги. Усталость, несмотря на выпитую кровь, все равно ощущалась, да и пережитый страх потерять по собственной дурости свое сокровище не давал уснуть, так что он просто лежал, стараясь не слишком сильно сжимать тонкую ладонь Ариса. Никаких больше поддаваний на уговоры. Есть доноры, их и придется пить. Крови Ариса надо немного. Да и не все же питаться десертами. Вечером еще выпьет живой крови, чтоб хватило на два дня. И на второй большой остановке тоже, дважды. Интересно, а древнейшие пьют много крови? На них наличных на станции доноров-то хоть хватило?.. Какие глупые мысли порой лезут в голову! Но думать о чем-то более серьезном он не хотел. Мысли о будущем и возможных проблемах в голову не шли, а мысли о том, что могло бы случиться, не остановись он вовремя, он сам гнал, суеверно опасаясь невесть чего, ведь зарекся уже поддаваться на уговоры мальчишки, и ситуация повториться не могла.
Арис повернулся во сне, прижался к нему. Эанор обнял его, просунув руку под шею, прижал к себе покрепче. Ревнивое чудовище, ранимое и юное, которому так важно быть кому-то нужным… Самое прекрасное в мире чудовище.
— Ты все равно мой… — сказал он. — Даже не думай, что избавишься от меня.
И пусть Арис не мог ему ответить, Эанору было важно сказать это вслух. Ему даже удалось подремать с полчаса прежде, чем в дверь постучали, предупреждая, что вскоре дилижанс отправится.
Будить Ариса он не стал, тот спал крепко и от бережного одевания и заворачивания в плед не проснулся. Вампир расплатился со смотрителем станции, служащий погрузил сундук, а сам Эанор осторожно забрался в дилижанс и уселся на свое место, игнорируя чужие взгляды. К счастью, никто ничего не сказал. Промолчали даже вампиры, хотя уж кто-кто, а древнейшие имели право вправить юному собрату мозги. Но — нет, только просветили насквозь. Эанор сделал вид, что его эти взгляды не трогают.
Спустя какое-то время риэр Шеррис все же завел с ним разговор на отвлеченную тему, Эанор сумел заставить себя отвлечься от собственных переживаний и отвечать связно и развернуто. Арис спал, но так и должно было быть: кроветворные отвары обладали снотворным эффектом. Проснулся он еще через пять часов, когда Эанор задремал, не выпуская руки своего избранника.
— О, вы очнулись, юноша, — с ним внезапно заговорил лорд Гарт.
— Добрый вечер, милорд, — учтиво отозвался Арис.
— Добрая, скорее, ночь, — усмехнулся старый вампир. — Вы долго спали.
Эанор дремал, не слыша их разговора. Арис понял, что выкручиваться придется самому.
— Немного устал с непривычки.
— А, скорее, переоценили свои силы, — понимающе кивнул лорд. — Вам стоит быть осторожнее, Арис.
— Благодарю вас за совет, милорд.
— Не сочтите меня старым брюзгой, я лишь пекусь о двух невинных жизнях, которые могли сегодня завершиться до срока. Хотя больше, конечно, о своем сородиче. Погибни вы, и лорда Леанна ждало бы жестокое наказание. Впрочем, не буду говорить обиняками. Его ждала бы бесславная и мучительная смерть под палящим солнцем.
Арис похолодел. Эанор ведь говорил о своде законов, о запрете убивать.
— Это только моя вина, я должен был его оттолкнуть, но я этого не сделал.
— Это очень хорошо, что вы это понимаете. Ревность затмевает разум, я понимаю, так часто случается в парах, где избранник — человек. И если вампир идет на поводу у него… Трагедии случаются все чаще с тех пор, как Риадорра вошла в состав Энрата, и вы себе не представляете, какое это горе для нашей расы, ведь дети у вампиров рождаются так редко, а жертвами в подобных случаях становятся именно молодые вампиры, — лорд сокрушенно вздохнул.
— Я больше не стану так поступать, — уверил его Арис.
