Авторы: Таэ Серая Птица и
Тай ВэрденРейтинг: NC-17
Жанры: Мифические существа, Романтика, Повседневность, AU
Предупреждения: ненормативная лексика
Размер: Миди
Статус: в процессе
От авторов: История пишется в немного отличном от трех первых ключе. Не будет с первых страниц дикого разнузданного секса, а намек на "Маленького принца" в названии не случаен))) Да, здесь не будет уже знакомых вам героев. Это другой город и другой полицейский участок. Но мы надеемся, что и эти герои вам понравятся)) Наслаждайтесь!Краткое описание: Законы мира едины для всех оборотней. Но кое-где еще живут по правилам, устаревшим на сотни лет. К примеру, на Жемчужных островах все еще монархическая форма правления, хотя мало кто всерьез воспринимает эти карликовые королевства. Вот и детектив Пелцигшванг сперва не воспринял всерьез статус своего первого потерпевшего.
Читать и комментировать можно так же на Книге ФанфиковГлава четвертаяРейнар явился, принося с собой свежесть дождя и холод осени. Обнявшего его Нгату передернуло:
— Бр-р-р! Горячий чай и горячая ванна! И второе — немедленно!
— Что поделать — погода, — фыркнул лис.
— Где был мой разум, когда я выбирал Эврион, — посетовал наг, помогая ему разоблачиться и размотать шарф. — С ужасом жду обещанной зимы и снега.
— Ты привыкнешь, снег — это классно, ну правда же.
— Это хорошо, наверное, когда после времени на холоде тебя есть кому согреть, — негромко заметил Нгата. — Иди, Ваха покажет тебе, где ванная и поухаживает.
Рейнар кивнул и ушел следом за Вахой. Нгата представил, как сейчас лис раздевается, залезает в воду... В горячую воду с ароматной пеной, с морской солью, со специально уложенной на дно мягкой хвоей бальзамного дерева... Если бы он не поторопился тогда, ах, если бы он не напугал лиса! Можно было бы войти, сбросить курта и дхоти, ступить босыми ногами на мягкий губчатый ковер, провести ладонями по плечам, стирая с белой кожи в солнечных брызгах капли воды и пену...
Нгата очнулся, обнаружив себя на пороге ванной. Ваха, поклонившись, выскользнул прочь, изгнанный одним нетерпеливым жестом.
— Тоже замерз, змейка? — весело поинтересовался Рейнар.
— Ты даже не представляешь, как, — Нгата раздевался, внимательно глядя на него, пытаясь найти в глазах неприятие раньше, чем будут сказаны слова, чтобы можно было вывернуться из ситуации с меньшими ранами на гордости.
— Тогда ныряй сюда. А ты зимой в спячку не впадешь, кстати?
— У нас зимой тепло и влажно, — усмехнулся наг. — Здесь же меня в самом деле постоянно клонит в сон.
Он решительно сдернул с себя дхоти, позволил ткани соскользнуть по мускулистым бедрам и длинным ногам, замер под изучающим взглядом Рейнара, давая ему время рассмотреть себя.
— О, — Рейнар покраснел и кашлянул. — Ты это... Забирайся...
Ванна в доме нага позволяла с комфортом устроиться в ней по самое горло не одному, а сразу четырем. Скорее, это был мини-бассейн, совмещенный с джакузи. Сразу было понятно, что Нгата обожал комфорт и не собирался себе в нем отказывать ни в единой мелочи. Рейнар все-таки подвинулся на всякий случай. Под шапкой густой пены не было видно ничего, и слава богу. И Нгата не намеревался смущать его, устроившись у противоположного края, откинулся спиной на покатый бортик, на сложенное полотенце.
— Наслаждайся, Рей. Что может быть прекраснее ароматной горячей воды после промозглого холода снаружи?
— Не знаю, наверное, ничего.
Из пены высунулся мокрый рыжий хвост. Нгата прищурился, гадая, что побудило лиса к полу-обороту. Смущение? Опасение? Он не собирался ничего предпринимать, просто хотел дать Рейнару время привыкнуть к себе. Столько, сколько потребуется.
Рейнар пошевелил ушами, поерзал и ногой нащупал под водой лодыжку Нгаты.
— Хм, я думал, там уже хвост отогревается?
— Ты боишься моей анима-формы, я не стал бы оборачиваться в тот момент, когда желаю тебе удовольствия.
— Я не боюсь, — вытаращился на него Рейнар. — Я... У тебя крутой хвост... Э-э-э, такой... Ну... Потрогать хочется.
Нгата тоже распахнул глаза в удивлении. Он... ошибся? Проклятые Луны, он ошибся в интерпретации запаха в тот раз, летом, когда демонстрировал свою анима-форму? Немудрено, конечно, ведь у белых людей многое не так, а он привык к иному.
— Значит, не боишься и не станешь выпрыгивать из воды, если я... обернусь?
— Нгата, ты шутишь? Почему я должен бояться?
— Ты сказал тогда... — принц потер лоб кончиками пальцев. — Должно быть, я неправильно тебя понял и неверно распознал твой запах, когда обернулся. Мне... привычен страх, который испытывают люди при виде ядовитой гадины, да еще и такой крупной.
— Ты про то, что я тявкал? Лисы всегда тявкают.
Нгата медленно перетек в полу-оборот, наслаждаясь ощущением согревающей чешую воды. Рейнар сразу же ухватился за его хвост. Наг дернулся, смущенно зашипел:
— Будь осторожнее, прошу. На кончике хвоста чешуя очень тонкая.
— Прости, я буду очень-очень аккуратен, — Рейнар принялся трогать хвост выше кончика.
Змеиная чешуя прилегала так плотно, что границы между чешуйками казались просто нарисованными на жесткой коже линиями. Изящный, сложный узор повторялся по всей длине почти до самого кончика, а тот был окрашен чередующимися зелеными и золотистыми кольцами, словно на него надели нефритовые и тускло-золотые гравированные украшения. Эти кольца чем-то напоминали погремушку гремучника, образовывали небольшое утолщение с вытянутым округлым концом.
— А это что? — любопытно поинтересовался Рейнар.
— Хм... — Нгата снова потер лоб, он всегда так делал, когда пытался сформулировать понятный для чужака ответ. — Атавизм. Когда-то у королевских нагов, кроме яда, было еще шишковидное утолщение, еще одно оружие. Только у перевертышей, если тебе интересно. И это единственный способ отличить оборотня в анима-форме от обычной змеи.
