Авторы: Таэ Серая Птица и Тай Вэрден
Рейтинг: NC-17
Жанры: Фэнтези, Hurt/comfort, Мифические существа, Первый раз
Предупреждения:
Насилие, Смерть второстепенного персонажа, Полиамория, Групповой сексРазмер: таки Макси
Статус: в процессе
Краткое описание: Таких, как он, нерожденных, называют "детьми Госпожи" и "поцелованными Смертью". Таких, как он, считают чудовищами, способными уничтожить тысячи людей силой одного лишь желания. Его воспитателем был скелет, и до шести лет он не имел имени и знал только четыре слова. В шестнадцать он должен был умереть на алтаре некроманта.
Читать и комментировать можно так же на Книге ФанфиковГлава тринадцатаяВечер промелькнул быстро, для Эанора и Ариса он вообще пролетел незамеченным. Вампир занимался делами рода, Арис — Миртом. Юноша прекрасно понимал, отчего Эанор редко заходит в детскую и отказывается брать мальчика на руки, и не обижался на него.
— Ну что, вы готовы? — окликнул его Сэй. — Переодевайся.
— Поджилки трясутся, — шепотом признался ему Арис, передавая ребенка с рук на руки.
— Почему? Ты уже был на балах.
— Но этот будет особенным, чует моя задница.
— Арис!
— Ну Эно же не слышит, — сконфуженно улыбнулся юноша.
— Все равно. Не стоит так выражаться.
— Ладно, прости. Все равно предчувствие нехорошее. Как будто не на прием у королевы идем, а на торг, где нас будут рассматривать вместо товаров.
— Так оно и есть. Но вы там вместе — это главное.
Арис кивнул и убежал одеваться. Их с Эанором уже ждали слуги и куафер, чтобы уложить волосы и украсить их, как подобает.
— Три танца — и домой, мой цветок. У нас ребенок, это допустимо.
— Согласен, — Арис спрятал неудовольствие от того, что его волос касаются чужие руки. Но сегодня он должен быть безупречен, чтоб из прически не выбилось ни волоска, а на костюме не смялась ни одна складочка. Белоснежные кружева, шелк цвета старого золота, расшитый чуть более светлыми узорами, золотые заколки в волосах — белые и алые маки.
За прошедший с момента его появления в Трианне год — почти год, подумать только! — Арис уже немного поднаторел в искусстве придворных интриг. Он был достаточно смышленым, чтобы схватывать налету и правила, и запреты. Достаточно опытным в притворстве: этому он учился с семи лет, когда Аргус вздумал обучать его невесть зачем. И первое, что он постиг — искусство носить маски. О, их у него было больше, нежели костюмов в гардеробе! Истинное лицо он позволял себе показывать только близким. Эанору, теперь еще Сэю, Ланору и Мирту. Маска сыграла свою роль и в знакомстве с принцем, было нетрудно изобразить то, что он изображал, тем более что опыта в общении у него было мало. Но ни один вампир, даже Эанор, не заподозрил, что это было нарочно. Арис чувствовал древность вампиров, ему необходимо было заинтересовать их, он уже тогда догадывался, что понадобится покровительство тех, за кем есть сила и власть. Не знал, правда, что власть принца номинальна, пока на троне сидит человечка. Но это все равно не имеет значения в ближайшие годы. Все это понадобится позже. Арису нравилась его игра, его маски. Госпожа была им довольна.
Смерть вела его своими путями, как и гласили легенды. Она приходила во снах, и многие знания, что он впитывал в этих кошмарных и прекрасных одновременно видениях, были потеряны тогда же, когда Храмы Младшей из Сестер были разрушены — они никогда не записывались и поэтому не были доступны даже Ланору. Их передавали из уст в уста и только от первожреца к первожрецу. Он сам так же передаст их Мирту, когда сын подрастет. Госпожа учила его контролировать свои силы, превращать их в тонкий клинок и смертельный полог, в лекарский скальпель и исцеляющую тьму. «Станешь ли ты чудовищем из их легенд, — говорила Она, — зависит только от тебя. Твоя миссия — милосердие, но его символом во все века была мизерикордия. Я буду любить тебя безотносительно всего». Просыпался Арис после таких снов, полностью уверенный, что он никогда не будет отнимать жизни кроме как у смертельно больных. Но всякий раз, когда он пытался поклясться в этом матери, Она закрывала его губы ладонью, пахнущей ладаном и опиумом.
— Не говори того, о чем потом пожалеешь.
За весь год он так и не произнес эту клятву, ни вслух, ни мысленно. И это заставляло задуматься, почему Она запрещает. Впрочем, он и так знал, глубоко внутри, после рассказанной портным истории Ворона. Если что-то случится с Эанором… Нет, ничего не случится. Он сумеет защитить его. И всех остальных членов их маленькой семьи.
— Как же ты прекрасен, мой цветок, — Эанор любовался им.
— И ты тоже, Эно. Пора, идем, — Арис собрался, намереваясь навесить на лицо маску безоблачного счастья, которая была бы лишь отражением истинных чувств, сразу же по пути во дворец.
Эанор привычно улыбался с видом довольного жизнью вампира.
— Постарайся не слушать всяческие пересуды, — заметил он, когда карета уже подъезжала к широким и ярко освещенным аллеям дворцового парка.
— Хорошо, Эно. Они ведь все равно неправда.
— Я бы хотел, чтобы даже такой неправды ты никогда не слышал, — Эанор потянулся к нему и забрал тонкие костистые кисти в ладони, переплел пальцы. — Хотел бы оградить тебя от любой несправедливости.
— Я тоже люблю тебя, — Арис улыбнулся от всего сердца.
«Словно теплым перышком по душе провели», — подумал вампир, впитывая эту улыбку, словно солнечный свет. Карета повернула, огибая клумбу у парадного подъезда, и остановилась. Дверцы тотчас распахнулись, лакей откинул подножку. Дворец сиял магическими светильниками и сотнями свечей. Выбравшись из кареты, Эанор протянул руку, помогая выйти Арису.
Встретили их шепотками и настороженными взглядами, готовясь ловить новые сплетни. Жестокое разочарование должно было постигнуть сплетников: оба, и лорд Леанн, и его избранник, лучились счастьем и удовольствием. Вошли рука об руку, так же подошли к тронному возвышению, отдавая дань этикету и приветствуя королеву поклонами.
— Хорошо держит лицо.
— А что ему остается? Только выглядеть счастливым.
— Но он такой молоденький, это не может быть лишь безупречной выучкой!
— О, поверьте, молодежь нынче лицемерит, как дышит.