— Вы очень разумны как для человека вашего возраста, юноша. Просто примите как данность: к своим донорам ваш партнер не испытывает ничего, в то время как вас любит всем сердцем. Со стороны это видно, особенно старикам.
Лорд Малисс тихо фыркнул, их более младший спутник и вовсе прижал руку ко рту, скрывая широкую ухмылку.
— А уж таким старикам, как я, и подавно.
— А я думал, вы… — Арис прихлопнул рот ладонью, зарекаясь впредь вообще открывать рот без присмотра Эанора.
— Думали что, юноша? — терпеливо уточнил лорд Малисс.
— Что вы моложе лорда Гарта, — совсем стушевался юный жрец.
— Кирин, старый ты пень, я же говорил тебе, что никто не заподозрит нас в том, что мы ровесники.
Арис во все глаза смотрел на искренне и с удовольствием смеющихся лордов.
— А что скажете о лорде Керианне? — прищурился Кирин Гарт.
— Он… младше вас обоих? — полувопросительно произнес Арис, и все трое снова рассмеялись.
— Нике, ты не верил, но устами младенца Тьма глаголет истину.
— Арис, почему бы тебе не поспать? — пробубнил Эанор. — Не докучай лордам.
— Что вы, лорд Леанн, юноша вовсе не докучает, он весьма развлек нас, — успокаивающе произнес Кирин.
— И все же, милорды, я не прав? — осмелился спросить Арис.
— Я старше на целую четверть века, — улыбнулся ему Нике Керианн. — Но в нашем возрасте эта разница уже не существенна.
— Вот ваш лорд еще весьма молод. Лет триста пятьдесят, так ведь?
— Двести двадцать пять, — буркнул Эанор, просыпаясь окончательно. — Лорд еще моложе и безголовее, чем вы могли представить.
— О. А выглядите вы… Впрочем, наверное, здесь неважное освещение.
— Теперь я даже не знаю, радоваться тому, что выгляжу старше, или печалиться, — хмыкнул вампир.
— Радоваться, что все закончилось. Что бы с вами ни случилось.
Тревога снова кольнула, еще отчетливее, чем прежде. Откуда они знают?
— Вампиры не могут просто так постареть. Выглядеть моложе могут. Но старше своих лет они выглядят, только если пережили нечто чудовищное, — пояснил Арису лорд Гарт.
Юный жрец кивнул, соглашаясь и принимая к сведению. И с новым интересом окинул взглядом троих древнейших лордов. Значит, они должны выглядеть, как лорд Керианн, но тоже пережили нечто ужасающее, если выглядят намного старше него?
— На Нике даже не смотрите, у этого мерзавца отличная наследственность, королевская кровь.
Тот сразу же скроил невозможно спесивую мину, но долго не выдержал и прыснул.
— Не слушайте этого старого ворчуна, дитя, он выглядел бы моложе меня, если бы не кидался в свое время спасать одного высокородного идиота, очертя голову.
— А я выглядел бы юным и свежим, если бы потом не вытаскивал их обоих.
Эанор уже просто места себе не находил. Слишком невероятным ему казалось совпадение, чтобы три столь древних и могущественных вампира, один из которых — сам принц Никелеон, оказались в ничем не примечательном Кронгарде в то же время, что Арис прошел посвящение Госпожи. Неужели что-то такое чуяли? Но показывать волнение было нельзя, пришлось переключиться на расспросы Ариса о здоровье.
— Все хорошо, — тот глубоко вздохнул и виновато прошептал: — Прости меня, я был чудовищно неправ, требуя от тебя невозможного и рискуя твоей жизнью. Больше не повторится, клянусь.
— Хорошо, что ты усвоил этот урок, — кивнул Эанор.
Больше эта тема не поднималась.Глава одиннадцатаяВампиры все же заметили настороженность, с которой их младший собрат теперь смотрел на них, но… ничего не предприняли и не сказали, чтобы развеять его тревоги. И от этого Эанор просто с ума сходил, неизвестность и неопределенность его пугали. Тем временем дилижанс бодро катил по дорогам королевства, волею Ее величества Алатии содержащиеся в безупречном порядке. Градоправителя, в чьем ведении находилась разбитая дорога, вполне могли привязать к лошадиному хвосту и заставить босиком пробежать по ней, а после повесить, если еще было кого вешать.