— Понятно, если я вдруг попаду в Бахматр, буду иметь в виду. У тебя классный хвост, такой красивый. И такой упругий.
Нгата включил горячую воду, пряча улыбку. Любопытный лис. Он позволил Рею вытащить свой хвост из воды еще немного, пользуясь этим, чтобы уложить под водой одно из своих колец на его бедра. Рейнар вовсю наглаживал его, это уже походило бы на наглое домогательство, если бы Рейнар понимал, где хвост уже интимен, а где еще нет. Судя по всему, он не понимал, просто восхищался. Нгата благодарил интуицию, которая заставила его выбрать пену для ванн с такой стойкой структурой: лис не видел результата своих действий под белой шапкой, скрывающей большую часть поверхности воды.
— Классный хвост, — конечность все же выпустили. – И, намокая, не походит на это, — рыжая мокрая плеть уныло помоталась над водой, как вымоченное непогодой рваное знамя.
— Мне нравится твой хвост, — заметил наг. — Он мягкий. И пушистый. Большую часть времени.
— Да, и его надо мыть и сушить.
— Прекрасно тебя понимаю, — рассмеялся Нгата. — Мыть, сушить, расчесывать. Бесконечно, снова и снова.
— Точно, — грустно вздохнул Рейнар.
Нгата рискнул немного передвинуться ближе, на длину руки, чтобы коснуться лисьего хвоста, как хотелось, сначала самого кончика. В воде рыжий и белый мех был еще мягче, невесомо скользил меж пальцев, а хвостовые позвонки оказались совсем тонкими.
— Мокрый и липнет, — сказал лис.
Пальцы Нгаты, пользуясь тем, что в воде шерсть не оказывала такого сопротивления, скользнули чуть дальше, ближе к основанию хвоста. Рейнар не протестовал, только улыбался. Нгата смотрел, как расширяются его зрачки и подергиваются уши, то и дело пробовал воздух языком, позволив изменениям оборота зайти дальше: это помогало ему отличить запах лиса от других запахов.
— А это уже не хвост, — вполголоса сказал Рейнар.
— Я знаю. Ты... против? — оставаясь на месте, пальцы продолжали поглаживать, кружить, касаться.
Рейнар замотал головой, не в силах ничего сказать. Слишком уж было… Нет, не неожиданно, но все-таки внезапно. Он не рассчитывал на подобную удачу, даже мысли такой в голове не крутилось: как можно пожелать сопливого, кашляющего и чихающего поминутно мужика, от которого просто несет болезнью? Но уже полчаса как у него и с носом было все в порядке, и чихать не тянуло, и кашель отпустил. Удивительно вовремя, впору поверить в какую-то сказочную магию бахматрани, недоступную другим.
Нгата оказался совсем рядом незаметно, текучим, плавным движением, и так же незаметно привлек к себе, еще ближе, с нажимом провел по спине ладонью, от загривка до основания хвоста.
Рей оседлал его хвост, жарко дыша в шею. Жесткие пальцы снова легли на загривок, чуть сжали, посылая по телу волну острого удовольствия. Другие сомкнулись кольцом вокруг основания хвоста — еще один импульс наслаждения пробил вверх по позвоночнику, заставив выгнуться. Рейнар тихо скульнул: у него стояло уже каменно, когти впились в чешуйчатый хвост, помогая удержаться, и он потерся о Нгату, тяжело дыша от неожиданно приятных ощущений. Наг притянул его ближе, и на очередном движении член Рея коснулся уже не только чешуи. И одновременно с этим под его хвост скользнуло и уткнулось в сжатые мышцы что-то... что совершенно точно не было пальцами. Лис тихо взвизгнул.
— Чш-ш-ш! Не бойся.
Рейнар ответил утвердительным стоном. Он не боялся, просто как-то странно реагировал, слишком остро. И, наверное, неправильно. Все тело казалось одновременно расслабленным и напряженным. Он цеплялся за Нгату, оставляя царапины от когтей, и не мог поднять голову, лежащую на его плече. Чувствовал его руки, ласкающие поясницу и сведенные вместе, прижатые друг к другу члены, и прислушивался к тому, как мягко, но настойчиво трется о края ануса его хвост. Потому что это точно был хвост. Ребристо-округлый, как... как какая-нибудь секс-игрушка. Хотелось большего, чтобы змей не церемонился так уж сильно. Но попросить Рейнар не мог – дар членораздельной речи ему изменил окончательно. Хвост нага нажимал все ощутимее, пока не проскользнул внутрь, заставив вздрогнуть на каждом выпуклом кольце. Рейнар застонал, когти царапнули плечи Нгаты. Как же это было хорошо. И... правильно? У него давно не было любовников-мужчин. Может быть, Нгата это понял, в любом случае, он не торопился. Хвост почти лениво двигался наружу и внутрь, пока неглубоко, но вполне целеустремленно. Пальцы гладили и сжимали загривок, другая ладонь размеренно ласкала член, опускаясь до набухающего в основании узла и массируя его. Очень хорошо… Хотелось еще, большего. От избытка чувств он лизнул Нгату в шею. Кончик змеиного хвоста всеми своими выпуклостями проехался по самым чувствительным местам внутри Рея, и он опять завизжал — иначе в полуобороте чувства без слов выразить не получалось.
Нгата вскинул хвост вверх, поднимая Рейнара из воды, наклонился к нему. Было сразу заметно, что такая ласка ему непривычна, но он старался быть нежным. Рейнар воодушевлял его тихими стонами, иногда, при особенно удачных движениях хвоста, губ или раздвоенного языка нага снова взвизгивая. А Нгата очень старался, чтобы они были чаще. Его хвост внутри лиса изогнулся, задрожал – и Рейнар кончил, забрызгав семенем лицо едва успевшего прикрыть глаза нага, обмяк, глупо улыбаясь. На странное состояние полутранса наложилась еще и истома от оргазма, и двигаться вообще не хотелось. Он закрыл глаза, уронил голову на плечо, когда Нгата снова усадил его в воду, прижав к себе. Наверное, это все было из-за его болезни. Или в том меду, что Нгата принес в участок, было что-то, странно действующее именно на лис. Или только на него.
— Ты в порядке, Рей?
Лис пробормотал что-то утвердительное. Как его мыли, он еще немного запомнил. Как вытаскивали и переносили в постель — уже нет.
Вынырнуть из сна заставила знакомая мелодия, стоявшая на вызове от матери.
— Алло, мам? Прости… Я в порядке, задремал просто. Я у Нгаты.