Эанор старательно делал вид, что ничего не слышит. Лакей поднес напитки, они оба взяли по бокалу воды. Взгляд королевы чувствовали тоже оба: алчущий и холодный одновременно, слегка удивленный. Ее величество ожидала прошения о признании ребенка наследником рода, таковые всегда делались прежде, чем начнется бал. Однако Эанор не торопился. Он собирался сначала объявить Ариса своим мужем, а после уж подавать прошение. А объявлять Ариса супругом он будет на балу у принца, так что пусть пока что посудачат вдоволь.
Они неторопливо двигались от группки к группке гостей, обмениваясь приветствиями и стандартными фразами о погоде, необычайно теплом для севера лете, прочих ничего не значащих мелочах. Но для любого придворного интригана смысла в этих фразах было более чем.
— Мальчик вроде бы и вправду счастлив, вам не кажется?
— Леди Инесс, вы так молоды, везде видите любовь.
— Это не значит, что ее не может быть там, где я ее вижу, не так ли, леди Нариет?
-…
— Взгляните сами, разве возможно подделать такой блеск глаз?
Но кто слушал молоденькую восторженную вампиршу на ее всего лишь втором бальном сезоне? Инесс сердито фыркнула, прикрываясь веером, и стала подбираться к Безумному Лорду. На мгновение она встретилась взглядами с его избранником, и по ее спине промчалась целая стайка хищных мурашек с очень острыми лапками: показалось, что его необычные глаза проникли в самую душу, рассекли грудь, взвесили сердце и сочли ее неопасной. Вспыхнувшая чуть ярче на бледных узких губах улыбка заставила леди Инесс отбросить опасения и странные мысли. Это всего лишь человек, к тому же очень юный — едва лишь перешагнувший порог совершеннолетия. Как бы так подобраться к ним, вот вопрос? На танец пригласить мужчину нельзя… А ей очень хотелось познакомиться поближе. Безумный Лорд был весьма импозантным мужчиной, от него просто веяло силой и желанием. Хотя Инесс верила в его любовь к избраннику, это не мешало ей в глубине души мечтать обратить его внимание на себя. Избранник — это ненадолго, да и год уже прошел, а лорду древнего рода стоит задуматься о браке. Может быть, она сумеет добиться этого брака, станет его невестой? Ее не пугали чудовищные слухи о его безумии — все это было чушью, выдумками досужих сплетников. Вампиры сходят с ума совсем не так, и заставить их свихнуться способна только одна вещь — детская кровь. Все остальное не имеет над ними никакой власти.
— Как она смотрит-то, — хмыкнул вполголоса Эанор.
— Мечтает заполучить тебя в свою постель, а твой браслет — на свою тонкую ручку, — отвернувшись так, чтобы его слова нельзя было прочесть по губам, ответил Арис.
— Бедная девочка…
— Единственная из присутствующих, кто верит в любовь между нами, — улыбка Ариса стала ярче. — Пригласишь ее на второй танец?
— Если ты не против, мой цветок.
— Я не против. Если ты позволишь нашему знакомому котенку пригласить меня. Риэр Китрис уже минут пять не отрывает глаз от нас.
— Хорошо, пусть пригласит, может, новости какие-нибудь поведает.
— Было бы интересно послушать его. Я слышал, зимой он уезжал куда-то. Он замечательный рассказчик.
— Но первый танец мой, — Эанор притянул его руку и поцеловал кончики пальцев.
— Это неизменно, любовь моя.
Музыка зазвучала, тихая, легкий намек на то, что вскоре начнется бал. Оба синхронно поставили полупустые бокалы на поднос проходящего мимо лакея.
— Надеюсь, это будет кастана, — заговорщически подмигнул Эанор.
Арис притворно округлил глаза:
— Этот новомодный танец, который старшие поколения считают абсолютно непристойным?
— Именно он, — с энтузиазмом закивал вампир.
— И ты, в самом деле, считаешь, что ее величество позволит ему просочиться на свой бал? — Арис захихикал. — Скорее небо упадет на землю, чем это произойдет! Это ведь жутко непристойно — не просто касаться партнера кончиками пальцев, а обнимать и почти прижимать к себе.
— А вдруг? Вот у принца он точно есть…
— О, я не удивлен, если так. Тш-ш-ш, кажется, сейчас.
Звонко ударил в мраморный пол посох распорядителя:
— Да начнется бал!
Эанор с поклоном подал руку избраннику.
Конечно же, зазвучала не кастана, королевский дирижер еще не выжил из ума, чтоб позволить такому непотребству оскорбить слух и зрение ее величества. Привычный, больше похожий на торжественный проход пар по залу, танец. Эанор старательно улыбался. Три прохода, поворот, три прохода. Тягучая, заунывная музыка. Ощущение острого лезвия, касающегося загривка: чужой взгляд следит неотрывно и жадно. Королева? Кто-то еще? Что ей донесли? Еще два танца — и стоит улепетывать. Ему не нравилось такое внимание, совсем не нравилось. Что ей может быть нужно? Она в личную жизнь подданных вмешиваться права не имеет. Что могло заинтересовать королеву в их паре, кроме слухов? Он был уверен: все изыскания по Прекраснейшим оставались тайной для этой человечки, принц и его присные не могли проговориться, им не выгодно.
По счастью, танец закончился, можно было укрыться за колонной. И взглядом показать львиногриву: можно. Юный котенок за год изменился разительно, превратившись из нескладного подростка в молодого мужчину. Пока еще не набравшего той тяжеловесной грации, что отличает альф его расы, но уже уверенно стремящегося к этому. Риэр Китрис прошествовал к ним, изящно поклонился в традиционной просьбе.
— Милорд Леанн, позвольте пригласить вашего избранника?
— Позволяю, — царственно кивнул вампир.
— Вы готовы к лавине сплетен, риэр Китрис? — чуть слышно, почти не разжимая губ и продолжая улыбаться, спросил Арис, подавая руку молодому львиногриву.
— Конечно. Пусть болтают, нужно же им чем-то заниматься.
— Расскажете, где вы были на сей раз? — улыбка юноши обрела чуть больше тепла.
— Я вам все расскажу, — уверил Китрис. — Вам понравится.
— Я весь в нетерпении. Вы же знаете, что сам я не бывал нигде, кроме родного города да дороги от Кронгарда до Трианна.
— Я слышал, вас можно поздравить с отцовством? — осторожно заметил львиногрив.
— Можно, Мирт — чудесный малыш.
— Вы заключите триаду?
— Мать моего сына скончалась от родовой горячки, — Арис чуть вздохнул и опустил глаза.
— Сочувствую, — протянул львиногрив.
— Благодарю. Так где же вы побывали, риэр? — уходя от неприятной темы, Арис снова улыбнулся, побуждая Китриса начать рассказ.