Ко второй остановке Эанор готов был выскочить из дилижанса и полететь в столицу на своих крыльях, утаскивая Ариса. Но сделать так значило расписаться в собственном страхе. Он не мог и не должен был давать такой козырь в чужие руки. И пусть вампиры старались во все времена держаться друг друга, никто не мог поручиться за то, будет ли тот же принц Никелеон лоялен по отношению к ребенку и жрецу Госпожи лишь потому, что его партнер — вампир. Оставалось обнимать избранника и мечтать поскорее распрощаться с попутчиками. И с дилижансом, от которого уже все затекло, закаменело и вызывало желание в столице сжечь это транспортное средство и долго плясать на углях.
— Два дня, — теперь вампира уговаривал потерпеть Арис, хотя тоже чувствовал себя не лучшим образом.
— И еще неизвестно, что сталось с поместьем за эти двадцать три года, — бурчал Эанор, отмывая волосы юноши в купальне станции на реке Гремящей.
Он уже напился крови, купив сразу троих доноров, и даже позволил себе пару глотков крови Ариса. А перед тем долго рассматривал его костистое, тонкое запястье, на котором каждый укус оставлял след. Правда, самые первые уже почти не просматривались, разгладились.
— Все будет хорошо, — уверял Арис.
— Когда ты так говоришь, я начинаю думать, что так оно и будет, — Эанор поймал его в объятия, смыв пену с волос, крепко прижал к груди.
Арис перевернулся, не вырываясь из его объятий, распластался по его телу, опуская голову на плечо. Пальцы принялись гладить ключицы и грудь, он словно успокаивал нервного и пугливого кота, хотя Эанор знал, что в замке Дракона не было никаких животных, а у Ариса — домашних питомцев.
— Всего лишь два дня. И все, никакого дилижанса…
— Устал? — теплые пальцы поднялись выше, прошлись по уголкам губ, разглаживая чуть заметные складки, по густым бровям с капризным изломом, зарылись в волосы на виске.
Арис и сам страшно устал и измучился, но чувствовал, что не должен показывать этого. Эанор и без того относился к нему, как к хрупкому цветку.
— Крылья отдавил, — отшутился вампир.
— Я могу размять тебе спину, перевернись, — Арис привстал с него.
Купальни на станции были сделаны так, чтобы ими могли воспользоваться постояльцы любой расы. В глубокий бассейн вела лестница с широкими ступенями и пологий пандус, вероятно, для нагов. Именно на нем сейчас они и расположились, наполовину в воде. Вампир послушно развернулся, застонал, почувствовав руки Ариса. Маленький паршивец использовал свою силу, но не привычным образом, окутывая исцеляющим облаком, а посылал внутрь, словно тысячи острых игл, приносящих отчего-то не чистую боль, а нечто невообразимое и прекрасное. Эанор выгнул спину, потом снова вытянулся.
— Как же хорошо.
— Расслабься, — по коже скользнули мокрые прохладные кудри, а потом — горячие губы, касаясь одного из самых чувствительных мест на теле любого вампира — под лопаткой. Арис длинно лизнул его.
— Что-то не получается. А вот напрячься — это пожалуйста.
Мальчишка чуть слышно фыркнул и куснул, сжимая зубы ровно с той силой, чтобы вампиру обнесло голову от всплеска желания, не причинив боли.
— Арис, рискуешь… У меня с самоконтролем все еще не очень.
— Но ведь тебе нравится? Почему нет?
Арис сдвинулся ниже, провел носом по позвоночнику до самой поясницы, снова лизнул и прикусил кожу. Вампир застонал — объяснять сейчас что-то сил не было. Острые иглы-искры снова впились в его тело, переводя удовольствие на новый уровень, зажигая внутри маленький костер.
— Перевернись.
Эанор рывком сменил положение. Очередная волна иголочек ударила из ладони, легшей чуть ниже пупочной ямки, заставив вампира царапать пандус когтями.