Он сел в постели, оглядывая комнату, в которую до сих пор ни разу не попадал до сегодня. Все та же восточная роскошь: сдержанная, изысканная, предназначенная для наслаждения каждым мгновением.
— Хвостик, ты вернешься сегодня домой? — встревоженно спросила мать.
— Наверное, нет, мам. Переночую здесь. Завтра выходной.
— Хорошо. Отдыхай, Рейни. Доброй ночи.
Он попрощался, нажал отбой и выбрался из постели. Его одежды в комнате не было, но на пуфе у кровати лежал пушистый махровый халат. Рейнар завернулся в него и пошел искать Нгату. Надо было обсудить произошедшее. Было немного стыдно, но и легко: вроде как, все прояснилось?
Нага он нашел по полоске света из приоткрытой двери кабинета. Оттуда слышался мягкий шелест клавиатуры, временами — эмоциональное, сквозь зубы, но очень тихое шипение и бормотание: Нгата работал над своими университетскими заданиями. Рейнар постучал в дверь костяшками пальцев.
— Не помешаю?
— Проходи, Рей, не стой босиком.
Рейнар только хмыкнул: полы в доме были в два слоя выложены коврами, как иначе то ходить, не в обуви же? Нгата, не отрываясь от экрана, махнул в сторону уютного диванчика, на спинке которого висел теплый плед:
— Укутайся, я сейчас освобожусь.
— Мне не настолько холодно, — развеселился Рейнар, усаживаясь на диван.
— Рей, после ванны я тебе грудь и спину намазал бальзамом, нужно хотя бы десять часов походить в тепле.
— Ладно-ладно, — Рейнар завернулся в плед, подоткнув края.
В кабинете горела только одна лампа — настольная, винтажная, с тканевым золотистым абажуром и бисерной бахромой. Свет от нее делал Нгату силуэтом из черно-бархатной тьмы, не позволяя различить цвет кожи и домашней длиннополой рубахи-курта. Вопреки расхожему мнению, чернокожие с Жемчужных островов не выделяются утрированными чертами лица. Да, у них немного непривычная форма носа, широкая переносица, иногда еще и с горбинкой. Да, полные губы, широкие скулы и почти квадратная нижняя челюсть. Но во внешности Нгаты чувствовалась порода, и все черты лица были более легкими, уравновешенными. К тому же, его очень выделяли глаза — крупные, миндалевидные, с тяжелыми веками, а порой и с тяжелым немигающим взглядом, и их цвет только подчеркивал его. Серо-зеленоватые глаза у чернокожих были редкостью. Зато их легко было представить на морде змеи. Рейнар любовался Нгатой, почти не дыша. И вся эта красота — его. Хотелось потявкать и повизжать. Пришлось прикусить губу и подышать на счет. В голове крутились обрывочные мысли, что надо бы попросить Нгату обернуться полностью, показать, что в самом деле не боится королевского нага, хоть он и самая ядовитая в мире змея. Но это потом, когда он будет свободен.
Рейнар успел даже придремать под шелест клавиш и щелчки мышки, так что когда Нгата сел на край дивана и погладил его по плечу, взбодрился не сразу.
— М-м-м? Ты уже все?
— Все, все, — усмехнулся Нгата. — Спи, я отнесу тебя в постель.
— Я хорошо выспался, знаешь ли.
— За четыре часа?
Иногда проще было смириться с тем, что задумал принц, чем отказываться. Рейнару пришлось расслабиться и не дергаться, когда его подняли на руки.
— И чувствую себя намного лучше, — добавил лис.
— Это хорошо. Послезавтра на работу пойдешь уже совсем здоровым.
— А можешь перекинуться полностью?
— А ты в самом деле не испугаешься?
— Я люблю змей, Нгата.
— Хорошо, только не лезь в пасть. Просто на всякий случай.
Усадив Рея на постель, Нгата разделся и перекинулся, недовольно подергиваясь от прекрасно ощутимого в змеином облике сквозняка: от него не спасали ни новейшие оконные системы, ни теплые полы, ни ковры.
— Какой красавец, — завороженно вздохнул Рейнар. — Какой ты грациозный. Какое тело. Какие узоры…
Гигантская змеюка как-то очевидно торопливо переползла на кровать и обвилась вокруг сидящего мужчины. Прохладное чешуйчатое тело быстро согревалось, а треугольная, украшенная четырьмя костяными выростами над затылочной ямкой, башка комфортно устроилась на животе Рея. Наг приоткрыл пасть, что должно было означать удовольствие. Рейнар гладил его, обнимал, даже чмокнул в нос. И снова вернулся к поглаживанию и ощупыванию прохладного упругого тела, которое под пальцами даже не проминалось. Как камень, завернутый в мягкую шкуру. Если такое чудовище сожмет кольца, в четыре полутораметровых свободных витка сейчас лежащие вокруг Рея, ребра только хрустнут, как и любые другие кости. Но наг демонстрировал миролюбие, и только кончик хвоста с кольчатой «погремушкой» скользнул по ноге под халат.
Рейнар прерывисто вздохнул.
— Эй!
На в принципе невыразительной морде змея застыла маска невинности — ну, по крайней мере так казалось. Он даже не шелохнул башкой, всем собой делая вид, что ни при чем. И только хвост медленно извивался, округлым кончиком поглаживая промежность, а той частью, что чуть дальше от кончика и толще, обхватывая член. Сокращались мускулы под чешуйчатой шкуркой, принося ни с чем не сравнимые ощущения. Подумав, Рейнар разлегся, откинувшись на кольца, развел ноги. Мол, ласкай. Получив карт-бланш, наг не преминул им воспользоваться. И Рейнару все время казалось, что Нгата знал, что так будет, иначе откуда бы в спальне взялась открытая заранее драгоценная баночка какого-то крема или любриканта, он так и не понял. Хвост, окунувшись в него, скользнул в его тело... и весь окружающий мир для Рея существовать перестал, сосредоточившись на движении внутри. Перед глазами дергались вспышки на каждый толчок хвоста. Когда тот стремительно выскользнул, и даже из-под спины исчезли жесткие кольца, Рей едва не заорал от разочарования: еще бы чуть-чуть, и он кончил!
— Тиш-ш-ше, чш-ш-ш, огненный мой, — мягко прошелестел на ухо шепот Нгаты.