— Побывал у нагов, в их княжестве. Это было бесподобно.
— А где именно в Нагорье вы были?
— В столице, в княжеской резиденции.
— Лорд Сэйрис рассказывал, что княжеский дворец славится своей скульптурной галереей и оранжереями, — мечтательно заметил Арис.
— О да, — львиногрив улыбнулся. — Вам стоит там побывать. Это волшебство из детской сказки, которое можно потрогать.
— Обязательно уговорю Эанора отправиться туда, как только сын немного подрастет. А вы путешествовали в Нагорье один или с риссой Льямой?
— Один. Сестра пока что вся в мечтаниях о балах и кавалерах.
— Почему же ее сегодня здесь нет? — удивился Арис.
— Потому что здесь сегодня вы, — вздохнув, Китрис решил быть откровенным. — Льяма все еще переживает свою безответную влюбленность и отказалась идти на бал, узнав, что вы с лордом Леанн будете здесь.
— Как печально. Неужели она согласна лишаться праздника из-за такого?
— О, она же девчонка, кто их вообще может понять! — отмахнулся львиногрив, заставив Ариса улыбнуться.
— Благодарю вас за танец, Китрис. Было очень приятно побеседовать с другом.
— Это взаимно, — юный риэр раскланялся с Эанором, который умудрился отделаться от своей дамы после танца, передав ее с рук на руки старшей родственнице, как и подобало галантному кавалеру. — Возвращаю вам ваше сокровище, милорд. Вы не откажетесь принять приглашение на небольшой прием в посольской резиденции?
— Не откажусь, — с улыбкой уверил Эанор.
— Отец пришлет вам приглашение, — просиял юный львиногрив. — Я буду рад подробнее рассказать о поездке, — он кивнул и отошел.
— Что ж, еще один танец, мой цветок…
Арис не успел ответить. К ним, высокомерно задирая подбородок, подошел какой-то вампир, судя по мелькнувшей в глазах Эанора неприязни — давний и знакомый недруг.
— Добрый вечер, — тем не менее, вежливо произнес Эанор.
— Добрый, лорд Леанн, — вампир улыбнулся уголками губ, и Арис мог бы поклясться, что более фальшивой улыбки не видел в жизни. — Позволите пригласить вашего избранника?
— Не позволю, лорд Данхейм.
— Отчего же? Только что вы позволили ему танцевать с львиногривом, но отказываете добропорядочному вампиру?
— Именно так, — кивнул Эанор. — Данхейм, вы снова пьяны?
— Разве вампир может пить вино? — тихо спросил Арис.
— Опьянеть вампир может, только не от вина, — я отвращением процедил Эанор.
— Неужели завидуете, Леанн? Говорят, у вас теперь под рукой неплохой источник наслаждения.
— Данхейм, катитесь куда-нибудь подальше.
— Ты меня посылаешь, щенок? — вампир взъярился внезапно, словно неведомый алхимик в спокойно попыхивающую реторту капнул катализатор.
Эанору эта вспышка напомнила события более чем четвертьвековой давности. Просто слово в слово: и его реплика, и ответ Квентина Эверстока, лорда Данхейма. Правда, причина тогда была иная, отдавалась болью пониже поясницы, пусть и почти утихшей благодаря регенерации.
— Именно так. Пошел ты, — процедил он.
Арис на секунду растерялся, пытаясь понять, что произошло и продолжает происходить, потому что Данхейм внезапно сорвал с пальца какое-то кольцо и швырнул его под ноги Эанору. Юноша только и успел ощутить вспышку магии: вопреки законам природы, кольцо не отскочило от мрамора, звеня, а словно приклеилось к нему. Эанор, криво ухмыляясь, сделал то же самое. Его кольцо, брошенное даже не глядя, упало ровно поверх первого.
— Мой ассистент — лорд Тэрон, — процедил Данхейм.
— Мой — элорет Ланор Герен, — усмехнулся Эанор.
Кольца вспыхнули и исчезли. Где-то в глубине зала прозвучало приглушенное восклицание: ассистенты дуэлянтов получили оповещение. Ланор свое негодование, вероятно, выскажет дома, в приватной обстановке.
— Завтра после заката устроит? — поинтересовался Эанор.
— Вполне, — процедил лорд, круто развернулся и удалился.
— Я не совсем понимаю подоплеку его бешенства, — шепотом сказал Арис, вопросительно приподнимая брови и потихоньку направляя Эанора к выходу из зала. Если тот согласится рассказать, лучше сделать это в парке, где нет лишних ушей.
Они вышли на террасу и спустились по широкой, украшенной вазонами с цветами и вьюнками, лестнице к началу одной из парковых аллей, а там Арис свернул на скупо освещенную магическими шарами дорожку, почти сразу же уводившую в глубь аккуратно подстриженных кустов. Эанор, вдохнув напоенный весенними ароматами воздух, выдохнул и взял себя в руки.
— Это мой бывший поклонник…
Темные узкие брови Ариса приподнялись еще выше, демонстрируя искреннее желание услышать эту историю. Можно было выговориться, уж кто-кто, а Арис никогда бы не использовал полученную информацию ему во вред. Эанор, слегка запинаясь, принялся повествовать о прошлом. Арис мягко придерживал его за руку, потому что сам вампир не смотрел, куда ступает, а дорожки в парке извивались фантазийно-прихотливо, так и норовя завести в очередную колючую розовую клумбу, на которой пока только наливались бутонами очень хорошо вооруженные против незваных гостей кусты.
— Вернее было бы сказать, несостоявшийся покровитель. Когда закончилась война, и я вернулся из госпиталя, обнаружив, что остался совсем один, он был первым, кто предложил свою помощь и покровительство. А я был настолько растерян, что согласился, не раздумывая и не пытаясь узнать, чем придется расплачиваться за все это.
Он говорил долго, почти до хрипоты, не стараясь подобрать слов, впервые выговариваясь кому-то, кому не все равно. И Арис, в какой-то момент крепко обнявший его, так и остался стоять, поддерживая.
— Собрав свои вещи, я послал его, не выбирая выражений. Только тогда он не вызывал меня на дуэль. Вот так все и закончилось, — со вздохом произнес Эанор.
— Он старше, так ведь? Каков он как боец?
— Не знаю, мы не схлестывались с ним даже на тренировках.
— Это не очень хорошо, но что-то ведь ты должен был слышать?
— Он часто не в себе, это не лучшим образом сказывается на качествах бойца.
— Но ведь вампиры не подвержены безумию?
— Это не безумие, у живых это называется опьянение.
— Значит, он пьет детскую кровь? — юноша помрачнел. — Почему это не запрещено тем же законом?!
