Часть первая. От лица Александра ВеснянскогоСижу за рулем и нервно постукиваю пальцами по кожаной обшивке. Пробка. Снова я опоздаю. А если я опоздаю, брат спустит с меня шкуру. Смотрюсь в зеркало заднего вида: вроде, все в порядке, прическа, рубашка, все, как он сказал. Даже макияж...Я на него потратил два часа - чтоб и незаметно было, что накрашен, и чтоб он не прикопался, что я посмел не выполнить уговор. О, наконец-то, двинулись! Может, я еще и успею...
Успеваю, успеваю, успеваю... Ура. Я спас себя и Валерку. Ну, или только себя - влетит-то за сорванную съемку, как всегда, мне. Можно подумать, что я всю жизнь мечтал работать фотомоделью в агентстве... С таким-то арт-директором, как мой старший братец.
- Явился! - шипит брат, почти волоча меня за собой в студию. Больно - у него такая хватка, куда там бульдогам! У самых дверей останавливаемся, он смотрит на часы, я заглядываю ему через плечо - успели. У меня есть еще пять минут, чтоб переодеться. Входим, поправив прически и галстуки. И я просто примерзаю к полу, увидев, КТО меня сегодня будет снимать. Нет-нет-нет, пожалуйста, Боженька, только не он! Съемка-то эротическая, за что ты меня так не любишь, Господи?
- О... Александр, - он улыбается мне радостно. На самом деле, он меня просто ненавидит. Не знаю, за что. Но ненавидит. У Валерки звонит телефон. Он слушает, потом спрашивает у фотографа.
- Вы справитесь тут одни, Евгений?
Тот кивает. Я застываю. Нет. Не оставляй меня с ним наедине!
- Ну, что ж, Александр, - едва за братом закрывается дверь, напускная веселость слетает с моего мучителя мигом, - раздеваемся, готовимся, и к пилону.
Я заставляю тело двигаться, ловлю в зеркалах свой обреченный взгляд и мысленно стону: «Снова будет десять часов ада. Господи, скорее бы они прошли...» В гримерке скидываю костюм, поправляю прическу - у меня длинные волосы, если не заплетать в косу - перепутаются так, что только отрезать. Но сейчас они распущены и накручены. Смотрюсь снова в зеркало - вроде, все в порядке. Надеваю сценический костюм, выхожу. Иду к полированному шесту, мне сегодня изображать стрип.
- Грация мороженой рыбы...
Я молчу, мне жарко. Душно отчего-то. Он командует, как встать и повернуться, я послушно выполняю. И думаю только - а будет ли перерыв? Пот выступает на висках, капля ползет по позвоночнику, щекотит. Передергиваю лопатками, получаю гневный окрик в спину:
- Стой ровно! - и слышу быстрые шаги. Он рывком запрокидывает мне голову, дергая волосы, почти пинками раздвигает ноги, ставя меня в позу. - Лицо! Ты не покойника и не мученика играешь! Страсть! Похоть! Ну?!
- Я не актер, я модель, - вяло отбиваюсь я. - И я не умею изображать страсть, когда перекручен под такими углами.
- Хреновая модель. Удивляюсь, как тебя в агентстве терпят, - его рука вдруг ложится мне между ног и поглаживает. Меня пробивает не хуже высоковольтной дуги, я дергаюсь, почти падая спиной ему на грудь, в шоке оборачиваюсь. - Вот, уже лучше, держать лицо! - он отходит, убедившись, что я стою. Щелкает затвор камеры, еще-еще-еще... У меня вспотели ладони, мне сразу стало еще жарче, чувствую, что задыхаюсь. Помогите… Спасите! Вам, что, Валерка снова не сказал, что мне нельзя в жарком помещении сниматься? Плохо мне... Господи, кондиционер включите, что ли... Перед глазами все плывет, руки скользят по полированному металлу, я сползаю на пол, дыша, как вытащенная на берег рыба.
- Перерыв... пожалуйста!
- Нехер! Работаем! Неженка, - припечатывает Евгений, но все-таки врубает кондиционер. Струя прохладного воздуха окатывает меня. Я жадно глотаю прохладу, запрокинув голову. И слышу, как щелкает затвор. Что он там снимает, мать его? Отпускаю долбанный пилон, пытаюсь встать. Получается только подняться на четвереньки, волосы падают на лицо, липнут к потному лбу. А он снимает, щелчки затвора - очередью. Поднимаю голову, мотая ей, чтоб откинуть волосы назад. Евгений, усмехаясь, снимает все, что я там проделываю.
- Ты что творишь? - хриплю я.
- Я - работаю. А ты - маешься херней. Вставай, неженка, - пока я кое-как встаю, он продолжает снимать. Я более-менее прихожу в себя, в студии уже почти холодно, кондишен у нас мощный. Снова начинаю свой пошаговый танец у столба, но Евгений недовольно бросает:
- На сегодня хватит.