— Тише, тише, сейчас, — Арис прогнал ладонями горячий поток внутри его тела, от ключиц до подвздошья, сполз еще ниже, на колени, прижимая вампира к теплому камню, опустил, наконец, ладонь на его член. Эанору оставалось только двигать бедрами навстречу этой ладони. И то было необязательно, капелька опыта в подобных ласках у Ариса уже была, и он справился сам, с довольной улыбкой наблюдая, как разбрызгивается по груди и животу вампира полупрозрачное семя. Сам же юноша остался абсолютно спокоен, ему хотелось заставить Эанора забыть о тревогах хоть на время, и удалось.
— Иди сюда, мой цветок, — вампир протянул руки.
Арис аккуратно улегся ему на грудь, поплескав, чтобы смыть семя, прикрыл глаза.
— Тебе лучше?
— Намного. А тебе? Тебе ведь тоже…
Арис только отрицательно покачал головой.
— Я спать хочу, Эанор, отнесешь меня?
— Да, сейчас, мой цветок, — вампир подхватил его на руки.
К тому моменту, как он и сам лег в постель, чтобы выспаться перед последним отрезком пути, Арис уже безмятежно спал, свернувшись в нескладный клубок, но стоило лечь, как он развернулся и прижался спиной к груди вампира. Так странно, так безумно-доверчиво… И так соблазнительно, что Эанору пришлось пару минут поскрипеть клыками, унимая желание. Потом он приказал крови вернуться к мозгу. Арис устал, иначе бы не отказался от «поглаживаний». Да и просто… нужно ведь держать данное самому себе слово? Все у них будет, только не сейчас.
Предупредительные служители разбудили их за полчаса до отбытия дилижанса. Арис успел умыться, перекусить принесенным ему омлетом и мясными колбасками и остался в восторге:
— Это вкусно! Мне понравилось. Мы можем потом заказать еще такую еду?
— Да, мой цветок, разумеется, — вампир рассмеялся.
Простые радости, незамысловатый вкус. Ох, сколько же работы ждет его впереди! Арис умеет лгать и умалчивать, ему пришлось научиться этому, чтобы выжить. Но в основном он всегда говорит прямо и без обиняков, что думает, чувствует. Ему так проще и легче. В Трианне ему придется привыкать носить маски постоянно, расслабляясь только за крепкими стенами поместья. Это будет тяжело. Но если он хочет приспособиться, ему придется. Главное — сразу же объяснить все. Эанору придется научиться объяснять. Это тоже нелегко, но он прекрасно знал, что такое долг. Этот долг был необременителен.
— Что ж, два дня. И все закончится, — подбодрили их вампиры, усмехаясь.
Эанор до сих пор не мог прийти в себя от перемены, которую наблюдал своими глазами. Вместо надменных статуй он видел перед собой пусть и пожилых, но не утративших способность радоваться жизни вампиров. И не сомневался, что маски вернутся на место, едва дилижанс въедет в предместья Трианна. Впрочем, он и сам будет куда более отрешенным и холодным. Люди не должны знать, что вампиры вполне умеют проявлять чувства на публике. То, что в дилижансе были еще и львиногривы, кажется, вписывалось в какой-то план древнейших. Знать бы еще, что это за план, и какое место и роль в нем отведены им!
— Я еще подремлю, ладно? — вздохнул Арис.
— Конечно, мой цветок. Устраивайся, как тебе удобно.