— Потому что дети не умирают… Или те, кто убивает их, слишком хорошо прячут концы в воду. В общем-то, завтра я очищу мир от этой мрази…
— Главное, чтоб ты сам не пострадал. Я поеду с вами.
— Хорошо, — кивнул Эанор, понимая, что Ариса все равно не удержать.
Надеяться можно было только на то, что юноша не станет пороть горячку и лечить его прилюдно, если сволочь-Данхейм все же ранит его. Хотя об этом можно просто сказать. Что он и сделал. Арис серьезно кивнул:
— Только если ты будешь умирать. С остальным, думаю, дотерпишь до дома.
— Да, не забывай — регенерация у вампиров все-таки хорошая.
— Я помню. Ну, идем? Мы пропустили уже, наверное, несколько танцев.
В бальную залу Арис и Эанор вернулись, когда звучала музыка и пары чинно вышагивали в центре, разворачиваясь, меняясь, отшагивая.
— Все это похоже на какую-то игру или ритуал, а вовсе не на танец, — вздохнув, заметил Арис.
— Что поделать, новые танцы приживаются с трудом, особенно в сознании людей.
— А в сознании вампиров?
Арис переплел с ним пальцы, сознательно игнорируя этикет, запрещающий демонстрировать настолько близкие отношения на людях. Сегодня им было можно, и нужно. Он чувствовал чужие взгляды, внимательные, острые, ядовитые, неверящие.
— Мы более гибки. Видим, как меняется все со временем.
— Что ж, посмотрим, насколько простирается гибкость его высочества, — улыбнулся юноша. — Мы показались достаточному количеству придворных сплетников?
— Да, мой цветок. Возвращаемся. Мне еще надо пережить встречу с Ланом.
— Ты не рассказывал мне о том, как происходит вызов на дуэль, — Арис смягчил упрек улыбкой. — А вдруг меня вызовут?
— Люди бросают в лицо друг другу перчатки, потом идут договариваться с друзьями, которые станут свидетелями на дуэли.
— А вампиры бросают кольца?
— Это дуэльные кольца, — он кивнул, — в каждом аристократическом роду есть такой артефакт. Простолюдины дуэлей не устраивают. А тебя вызвать не могут, потому что ты — избранник. Вызывая тебя, оскорбляют меня, вместо избранника всегда дерется его патрон.
— Значит, мне придется вести себя очень тихо.
— На того, кто посмеет тебя вызвать, люди посмотрят косо, ты выглядишь хрупким и совсем не кажешься бойцом.
— Ко всему прочему, я не умею держать в руках шпагу, — усмехнулся юноша. — И не стану учиться этому.
— Да и вряд ли ты кого-то оскорбишь.
— Я — сама вежливость, — Арис рассмеялся. — Пойдем, я не хочу больше танцевать.
Экипаж их уже ожидал, прощаться ни с кем было необязательно.
Всю дорогу до дома они молчали, Эанор морально готовился выслушать много «лестных» слов от некроманта, которого зачем-то назвал своим ассистентом в дуэли. Почему не Сэйриса? Конечно, некромант — это более обидно для Данхейма. Человек. На дуэли вампиров. Сам он выбрал вампира, Эанор его знал, как, собственно, знал вообще практически всех представителей аристократии, проживавших в Трианне. Вампирское сообщество было не так велико, как людское, и за двадцать три года отсутствия почти ничего не изменилось. Этот вампир был всегда довольно спокойным и уравновешенным. Идеальный ассистент. Эанор надеялся, что Ланор, высказавшись по поводу своей роли, будет на самой дуэли столь же спокойным и внимательным.
Встречать их Ланор не вышел. Интересно, было ли это добрым знаком. Возможно, сейчас он успокаивал свою злость так же, как и всегда — вчитываясь в мерно перелистывающиеся страницы гримуара. Может быть, даже читал о дуэльном кодексе вампиров. Искать его и спрашивать Эанор не стал. В конце концов, они встретятся за завтраком.
Арис, едва сбросив плащ и сюртук, кинулся в детскую, полюбовался на крепко спящего нага, покачивающего хвостом колыбельку со столь же крепко спящим Миртом, и вернулся в их с Эанором покои.
— Ну как, заботится о ребенке, не приходя в сознание?
— Ага. Он такой забавный в эти моменты. Очень легко умилиться и забыть, что это Страж и воин.
— Почему б иногда и не забыть об этом?
— Разве что иногда. А ты забываешь о том, кто я?
— Мой любимый человек? Никогда не забываю.
Арис улыбнулся ему, потом шагнул вперед, отводя руки, расстегивающие бриллиантовую булавку на шейном платке. И сам принялся раздевать, неторопливо, словно смакуя каждое мгновение этого обнажения. Он не касался кожи, не целовал, просто смотрел, но Эанор чувствовал, как по телу скользит невидимая бархатная тьма — усмиренная, ласковая сила Смерти.
— Мое ядовитое счастье…
— Ты дал мне имя, — Арис улыбнулся. — Я стал таким, каким ты меня воспитал.
Он опустился коленями в густой ворс ковра и медленно сматывал шелковый пояс с талии вампира, продлевая нереальное мгновение предвкушения.
— Я даже не знал, кого воспитываю, Арис.
— Это не важно.
Шелк растекся под ногами темно-золотой лужей, тонкие пальцы потянули вниз плотную муаровую ткань бриджей, обнажая бедра. Эанор смотрел вниз, на Ариса, улыбался, показывая кончики клыков. Он переступил через упавшую ткань, сглотнул, глядя, как Арис развязывает держащие чулки ленты, как стягивает тончайший белый шелк, умудряясь все же не коснуться кожи. Приподнял поочередно ноги, позволяя раздеть себя до конца. И вздрогнул, словно от удара молнии, ощутив первое прикосновение губ к колену, влажный выдох на коже.
— Не устал на балу? — Эанор погладил его по волосам.
— Ничуть.
Под нажимом мягких узких ладоней пришлось раздвинуть ноги шире, и очень хотелось ухватиться за что-нибудь. Арис касался его ног губами снова и снова, и его поцелуи обжигали. Эанор забыл про контроль тела — он был сейчас не нужен. Он беззвучно молил своего жестокого любовника поторопиться и одновременно не хотел этого. Мягкие кудри, выпущенные на свободу из тугого плетения, скользили по его коже, словно вода… или кровь. Арис приподнялся, прильнул губами к его животу, прикусил кожу, порождая целый рой огненных искр в кровотоке.
— Может, на кровать?
— Идем.
Они ни о чем не договаривались, ничего не обсуждали. Просто в какой-то момент к Эанору пришло понимание, что этой ночью он будет принадлежать своему цветку, но страха это не вызвало, только предвкушение. Волноваться было не о чем — Арис наверняка прочитал всю нужную литературу. Он доверял, иначе не могло бы и быть. Доверие было самым важным. И любовь. Арис любит его, значит, не причинит вреда.