Смотрю на часы над дверью. Прошло пять часов. Еще бы я в обморок не грохнулся, столько времени в душном помещении... Ой, отыграется вечером мне моя астма! Или не вечером... Не-ет... Помогите…
- Ингалятор в гримерке, - хриплю я между спазмами. Удивительно, но он его даже приносит. Бросает мне на колени. Я так и сижу у столба, опираясь на него спиной, сил нет даже встать, не то, что доползти и одеться. Не знаю, сколько времени проходит... Однако вскоре я даже смог попробовать подняться. Интересно, а я дойду до своей одежды? Дошел. Просто потому, что замерз. Одеваюсь и выхожу, шатаясь, из студии. Брат уже ждет меня.
- Как все прошло?
- Хоро...
- Хреново все прошло, - бросает, проходя мимо, этот стервь. - Завтра придется переснимать, и постарайтесь, Александр Сергеевич, быть в норме, иначе вашему брату придется платить мне и агентству неустойку за сорванный проект.
Мне кранты. Взгляд Валерки не сулит ничего хорошего. Ладно, надеюсь, что все обойдется.
- Лер, у меня был приступ.
- Я тебе говорил принять лекарство перед съемкой, - у него голос - можно мясо морозить.
- Лер, прости, я замотался и забыл...
- Саш, не маленький уже. Завтра, будь добр, приедь заранее и в полном порядке. У меня с этой фирмой контракт на полтора лимона. Если придется платить неустойку, мы разоримся.
- Найди другого фотографа, - в отчаянии кричу я. - Любого. Я из своего гонорара оплачу его услуги. Найди другого фотографа!
- Не могу, - пожимает брат плечами, - фотографа выбирало агентство, я не могу менять этот пункт контракта. Потерпи, еще неделя съемок, и все. Больше я с ним не буду работать. Саш, ну, пойми ты меня, а?
- Сколько? Да он меня убьет раньше... - я в отчаянии смотрю на брата. - Он меня ненавидит, Лер. Он реально ненавидит меня. Не знаю, за что.
- Чушь. Все нормально будет, - Валерка разворачивается и уносится по делам, а я обессилено сползаю на кресло в холле, закрывая лицо руками. Неделя? Я точно сдохну раньше. Если еще неделю он надо мной будет издеваться...
- Подвезти? - вздрагиваю от звука ненавистного голоса.
- Не думаю, что нам по пути...
Черт, кажется, он слышал все, что я тут городил Лерке по поводу фотографа, и конкретно этой сволочи. Ну и пусть...
- Как скажешь, принцесса, - он зло усмехается и уходит. А я начинаю думать, что лучше самому повеситься, чем терпеть еще неделю издевательств.
Но приходит утро, я мчусь в агентство, успевая на час раньше намеченного времени, переодеваюсь, выстужая студию кондиционером до приемлемой температуры, и встречаю своего мучителя внешне спокойным взглядом и равнодушным «Доброе утро». Он смотрит с каким-то странным изумлением. Долго смотрит. А я не тороплюсь.
- Работать будешь, или намерен пялиться на меня? - я показываю на часы. - Еще минута твоего ступора - и это твоя фирма попадет на бабки за срыв съемки. У меня сегодня еще одна фотосессия, так что уложись по времени, будь так добр.
А дверь уже открывается, Лерка явился. Песец тебе, фотограф.
- Доброе утро. Вы не против, если я поприсутствую? - вежливостью моего братца можно прибить, если надо, как чугунной плитой в обертке из шелка. Спасибо, Лер, при тебе он не посмеет лютовать. Благодарно улыбаюсь Валерке, походочкой «от бедра» направляясь к пилону.
Все же, в присутствии Лерки я меняюсь... Съемку я отвел прекрасно. И фотограф молчал. Но вот на второй я точно сдохну. Ну, братец, удружил с этой ночной съемкой. Так... А у кого мне сниматься. БЛЯДЬ! Только не это... У меня начинают трястись руки, падает флакончик с ингалятором.
- Снова ОН? Нет, за что? Лер! - оборачиваюсь к брату, он пожимает плечами:
- Евгений единственный, кто согласился на ночную интерьерную съемку, Саш. Ну, потерпи, ты ж можешь. Зато твой гонорар будет в два раза выше.
- В этом городе сотни фотографов, а ты не смог найти... - я обреченно зажмуриваюсь. - Но ты будешь на ней присутствовать?
- Саш… У меня жена. И ребенок...
- Ты что, меня оставляешь ему на растерзание? - выкрикиваю, слыша в своем голосе истерику.
- Саш, не будь, как маленький. Завтра у тебя выходной, увидимся послезавтра в агентстве, - он уходит, а я снова слышу за спиной ядовитый голос Евгения, моего личного черта:
- Увы и ах, принцесса, придется смириться с моим существованием. Идем, через час начнем, как раз успеем доехать до места.
- Ты мой контракт видел, придурок гребаный? - ору я вслед Лерке. - Съемка у меня завтра. И послезавтра, блядь. И ближайшие четыре дня я сплю пять часов, у меня съемки!
Лерка не слышит уже. Зато фотограф фыркает. Я, не глядя на него, шагаю к выходу.
@темы:
слэш,
заморожено,
real life,
Александриты для Александра