За время пути Арис умудрился завязать почти дружеское общение с юными львиногривами, хотя больше все же с Китрисом, потому как Льяма, кажется, по кончики своих хорошеньких ушек влюбилась в жреца Госпожи, краснела, прикрывалась веером, не заговаривая лишний раз. Эанор старался не посмеиваться, хранил равнодушное выражение лица, вовсю веселясь про себя. Отец кошечки тоже явно разделял его веселье, наблюдая за общением молодежи. А вот ее матушка периодически тихо шипела что-то на родном языке, что заставляло Льяму прижимать ушки и отчаянно пытаться вести себя ровно. Китрис же вовсю рассказывал обо всем, что в голову взбредало из прочитанного, увиденного и услышанного. В лице Ариса он нашел внимательного и очень заинтересованного слушателя, способного тихими возгласами восторга или недоверчивым хмыканьем побуждать к продолжению монолога, давая понять, что это очень интересно. За этим общением очень внимательно следили все. Вампиры пытались понять, кем же все-таки является избранник их сородича, риэр Шеррис — тоже. Эанор просто продумывал дела на первое время. У них будет около недели, прежде чем ему придется обратиться в канцелярию двора о приглашении на ближайший прием. За это время необходимо будет заказать костюмы, привести в порядок волосы, дом, счета. Впрочем, если его счет в банке не арестован, значит, поверенные аккуратнейшим образом оплачивали все налоги. Придётся обновить гардероб себе и Арису. А еще научить Ариса основам этикета в кратчайшие сроки. Здесь не справиться своими силами или книжной премудростью, хотя «Нравов зерцало» придется Арису подсунуть, пусть прочтет. Это все еще основа для построения всех видов этикета. И первый визит придется сократить так, как только возможно. Один… ладно, два прохода по залу, сослаться на хрупкое здоровье избранника и еще не прошедшую усталость от долгого пути? Нет, причина не должна касаться Ариса. Сослаться на собственное нездоровье? Ему поверят… Особенно те, кто помнит его двадцать три года назад. Хотелось поскорее добраться до дома и изучить себя, наконец, в зеркале. Неужели он так изменился, что ему легко прибавили сто лет?
— Въезжаем в столицу, — заметил кто-то из лордов.
Закат уже отгорел, и вампиры очнулись от сонного оцепенения, Эанор тоже сделал вид, что проснулся, хотя он в самом деле немного поспал, позволяя Арису привыкать общаться без своего надзора.
— Наконец-то! — вырвалось настоящим стоном измученной души. — Дом, милый дом!
— А твой дом далеко? — обеспокоился внезапно Арис.
— Двадцать минут полета.
Он понимал, отчего юноша переживает. Столица и ночью не становилась совершенно тихим и спокойным городом, жизнь продолжала бурлить на освещенных магическими шарами площадях и улицах. К тому же здесь обитало самое крупное сообщество вампиров, так что ночью тоже наносились визиты и устраивались приемы.
— А ты…
— Долечу, — уверил Эанор.
— А как же багаж?
— На станции можно нанять человека, чтобы доставил его.
Арис успокоился и прижался к нему.
Спустя полчаса дилижанс вкатился в вокзал столичной станции. О, эта ничуть не походила на две, виденные Арисом прежде. Огромные мраморные колонны вздымались ввысь, поддерживая сложный купол, расписанный изумительными фресками, украшенные мозаичными панно стены притягивали взгляд, сверкая в ярком свете магических люстр. Так как вокзал предназначался и для вампиров, здесь не было окон, но магия позволяла осветить его полностью. Спускаться по ступенькам не понадобилось, дилижанс подкатил к каменному перрону вровень с полом экипажа. Таких перронов здесь было шесть, и у трех других так же разгружались грузо-пассажирские дилижансы, прибывшие из других городов. Степенно шествовали вампиры, люди, Арис впервые вживую увидел нага, зачарованно наблюдая, как неторопливо извивается мощный хвост, как покачивается четырехрукий торс одетого в богатейшие меха существа. Тот, учуяв пристальный взгляд, так же неторопливо развернул голову, позволяя полюбоваться резким, словно вырубленным из камня, профилем, а затем и анфасом. Широкоскулое лицо обрамляли заплетенные в сложную прическу белоснежные волосы, резко контрастирующие с темной кожей нага. Золотистые змеиные глаза поймали взгляд Ариса, спустя пару мгновений наг плавно изогнулся, отвешивая ему глубокий поклон, и проследовал к выходу из вокзала.
— Арис, — одернул его Эанор. — Постарайся избавить меня хотя бы на пару часов от дуэлей, когда твои откровенные взгляды расценят как предложение к близкому знакомству.
Юноша вздрогнул и виновато опустил голову.