— Закрой глаза, Эно.
Эанор послушно зажмурился. Поцелуи загорались на коже огненными цветами, касания пальцев вспыхивали в воображении золотыми линиями, оплетали сетью.
— Перевернись.
Вампир повиновался. Под животом оказалась подушка, и непристойность позы заставила застонать, пряча лицо в простыни. Арис прижался к его спине, горячий, словно напоенный солнцем.
— Не бойся… Я сам боюсь.
— Я очень стараюсь, мой цветок.
Арис хихикнул ему между лопаток, провел языком влажную дорожку по спине вдоль позвоночника.
— Щекотно… — признался вампир.
— Как тебе нравится? Расскажи мне.
— Я не знаю, у меня никогда ведь не было такого.
Арис кивнул — метнулись по спине Эанора его волосы, принося еще немного щекотки. И больше не спрашивал, стараясь понимать все по реакции любовника, по тому, как он сводит лопатки или вздрагивает всем телом, как выгибает еще больше спину. Арис зажал в ладони фиал с маслом, согревая, старательно лаская вампира губами и свободной рукой. Страха не было, было только любопытство: каково оно, когда по согласию и с внимательным любовником. Когда Арис добрался поцелуями до его ягодиц, Эанор аж замер в некотором шоке. Сам он его так не ласкал, не вылизывал бесстыже, словно зверь. Но это было очень приятно.
— Арис… Ари-и-ис!
Тело само по себе выгибалось, словно требуя еще таких ласк. Арис прекрасно понимал это и продолжал, заставляя потерять голову окончательно и бесповоротно. Эанор даже не заметил, когда в нем оказались пальцы Ариса. Было не больно, ничуть. И он сам попытался двинуться навстречу им, но ему не позволили, прижав ладонью поясницу.
— Тише, Эно, тише.
Потом он услышал тихий просительный скулеж, и только позже, когда стало не хватать воздуха, понял, что это он сам. Арис долго мучить не стал, толкнулся в его тело. Эанор сам приподнялся на разъезжающиеся от избытка чувств колени, покачнулся, повинуясь направляющим его ладоням, хрипло застонал, ощутив одну из них на своем изнывающем от желания ласки члене. Это было… Нет, слова сейчас искать он был неспособен. Он просто хотел еще, и Арис двигался медленно, растягивая удовольствие для них обоих, сжимал пальцами основание члена, не позволяя кончать, пока не понял, что еще немного — и Эанор в самом деле рехнется. Накрыло вампира блаженством так, что показалось — задохнется сейчас от чувств.
Пытался отдышаться он долго, слушая, как затихает заполошно рвущееся дыхание Ариса, как выравнивается отдающийся ему в спину стук его сердца. И бездумно улыбался, успокоенно и счастливо.
— Идем в ванную? — Арис скатился с него, поцеловал в плечо. Спрашивать, все ли в порядке, не стал — и без того чувствовал, да и исцеляющий полог тьмы вампир ощутил почти сразу, хотя в нем и не было особой нужды.
— Ползем… Почему я не могу стать туманом?
— Потому что это невозможно? — рассмеялся Арис, протягивая ему руку. — И как бы я удержал туман, обнимая? А я хочу обнимать тебя.
Эанор поднялся.
— А я — тебя. Долго-долго.
Никаких неприятных чувств. Никакой тянущей боли. Может быть, только немного неловкое ощущение стекающего между бедер семени, но это быстро исправила теплая вода. И трогательная забота Ариса, взявшегося мыть его.
— Это было чудесно, Арис.
Юноша улыбнулся, целуя его в губы.
— Я рад. Но в следующий раз я хотел бы видеть твое лицо.
— Хорошо, мой ядовитый цветок.
Предложение не смутило. Будет следующий раз, будет, теперь он был в этом уверен. Так же как уверен в Арисе — и второй, и последующие разу будут столь же захватывающими, как первый.
— Надо подождать, пока высохнут волосы, — укутывая вампира в полотняную простыню, сказал Арис. — А потом я заплету тебе легкую косу. И ты мне, хорошо?
— Хорошо, мой цветок, договорились.Глава четырнадцатаяСпалось Эанору в это утро спокойно и сладко, хотя он и не рассчитывал на подобную милость судьбы, особенно, после растревоженных рассказом о прошлом нервов. Но, должно быть, любовь в самом деле могла исцелить, а любовь Прекраснейшего — тем более. И проснулся он в прекрасном настроении. Не испорченном даже видом Ланора. Некромант впервые на его памяти был так откровенно разъярен, что даже его алые глаза метали молнии почти не в метафорическом плане.
— Как?! Скажи мне, как ты умудрился вляпаться в дуэль?! — без предисловий и приветствий потряс Ланор рукой, на которой поблескивало «дуэльное» кольцо.
— Это бывший любовник…
— Ладно, — остыл некромант быстро. — Но почему я?
— Ты… лучший для такого.
Ланор подозрительно сощурился:
— Поясни!
— Ты не вампир и ты некромант. Это укрепит мою репутацию чудака.
На лице некроманта обозначилась язвительная усмешка.
— Ну, конечно, как я мог забыть — ты же у нас Безумный Лорд. Ладно, хорошо, я отправлюсь на это бесплатное представление… когда, кстати?
— Сегодня на закате. Будет весело.
— О, не сомневаюсь. Что ж, ты просто обязан повеселить окружающих и не позволить этому кровососу себя пришпилить к мостовой, как бабочку к альбому.
— Я рассчитываю на его пьяную неповоротливость. И на справедливость.
— Справедливость? — глаза некроманта попытались стать идеально-круглыми, но, почему-то, с разной скоростью. — Ты в самом деле веришь в то, что она есть? Только та, что сам нанесешь, причиняя добро!
— Она должна быть. Ужасно несправедливо будет, если я умру сегодня.
— Идиот, — бросил Ланор. — Будто тебе позволят умереть!
— Потому я и выбрал некроманта.
Ланор мысленно, должно быть, вскипел, словно чайник на слишком сильном огне. Эанора это почему-то развеселило. Он вообще был в удивительно хорошем настроении с самого полудня, когда проснулся.
— Ну не дуйся, Лан.
— Я. Не. Лан!
— Лан, смотри, Мирт поймал твою искорку! — именно в этот момент в гостиную влетел солнечно сияющий Арис с сыном на руках.
Некромант повернулся к нему и улыбнулся, как умел. Ну не мог он спорить с Прекраснейшим, несмотря на то, что был гораздо старше и опытнее. Это, должно быть, закладывалось в утробе: жрец Госпожи подчинен Ее первожрецу, и это незыблемо, как столп мироздания.