Его член был гораздо толще. Рейнар вцепился ему в плечи, тяжело, с присвистом дыша. Длинная, каменно-жесткая дубинка вторгалась в тело неумолимо, глубже и глубже. Луны одарили змея щедро, как бы эта щедрость не вышла кое-кому нынче боком, подумалось Рею. Но наг не торопился и не пожалел смазки. И растяжка хвостом тоже помогла, по крайней мере, Рейнару не было больно настолько, насколько могло бы быть. А когда Нгата позволил ему притерпеться, насаженному на его член до самого основания, Рей едва не кончил немедленно, просто потому, что мозг разом осознал его положение и обработал показания рецепторов – одним мощным шквалом.
Рейнар был благодарен Нгате, что тот взял его все же в человеческом облике — но это потом, когда сумел проморгаться и продышаться. А сейчас только хрипло подвывал на каждый длинный толчок и каждое обратное движение, вцепляясь в плечи Нгаты ногтями до кровавых лунок. Кончил он, забрызгав нага семенем от всей души. Ну и себя тоже. В голове все плыло и шумело, и думать, шевелиться или говорить он был не способен. Только простонал, когда наг, толкнувшись еще пару раз, вышел и тоже кончил, добавляя к его семени брызги своего.
— Теперь снова мыться, — полчаса спустя, когда успокоилось сердце и прояснилось в голове, хмыкнул Рейнар.
Но водные процедуры дали ему еще немного времени, чтобы уложить в голове случившееся и подобрать слова.
— То есть... ты на меня запал? И давно?
Нгата слегка фыркнул на такую постановку вопроса. Его бы за подобное начало беседы учитель риторики наказал, пожаловавшись отцу, а тот велел бы всыпать розог. По его личному приказу палач имел право бить даже наследника.
— С того момента, как увидел впервые.
— Но почему? Я же... обычный лис. Непримечательный.
— Это не так, — мягко возразил принц, кутая его в плед и принимаясь разбирать влажные рыжие волосы резным гребнем.
— А ты такой красивый, как… как жемчужина!
— Почему? — озадачился Нгата.
— Необычный. Яркий.
— Мне стоит подарить тебе жемчуг, чтобы ты не путал его с яркими камнями, — рассмеялся принц. И тут же спросил, вогнав Рейнара в замешательство: — Ты не носишь перстень, он не нравится тебе? Хочешь, я подарю другой?
— Нгата, он чересчур дорогой. Я не хочу навлекать проблем на себя... Ради такого камня убивают, не думая.
Наг потер лоб, раздумывая.
— Если я подарю тебе другой, не выглядящий так дорого, ты согласишься носить?
— Да, — помедлив, ответил Рейнар.
Нгата вскочил и куда-то рванул, оставив его в недоумении. Ненадолго: вскоре вернулся, неся вместительный, ничем внешне не примечательный чемоданчик. Правда, открывался он по отпечатку пальца. И внутри был заполнен бархатными футлярами: длинными, плоскими, маленькими, овальными, квадратными и прямоугольными. Рука Нгаты на мгновение зависла над ними, потом он безошибочно выбрал одну из коробочек, открыл и кивнул сам себе, вынимая тонкий, но широкий ободок белого металла. Его украшали три молочно-белых квадратных камня.
— Надеюсь, за такое меня не прирежут на улице? — опасливо спросил Рейнар.
— Это платина, но не думаю, что кто-то с первого взгляда способен опознать металл, — усмехнулся наг. — Насчет камня же ты можешь не беспокоиться: это лунный опал, камень королевского рода Текобо. Он очень редок, добывается в единственной шахте, никогда не вывозился на экспорт с территории Бахматра и неизвестен ювелирам. Вся его красота проявляется только в ночи Двоелуния, под лунным светом.
— Какая красота, непременно посмотрю.
Нгата надел кольцо на указательный палец его левой руки, пояснив:
— Если бы я мог назвать тебя официальным консортом, я надел бы его на правую руку. Но я не имею на это права, поэтому просто обозначаю, что ты мне дорог.
— Но этого все равно никто не поймет, кроме нас? — уточнил, улыбаясь, лис.
— Здесь другие правила, другие традиции, — согласно склонил голову наг.
Рейнар залюбовался кольцом. Красивое. Неограненный, точнее, ограненный в виде тонких квадратных пластинок, камень хранил тайну своей красоты и казался замерзшим молоком. Никаких намеков на переливы, как в огненном опале, или ирризацию, как в других лунных камнях. Но что-то в нем притягивало взгляд.
— Как необычно, — Рейнар прижал кольцо к щеке.
— Обязательно подставь его под лунный свет в Двоелуние, — улыбнулся Нгата. — А теперь — спать. Время уже не позднее, скорее, раннее, пять утра.
Рейнар зевнул, сразу же почувствовав, насколько его клонит в сон. Поэтому не стал противиться, когда его уложили и укрыли, подоткнув одеяло со всех сторон. Только успел подумать, что Нгата явно собирается спать где-то в другом месте. А потом провалился в сон, спокойный и глубокий. Ему ничего не снилось. Едва ли не в первый раз после знакомства с принцем он спал, как дитя, и не мучился от неутоленного желания.Глава пятаяПроснулся Рейнар отдохнувшим и свежим.
Буквально сразу, стоило откинуть одеяло, в комнате появился Ваха, с пожеланием доброго утра и абсолютно незаинтересованным выражением на лице разложил выстиранные, сухие и отглаженные одежки детектива, предложил свою помощь в наведении красоты, получил отказ и испарился. Рейнар быстро оделся и пошел искать Нгату. Его «милый маленький домик» в один этаж на поверку оказывался настоящим лабиринтом. Тем более сейчас, когда летние легкие занавеси сменили плотные, в тяжелых складках, шерстяные портьеры, закрывающие дверные проемы, окна, стены, иногда перегораживающие коридор или комнату.
— Нгата, где в этом змеином лабиринте сокровища в виде тебя? — воззвал окончательно заблудившийся Рей.
За очередной драпировкой прыснул Ваха, но появился перед гостем уже с серьезной миной, предложил пройти за ним:
— Нгата-сахиб еще спит, господин.
Откинулась тяжелая ткань, с тихим шипением разъехались пневматические двери, в лицо пахнуло теплом и влагой, ароматами цветов, прелой зелени и земли.
— В виде змеи в ящике с землей? — уточнил Рейнар.
Вместо ответа Ваха указал куда-то вглубь комнаты. Там был небольшой овальный бассейн, вокруг которого располагался пятачок песчаного пляжа. На нем, врытая в песок, ветвистая, отполированная то ли естественными причинами, то ли человеческими руками, огромная коряга. На коряге разлегся наг. Рейнар залюбовался им, переливами шкуры, пятнами на чешуе. Освещение здесь было искусственное, но полностью имитировало солнечный свет. И под ним огромная змея выглядела настоящей драгоценностью. Подойти и погладить Рейнар не рискнул, предпочел любоваться издалека. Потом и вовсе вышел, пусть поспит-погреется, бедняга. В самом деле, что же он будет делать зимой? Зимы тут, на побережье, суровые.