— Прости, я… засмотрелся. На картинках в книге наги выглядят совсем иначе.
— Я приглашу одного знакомого нага к нам, там насмотришься.
— Хорошо.
Больше происшествий не случалось, так что до выхода они добрались беспрепятственно. Эанор еще со второй станции на Гремящей отправил магической почтой приказ готовить поместье к возвращению хозяина, так что надеялся прибыть в уже приведенный в порядок дом, к накрытому столу и чистой постели.
— Если они ничего не сделают… — шипел он.
Крылья легко и свободно несли их над столицей, и Арис зачарованно смотрел на паутину ярко освещенных улиц, в то же время прекрасно видя и совершенно темные переулки и подворотни, тупики и проезды, пропуская мимо ушей шипение вампира. Мимо них то и дело пролетали другие вампиры, кто-то в одиночку, кто-то с избранником на руках. Что поделать, это был излюбленный способ передвижения на короткие дистанции, сопряженный с нежеланием попасть под случайно выплеснутые из окна помои или вляпаться в конское дерьмо.
— А вот и мое поместье, — Эанор стал снижаться над прекрасным белым особняком, утопавшим в зелени.
Широкое парадное крыльцо, украшенное колоннами с замысловатыми капителями, было ярко освещено, как и некоторые окна особняка. Их явно ожидали, и это радовало. Как и общий ухоженный вид парка и клумб перед домом. Вампир приземлился, поставил избранника на ноги. Арис, внезапно испытав приступ робости, схватился за его руку, сильно сжав пальцы.
— Не бойся, мой цветок. Ты ведь здесь полноправный хозяин отныне.
— Хозяин? Но я же…
Высокие резные двери распахнулись, и выстроившиеся в холле, чтобы поприветствовать вернувшегося хозяина, слуги услышали ответ Эанора:
— Ты — мой избранник.
Слуги моментально склонились в поклоне. Вампир повел Ариса вдоль их ряда.
— Клай — дворецкий. Леда — распорядительница по хозяйству, заведует прислугой. Юнас — садовник.
Кого-то из тех, кто оставался в поместье, когда он уезжал отсюда, уже не было — в основном, слуг-людей. Кто-то был явно недавно нанят. Те, кого Эанор называл, были вампирами.
— Остальные по мере необходимости представятся. Что ж… Идем ужинать.
— Милорды, ужин накрыт в малой столовой, — Клай прошествовал вперед, открывая двери и взмахом руки зажигая светильники.
Арис с трудом сдерживался, чтобы не пялиться, раскрыв рот, на все вокруг. У него буквально кружилась голова от обилия впечатлений, от множества незнакомых предметов, которые он даже не мог опознать.
— Потом я тебе покажу все, — пообещал вампир.
Юноша кивнул и снова опустил взгляд в пол, только так удавалось сдерживаться. Там, на полу, был ковер с лаконичным и строгим рисунком — переплетающиеся в ритмичном узоре цветы, золотистые на теплом зеленовато-коричневом поле. Он шел, прослеживая их переплетение, пока Эанор не заставил его повернуть и войти в двери столовой. Столовая тоже заставила Ариса восхищенно замереть на месте, пока вампир не подтолкнул его вперед.
— Как тут…
— Темно и страшно?
— Красиво, — выдохнул Арис.
Зала, выполненная в темно-синих с позолотой тонах, его впечатлила. Он с восторгом осматривал полные хрусталя и фарфора шкафы, любовно выписанные вдоль потолочных балок узоры. В замке Дракона что-то очень отдаленно похожее было лишь в самом дальнем крыле, которому время и непогода нанесли непоправимый урон, разбив окна, сорвав черепицу с крыши, из-за чего внутрь попадала вода, ветер и грязь. Но все же кое-где сохранялись остатки росписи на отваливающейся от волглых стен штукатурке, висели клочья некогда прекрасного шелка, которым когда-то были обиты стены, на покоробившихся панелях можно было рассмотреть остатки резьбы, а на вздувшемся и прогнившем драгоценном паркете — узор древесных волокон. Здесь же вся красота сияла и манила прикоснуться, завораживала радужным блеском на резном хрустале, бликами на позолоте, так замечательно сочетающейся с темно-синим шелком обивки.