— Вы ругаетесь? — Арис мгновенно уловил натянутость. — Ты не хочешь быть ассистентом в дуэли?
— Эанор меня снова изводит, сокращая мое имя.
— Ваши имена похожи, разница в два знака, — улыбнулся Арис.
— Буду звать его Эни, — буркнул некромант.
— Эно, — поправил Эанор на удивление благодушно. — Так меня Арис зовет.
— А меня Ланом звали только родители. Не трепли мое имя.
— Мы — одна семья, ты забыл? Пусть не родители, но уже гораздо ближе просто знакомых.
— Но на моего отца ты не похож. Ладно… Что от меня требуется на этой дуэли?
— Как, ты не прочел? — состроил удивленную мину вампир, но потом махнул рукой и принялся объяснять, составляя краткую выжимку из дуэльного Кодекса. Арис уже все это слышал и знал, его учитель этикета счел, что даже если юноша не учился фехтованию, кодекс он знать должен, а то выберут ассистентом, а ты дуб дубом, и что делать — не знаешь.
Ланор кивал и вздыхал.
— Ладно. Стоять с умным видом…
— Я не знаю, хватит ли тебе скорости реакции, чтобы уследить за самим поединком, все же, будут драться вампиры…
— Я буду смотреть на ваши жизни…
— Что ж, тогда я буду надеяться на честность лорда Тэрона.
— Почему б ему не быть честным?
Эанор только пожал плечами. В добродетельность встречных, и знакомых, и незнакомцев, он уже давно не верил.
— Идемте-ка обедать, — Арис отнес уснувшего Мирта в колыбель под присмотр служанки, отправив Сэйриса в столовую, и явился за вампиром и некромантом.
— Идемте, — закивал Ланор.
Арису были в этот день благодарны все: и за полог тьмы, незримо окутавший всех присных Прекраснейшего, успокаивая и снимая нервное напряжение, и за то, что неизменно отвлекал, увлекал разговорами на какие угодно темы, кроме дуэли, иначе и сам дуэлянт, и его ассистент накрутили бы себя до чего-нибудь нехорошего к закату.
— Лан, тебе в самом деле нравятся блондинки? — спрашивал юный негодник и улыбался так лукаво, что было сразу ясно: что-то задумал.
— Наверное… Люблю светлое. А что?
— У нас в поместье есть девушка-донор, Яллин. Она симпатичная, здоровая, золотистая блондинка. Не девственница. И у нее — маленькие братья на руках, так что деньги будут не лишними. Хочешь, я спрошу ее, согласна ли она родить тебе ребенка? Ей самой ребенок явно не нужен будет.
— Спроси, — закивал Ланор. — Я хорошо заплачу.
Арис не привык откладывать дела в долгий ящик, если это можно было сделать сразу, так что пригласил Яллин в гостиную сразу после обеда, благо, ее даже вызывать не пришлось — явилась кормить Эанора. Вампир отобедал и кивнул.
— Занимайтесь своими делами.
Арис и занялся — мягко, но так, что возражать и протестовать почему-то никто даже не подумал. Перед Яллин были раскрыты все карты, продавать «кота в мешке» юный жрец не собирался.
— Я… — она слегка засомневалась, — …наверное, не против.
Тут вступил немного опомнившийся Ланор, пообещав сумму, которой, при разумном подходе, хватило бы не только на безбедную жизнь для самой девушки и ее братьев, но и на приданое ей, если решит выйти замуж, и на равные доли мальчишкам, как подрастут — надо же им с чем-то вступать во взрослую жизнь. Например, пойти в ученики в какому-нибудь мастеру из Гильдии — любой, а там необходимо обучение оплатить. Яллин сразу же согласилась, не раздумывая более.
— Деньги нужно положить в банк, — задумчиво проговорил Арис. — Пока Яллин будет носить ребенка, ее обеспечение будет на нас с Эанором. Не спорь, Лан, так будет правильно, ведь предложение исходило от меня, и Эно его поддержал, да и Яллин — его вассал.
— Хорошо. И когда… когда будет подходящий момент для зачатия?
— Об этом лучше знать самой Яллин, — переадресовал вопрос не менее, чем Ланор, смущенной девушке Арис.
Та, подумав, сказала:
— Послезавтра и еще два дня после.
— Значит, тогда и попробуем, — согласился некромант.
Арис тут же вызвал колокольчиком дневного дворецкого и лекаря рода Леанн, попросил сообщить Эанору, что нужен поверенный, чтобы составить договор на вынашивание.
— Похоже, ты все продумал гораздо лучше меня? — удивленно приподнял брови Ланор.
— Я обязан продумывать все на десять шагов вперед, если хочу жить мирно и спокойно, — пожал плечами Арис.
— Что ж, весьма полезно и похвально. Я как-то о договоре не подумал.
Поверенный успел приехать вовремя, договор был составлен, читать Яллин умела с горем пополам, а фиксировал добрую волю договаривающихся сторон магический артефакт-печать. Что, кстати, гарантировало, в том числе, и невозможность отступить от буквы договора ни одной из сторон. А тщательно изученный некромантом ритуал «кровного принятия» — то, что связи между матерью и ребенком будут разорваны и заменены на связь между ребенком и вторым, приемным отцом. Сэйрис отчего-то выглядел почти неприлично радостным. Эанор, поглядев на это его выражение лица, только хмыкнул и одобрительно похлопал Ариса по плечу, но ничего не стал говорить. День клонился к вечеру, и ему нужно было собираться на дуэль.
Арис последовал за ним, внимательно глядя на то, как вампир проверяет дуэльный костюм, шпагу, ножны, длинную леворучную дагу — во время дуэли, если не оговорено иное оружие, используется именно такое.
— Главное — не вмешивайся ни во что, Арис.
— Хорошо, обещаю во время боя ни во что не вмешиваться. Кто там будет, кроме вас и ассистентов?
— Лекарь. И все. В таких делах лишние свидетели не нужны.
Арис кивнул:
— Я останусь в стороне, надеюсь, это допустимо?
— Да. Не волнуйся. Убивать он вряд ли будет.
— Я в этом не уверен. Его намерения были… я не сумел прочесть точно, но самыми гадкими.
— Что ж. Я быстрее и моложе.
Арис крепко обнял его и, если б мог, не расцепил бы объятий никогда и ни за что. Но пришлось: время не стояло на месте, и солнце уже подобралось к закату.
Данхейм уже ждал, прогуливался вдоль дуэльной площадки. На выбравшихся из подкатившей кареты вампира, его избранника и некроманта-ассистента при всех регалиях элорета он взглянул, словно на грязь. Эанор заметил расширенные зрачки и чересчур яркие губы, уловил в воздухе отголосок сладкого аромата детской крови и поморщился.