Он ведь никуда не переедет, так? Сейчас, вот именно сейчас, получив не только «друга», но и любовника — потрясающе чуткого, роскошного, экзотичного, — Рейнар категорически не желал бы его потерять еще достаточно долго. Об идеалах вроде «никогда» он старался не задумываться. Надо будет поговорить об этом с Нгатой, когда тот проснется.
А потом он забыл. Просто забыл об этом, увлекшись проведением выходного с Нгатой. Завтрак, обсуждение планов на день, такси в кино на очередную семейную картину — Рею приходилось объяснять по ходу действия множество нюансов, которые Нгате казались дикостью, это иногда порождало яростные споры шепотом, иногда заставляло их смеяться, старательно прикрывая рты.
— Спасибо за отличное времяпрепровождение, — прощался он вечером с искренней грустью.
— Я буду ждать твоего выходного, — пообещал Нгата, наклоняясь к нему и касаясь щекой щеки Рейнара. Как тот уже знал, это у его народа было заменой поцелуям. Рейнар сам поцеловал его в щеку, улыбнулся.
Домой он ехал, лавируя в пробках, торопясь поделиться с матерью переполняющим его счастьем. И плевать ему было на лужи, серую морось и все такое: для него сияло жаркое солнечное лето. И, что самое чудесное: простуда ушла, будто и не бывало. Никаких слабости, озноба, соплей, чихания!
— Хвостик, ты вернулся наконец-то… Что случилось? Ты прямо светишься.
— Он мне ответил, мам! Нгата! Я тоже ему нравлюсь, и мы… в общем… — Рейнар слегка стушевался и умолк.
— И вы? — поднажала женщина.
— Переспали, мам! Ну что ты делаешь вид, будто не понимаешь, — совсем сконфузился Рей. — Он потрясающий любовник.
— Так, я не хочу этого слышать… Не рассказывай!
— Хорошо. Тогда я к себе, займусь делами.
Рейнар не то чтобы обиделся. Просто это, кажется, был первый раз, когда мать не захотела его понять. Странно, к его похождениям по всем знакомым лисам и не только лисам, но и симпатичным псовым других пород, она относилась снисходительно. Может, у нее расизм проявился внезапно? Да ну, чтоб его мама — и расистка? Нет, наверное, она просто переволновалась, когда он бессовестно удрых у Нгаты, даже не позвонив ей. Ничего, они помирятся попозже. Не могут не помириться: их только двое, как жить-то, если не держаться друг за друга?
На следующее утро на работе у Рейнара все допытывались о причине его цветущего вида.
— Как ты умудрился выздороветь?
— О, у меня есть личное целительное чудо, — Рей чуть ли не мурлыкал и лучился от удовольствия, особенно когда встречал кислый взгляд Блэка. Тот, кажется, догадывался, какое-такое чудо завелось у лиса, но прямо Рейнар не говорил, и пудель тоже помалкивал.
— Да-а-а? И как зовут?
— Это тот самый принц?
— Так что там с анима-формой?
— Эй, я ничего подобного не говорил! — фыркнул Рейнар и проигнорировал все остальные вопросы.
Дел было невпроворот, сослуживцы все еще болели: осень собирала свой коронный налог соплями и кашлем, как и всегда здесь, на побережье. К этому можно только привыкнуть или закалиться, если недостаточно иммунитета. В работе Рейнару теперь помогала мысль о том, что если все успевать, то выходной можно будет посвятить Нгате. Раньше большая часть его принадлежала матери, но мама поймет. В конце концов, он уже не кроха-лисенок и не должен проводить у материнской юбки все свободное время. Когда он встречался с кем-то раньше, мама не возражала. Алиса почему-то пресекала все разговоры о Нгате. Мягко, конечно, но… Пару недель спустя Рей с этим смирился. Не желает говорить — он не станет навязываться. Хотя было иррационально-обидно: раньше он поверял матери все свои переживания и мог, не кривя душой, назвать ее своим другом. Она умела в два слова успокоить, подтолкнуть к правильной мысли. Сейчас же она отгораживалась от него, оставляла один на один с возможными ошибками. И Рейнару не оставалось ничего иного, как принять это и согласиться: он вырос. Дальше должен думать сам за себя.
Коллеги тоже не добавляли любви к себе и миру: таскались хвостами и все выспрашивали и расспрашивали про принца. Кольцо тоже заметили. Рейнар только фыркнул: на пятый день! Но оно не слишком бросалось в глаза, как и сказал Нгата, никто кроме экспертов не смог бы определить, серебро это или платина, и какие камни в нем.
— А свадьба когда, лисичка? — ехидничал Блэк. — А можно быть другом невесты?
— Нет, только подружкой жениха, — отгавкивался Рейнар, старательно пытаясь не покраснеть. Свадьба им! Бог ты мой, о чем только этот Блэк думает!
— А когда пойдем тебе платье выбирать? С рюшами… А чулки с подвязками? Я даже за все готов платить, а то жених-то бедный, только на скромное колечко расщедрился.
Рейнар только глаза закатил. Что бы этот пудель кучерявый понимал в колечках! Подмывало объяснить истинную ценность подарка, но он промолчал. Нет уж, это только его. Их с Нгатой тайна. Скоро Двоелуние, и он полюбуется на лунные опалы. Он даже не представлял, что это будет, но уже предвкушал.
— Блэк, купи себе ошейник с рюшечками и бантик на хвост. А от меня отъебись, богом прошу.
— Да я еще и не приебался толком, лисичка-недотрога.
— И слава всему сущему, — с утрированным ужасом покивал Рейнар. — Если бы ты приебался толком, боюсь, заебал бы насмерть. В первую очередь мозги. А они мне дороги. А теперь иди, займись чем-нибудь, а то мне работать надо.
Блэк хотел сказать еще что-то, но рык капитана всех разогнал.
Рейнар пересмотрел документы и протоколы, подписал пару бланков и вымелся из участка: следовало поработать «в поле», допросить нескольких скупщиков, пообщаться с девочками из заведений Лу, опросить соседей по одному из дел.