— Арис, ты успеешь налюбоваться, иди за стол.
— Да-да, иду. Так все красиво. Все это.
— Я рад, что тебе нравится, — искренне улыбнулся Эанор. — Клай, надеюсь, ты выполнил мой приказ, и блюда не будут вычурными? Пусть подают.
— Омлет, милорд, как вы и приказывали. Суп. Мясо. Сладкое.
Слуги понесли тарелки.
— Для вас приготовлен ужин из трех блюд, милорд, привести в кабинет? — осведомился дворецкий.
— Да, Клай. Я подойду попозже.
Слуга вышел, в столовой остались только они вдвоем.
— Ты мог бы поесть и здесь, или так не принято? — расправившись с супом, Арис пытался решить, что съесть следующим: мясо или восхитительный пышный омлет?
— Обычно не принято. Не портим аппетит избраннику. Не выставляем напоказ.
— Мне это аппетит точно не испортит, — улыбнулся юноша. — А ты голоден.
— Клай, приведите мой ужин.
Если дворецкий и удивился приказу, то никак не показал этого. Явившись на звон колокольчика, он поклонился и удалился, чтобы через пару минут вернуться с тремя людьми: двумя крепкими парнями и девушкой. Все трое были, что называется, кровь с молоком, ухоженные и здоровые. Эанор принялся за еду, чередуя их, вежливо надкусывал, отпивал, отпускал. Это были его люди, связанные клятвами и состоящие у него на службе: у каждого на шее висел золоченый кулон с гербом его рода. Значит, с ними полагалось обходиться бережно, ведь это — гарант его собственного здоровья и силы.
Арис закончил свою трапезу одновременно с ним, улыбнулся:
— Десерт?
— Десерт. Вы свободны, уважаемые, благодарю.
Закрывая за ними дверь, Клай мельком успел увидеть, как избранник милорда бестрепетно протягивает ему свое запястье, сдвинув «статусный» браслет, и почти блаженно улыбается.
— Слуги пока будут к тебе присматриваться, — поведал после десерта Эанор. — И ты к ним тоже.
— Хорошо. Я постараюсь вести себя тихо и достойно. А здесь есть купальня или ванная?
— Разумеется, к нашей спальне примыкает.
— Ты вымоешь мне волосы? Мне будет можно спать с тобой?
— Да, и теперь уже да.
— А ты покажешь мне библиотеку?
— Арис, завтра, — мягко рассмеялся вампир. — Иначе ты не будешь спать, зачитавшись, как я догадываюсь. Сейчас тебе нужно отдохнуть после дороги. А завтра у нас будет очень много дел.
— А каких?
— Прибудет портной. Здесь нам придется заказывать одежду, аристократам считается неприличным одеваться в лавках готового платья. Потом куафер. Признайся, мой цветок, это ты устроил так, чтобы мои волосы за считанные дни отросли до середины спины?
— Тебе очень идут длинные волосы, — не подумал смущаться Арис.
— Негодник, — Эанор шутливо погрозил ему пальцем. — Завтра придет человек, чтобы привести твою и мою гривы в полный порядок. Нет, обещаю, что не стану больше стричься, только не выращивай мне волосы до пят, хорошо?
— Хорошо.
— А теперь можешь начинать задавать мне вопросы.
Арис остановился в дверях огромной, но по-настоящему уютной спальни, обитой полуночно-черным шелком с изысканным золотистым узором, обвел это великолепие взглядом и покачал головой:
— Сперва мыться.
— Идем. Одежду оставь у дверей, слуги уберут.
Раздевался Арис, как и прежде, без малейшего стеснения, алые кудри укрывали его спину бурным водопадом, спускающимся ниже ягодиц. Он прошел в ванную, уже наполненную ароматным паром от горячей воды, восторженно ахнул, рассматривая облицованные темно-зеленым мрамором стены и небольшой бассейн глубиной по пояс.
— Роскошно? — усмехнулся вампир, спускаясь следом.