— Пьяным на дуэль? Как подло…
Он глянул на лорда Тэрона, но тот лишь развел руками: что он мог сделать? Запретить пить Данхейму? Так он ему не нянька.
— Я могу отказаться?
— Увы, ведь вы, лорд Леанн, вызванная сторона.
Эанор тяжело вздохнул.
— Что ж. Приступим тогда.
— Милорды, еще есть возможность закончить дело миром, — проговорил лорд Тэрон.
— Ни за что, — выплюнул Данхейм. — Даже если этот щенок извинится при всех.
— Не считаю необходимым, — качнул головой Эанор.
Лорд Тэрон проверил оружие, засвидетельствовав его целостность, остроту и чистоту клинков от яда.
— Прошу в круг, милорды.
Когда ассистенты очертили площадку, воткнув по четырем углам золотые колышки-артефакты, замкнувшие куполообразную защиту, Данхейм на это действие отреагировал странно — разочарованным ворчанием. Забыл, что таковы правила, и планировал пакость? В любом случае, пока в кругу стоят оба, защита не схлопнется.
Эанор в самом деле не знал, как на бывшего «покровителя» действует состояние опьянения. И потому не торопился нападать, выжидая, кружа вокруг противника и изучая его манеру боя. Данхейм был несколько неосторожен, нападал уверенно и зло, не заботясь о том, чтобы поставить защиту. Рассчитывал взять напором? Через некоторое время Эанор понял, что да, он рассчитывал завершить схватку как можно скорее. А еще понял, что Данхейм уже довольно давно пьет детскую кровь, которая не насыщает так, как это делает кровь взрослого человека, но при том обычную пить не хочется. Его реакция была быстрей, чем у обычного вампира. Вернее, скорость движений. А вот с восприятием дело не ладилось. Эанору пока удавалось успешно парировать его атаки и рассчитывать свою. Хотелось бы закончить все если не одним ударом, то парой, а не долгой каруселью. Он видел, что Данхейм практически не пользуется левой рукой, но это могло быть и уловкой. Дагу он держал тоже как-то не слишком ловко. Привык к одноручному бою? Бережет руку? Выпад — удалось зацепить, раскроив плечо. Квентин зашипел, скаля немаленькие клыки, попытался ускориться еще больше, но полученная с детской кровью сила уже выдыхалась, опьянение давало о себе знать. Эанор полоснул его еще раз, на этот раз по груди. Пока достать удавалось лишь так, мелочь. А хотелось попросту и без затей достать по горлу. Но Данхейм слишком хорошо сражался. Еще и умудрился проткнуть плечо Эанору, по счастью, левое.
Неприятно, но не страшно. Плохо, что теперь было затруднительно закрыться дагой. Он собрал все силы и всю выносливость, нападая, чтобы переломить ритм схватки и вести в ней. Квентин Данхейм получил ответный укол в левое плечо, выронил дагу. Следующий удар пришелся ему в грудь, пронзив насквозь. Данхейм зашатался. Как назло, шпага застряла, зажатая ребрами. Он что-то хрипел, явно нецензурное, но Эанору было плевать, главное, выдернуть лезвие из этой туши.
— Тьма! — рыкнул Леанн, когда сталь вдруг хрупнула и переломилась у самого эфеса.
Любимая шпага! А потом бедро пронизала острая вспышка — Данхейм успел воткнуть клинок. Ярость застлала глаза, Эанор перехватил дагу правой и ударил. Горячие брызги окатили, казалось, с ног до головы под аккомпанемент утробного бульканья. Потом пришла боль, нога подломилась. Стараясь устоять, он оттолкнул отчего-то замершего врага, и Данхейм упал, как подрубленное дерево. Горло у него зияло широкой раной, руки и ноги еще подергивались, но глаза уже гасли. Его мог бы спасти Арис, но Эанор был уверен — Прекраснейший не станет мараться. Эанор раскрыл крылья и, помогая себе ими, похромал к лекарю.
Защита дуэльного круга пала вместе с Данхеймом, так что ассистенты теперь спокойно могли вынуть артефакты-ограничители и заняться помощью дуэлянтам. Ну, Квентину уже она не требовалась, так что лорд Тэрон только засвидетельствовал его смерть. Лекарь занялся ранами Эанора.
— Ничего серьезного, лорд Леанн.
— Хорош-ш-шо, — прошипел тот, надеясь, что экзекуция закончится поскорее, и их с Арисом и Ланом оставят в покое, чтобы Арис мог подлатать его без чужих глаз.
Удерживать их никто не стал, Эанору помогли забраться в экипаж. Некромант и лорд Тэрон пожали друг другу руки в знак честности дуэли.
— Лорд Леанн победил, я передам это заинтересованным лицам.
— Благодарю вас, лорд Тэрон.
Наконец, в экипаж загрузился и Ланор, возница подстегнул лошадей, и Арис выпустил свою тьму — почти осязаемую, густую, словно лекарский настой, окутавшую тело, смывая боль одной волной.
— Ох, спасибо, мой цветок.
Раны закрывались по воле жреца, подстегивающей регенерацию. Вскоре о них напоминал только легкий зуд заживающей кожи.
— Я испугался, — это были первые слова, которые Арис смог произнести, не стуча зубами. — Представляешь? В замке Дракона не боялся за тебя, даже когда Аргус ранил серебром, а сейчас…
— Но ты же был рядом, — Эанор обнял его.
Арис вцепился в его плечи, вжался в шею лицом.
— Все в порядке? — Ланор аккуратно коснулся обоих.
— Да, просто он испугался…
— Ну, по правде говоря, я тоже испугался, — сознался некромант, криво усмехаясь.
— Почему? Просто дуэль, ты никогда их не видел?
— Ты не поверишь, но нет, никогда. Вы с Сэем когда тренировались, было красиво и нестрашно, я знал, что Стражи друг другу не навредят. Когда дрались с Аргусом, было некогда думать и бояться. А сейчас… совсем другое дело.
Арис кивнул, подтверждая его слова.
— Все закончилось, успокойтесь, — вампир улыбался. — Дело-то будничное.
— Ох, поменьше бы таких дел, — проворчал Ланор.
Арис опять закивал, но от вампира не отодвинулся, все так же крепко, до боли, сжимая его плечи. Эанор поцеловал его, не стесняясь некроманта. Да и Арис стеснения не проявил — Ланор был своим. За прошедший год успел стать частью семьи. И вампиру было немного странно понимать, что он больше не один, и даже не вдвоем с избранником, что у него снова есть семья — странная донельзя, но уж какая сложилась.