Погода наладилась: день выдался хоть и морозный, но солнечный, даже лужи покрылись тонким ледком. «Бедный Нгата, наверняка уже все известные ругательства вспомнил», — подумал лис. Ругался принц на своем языке и мило смущался, отказываясь переводить. Звучало это прикольно, Рейнар и без перевода запомнил парочку шипяще-свистящих словечек. Поскользнувшись, именно их он и употребил. Прохожие покосились на него, но промолчали, только улыбнулись. Наверняка тоже ничего не поняли. Или посочувствовали. Он поплотнее запахнул шарф на горле. Вдобавок к морозцу был еще и ветер с моря, снова простыть совсем не хотелось. Он ускорил шаг. Решил начать с заведений Лу, там тепло.
Удивительно, но сейчас, когда у него появился постоянный любовник, общаться с девочками стало куда проще. Он оплачивал час и спокойно разговаривал с ними за закрытыми дверями номеров, не дурея от феромонов женского тела. Девочки по старой памяти ластились и намурлыкивали. Трикси, симпатичная каштановая лиска, к тому же еще и принюхивалась.
— Ой-ой, от нашего милого Мохнатомордика пахнет кем-то большим и опасным!
— Тш-ш-ш, лисичка, пускай пахнет.
— Он красивый? — заговорщически понизила голос девушка. — Ну что я говорю, конечно, красивый, наверняка.
— Очень красивый, лисичка. Самый лучший.
— Это его подарок? — девушка взглядом указала на кольцо. — Выглядит очень… странно. Платина и такие невзрачные на вид камушки. Он, вероятно, большой оригинал.
— Очень оригинален, этого не отнять, — Рейнар улыбнулся.
То, что обычная шлюха определила металл кольца, его не удивило: иногда знания и навыки работников борделей были самыми разнообразными. В конце концов, в эскорт-услуги и на панель люди и оборотни попадают не от хорошей жизни и не всегда те, у кого за плечами не было ничего, кроме трущоб.
— Ну что, давай поговорим…
— М-м-м, расскажу вам все, что смогу, детектив, — девушка потерлась хвостом о его бедро и смешливо прищурилась: — Если назовете цвет глаз вашего… м-м-м… друга.
— Серо-зеленые, а что?
— Пытаюсь угадать, кто он, — невинно улыбнулась лисичка. — Но это не важно, детектив. Вы интересовались Риком, сэр. Есть новости: похоже, ему перепало что-то по-настоящему ценное, и он это уже сбыл. Примерно, дня четыре назад. Он никогда не умел экономить, так что уже трижды приходил к нам. Сорит деньгами, заказывает игристое «Шато Берне» и рейнский шоколад в номер.
— Отлично! — возликовал Рейнар. — Спасибо, лисичка!
— О, я хорошо знаю свой гражданский долг, мистер Мохнатоморд, — девушка рассмеялась. — Приходите еще, сэр. Знаете, даже жаль немного, что вам больше не нужны наши услуги. Ну, те самые.
— А я этому даже рад, Трикси.
Она только закивала. Жаль было терять такого хорошего клиента, но ведь он все равно приходит, пусть и не расслабиться с девочками, а поговорить о делах, но платит-то исправно, а часок отдохнуть бывает нелишним.
Рейнар с сожалением окунулся в холод и первый лед. Его грели зацепки в деле, теперь можно более предметно побеседовать с изворотливым гаденышем Риком-барыгой. А еще грело полученное буквально на выходе из борделя сообщение:
«Соскучился и замерз. Балма готовит что-то потрясающе пахнущее. Это подкуп. Н».
«Все, коррумпирован по самое не могу. Буду часа через два».
Улыбка предвкушения не покинула его до самого магазинчика антиквариата, под вывеской которого пройдоха Рик обстряпывал свои незаконные делишки. И, похоже, именно она напугала хозяина.
— Ну… Ну, может, кое-что и было…
Расколоть этот гнилой «орешек» было уже гораздо легче. Рик сдал продавца и покупателя после часа торга. Рейнар зашел в участок, накатал отчет и потянулся: все. Вечер. Можно спокойно ехать к Нгате. Нырнуть в роскошную ванну, отдаться в прохладные руки змея… Так, не расслабляться, он еще не добрался. И матери надо написать, что он задержится, чтобы не волновалась. Это он и сделал первым делом, как только сел в машину. Салон прогревался мощным кондиционером, сообщение было доставлено. Рейнар задумался, не привезти ли Нгате чего-нибудь… Вкусняшки отпадали: Балма готовила так, что любая ресторанная еда казалась пресной и безвкусной после ее блюд. Цветы? Хм, но наг — не девушка. Купить безделушку? О, нет, после того, как он видел драгоценности Нгаты? На что-то мало-мальски сравнимое с ними по ценности у него попросту не хватит денег, а покупать дешевку — совести. Что может быть интересно змею? И показать, как Рей дорожит их отношениями? Проще было спросить у самого змея, кажется. А хотелось-то устроить сюрприз… Он медленно тронулся с места, вливаясь в поток машин. На перекрестке Баума и Винческу свернул на узкую улочку, застроенную сплошь зданиями позапрошлого века. Мысль пришла неожиданно и показалась интересной.
Дверь открыла экономка леди Даррел, узнала детектива.
— О, мистер Пелцигшванг, вы давно не навещали хозяйку.
— Да, миссис Мун, моя вина. Но я обязательно исправлюсь. Леди Адея здорова? У вас пахнет сердечными каплями.
— Возраст, детектив, возраст. Но леди Адея вас примет, несомненно.
Старая седая волчица — величественная сухопарая дама в платье по моде прошлого века — приняла его, сидя в огромном кресле, как и всегда. Скупо улыбнулась на его галантное приветствие, позволив поцеловать себе руку.
— Вы давно не заглядывали навестить старуху, мой мальчик. Впрочем, я понимаю, молодость, молодость.
— Леди Адея, ну какая же вы старуха, помилуй бог! Вы прекрасны и обворожительны, как и всегда.
— Полно, Рейнар, лесть вам удается столь же скверно, как когда-то мой предмет в Академии. Садитесь, гадкий мальчишка, рассказывайте, я изнываю от любопытства, что привело вас нынче в мою скорбную обитель. Ведь вы не просто так заехали навестить меня, не отпирайтесь.
— Ах, моя леди, от вас ничего не скроется, — Рейнар покаянно вздохнул. — Вы правы, и я начинаю чувствовать себя втройне виноватым. Но у меня есть оправдание!
— Излагайте, юноша.
— Я хотел бы вас кое с кем познакомить. Леди, вы были самым лучшим преподавателем прецедентного права в академии. Я подумал, вам будет интересно пообщаться с перспективным и очень умным оборотнем, который готовится подтвердить диплом юриста. Но он иностранец, и многое в эврионском праве для него внове.