— Красиво. А роскошно — это как? — Арис, окунувшись, помотал головой, отбрасывая с лица намокшие волосы.
— Тоже красиво и одновременно богато.
— Как здесь? Здесь роскошно, да? — юноша подобрался к выстроенным в ряд на бортике бассейна флаконам, принимаясь обнюхивать их. Эанор не знал, мыльные составы с какими ароматами там сейчас находятся, хотя Клай был осведомлен о его предпочтениях и наверняка выбирал холодные и легкие: лимон, мяту, лаванду, лиметтовое дерево.
— Думаю, что да, — согласился вампир.
— Иди ко мне, хочу тебя помыть.
Эанор переместился к нему, улыбаясь. Тьма, как же ему нравились эти прикосновения, в которых не было никакого подтекста, никакой фальши. Только забота и ласка. Сам он тоже отвечал Арису легкими касаниями, пытаясь разжечь в том огонек страсти. Не забывая о том, как тот реагирует на его голос, намурлыкивал какие-то нежные глупости, замечая, как становится чуть более прерывистым дыхание юноши, как меняется его взгляд, как наливаются лунным свечением радужки. Арис уронил губку и водил по его намыленным плечам ладонью, иногда сжимая пальцы и слегка царапая кожу. Эанор продолжал подразнивать его легкими касаниями.
— Ты поможешь мне? — Арис ухватил его за запястье и потянул руку вниз.
— Конечно, — вампир не удержался, запечатлел поцелуй на его шее перед тем, как начать помогать.
Арис, уложенный им спиной на грудь, только тихо постанывал и подавался бедрами вперед, то и дело проезжаясь упругими ягодицами по замершему в полной боеготовности, прижавшись к животу, члену вампира. Это было бы почти невыносимо, если бы не было так прекрасно. Эанор целовал его в плечо, больше не рискуя приближаться к шее. Арис слишком доверчиво открывал ее, откидывая голову к плечу. Полное и безоговорочное доверие? Да, несомненно. Но с самоконтролем у вампира пока еще были проблемы. Слишком недавно он вырвался на волю, чтобы полностью восстановиться, да и случай в гостинице был показателен.
После того, как кончил, Арис сразу же принялся помогать Эанору. Это не заняло много времени: вампир и без того был на грани, с трудом удерживаясь, чтобы не перейти черту. Рано, еще рано. Сперва он обязан объяснить Арису, что к чему.
— Дам тебе почитать одну интересную книжку…
— Да, я так соскучился по возможности читать! — воодушевился юноша, подставляя голову, чтобы Эанор как следует намылил и промассировал его волосы.
— Вот и утолишь свою жажду знаний.
Арис помог и ему выкупаться, удивился и обрадовался, когда, повинуясь зачарованным рычагам, из выточенной в виде цветочного бутона розетки над бассейном полилась теплая вода, легко смывая пену. Когда они, освеженные и укутанные в пушистые полотенца, вышли из купальни, кровать была расстелена, а на столике рядом с ней стояли графин с холодной чистой водой, ваза с фруктами и… флакон масла с чуть заметным ароматом лилий.
— А вот тебе книжка, — вампир вручил ему снятый с полки том.
Арис с жадностью схватил книгу, вызвав у него улыбку.
— А я могу почитать сейчас? Немножко? А ты не будешь спать? — устраиваясь в постели, юноша с удивлением проследил за тем, как вампир переодевается в приготовленный для него домашний наряд.
— Нет пока что. Почитай, я поговорю с Клаем.
— Я буду тебя ждать, — кивнул Арис и немедленно сунул нос в книгу, быстро пробегая глазами строки.
Эанор вышел, усмехнувшись. Когда он вернется, у мальчишки явно накопится целый ворох вопросов. А пока вопросы были у самого Эанора к дворецкому.
@темы:
слэш,
фэнтези,
закончено,
История двадцать четвертая,
Шестигранник
-
-
29.06.2017 в 16:08-
-
29.06.2017 в 16:58Котёнки спасибище.
-
-
29.06.2017 в 19:20-
-
29.06.2017 в 22:46-
-
30.06.2017 в 23:02