— Теперь вернемся домой. И забудем это все, как страшный сон.
С этим согласились оба человека.
— Сэйрис сказал, вы планируете посетить прием у принца?
Арис тихонько хмыкнул. О, да, «посетить» — то самое слово. И кое-что провернуть.
— Именно так, — кивнул вампир. — И вам неплохо бы там тоже побывать.
— Но Мирт…
— За ним присмотрят слуги, несколько часов — это не страшно.
— Уф… должно быть, ты прав. Тогда… нам стоит к чему-то подготовиться? — некромант был, как всегда, весьма проницателен, иногда это аж злило.
— Ага, стоит. Улыбаться невозмутимо.
— Вы явно что-то замыслили…
— Кое-что, что встряхнет этот сонный несчастный двор.
Ланор покачал головой, деликатно отворачиваясь, чтобы не видеть, как эти двое смотрят друг на друга. Может быть, так же, как они с Сэем? Со стороны виднее, он не мог судить.
По возвращении Эанор сразу попал в кольца хвоста нага.
— Как ты?
— В полном порядке.
Змеехвостый раздул узкие ноздри породистого носа, прекрасно чуя запах запекшейся крови и смерти.
— Я победил, — уточнил вампир. — Данхейм мертв.
— Да это и так ясно, ты ранен? Я чую твою кровь, но…
— Арис бы не позволил мне ею истечь, — рассмеялся Эанор.
Наг кивнул и отпустил его.
— Тогда ступай, тебе сейчас очень не помешает искупаться. Ты перерезал ему глотку, что ли? Весь в крови.
— И как ты угадал? — Эанор поспешил в купальню.
Сэйрис шипяще хохотнул: воину недолго догадаться, как можно так угваздаться чужой кровью. Ланор поспешил обнять своего нага.
— Страшно так было.
— Ты впервые, да? — Сэйрис обвил его хвостом и руками, как коконом. — Ничего, я был уверен в Эаноре, не зря же гонял его по пути в замок.
— Впервые… Выглядит страшно…
— Знаю. Но теперь все в порядке. А тебе надо подумать о том, что ты будешь делать со своей девицей.
— Пересплю с ней. Что делать-то еще?
— М-м-м, пожалуй, тебе нужно попрактиковаться, — усмехнулся наг и уволок его в спальню.
Арис пошел в их с Эанором покои помогать вампиру. Он уже успокоился, хотя и продолжал мысленно прокручивать в голове воспоминание о дуэли. Страшнее всего ему было, когда сломалась шпага Эанора. Но он не остался безоружным, хотя, целя в его левое плечо, Данхейм, видимо, этого и добивался. Мог ли он быть магом и как-то воздействовать на металл? Теперь этого не узнать.
— Мой цветок, иди сюда? Поможешь…
Арис разделся и соскользнул в воду, уже окрашенную розовым. Взял губку, чтобы хорошенько отмыть своего вампира от запекшейся крови.
— Ничего не болит?
— Нет, мой цветок, ничего.
Арис не знал, что побудило его накинуться с ласками, когда Эанор был вымыт. Он словно хотел доказательств, что все в самом деле хорошо. Хотел оставить на белой коже собственные отметины, словно стирая самую память о чужих, оставленных равнодушной сталью.
— Я в порядке, малыш, в порядке, — посмеивался вампир, перемежая слова стонами.
Ему и не надо было ничего делать, просто позволить Арису все. Хотя ведущей роли юноша сегодня не принял, видимо, не был уверен, что сумеет сдержаться и быть нежным, зато от души «объездил» Эанора. После чего вампир чувствовал себя счастливым и выжатым.
— Идем, тебе нужно поесть и восстановить силы, — приведя его в порядок, Арис помог натянуть домашний костюм и халат. — И выспаться.
— Надеюсь, завтра королева не затребует ответа… Дуэли редко бывают до смерти.
— Не затребует. Не ты ведь вызывал, а тебя.
Но Арис и сам был не уверен в этом.
— Королева воспользуется любым шансом, чтобы отдалить меня от двора.
Арис покачал головой:
— Не думаю. Но даже если и так — что нам за печаль?
— Врагов нужно держать близко, Арис.
Юноша вздохнул, но был вынужден признать правоту вампира.
— Но все равно, Эно, условия дуэли не были оговорены, а раз так — то это была дуэль до смерти одного из бойцов, я читал Кодекс, там так сказано. Если бы оговаривалось хоть что-то! До первой крови, до трех уколов… Он хотел убить тебя. А если бы не лорд Тэрон с его приверженностью к правилам и артефактами щита, Данхейм, скорее всего, нарушил бы Кодекс и первым постарался убить меня. Ты видел его взгляд? Я прочел его намерения.
— Странно… Почему ты?
— Потому что я рядом с тобой. А он — нет.
Эанор фыркнул.
— Что ж… Надеюсь, это кому-то поможет избежать подобных ошибок.
— В тебя кто-то еще втрескался до затмения разума? — смешливо приподнял брови Арис.
— Пока не знаю. Но я ведь так хорош…
— Эгоистичный вампирюга. Ты лучше всех, это правда.
Эанор рассмеялся.
— За это и любишь.
— Просто люблю, не за что-то. Так, словно ты — единственный, с кем мне может быть тепло.
Эанор обнял его крылом.
Арис не погрешил против истины, хотя и не сумел выразить все, что чувствовал. Иногда ему все еще не хватало слов, казалось, что таких слов ни люди, ни иные разумные еще не придумали. Он вяло поковырялся в тарелке, наблюдая, как аккуратно пьет кровь доноров Эанор, но голод так и не проснулся. Должно быть, его перебило зрелище фонтанирующего кровью Данхейма. Эанор закончил свою трапезу, поблагодарил и отослал доноров.
— Все, я сыт, но устал до невозможности. Давай спать, мое счастье.
Когда устроились в постели, Арис, вздыхая, завозился, сползая пониже, чтобы привычно обвиться вокруг него и уложить голову на плечо. Так он слышал биение сердца вампира и спокойно засыпал. Эанор сегодня его еще и крыльями укутал. Пусть и маломатериальным, но прикосновение чувствовалось, а большего было и не надо.
@темы:
слэш,
фэнтези,
закончено,
История двадцать четвертая,
Шестигранник
-
-
17.08.2017 в 17:59-
-
17.08.2017 в 20:00-
-
18.08.2017 в 07:35-
-
18.08.2017 в 11:31-
-
19.08.2017 в 00:13-
-
19.08.2017 в 13:27-
-
22.08.2017 в 09:41Кстати мне кажется что это убийство им чем нибудь аукнется.
-
-
23.08.2017 в 09:53-
-
24.08.2017 в 19:28-
-
29.08.2017 в 05:44