— О, вот как? — леди Адея подобралась. — Значит, перспективен и талантлив?
— Весьма и весьма, моя леди. Я видел его диплом, но он, к сожалению, не котируется в Эврионе. Сейчас этот юноша продирается через тернии нашего законодательства самостоятельно, а это… очень сложно без помощи того, кто старше и опытнее.
— А он вам дорог, мой мальчик. Иначе с чего бы вы решили принять в нем участие, — мудро заметила старая леди.
— Как, я совсем не выгляжу альтруистом? — притворно опечалился Рейнар.
— Альтруизм вам никогда не был свойственен. Приводите вашего друга завтра вместе с его дипломом и всеми знаниями.
— Да, моя леди! — восторженно выдохнул Рейнар.
— А теперь ступайте. Ступайте, гадкий мальчишка, вы же приходили только затем, чтобы соблазнить меня студентом.
— Как вы могли так подумать, моя драгоценная леди! — Рейнар изобразил жгучую обиду, и через минуту оба рассмеялись.
У старой волчицы было потрясающее знание людей и их психологии, но, наверное, любой юрист должен таким обладать, так же как, к примеру, полицейский детектив. Рейнар понимал, что сам он пока что далек от подобного. И что — да, он «гадкий мальчишка» и тот еще дурень, если получив вожделенный диплом и работу, перестал навещать своего без преувеличения лучшего преподавателя. И сейчас надо порваться, но найти как-то способ делить свободное время между мамой, Нгатой и леди Адеей.
Рейнар попрощался с леди и ее экономкой, сел в машину и тяжело вздохнул. Было воистину жаль, что в сутках всего двадцать четыре часа. Он поспешил повернуть ключ зажигания и выехать обратно на проспект Баума — надо было поскорее сообщить Нгате новости. Теперь он был спокоен: этот подарок вполне соразмерен по своей ценности тем, которые дарил ему принц.
Его уже ждали. Ужин и Нгата. И он воздал должное и тому, и другому. И после ужина и пока еще не секса, а только предварительных ласк в горячей ванне поспешил озвучить свой подарок:
— Нгата, я хочу тебя познакомить кое с кем.
— С кем? — заинтересовался наг.
— Это сюрприз. Не планируй на завтрашний вечер ничего, ладно? И было бы чудесно, если бы ты приехал в участок к концу дня. Хотя я могу и заехать за тобой, — быстро исправился Рейнар, представив, как Нгата будет ковылять по льду и материться до хрипоты.
— Я приеду. Мне одеться официально?
Рейнар задумался и едва не пропустил настороженное уточнение:
— Ты хочешь познакомить меня… с родителями?
Он едва не рассмеялся, сдержавшись с огромным трудом. Вспомнился их с Нгатой последний поход в кино. Ну и то, как долго пришлось втолковывать принцу, почему именно девушка приглашает своего парня домой, что их родители вообще могут друг друга не знать и разрешения на свидания не давать заранее. Потом погрустнел: он Нгате о себе мало что рассказывал. И это было нехорошо, потому что Нгата «заочно» его со своей семьей уже познакомил, показав в альбоме, кто есть кто.
— С мамой я тебя непременно познакомлю, но завтра я хочу познакомить тебя еще с одним очень важным в моей жизни человеком.
— Значит, одеться официально. Хорошо, что ты вытащил меня в «Маннз», и теперь у меня есть костюмы.
Рейнар улыбнулся.
— Официально. И тебе понравится…
— Я тебе доверяю, — серьезно сказал Нгата, и это согрело гораздо, гораздо лучше горячей ванны и теплого пледа.
Рейнар принялся гладить его хвостом. Нгата быстро поймал его — это уже стало традиционной прелюдией: выгладить, пропуская через кольцо пальцев, его хвост, потеребить уши… Все это после перетекало в горячий секс, но Нгата еще ни разу после того, первого, в воде и пене, не проходил полу-оборот. Мог обернуться змеем и начать ласки хвостом, но потом всегда оборачивался полностью. Рейнара снедало жгучее любопытство.
— Почему ты не проводишь время в полуобороте? Это ведь удобно, разве не так?
— М-м-м… не в это время года, скажем так, — покачал головой Нгата. — У человека метаболизм выше, теплообмен лучше, я меньше мерзну. Змеем же я отдыхаю в террариуме. Лучше высыпаюсь.
— О… Но ты ведь привыкнешь к здешнему климату, правда?
— Куда ж мне деваться? — хмыкнул наг. — Я не собираюсь снова переезжать, мне нравится этот дом.
Подумал и добавил:
— И я не хочу уезжать от тебя.
Рейнар обнял его еще крепче. Как змея, хотя такое сравнение позабавило. Нгата подул ему в волосы, уже высохшие и пушащиеся, как рыжее облачко.
— Почему тебя так интересует моя форма полу-оборота? — он, кажется, знал ответ, но хотел удостовериться.
— Ты в ней такой… сексуальный.
— А ты такой рисковый, — Нгата усмехнулся. — Ты ведь и сам догадываешься, что в полу-обороте моя анатомия достаточно сильно отличается от человеческой?
Рейнар возбужденно взвизгнул и дернул хвостом.
— Ты точно этого желаешь, Рей? — Нгата с нажимом провел по его спине пальцами, выглаживая полоску темно-рыжей шерсти от загривка до хвоста.
— Да, — закивал лис.
— Я не хочу, чтобы ты себе навредил.
Принц поднялся и дошел до комода, выдвинул верхний ящик и извлек из него моток плотных широких лент и несколько лоскутов меха.
— Позволишь?
— Позволю, — еще размереннее закивал Рейнар.
Нгата в любой своей форме его завораживал. Как в их первый раз, на Рея снисходило состояние полутранса, стоило нагу его коснуться. Он покорно позволил перевернуть себя на живот, приподнимая бедра, чтобы уложить их на упругий валик, раскинул руки, наблюдая за тем, как Нгата закрепляет на запястьях куски меха, чтобы не повредить его кожу, и мягкие ленты, привязывает их к изголовью. То же самое наг проделал с его щиколотками. Состояние открытости и беспомощности было бы неприятным, если бы Рейнар не доверял ему полностью.
— Расслабься, Рей, — Нгата снова погладил его по спине, обласкал хвост. И перетек в полузмеиную форму.
— Я расслаблен, — пробормотал лис. — Все хорошо.
Что чувствует желе, которое покрывают ароматным облаком взбитых сливок? Наверное, то же самое, что чувствовал он. Правда, вместо крема был согретый Нгатой гель, но это дела не меняло. Повернув голову, Рей видел, как медленно перетекают кольца огромного хвоста. Потом почувствовал прикосновение прохладных пальцев, легко скользящих по смазке и податливым после ласк в ванне мышцам. Застонал, показывая, как ему хорошо. Прелюдия в этот раз была долгой. Гораздо дольше и горячее всего, что у них уже было. Рейнар охрип, проклял и возблагодарил десятки раз принца-нага за удерживающие на месте ленты. Нгата отвлекся только один раз, чтобы передвинуть огромное зеркало в антикварной оправе, поставить его напротив кровати и прошептать на ухо: «Смотри, мой огненный лис, смотри внимательно».
Рейнар уставился в зеркало, облизывая губы. Нгата подобрал очень удачный угол отражения. Он хорошо видел все, что наг с ним делал. Видел и чувствовал в десять раз острее, когда лишенные колец и браслетов руки принца ласкали его, когда длинные пальцы, так ярко контрастирующие с его бледной кожей, погружались внутрь: два, три, четыре, растягивая и заставляя хрипло скулить и визжать. Рейнар думал, что кончит только от этого.
Он понял слова об отличиях в анатомии, вспомнил собственные же мысли о двух членах змей. Их в самом деле было два, и они очень отличались от человеческих строением, больше напоминая покрытые бахромой толстенькие щупальца.
— О… А поместятся? — простонал лис.
— Все возможно, — улыбнулся ему наг, продолжая ласкать. К его ладони, уже легко погружающейся в его тело по самое основание большого пальца, присоединился обмакнутый в смазку хвост.
— Д-да, хочу еще…
Закрыть глаза было невозможно. Ему и в голову не пришло такое. «Погремушка» на хвосте протиснулась в растянутую дырку, проехалась по всем чувствительным зонам этой части лисьего организма. Рейнар протяжно завыл, дернулся. Нгата ласково погладил его по спине, влажной от пота, перебрал шерсть на загривке, не прекращая ласкать изнутри. Его рука сильнее сжалась на той особенно чувствительной части шеи, куда кусали, ставя метку. Через Рейнара будто пропустили ток, он забился в подобии сухого оргазма, почему-то молча. Нгата не прекращал ласк, внимательно следя за реакцией лиса на свои действия. На членораздельную речь у бедняги уже не хватало сил и соображения, но умоляющий взгляд и жалобный взвизг были достаточно красноречивы. Повернувшись так, чтобы не закрывать ему возможность видеть все, наг убрал руку и хвост, добавил еще смазки и медленно втиснулся в жадно пульсирующую дырку сразу двумя членами. Рейнар заорал почти в голос. Было… крышесносно прекрасно. Долго выдерживать подобное он просто не смог, если бы не ленты, он бился бы, как в припадке, заливая постель семенем и чувствуя, как обжигает все внутри чужая сперма.
После Нгата освободил его, принялся обтирать, обессиленного, но счастливого. Рейнар напрочь сорвал голос, но не успел даже шепотом высказать свои впечатления: слишком много их было на одного выносливого, сильного, но все-таки не железобетонного лиса. Он провалился в полудрему. Нгата устроил его в кольцах, поглаживая разъехавшиеся в стороны уши. Он был спокоен: Рей не пострадал, он сумел сдержаться и все сделать правильно. И счастлив, ведь лис принял его во всех видах и формах, а это было воистину благом.
Около получаса спустя проснувшийся Рейнар принялся покашливать, пробуя горло.
— Тебе нужно выпить молока, — Нгата аккуратно переложил его на край постели, где было сухо. — Не вставай, я отнесу тебя сам, пусть Ваха сменит простыни, а мы пока восполним силы. Перекусим в кабинете.
Рейнар слегка покраснел, но кивнул. Забота нага была приятна, но смущало его то, что подумают слуги принца: орал-то он, не сдерживаясь. Впрочем, он с Нгатой вообще терял всю сдержанность.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — заботливо спросил наг.
— Великолепно, — хрипло пробормотал Рей, слегка, конечно, покривив душой: попытавшись сесть, он понял, что это было зря, сейчас он может только лежать.
— Поедим, примем душ и полечим все, что болит, — Нгата потерся щекой о его щеку.
— Но это было великолепно.
— Главное, что понравилось тебе, хабиб, — улыбнулся наг, завернул его в халат и понес в кабинет.
Рейнар висел у него на руках, счастливый и довольный донельзя.
Домой он, естественно, уже не поехал, только скинул сообщение матери. За недели, прошедшие с момента, как они с Нгатой стали любовниками, в доме на Пич-энд появилась кое-какая одежда детектива, чтобы не утруждать Балму ночной стиркой-сушкой-глажкой. А после воистину чудодейственных бальзамов даже задница наутро не беспокоила так, как могло бы быть.
@темы:
слэш,
закончено,
Двойная Луна,
фантастика
-
-
04.06.2018 в 21:08Так мило и тепло получилось.
-
-
04.06.2018 в 21:38-
-
04.06.2018 в 22:55-
-
05.06.2018 в 02:43-
-
05.06.2018 в 03:55Бедный мерзнущий наг, приходится ему от лиса в террариум для сна уползать. А на зиму точно шуба потребуется! С капюшоном)
-
-
05.06.2018 в 08:55глава нежная, чувственная и расслабляющая.
спасибо кошикам!!!
-
-
05.06.2018 в 11:33-
-
05.06.2018 в 13:25-
-
05.06.2018 в 15:30-
-
05.06.2018 в 17:32-
-
05.06.2018 в 21:45-
-
08.06.2018 в 07:05Какие любопытные коллеги))) Профдеформация, надо думать)
И леди Адея - новый интересный персонаж появился, пусть и второстепенный.
(Хотя уже создаётся такое ощущение, будто людей вокруг вовсе нет - только оборотни).
-
-
08.06.2018 в 08:53только бы все у них было хорошо.
спасибо кошикам!!!
-
-
08.06.2018 в 09:05-
-
08.06.2018 в 09:16JayLee, MISSISSA, Lada Mayne, [email protected], Thrumpin, Sekunda404, ryukavai, мотринец оксана, KiSa_cool, спасибо!)))
-
-
08.06.2018 в 09:20-
-
08.06.2018 в 10:10-
-
08.06.2018 в 14:33-
-
08.06.2018 в 21:10-
-
08.06.2018 в 21:47-
-
10.06.2018 в 01:20